Представьте себе, если сможете, одного из тех псов, у которых шкура собралась в тысячи морщин и по размеру в десять раз больше самой собаки. Вы знаете, о ком я. О шарпеях. Они, конечно, по-своему милы, но уроды уродами. А теперь представьте на этом шарпее какой-нибудь этнический свитер ядовитого цвета ручной вязки, спускающийся до самых его мосластых колен, и длинную китайскую косичку, болтающуюся за спиной. Ах да, еще у него на голове сияет и блестит лысина.
Именно так выглядел будущий муж Марты, и Джози с большим трудом закрыла раскрытый от изумления рот. Стройная, длинноногая красавица Марта выходила замуж за человека, в сравнении с которым Денни де Вито был просто мистер Вселенная. И то обстоятельство, что он был почти ровесник отца Марты, только усугубляло крайнее изумление, в котором пребывала Джози.
Они вернулись в дом Марты, уже полный официантов, старых чудаков и сицилийских кузенов, также приехавших специально на свадьбу. Репетиции проходили строго в соответствии с Планом подготовки, и сейчас в полном разгаре была репетиция обеда — возможность не знакомым ранее членам каждой из семей определить вес в обществе и статус друг друга.
Три брата спорили о том, такая ли лазанья, какой она должна быть, или нет; тоненькая девушка с бледным лицом красила ногти, положив руку рядом с макаронным салатом; а два подростка из Палермо с лоснящимися затылками учили расхожим английским фразам из разговорника своего престарелого дядюшку, никогда ранее не отваживавшегося покинуть родной город. У них под ногами катались по полу две девочки, которые на свадебной церемонии будут нести букеты, они тянули друг друга за волосы и старались вырвать ноги и руки у куклы Барби. Джози решила, что это не так уж плохо. Если они выплеснут всю энергию сейчас, то есть еще довольно реальный шанс, что завтра они будут вести себя как следует.
Дом был украшен цветами, по которым сразу можно было понять, что в нем состоится свадьба. Все более или менее пригодные поверхности были уставлены множеством непочатых подарков — это здесь еще нет постельного белья из магазина «Британский Дом». Люди бродили из комнаты в комнату, на тарелках высились груды маленьких бутербродов канапе, трубочек канелони из теста с мясной и сырной начинкой и куски свежей мускусной дыни канталопе.
Марта и Джек были в противоположных концах комнаты. Рука сестры обвивала локоть будущей свекрови, они говорили с отцом невесты, было заметно, что они несколько напряжены. На репетиции Джо, отцу Марты, ничто не нравилось — ни священники, ни музыка, ни особенно те деньги, которые ушли на все это. Казалось, он хочет все начать сначала, чтобы сделать все по-своему.
К Джози незаметно, бочком приблизился престарелый сицилийский дядюшка. Его лицо, как будто из оберточной бумаги, лучилось улыбкой, в которую были сложены его тонкие бесцветные губы:
— Привет. Кто ты сегодня?
— Я Джози, — ответила она, — двоюродная сестра Марты из Англии. Подружка невесты.
Приложив руку к груди, он слегка поклонился ей:
— Я дядя Нунцио.
— Рада с вами познакомиться.
Он сложил губы гузкой и послал ей воздушный поцелуй:
— Белла. Белла. Трахайся от души на этом празднике, тебе это на пользу пойдет.
— Спасибо, — ответила ему Джози, — непременно.
Гладковолосые подростки захихикали в углу комнаты, пряча разговорники за спинами. Очень смешно. Джози посмотрела на них самым строгим взглядом, который только был в ее учительском арсенале. Хотя, следует признать, дядя Нунцио, в общем-то, прав.
К ней шел Глен, неся бутылку вина.
— Вы выглядите так, будто вам надо принять немного горячительного.
— Мне надо принять горячую ванну, вот что мне надо. — Джози протянула свой бокал. — Спасибо.
— По-моему, репетиция прошла хорошо.
— М-м-м… Да, вероятно.
— Замечательно, что мы оказались партнерами, — Глен сделал маленький глоток. — И это означает, что на протяжении дня мне надо ухаживать за вами.
Если мужчина, говоря такое, опускает глаза, то ты ему и в самом деле нравишься. Ничего лучшего и придумать нельзя. Отличное средство от недомогания, название которому Мэт Джарвис.
— Джози, скажите, сейчас в вашей жизни есть мужчина?
— Нет, — вздохнула Джози. — Как нет жизни в тех мужчинах, которых я знаю.
Глен ответил ей всеамериканской ухмылкой, говорившей: «Я-то отличный парень».
— Возможно, скоро что-то изменится. Возможно, вы живете не на той стороне океана.
Уголком глаза она могла видеть Джека, старавшегося оторваться от сицилийской родни и подойти к ней. Его китайская косичка задралась к плечу.
— Возможно.
— Привет, — Джек снова пожал ей руку. — У нас пока не было случая поговорить. А Марта мне много рассказывала о вас.
— В самом деле? — Кажется, голос ее звучал как у Мэри Поппинс. — Мне радоваться этому или огорчаться?
— Вы дружите с ней много лет?
— Наши матери — сестры-близнецы.
— Потрясающе.
Неужели лицензия на это слово есть у всех мужчин под шестьдесят? Никто в Кэмдене старше шестнадцати не отважился бы произнести его из-за риска стать изгоем на улице.
— Простите, — Глен посмотрел на нее многозначительным взглядом, который бы ей лучше было не понимать, и растворился в толпе жующих лазанью гостей, не дав ей возможности выразить свое несогласие. Она в ужасе смотрела на Джека. Его лицо было бледно-одутловатым, брови были такими же густыми, как у одного из братьев-комиков Маркс, того, что звался Ворчуном, а в уголках рта под усами пряталось нечто неопределенное, скрываемое ото всех.
