Маргарет не отпустила ее домой.
— Нет-нет! Сегодня ты останешься у нас, под моим присмотром, — заявила сестрица.
Спорить было бесполезно, и Анна осталась.
Младшая подняла на уши всех своих слуг, и теперь те носились по дому как угорелые: готовили ужин и ванные для господ.
В камине трещал огонь — снаружи зима брала свое. Горничные тянули с верхних полок шкафов тяжелые шерстяные пледы. Белые, как метель за окнами.
Как смерть.
И тяжелые, как могильные плиты…
Анна поставила чашку на стол. Чай казался безвкусным, да еще и в отражении ей почудилось лицо Генриха.
Померещилось…
— И все-таки, Ани, дался тебе этот Драконий дол. Столько проблем из-за него, хоть ты его и нахваливаешь.
— Я прикипела к нему. Все же родовое гнездо.
— Да какое там гнездо! После прабабки там никто и не жил толком. Так…
Маргарет скорчила кислую мину. Она выглядела при этом как озорная девчонка-подросток. Такая смешная, важная, напыщенная. Отчего-то это вызвало в Анне умиление, и она, как с малышкой, поделилась с сестрой сокровенным — таинственным и сказочным.
— Ты представляешь, я нашла прабабулин тайник!
Ей казалось, что это прозвучит захватывающе и заинтересует младшую, но та интригу не оценила.
— И чего там? Панталоны старые?
— Расскажешь, где нашла?
Анна обернулась, вздрогнув от неожиданности. В столовую вошел Кайл. Отодвинул стул, сел рядом с Маргарет. На его лице светилась мальчишеская улыбка. Вот уж кто на всякие мистификации и тайны падок!
— Нет, Кайл! — фыркнула на мужа Маргарет. — Это прабабкин тайник, вот пусть он в тайне и останется. А то узнаешь, натащишь к нам в дом оттуда всякий хлам. Еще не хватало! Не говори ему, Ани. Поняла?
Анна вздохнула.
А Кайл потупился обиженно, после чего предложил:
— Думаю, нам всем следует поспать и отдохнуть. А то ты, милая Мардж, сегодня какая-то особенно несправедливая.
Сказал и ушел, чуть заметно прихрамывая.
Обиделся.
Раньше Анна хромоты за ним не замечала, поэтому поинтересовалась у сестры, желая, впрочем, и с себя фокус беседы увести:
— Что с Кайлом? Он поранился?
— Ах… — Маргарет уперлась в висок ухоженным пальцем. — И не спрашивай. Только забыли… И опять. — Она понизила голос. — Нога у него болит. Такая рана! И все не проходит… Несколько месяцев мучается, бедный. А я ведь ему говорила: не лезь ты на эту лошадь. Ну плохой же всадник! И вот теперь… Вроде пройдет-пройдет, а потом опять. Мази, примочки, компрессы, лекарства — все перепробовали… Последнее время казалось, что прошло. Теперь вот снова…
— Ты бы с ним помягче, — попросила Анна.
Нет, ну правда…
— Я его люблю и от любви ругаюсь, — развела руками младшая. — Потому что переживаю.
Анна снова вздохнула. Ну что поделаешь с таким характером?
Кайл и правда выглядел нездорово. Анна не обратила на это внимание в день суда — сама чувствовала себя неважно из-за нервов, но теперь. Он побледнел и осунулся. Он…
Что если попросить Марису помочь и вновь разыграть представление? Это же не покушение? Быть может, много магии и не понадобится?
Она предложила:
— Давай я…
Но Маргарет даже закончить не дала:
— Что ты! — отмахнулась она. — Кайл магов к себе не подпускает. Такой мнительный. И упрямый. Так что спасибо, но…
— Я поняла. И все же, если вдруг согласится… — еще раз попробовала Анна.
— Не согласится. Скорее, ногу из-за заражения потеряет, — вспыхнула младшая и смутилась вдруг. — Ой, прости! Тебе, наверное, неприятно про потерянную ногу слышать.
— Мне нормально. Ты просто имей в виду…
Непростой вышел разговор и навел на всякие мысли. Еще одна жертва в их общей уже истории? Или случайность? Хоть тут? Она сильнее прежнего прониклась к Кайлу и мысленно пожелала ему не терять ногу.
Не становиться такой, как сама.
Ведь это непросто.
Морально.
И физически.
Но морально все же труднее. Хоть Анна и привыкла к чужим взглядам. То любопытным, то брезгливым. Но она приняла себя, и слово «калека» в какой-то момент потеряло для нее обидный смысл.
Такая, какая есть.
— Знаешь, мне тут одна умная мысль в голову пришла, — оторвала от раздумий Маргарет.
— Какая?
— Что, если мы смотрим не туда?
— В каком смысле?
Анна слишком устала для игр в отгадайку.
— В прямом. Почему мы думаем, что дело в тебе? — принялась философствовать Маргарет. — Может, и не в тебе оно вовсе, а в герцоге твоем? Он человек влиятельный, богатый, известный. И характер у него… Уверена, врагов хватает. Вот и решил кто-нибудь его подставить — ославить как женоубийцу. Пока ты была жена — охотились на тебя, а теперь на нее. На эту… Камиллу. То есть теперь ты в безопасности, а жертва она. Здорово, правда?
— Не здорово, — нахмурилась Анна. — Я вовсе не желаю Камилле подобной участи.
— Ой, я тебя умоляю! — взмахнула рукой младшая. — Эта девица не лыком шита. За себя постоять сможет. Ты ей не защитница, да и вообще…
Тут Анна и не спорила. Оставалось только надеяться, что второй раз на возлюбленную Генриха никто не покусится. С другой стороны, версия Маргарет казалась резонной и… успокаивающей.
Что, если так? Если нет никаких тайных интересов насчет Драконьего дола? Просто случайность…
Тогда все кончится?
Можно будет спокойно жить?
По пути в свою комнату Анна наткнулась на Кайла. Он болезненно улыбнулся ей, уступил дорогу.
— Я не знала про ногу. Очень сочувствую и понимаю твою боль, — сказала Анна со всей искренностью.
Она не могла и не хотела молчать.
— Тебе, наверное, неприятно, что рядом с твоей прекрасной сестрой находится такой никчемный и ничтожный человек, как я?
Глаза Кайла как-то странно блеснули. И был в том блеске намек то ли на обиду, то ли на злость. Видимо, словесная поддержка, о которой любят напоминать психологи, здесь еще не прижилась. Другая культура, что ж…
— Я не имела виду ничего обидного, — заверила Анна. — Я ведь сама такая же.
— И как оно? Без ноги? Если честно? — прозвучал холодный вопрос. — Мою, возможно, тоже скоро…
— Жить можно. — Анна подвигала стопой. — Эльфийский протез почти неощутим.
— Понятно. — Кайл вымученно улыбнулся. — И все же ты не выглядишь счастливой в полной мере. Ты явно не пользовалась косметикой, что я подарил тебе. Не прими за упрек, просто… если женщина не красится, она либо больна, либо…
— Мне просто некогда.
Нет, ну правда? Куда ей краситься? В пещеры? На погрузку камней? Глупо как-то… А развод — не тот случай. Все же яркий макияж если и нужен, то для какого-нибудь праздника или карнавала. В повседневности он совсем ни к чему.
— Ты обиделась? Прости.
— Не обиделась. — Анна улыбнулась уголком губ. — Мне, честное слово, некогда. Но я понимаю тебя. Ты сделал что-то своими руками, а я не оценила. Обещаю исправиться.
— Договорились.
Кайл поклонился ей на прощание и ушел к себе.
***
В Драконий дол Анна вернулась измотанная и… удовлетворенная.
Точка в их с герцогом истории поставлена. По крайней мере, официально. С ней три подводы продуктов, дополнительная пара рабочих лошадей и несколько охранников. Все выделено принцессой Розмари.
Анна пыталась отказаться от охраны.
— Не думаю, что покушения повторятся.
— Пусть проводят и проверят все в Драконьем доле, — стояла на своем Розмари.
С принцессами не спорят.
А с Маргарет не спорят тем более.
И она поехала с Анной. Кайлу тоже пришлось. К тому же младшая все время говорила, что это его идея — пожить в Драконьем доле, пока все не успокоится. Анна пыталась отказаться от сопровождения родни, но тщетно. Да и лукавила она — компания шумной и жизнерадостной сестры была как нельзя кстати.
Всю дорогу Маргарет поучала охранников, как им нужно выполнять их работу, стращала и отчитывала. Те терпели. Слушались, ведь спорить выходило себе дороже. Так что по пути им пришлось прочесать чуть ли не каждый куст. А в Драконьем доле им, мечтавшим закончить осмотр поместья за пару часов, пришлось два дня осматривать окрестности. Недовольные, но все же бдительные, они бродили по первому снегу.
Буря намела сугробы, но тут же пришло тепло и превратило все пути в кашу из земли и прелых листьев.
Маргарет уговаривала посидеть дома, но на следующий же день Анна отправилась к каменоломне, как к месту силы.
С Оррой.
С гиенами.
По пути сказала орчихе, что оплатит выкуп — нечего ждать. Свобода нужна уже сегодня… Ну, или в ближайшее возможное время.
Орра смутилась и попыталась отказаться, но Анна была непреклонна.
Потом орчиха услышала кого-то в лесу и пошла проверить, а Анна поднялась на высокий выступ берега. Села прямо над раскрывшейся бездной. Река внизу была особенно темна и неуемна. Она изо всех сил противилась подступившей зиме, не желая одеваться в лед. Орра сказала, что иную зиму Великая и вовсе не замерзает. Вот такая вот река. Своевольная.
Вихры волн сердито бились о берег, швырялись серой пеной.
Анна огладила круглый, обласканный штормами бок валуна. Тут известняк. Как родной стал. Этот белый камень, что когда-то был древним морем, искрапленный остатками давно ушедшей жизни, врос в ее жизнь так же крепко, как вцепился он своей скрытой частью в этот берег…
Море…
А где-то есть и дракон. Не дракон, вернее, а как говорил Райве — несколько иное существо. Если его кости сохранились и в этом мире, и если великие маги-исследователи придумали, как заменить ими отсутствующую плоть настоящего дракона, то…
Прабабушка, верно, в это верила. И искала до конца. Жаль, что ничего не нашла.
Ведь не нашла же?
Анна вздохнула. Ей не был нужен дракон. Ей хотелось покоя. Покоя и достатка в этом мрачном одиноком краю. В этих неприветливых лесах, в темных пещерах на суровых берегах несговорчивой реки.
Говорят, у каждого свой рай, и ее рай был таким. Грозным и таинственным. Отгороженным от всех. Суровым. Неприветливым.
Но родилась заново она именно здесь! Прикипела душой к этому месту…
Маргарет и Кайл уговаривали ее переехать в Ромашковую усадьбу. Особенно Кайл! Наверное, потому что сам еле ходил и думал, что увечной женщине следует жить в лучших условиях. На курорте, наполненном солнцем и фруктами.
— Разве ты не хотела сама туда переехать? — спросила Анна у Маргарет. — Ты грезила Ромашкой?
— Но это твое приданое, — пожала плечами младшая. — А я буду приезжать к тебе в гости на отдых. Все же не хочется совсем покидать столицу. Там столько перспектив.
— А Драконий дол?
— Продай.
— А люди в деревне? А…
— Сколько их, тех людей-то? Возьми их с собой в качестве прислуги. На юге принято держать много слуг. Построишь им дома — новую деревню, придумаешь работу. Пусть розы растят для отдыхающих или пироги выпекают. Именная пекарня, Ани! Сейчас это модно. Или кондитерскую… И орчиху свою заберешь. Там, на юге, к ним как-то спокойнее относятся. Орчиха-охранница у тебя будет. Экзотика! Китч! Гиен будешь на поводках выгуливать утром по набережной. Ошейники им с камнями и вышивкой купишь. Ах, какая там набережная, Ани!