— Вы, наверное, рады, что Марта наконец обретет твердую мужскую руку.
Джози почувствовала, как на затылке у нее встали волоски дыбом, совсем как у Кота Известного Как Принц при встрече с ротвейлером Джеральдом из соседней квартиры.
— Я совершенно не уверена, что Марте нужна твердая рука.
Джек понимающе кивнул:
— Видимо, поэтому Вселенная нас и свела вместе.
— О, конечно. — Джози отхлебнула из бокала. — И в каком же месте она вас свела?
— В магазине «Уол-Март».
— Однако Вселенной не чужд юмор.
— Простите?
— Это был, наверное, единственный раз, когда Марта делала покупки в «Уол-Марте», так что, вероятно, это и в самом деле было капризом Провидения.
— Я считаю, что я появился в жизни Марты, чтобы научить ее жить, как надо.
— В самом деле? — Где же Глен с этой чертовой бутылкой? — По-моему, Марта и до вас жила неплохо. Мне остается только надеяться, что на вашем банковском счете достаточно денег, чтобы совершить революцию в какой-нибудь крошечной латиноамериканской стране, и тогда вы сможете сделать Марту счастливой, дав ей единственное, чего у нее не было.
— Надеюсь, что после нашей свадьбы Марта и в самом деле избавится от своей материальной зависимости.
— Надеюсь, что вы правы, — Джози постаралась не рассмеяться, потому что, говоря это, Джек был совершенно серьезен. — Я чувствую, сейчас не время для сказочки об упорном короле Кануте и о поглотивших его волнах?
— Вы можете иронизировать, Джози, но я просто уверен, что в глубине души Марта — очень духовный человек и ей надо только раскрыться.
А я в глубине души — прирожденный убийца и могу раскрыться прямо сейчас, и все благодаря тебе!
— Я хочу, чтобы после нашей свадьбы Марта стала строгой вегетарианкой, тогда она очистит свое тело и подготовит себя к рождению моего ребенка.
— Как романтично, — произнесла Джози, наблюдая, как Марта выбирает еще одно жареное ребрышко из высившейся на подносе груды.
— Это для ее же пользы.
Понимает ли он, что эта девушка была взращена на готовой пище сетей ресторанов «Макдоналдс», «Кентаки Фрайд Чикен» и «Данкин Донатс»?
— Желаю удачи.
— Надеюсь, что с вашей стороны это не только слова, Джози. Я буду заботиться о ней.
— Надеюсь, что и с вашей стороны это не только слова.
Им обоим уже приходилось сталкиваться с тем, что благие пожелания, как правило, не реализуются. К несчастью для Джози, вокруг не было никого, к кому можно было бы немедленно броситься на помощь или кто смог бы прийти на помощь ей.
— Хотите выпить?
Он высокомерно улыбнулся:
— Я не отравляю свой организм алкоголем.
Как жаль, что ты не отравляешь свой организм стрихнином!
— Марта, возможно, говорила вам, что я достиг глубин в изучении мистического искусства Востока.
Марта вообще о тебе не говорила, и теперь я понимаю почему!
— Ну что ж, Джек, в таком случае я достигну глубин в мистическом искусстве алкогольного отравления.
На лице его отразилось резкое неодобрение.
— Вам это неприятно?
— Да делайте что хотите, это ваша жизнь.
Что Джози перевела, как «да пусть у тебя печень отвалится, когда начнутся поздравительные тосты».
— И на том спасибо.
— Джози, я понимаю вашу озабоченность, особенно принимая во внимание вашу собственную неудачу в браке, но, пожалуйста, о Марте не беспокойтесь. Я люблю ее.
Ее сестра в другом конце зала оглядывалась, ища кого-то, и ее ослепительная улыбка, сверкающая великолепными зубами, кажется, говорила: «На помощь!» Показалось это Джози или нет, но она решила принять это за призыв, обращенный к ней. Надо уходить, иначе она засунет в этот высокомерно задранный нос чесночную хлебную палочку.
— Я постараюсь помочь ей достичь просветления.
Она допила остатки вина из своего бокала и посмотрела прямо в глаза человеку, стоявшему рядом с ней:
— И я тоже, Джек, и я тоже.
Джози прокладывала себе путь сквозь толпу, на ходу подцепив еще один бокал. И о чем только Марта думает? Верно, конечно, что красота — это только внешняя оболочка, но он-то считает, что под его оболочкой, довольно изношенной и уродливой, скрывается сама святость, и Терезе до нее далеко. Марта ведь встречалась с мужчинами, рядом с которыми и голливудский сердцеед Бред Питт показался бы бледной немочью. С Гленом, например. Уж что-что, а с внешностью у него все в порядке. Обаятельный, преуспевающий, очевидно, что не педик. Почему же у них ничего не получилось? Марта рвала со столькими мужчинами, что она уже не помнила, почему ей не подошел Глен. И кто из них кого бросил.
Джози приятно было вспомнить, что завтра Глен будет уделять ей особое внимание. Она усмехнулась про себя. Куй железо, пока горячо. Букет для подружки невесты из-под его подмышки был еще тепленьким. Она избавит Марту от давления отца и от этого покушающегося на нее урода, а затем найдет Глена и глубоко вонзит в него свои когти, не дожидаясь, пока это сделает кто-то еще. Она покажет Фелисии, что все-таки мужчинам можно дать еще одну попытку. Да, довольно с нее чистоты и невинности; надев свое сногсшибательное платье из сиреневого шифона, она будет вести себя, как взрослая тетка, и заграбастает этого парня. Посмотрим, что скажет на это Мэт Джарвис!