Набережная…
Вспомнились Гагры и отдых с супругом. Анне дали на работе путевку, когда она еще в статуправлении работала… Где только ни потрудилась за жизнь. В девяностые торговала на рынке, как многие, кто выжить хотел. Клетчатые сумки, ларьки-палатки, поясные холщовые барсетки, набитые купюрами. И зимний холод. Ноги в валенках, в толстых рейтузах, в скидах, в охотничьих сапогах…
И все равно промерзало…
Непреодолимая вечная зима.
Все в прошлом. А в настоящем — Драконий дол. И не нужны уже никакие Гагры…
И Ромашки.
Ее место здесь.
Ее счастье здесь.
Ее жизнь.
Ее набережная.
Анна вплелась взглядом в изгибы тропы. В гриву леса над кручей. В испятнанное мутной зеленью елей марево противоположного берега.
Наверху, в кустах бузины, нависших над тропой, кто-то шевельнулся.
Анна вскинула голову, ожидая увидеть там спорящих соек или излишне любопытную лису. Или кого-то из гиен…
Но их не было.
Что-то хищно блеснуло в переплетении ветвей. Острый металл отразил серый свет зимнего дня, и тетива хлестнула воздух с едким звуком.
Короткий свист, и Анну толкнуло в грудь. И разошлось по лифу повседневного платья темное кровавое пятно.
Нет…
Она не ощутила боли, не успела ничего сообразить, лишь огонь растекся по венам, и в ушах зазвенело. По рукам и ногам хлестнул холод. Время будто остановилось.
— Госпожа! Бегите! Прячьтесь под землей!
Крик Орры был далек и тих, или так только казалось. Все вокруг стремительно зарастало белесым туманом, и взгляд Анны гас…
— Нет… — шепнула она непослушными губами. — Я не хочу…
Попыталась сделать шаг, но тело не послушалось. Ее занесло и бросило к краю кручи, как пьяную.
— Госпожа-а-а!
Послышался звон оружия, и снова туго щелкнула тетива. Пронзительно закричала гиена, и оглушительная тишина, навалившаяся резко и стремительно, затмила все звуки.
Анна сделала еще один неловкий шаг и сорвалась с берега в воду.
Холод вмиг отрезвил. Вернулись звуки и боль. Грудь прожгло каленым железом. Намокший подол тяжело потянул вниз. Тьма окутала, потащила от берега.
Больно!
Дышать и двигаться было больно, но Анна пыталась как-то шевелиться, чтобы не утонуть. Чтобы выжить, как бы безнадежно это ни звучало.
Над гребешками злых волн дергалась полоска дальнего берега, и что-то светлое появилось на ней, вырвалось из фона темных деревьев…
Анна изо всех сил гребла руками и ногами, спутанными подолом. Обувь мешала, рукава тянули вниз, и кровь утекала в ненасытную воду Великой, но плыть все равно было нужно. Хоть как-то…
Плыть!
По воде хлестнула новая стрела.
И тут же ответом пришла с того берега другая. Меткая. Хищная. Выхватила стрелка за Анниной спиной и стащила с кручи в воду.
На том берегу был Райве, и он пытался помочь.
— Плывите, госпожа! Плывите к нему! — крикнула издали Орра.
«Я плыву… Я стараюсь, как могу…» — мысленно ответила ей Анна, понимая, что переплыть Великую зимой она бы и при лучшем раскладе, наверное, не смогла бы, не то что…
В нее снова выстрелили. Стрела плеснула, ударилась о протез и запуталась в платье.
И Райве тоже выстрелил в ответ. Анна не видела, не слышала — просто знала, что он снова попал.
Седьмое чувство…
Волна ударила в лицо, забила нос и глотку холодной пеной. Течение потянуло вниз, и Анна сдалась.
Наверное…
Сил не осталось совсем.
И надежды.
Нет, в отношении других она еще жила: верилось, что Орра отобьется от нападающих, а Райве ее прикроет. Что с остальными все будет хорошо. С Марисой, с Маргарет… Что деревня не пострадает.
Но вот спастись…
Она задержала дыхание скорее по привычке. Раньше любила нырять в глубину, открывать там глаза и пялиться в подводный жутковатый сумрак. Получалась продержаться довольно долго.
Насколько ее хватит сейчас?
Анна увидела, как приближается бесцветное дно. Уже коснулась его искусственной ногой, кажется…
Вот они — последние минуты. Почему жизнь перед глазами не летит? Но она ведь и в предыдущий раз не летела?
Из подступающего небытия ее вырвала очередная боль.
Пронзительная и невыносимая. Страшная.
Плечо… Его будто сунули меж челюстей исполинского щелкунчика, раздавили.
И движение...
Невероятная сила потащила наверх, из речной глубины навстречу серому зимнему небу.
Мгновение — и Анна ослепла от сетки облачных просветов и от морозного воздуха захрипела, закашлялась. В нос ударил запах мокрой шерсти и мускуса. Кто-то всхрапнул и зафыркал над ухом.
— Аша…
Зубы гиены все еще стискивали Аннино плечо. Противоположный берег стремительно приближался.
Аша нырнула… Нырнула! И достала Анну с самого дна. Схватила зубами крепче, цепче, чем сама смерть, и подняла навстречу свету… Пятнистые гиены — отличные пловцы и ныряльщики. Об этом еще Гудолл писала. Иногда они даже добычу свою от других хищников на дне водоемов прячут. Местные, видимо, тоже так могут. Ну и вот…
Когда под боком оказался холодный песок, Анна едва держалась. Сознание то и дело покидало ее. Мир тух, наполняясь смертной темнотой, и лишь невероятным усилием получалось зажечь его снова.
— Анна…
Ее оторвали от земли. Все понеслось круговертью: небо, деревья, песок, отряхивающаяся гиена в сонме бриллиантовых брызг. Бешеная река, у которой отняли добычу.
Лицо Райве.
— Спасибо, что прикрыли меня…
Веки смыкались, и холод копился в руках. В ногах. Лишь в груди, в самом сердце, еще сохранился тлеющий уголек живого тепла.
— Вам нужно в дом, леди. Срочно…
Потом Анна, кажется, сознания все-таки лишилась. На какое-то время. По крайней мере, дом, о котором говорил эльф, оказался рядом в следующую же секунду бодрствования. Дохнул ароматом еды и жаром растопленного камина.
— Райве, я… — Губы сами шептали. — Райве… Если не выживу, то, прошу… Там, в имении… Мариса… Орра… Сестрица… Муж ее… Люди остальные… Там… Если я умру сейчас…
— Тише, леди. — Голос эльфа растворялся в гуле, заполняющем голову. — Я вытащу стрелу. Уж простите, но мне придется снять с вас платье…
Мир рассеялся и сгустился вновь уже сном.
Как ни странно, Анна это понимала. Осознавала, что спит. Что все происходящее — лишь попытка мозга заблокировать боль и в ожидании гибели отвлечь ее от ужасной реальности.
И все равно там было хорошо.
Спокойно, тепло, солнечно…
Они находились на берегу Волги, наблюдали за бегом белого «Метеора» на подводных крыльях. Он летел над водой, похожий на космический корабль.
С Ларисой Чаловой.
Сидели, вытянув ноги в поношенных кедах. Три живых ноги на двоих. Одна — нет.
— Удивительное дело, — пробормотала Лариса, указав на протез.
— Теперь так, — сказала Анна. — Знаешь… Я тебя спросить кое о чем хотела…
Мысли, планы, желания — все мешалось в кисель. И Анна говорила что-то странное, похожее на бред. Произносила, удивлялась, и снова…
Раз это сон — какая разница?
Во сне часто происходят странные вещи.
— О чем же?
— Я хочу найти дракона!
— Дракона? — Лариса отчего-то совсем не удивилась. Задумалась. — Хм-м-м… Ну в нашей-то местности их не найти. Тут было море.
Анна призналась:
— Я не в нашей местности. Я в другом мире.
— Почему?
— Потому что я умерла.
Лариса медленно повернула голову и оглядела собеседницу блестящими глазами, скрытыми толстыми линзами очков.
— Во-о-от оно что… А я-то все думаю, почему последнее время ты мне так странно снишься. Как живая… — Она горестно покачала головой. — Прости, я не знала.
Они давно не общались. Несколько десятилетий. Анна увязла в семейной жизни, Лариса переехала на другой край страны…
— Ты тоже прости. Что не звонила и вообще…
Анна встала, вгляделась в далекий рассвет. Неужели они со стародавней подругой смогли связаться через сон? Это чудо…
Лариса почувствовала, видимо, что общение их продлится недолго и перешла к делу.
— По-поводу «дракона»… — Она указала на далекий берег в солнечной дымке. — Поищи по берегам рек. Там есть отложения… Анна? Ты чего…
Лариса вдруг уменьшилась. Стала крошечной, как куколка, забытая детьми на зеленой траве.
Полотно сна надорвалось и стало расходиться.
— Спасибо! — крикнула подруге Анна, чувствуя, как все внутри сжимается от горечи и надежды. — Я поищу на берегу!
Но Лариса вдруг отчаянно замахала руками, закричала:
— Не надо искать дракона, Аня! Тебе не нужно никого искать! Ведь ты сама… Та сама дракон! Но ты застряла в глине! Царапай ее когтями… У тебя когти из опала! Ты в глине! В глине… Не в известняке…
Анна проснулась.
Сон моментально растворился в воздухе и из памяти стремительно стерся, оставив после себя лишь тревожное послевкусие надкушенной, но до конца не раскрытой, не распробованной тайны.
***
Аша спала у огня, положив голову на лапы.
— Мне нужно кое-что рассказать вам, Анна.
Она сидела перед камином, кутаясь в плащ. Платье, которое где-то добыл эльф, обычное, крестьянское, было коротковато. Открывало протез почти до колена. Грудь туго перетягивала повязка. Боль внутри еще тлела, но теперь она скорее напоминала о том, что Анна жива.
Что сдаваться нельзя.
Пять минут назад из окна был выпущен голубь с письмом о помощи, адресованным принцессе Розмари…
Райве положил на стол книгу, ту самую, оставленную ему для перевода.
— Оно связано… Да? — В груди Анны кольнуло вдруг остро.
Безумная мысль, будто то, что произошло с ней пару часов назад, и то, что написано в прабабушкиной книге, — звенья одной цепи, родилась вдруг из страха и непонимания.
Из отчаяния.
Ну конечно же!
— Нападение на вас? — Райве медленно, будто нехотя, кивнул. — Возможно… Ведь все более чем серьезно. — Он открыл страницу, что была ближе к концу. Ткнул пальцем в слова. — «Лооки» и «гондлхаг», помните? Так вот, «гондлхаг» переводится примерно как «древнее существо, похожее на дракона, что жило на заре времен», «древний ящер» или «древний змей».
— Динозавр.
Слово сорвалось само, заставило разбросанные частицы ментального паззла двинуться нужными краями друг к дружке.
— Дино-завр? Что это? — спросил эльф.
— Древний змей или ящер… — Анна спохватилась. — Так говорили на моей родине. Не суть, в общем… Просто я поняла, о чем речь. Я поняла…
Она потерла кольцо и зло прикусила губу. Проклятая память. Ведь Лариса ей сто раз рассказывала, сто раз говорила. Но ей было не так уж, видимо, и интересно слушать… Нет, то что в карбоновых отложениях динозавров нет и быть не может, Анна знала точно, но ведь есть и другие слои. Пальцы уперлись в виски, заставляя мозг отчаянно вспоминать.
Думать.
Драконья кровь. Драконья плоть. Драконья магия… Она живет в наследниках драконов до сих пор. А плоть… Что плоть? Заставляет пробудить в себе иную ипостась? Настоящую, драконью? То есть можно будет взять и в огромного огнедышащего монстра превратиться? И для этого сгодятся кости… динозавра?
Анна поежилась от догадки.
Почему она не додумалась до этого сразу! Лежало же на поверхности! Ну кем еще, кроме динозавра, можно дракона заменить? Это же очевидно…
Или все-таки нет?
— Есть еще кое-что важное, — оторвал от раздумий Райве. — Анна, вы должны знать. Ваша прабабка отыскала то, что называется «гондлхаг». Когда все уже сдались. Когда эльфы и люди перессорились. Когда исследования закрыли, а академию расформировали… Она обнаружила древние останки, с помощью которых можно было провести ритуал воскрешения драконьей ипостаси у наследницы или наследника драконьей крови… Она нашла их в Драконьем доле. Ей не поверили, но… Вот! — Он указал на полустертую фразу в уголке страницы. — Вивьен Кларк была уверена в своей правоте.
Драконья кровь. Драконья плоть…
Драконий дол!
— Господи… — Анна прижала руку к груди и тут же поморщилась. Одного прикосновения хватило, чтобы рана дала о себе знать. — Из-за этого все… Из-за этого прежняя…
Она хотела сказать: «Прежняя Анна умерла», но сдержалась. Дракон! Это же такая сила. Такая мощь! Такое… богатство? Скорее всего. И найдется тот, кто пойдет на все, чтобы заполучить его.
— Из-за дракона, а вернее, его заменителя, вас и хотели убить, — с горечью сообщил эльф. — Видимо, потому, что ваша прабабка спрятала свою находку где-то в имении. — Он кивнул на книгу. — Где именно, никто не знает, так что…
— Все-таки Драконий дол. Все-таки мой дом убийце был нужен! — Анна яростно сжала кулаки. — Несчастное поместье… После моей смерти в семье бы его не оставили — выставили на торги. Уж Маргарет бы об этом позаботилась! Она Драконий дол ненавидит. И убийца бы его…
— …купил, — завершил ее гневную тираду Райве. — Похоже на то.
Анна содрогнулась.
— Наверное, он очень богат и влиятелен.
— Скорее всего.
— Надо во что бы то ни было узнать, кто он. Хотя бы примерно… — Анна сосредоточенно прищурилась. — Быть может, способ убийства наведет на след?
— В вас стреляли дважды. Наемные воины. Ничего конкретного.
— И наемная собака нападала. — Анна красноречиво покачала искусственной ногой. — Но это не все. Было еще отравление… какое-то странное.
Она рассказала про приступы. Про то, что случилось с Камиллой.
И Райве предположил:
— Эльфийский яд. Есть один такой.
— Куда его подмешивают? Не похоже, что в питье или в еду.
— Высыпают на одежду. На верхнюю, например. Ее реже стирают. А яд должен контактировать с телом жертвы некоторое время и не один раз.
— А что насчет собаки?
— Вот и меня ину-торра смущает. Его через вещи не отравить, и убойная доза нужна, а он бы учуял, так что…
В дверь постучали. Настойчивый костяной звук нарушил умиротворение теплой тишины, позволившей Анне хоть немного расслабиться, и тут же сменился сердитым гиеньим клекотом.
— Тише, — шепнула животному Анна. — Тс-с-с…
Она уже знала, что случится что-то плохое.
Снова.
Под потолком бились тени.
И пульсировали в них капли сияющей ярости.
— Кто там? — громко спросил Райве, подойдя к двери.
— Князь Элерис Селебрин. Откройте, лорд.
Райве кивком указал Анне на дверь в покои, где она приходила в себя.
Тихо сказал:
— Спрячьтесь.
— Вы думаете, он причастен?
— Возможно. — Глаза Райве наполнились бурей. — Он пришел ко мне почти сразу после вашего появления здесь. Раньше никогда сюда не приходил…
— Понятно.
Анна попятилась, утягивая за собой за шкирку гиену.
Эльфийский яд. Коварство… Вполне себе в духе Элериса. И…
— Женщина… — раздалось из-за двери. — Она тут? Я знаю, что тут.
Дверь грубо толкнули.
Райве уперся плечом в полотно.
Спросил с нескрываемым презрением:
— Как вы докатились до этого, князь?
— Просто некоторым любопытным леди не стоит совать нос в мои дела. А еще этим милым леди стоит держать язык за зубами и не бегать к принцессам с кляузами.
— Черт! — Анна стиснула зубы.
Все-таки аукнулось. Ну и…
Райве стремительно приблизился к ней. Его голос звучал едва слышно.
— Через дальнюю дверь покоев вы попадете в коридор, ведущий на конюшню. Берите мою лошадь и скачите прочь отсюда. Лира вывезет, увернется от стрел в темноте. Вас не догонят.
Анна мотнула головой:
— Я не брошу вас.
— Так будет лучше. Князю не я нужен, а вы. Но я смогу задержать его людей.
— Один?
— Этот дом полон сюрпризов, леди, — улыбнулся эльф. — Внутри стен потайные ходы, между этажами — скрытые полости. — Он задержал дыхание на миг, словно решаясь на нечто судьбоносное, после чего сжал Аннины руки в своих. — Бегите, прошу вас.
— Но куда?
— К князю Барагунду под защиту.
— Что? — Анна изумленно вскинула брови. — Вы ему…
— Доверяю, — заверил Райве. — Он жесток и порою высокомерен, но в спину бить привычки не имеет. Помните, как он предложил свою защиту тогда.
Анна помнила.
Она со вздохом вгляделась в непроницаемое лицо Райве. Хотя не такое оно было уж и спокойное. Во взгляде эльфа пылали нежность и тоска.
— Обещайте мне, что не погибнете, — попросила.
— Вы тоже, — донеслось в ответ.
Она первая невольно потянулась… Хотела коснуться губами щеки, но вышло, что вышло.
Поцелуй.
Почти болезненный.
Непозволительный и несвоевременный.
Полный доверия, нежности и надежды…
***
Она не поехала к Лорану Барагунду.
Не смогла.
Пустила Лиру через брод на свой берег, затянув в седло Ашу.
Анну трясло от одной мысли о том, что дорогие ей люди… и нелюди находятся в опасности. А они ведь находятся! Живы ли еще?
Она убедила себя: «Живы».
Иначе было нельзя. Иначе Анна бы просто не выдержала.
Тропа вилась под конскими ногами.
Гиена, бегущая впереди, вдруг насторожилась и ощетинилась.
На пути стоял человек.
Кайл.
Один. Перепуганный до смерти, бледный и осунувшийся. Постаревший лет на пять. Совершенно невменяемый и как будто оглушенный.
— Маргарет… — Он кинулся к Анне сам не свой.
— Где сестра? — Та спрыгнула с лошадиной спины. Хлопнув кобылу по крупу, велела: — Возвращайся к хозяину, Лира. Ты ему нужна.
Подбежала и схватила мужчину за плечи, затрясла, пытаясь привести в чувства.
— Маргарет… Они ее забрали…
Кайл начал медленно оседать на землю, потому как ноги его подкосились.
— Кто? — У Анны холодный пот потек по позвоночнику. — Кто ее забрал?
— Люди… Люди с оружием…
Анна подумала про Элериса, но Кайл сказал «люди», а не «эльфы». Выходит, эльф кому-то помогает? Но кому?
Заметив, как волнуется гиена, Анна скомандовала ей:
— Давай, Аша! Отыщи Орру! — Пятнистая спина мелькнула перед глазами и тут же исчезла за поворотом. — Ну так что там насчет нападавших? — спросила у Кайла. — Кто они такие?
— Откуда я знаю… — Глаза несчастного мужа Маргарет блестели от слез. Бесполезно… Он совершенно ничего, кажется, уже не соображал. Но вдруг Кайл подал голос: — Они сказали, что отпустят всех, если мы…
— Всех? — не дослушала Анна. — Кого еще?
— Орчиху и камеристку. Еще каких-то женщин из деревни…
— Джину и Ирму… Господи… — Нужно было взять себя в руки. — Зачем им пленницы? Что они хотят?
— Какого-то дракона. — Кайл задрожал всем телом и зажмурился, словно ожидая от Анны удара за несусветное вранье. — Как бред звучит…
— Это не бред. — Анна села на землю рядом с трясущимся от ужаса мужчиной. — Не бред.
Тот посмотрел на нее глазами сумасшедшего.
— У тебя тут есть дракон? — Он улыбнулся рассеянно. — Правда ведь? Ты же спасешь мою Маргарет? Ты же отдашь им… Дракона… — Он закрыл лицо ладонями и зарыдал. — Ма-а-аргарет. Она не должна погибнуть! Любимая! Ну почему! Почему-у-у…
Анна коснулась его руки.
— Отдам. Ради дорогих людей я отдам дракона. Он тут есть, Кайл. И мы его найдем. — Она поднялась. С силой потянула собрата по несчастью за рукав. — Вставай. Пошли за драконом.
— Правда? — Во взгляде Кайла засветилась надежда. — И ты знаешь, где он?
— Не знаю. Нам придется его отыскать. Очень быстро. Так что думай, где бы ты спрятал дракона? Думай, Кайл.
— В… пещерах?
— Нет. Мы с Оррой там все облазили. А туда, куда не дошли, уже не дойти.
— И все же я уверен, что дракон в каменоломне, — заспорил Кайл. — Где ему еще быть, как не в том подземелье, где его нашли изначально?
— Да не там его нашли, — рассердилась Анна. — Не в карбоне он был.
— Не в чем?
— Ай… Неважно! Вставай. Нам нужно идти.
Кайл послушался и побрел следом за Анной. Но он не помогал! Совсем. Только множил ненужные заблуждения.
И Анна мысленно позвала Ларису Чалову. «Подскажи, ну пожалуйста! Ты же знаешь, где этот чертов дракон! Точно знаешь. Ты же говорила мне что-то в том сне. Про опалы. Про глину…»
И тут ее будто молнией шарахнуло!
Точно!
Опалы! В них превратились останки существ с зубами и когтями. Существ, живших несколько позднее каменноугольного периода… И черная глина в том туннеле. Лариса же как-то пыталась найти выход юрских глин на волжском берегу. Говорила, что динозавров там, конечно, не найдется — море тут у нас, а вот аммонитов радужных…
Черная глина в туннеле.
Опалы.
Там Вивьен Кларк своего гондлхага и отыскала. И вымывала его из глины водой, взятой из Скрытни. Для этого и был нужен сложно управляемый шлюз с регулировкой напора.
Там…
А потом она куда находку дела? Куда спрятала?
Куда вообще можно упрятать целого дракона?
Пусть и динозавра.
Пусть и скелет его…
Они дошли до входа в каменоломню.
Кайл заглянул в темный зев пещеры, после чего поинтересовался:
— Ну и где же он?
И в голосе его отчетливо проступила фальшь.
Анна осознала вдруг, что эта фальшь и прежде была, просто не обращалось на нее внимания из-за… Из-за всего.
— Кто — он? — переспросила Анна, цепенея. — Дракон?
А в голове вновь заработал аналитический механизм, закрутились шестеренки, заискрило от напряжения все, и только что дым из ушей не повалил.
Собака. Камилла. Анна прежняя.
Эльфийский яд.
Собака…
Камилла…
Анна…
Черные волосы Маргарет.
Черная шкура полосатого пса.
Черная краска.
Белая пудра на щеках Камиллы.
Маргарет, помнится, так возмущалась! Новая пассия утащила косметичку прежней жены! Вот негодница-то!
Белая пудра на щеках прежней Анны?
Белая пудра, которой нынешняя Анна так ни разу и не воспользовалась.
Белая пудра — белая смерть.
А пес свою убойную дозу яда получил, когда решил в очередной раз покраситься в черный для новой авантюры. Из-за запаха краски не учуял подвоха.
Какой все-таки мощный яд!
Эльфийский, говорите?
Анна собралась. Моментально. За последние сутки она этот навык отработала на пять с плюсом.
— Вот оно что, — улыбнулась горько. — Значит, Камилла Лавли — случайная жертва? А ину-торра за что? Шантажировал, да? — предположила.
Пес шантажом не брезговал. Промышлял. Вспомнить Юторру и ее мать хотя бы. Так что…
— Так и было.
Кайл медленно повернулся к Анне, и лицо его изменилось до неузнаваемости. Будто талантливый актер вышел из образа. Снял маску.
— Значит, ты за всем стоишь.
И новая догадка. Уже подтверждение. Деньги! Те монеты, что тут назывались экспортным золотом и считались редкими. Они нашлись в схроне у пса-наемника. Их получил Кайл за косметику, которую поставил к королевскому двору.
— Я имею в себе драконью кровь и хочу достичь высот. Тебе не понять. — Он пощелкал языком. — Родовитая девчонка. Герцогиня! У тебя от рождения все было, а у меня… Несправедливо, не находишь? А если тебя убить, то Драконий дол получит моя Маргарет. Или, можно сказать, я получу. Ясно, да?
Анна скрипнула зубами.
— Яснее некуда… Моя сестра вышла за тебя замуж, не посмотрев на твое происхождение. Разве вы плохо жили?
— Не плохо… — Кайл нервно дернул краем губ. — Ты правда думаешь, что она была ко мне справедлива? Родовитый муж не спустил бы ей и половины тех насмешек и унижений, что пришлось мне вынести. Но это все ерунда. — Он прищурился хищно, как охотящийся кот. — Я люблю мою Маргарет и стану для нее лучшим мужем. Мужем-драконом.
— С чего ты взял, что в тебе есть драконья кровь? Артефакт, который ты купил, был неисправен. Он ерунду показывал.
Анна понимала, что у Кайла мог иметься и другой артефакт, но…
— Все верно он показывал. Просто погрешность была. Того, кто проверяется после истинного носителя драконьей магии, артефакт автоматом тоже записывал в наследники. Так что слуги, что проверялись после нас с женой, попали в эту погрешность. И после тебя. Твоя камеристка…
Анна вздрогнула.
Выходит, и она тоже. И Маргарет.
И Кайл.
Наследники драконов…
— Ты сказала, что знаешь, где тайник, — прозвучало набатом над ухом.
— Что? — Анна не сразу сообразила, о чем идет речь.
— Тайник! Ты говорила о нем с Маргарет. Забыла?
— Но в нем книги… Это… Это никак не связано с драконом.
Кайл подошел к Анне вплотную и заглянул в глаза.
— Книги? К черту их! В тайнике должен быть дракон! Мой дракон!
— Нет там дракона. Это кабинет. Просто кабинет…
Еще одна тщетная попытка ничего не дала.
Отовсюду к ним стекались вооруженные люди с замотанными черным лицами.
Наемники.
Двое перезаряжали арбалеты. Один нес за спиной большой дальнобойный лук. При одном взгляде на колчан со стрелами рана Анны отозвалась болью.
— Не пытайся меня обмануть, — произнес Кайл пугающим тоном. — Даже не думай. У тебя все равно ничего не получится. Ведь ты проиграла, Анна Кларк. Проиграла еще тогда, когда я нашел на развалинах академии один из дневников твоей прабабки. Совершенно случайно. И там она писала, что отыскала дракона. И что для его взращивания в себе нужен особый состав плоти и крови. Такой, какой имеется лишь у вашего рода. Каким-то образом она умудрилась изменить тела своих потомков. Твое тело и тело Маргарет… Прости… — Сожаление прозвучало почти искренне. — Мне пришлось украсть немного твоей плоти и прирастить к себе, чтобы наверняка…
— Что?! — Анна вскрикнула, и в глазах ее помутнело от осознания.
Нога Кайла болит, потому что к ней никак не может прирасти кусок ее собственного тела, вырванный на той страшной охоте безжалостным наемником-псом…
— Ты все верно поняла. — Муж Маргарет красноречиво указал на свою голень. — Мы с тобой больше, чем родственники. У нас одна плоть на двоих.
— Чудовище!
— Заткнись! — рявкнул Кайл, и арбалетчик послушно нацелил острие болта.
— Ты — изверг настоящий, — прошипела себе под нос Анна.
Ее услышали.
— А ты дура, — прозвучало хлестко, как пощечина. — Нашли? — Вопрос адресовался подошедшему мужчине с глазами желтыми и жестокими.
С кривой саблей на поясе.
— Да. Один в доме. И еще один в хозяйственной пирамиде.
— Угу. Понятно. — Кайл довольно улыбнулся Анне. — Похоже, я найду все тайники и без тебя. Твоя помощь не пригодится. И ты не пригодишься больше. Никчемная и жалкая калека.
Он поднял руку, собираясь дать отмашку стрелкам, но желтоглазый наемник остановил его.
— Подождите. Чтобы открыть потайные двери, нужен какой-то ключ.
— Какой еще? — рассерженно уточнил Кайл.
И Анна поняла, что другого шанса не будет. Что прабабушкино кольцо все равно отберут, а значит…
— Подавись!
Она сорвала перстень с опалом и швырнула со склона в реку. В тот же миг, воспользовавшись секундным замешательством врага, шмыгнула под землю.
В каменоломню.
И по памяти понеслась по туннелям.
За спиной раздались крики и ругань. Защелкали вслепую по камням арбалетные болты и стрелы, но все было тщетно — жадная тьма глотала их, не позволяя отыскать прыткую цель.
— Не лезьте за ней! Ищите перстень! — Этот крик Кайла был последним, что донеслось до Анны.
Белый известняк и мрак оградили ее от врагов твердыми шершавыми стенами ходов и вечной ночью, царящей в ходах и туннелях.
«Я должна им помочь! Должна вернуться, но незаметно», — судорожно думала Анна, забираясь все глубже под землю. Перед мысленным взором по очереди возникали лица — Орра, Мариса, Джина, Маргарет, Ирма…
Бушующее сердце постепенно вернулось в спокойный ритм. Анна перестала бежать и шла теперь, касаясь пальцами стены.
Наверное, так чувствуют себя барсуки, спасающиеся от охотничьих псов — чем глубже в ветвящиеся лабиринты ходов, тем спокойнее и увереннее. Тем больше желания жить и спасаться.
Больше надежды…
Она вытянула перед собой руку, и на ладони вдруг вспыхнул огонь.
Живой и теплый.
И, словно в ответ на зов, глянули со стен невидимые прежде светящиеся барсучьи головы.
Их было много.
Очень много.
А Анна поняла — нет, почувствовала скорее, — что находится где-то совсем рядом с Опаловым коридором.
Он открылся через пару поворотов, просторный и такой родной.
«Сейчас выберусь через ворота наружу и буду думать, как всех спасти от Кайла», — подумала Анна и попыталась посчитать, сколько времени прошло после отправки голубя с письмом.
Розмари придет на помощь. Обязательно!
Лишь бы успела вовремя…
— Прабабушка, помоги мне! Мне это так нужно! Просто необходимо! Подай хоть какой-нибудь знак… — шепнула Анна, словно молясь.
Барсучья голова засветилась где-то сбоку, на грани восприятия, и челюсти ее двинулись. Или Анне так показалось.
— Дракон в тебе… — прошелестело ветром во тьме.
Магическая сила бурлила в груди, рождая галлюцинации.
И вдруг накатила такая усталость, что Анна споткнулась, не удержалась на ногах и со вздохом упала на четвереньки. Попыталась встать, но тяжесть придавила к земле. Шарик волшебного света вздрогнул и погас.
Пришлось ползти.
Анна путалась в подоле платья, пока он не порвался и не делся куда-то. И искусственная нога, ни разу не подводившая ее прежде, вдруг отвалилась.
Потерялась…
— Да чтоб тебя! — Анна пошарила вокруг. — Да где же…
И вдруг стены начали сходиться. Неслышно, незаметно — просто в какой-то миг Анна почуяла их движение. Страх накатил такой, что дыхание в груди сперло. В ушах застучал гулкий пульс.
Она поползла изо всех сил к двери, и та оказалась неожиданно маленькой, почти кукольной. Пришлось протискиваться через нее, обдирая бока…
А потом…
Потом все вокруг оказалось иным. Другим. Таким, что голова закружилась!
И Анна четко прочувствовала, что конечностей у нее теперь более, чем четыре. Что от лопаток и ребер уходит за спину новые мышцы…
И еще хвост.
Она взмахнула новообретенными крыльями, не понимая до конца, что произошло. Доверившись неведомому инстинкту, позволила телу оторваться от земли и понестись над шлюзом и над лесом.
Над темной водой Великой, в которой, как в зеркале, отразилось чешуйчатое драконье брюхо, вьющийся хвост.
И обрубок задней ноги…
Она заложила крутой вираж, поднялась выше, а потом еще выше.
С высоты увидела Райве, живого и целого. Он гнал свою верную Лиру через брод к Анне на помощь — сомнений в том не было. И Орру, идущую к поместью в сопровождении Лорана и вооруженного эльфийского отряда. И Элериса… сбегающего прочь на ее наемном корабле.
И отряд воинов принцессы Розмари, который тоже оказался совсем рядом.
Драконий дол был как на ладони. Драконьи глаза видели четко каждую деталь. И мечущегося по поместью Кайла. И перепуганную, бледную Маргарет. И пустоту… Ни деревенских жителей, ни Марисы там не было. Если Орра с князем Барагундом, то и жители с камеристкой должны укрыться там же. Анна надеялась, что так и случилось.
Не надеялась — не сомневалась.
Она камнем ухнула вниз и неуклюже приземлилась перед особняком.
Разинула пасть, объявляя:
— Все кончено, Кайл!
И голос хозяйки Драконьего дола сотряс землю и заставил кроны вековых деревьев зашататься.
— Ани… — Маргарет кинулась ей под брюхо и, обхватив огромную переднюю драконью лапищу, прижалась щекой к жесткой чешуе. — Я знала, что ты жива! Я не сомневалась!
***
Кайл попытался скрыться, но отряд князя Барагунда его перехватил. Орра лично повалила на землю и скрутила, попутно высказывая все, что думает о бессовестном муже сестры своей госпожи. В красках! И в самых ядреных выражениях…
Наемников переловили уже воины принцессы Розмари.
Мариса, Джина, Ирма и остальные жители деревни действительно прятались у князя Барагунда. Орра успела отвести их туда, после того как увидела, что Анна все же добралась до Райве живой.
Райве прискакал и, спрыгнув с лошади, подбежал к Анне.
— Вы целы, леди?
И она улыбнулась ему в ответ страшной пастью, полной острых зубов.
— Безусловно цела, лорд. И вы целы… Я так этому рада… Я рада, что живыми остались все.
Ветер встряхнул плотные тучи, подошедшие с севера, и те, как перевернутые корзины, просыпались на землю ворохом пышного густого снега.
Анна, словно наседка, раскинула крылья, собирая под ними всех тех, кто был так дорог ее сердцу. Чтобы непогода не трогала их, таких драгоценных, таких важных, неповторимых и незаменимых.
Самых лучших.
Самых своих.
Сердце щемило, а Анна пока не знала, умеют ли драконы плакать от счастья.