Отличие штабного офицера от другого в том, что он защищён. Он не ходит под смертью каждый день. Но он должен быть готовым к длительному монотонному труду, к «рваному» сну, к постоянному умственному напряжению, психическим «передозировкам» и к тому, что если он даже смертельно устал, то никому до этого нет дела. Последнее в расчет вообще не принимается. В такой ситуации он должен уметь монотонно и затяжно работать и выдавать если не лучший результат, то не хуже среднего. Этот навык — обязателен.
Вторая моя командировка стала результатом первой. Потому что в 2000 г. мы проводили в жизнь… скажем, некоторые весьма удачные задумки, о которых я докладывал Герману Алексеевичу и которые он запомнил. Второй раз я поехал и потому, что он пригласил, и потому, что в мирной жизни, чтобы проверить реальность своих задумок, надо лет пять, а то и десять. А тут — два-три месяца, и результат известен — чего твои мозги стоят: динамичная обстановка, конкретные бандиты, конкретные операции. Легко проверить, работает твоя схема управления или нет. Подходит твоя «математика» для анализа и обобщения, идентификации, выявления бандита, чтобы просчитать его ходы, либо не подходит. Что-то подошло, что-то, как выяснилось, не сработало… Не зря же писал умный немец Хельмут фон Мольтке, что «не всякий план переживёт встречу с противником».
Там я получил и очередное воинское звание, и удовлетворение от того, что я востребован, что Герман Алексеевич может доверить мне решение сложных вопросов и у меня моя работа получается. Из сорока-пятидесяти лейтенантов только один становится генералом, из множества командиров взводов только один становится командиром дивизии, хотя служебный рост для всех закономерен. Безусловно, здесь есть и элемент везения: на кого перст судьбы укажет. Но никто и не виноват в том, что у тебя карьера не сложилась…
Мне повезло, что Герман Алексеевич доверил мне серьёзный участок работы, с которым я справился и получил звание капитана 1-го ранга. Кстати, интересно я его получил. Герман Алексеевич — мёдом не корми — обожал кому-то сделать приятное и очень не любил, когда кто-то его опережал с приятной новостью у него сразу менялось настроение (не вышло сюрприза!), и тогда он начинал всех остальных «драть». Прилетел он в Ханкалу из Москвы в 20-х числах мая (год 2001-й), а на меня Указ вышел 25 мая. Естественно, сплетни по телефону до меня уже дошли. А тут вызывает по телефону Герман Алексеевич. Захожу, докладываю. Сидят офицеры, Угрюмов насупленный, мрачно смотрит в стол. Есть армейская заповедь: когда начальство вызывает — не думай, что за орденом.
Жду. Герман Алексеевич поднимает голову и сердито говорит:
— Тут некоторые в моё отсутствие сильно распустились и позволяют себе нарушать форму одежды! И эти «некоторые» — товарищ Гайн-ов… которому приказываю надеть другие погоны — те, которые я ему вручу. — И протягивает мне новенькие трёхзвёздные погоны…
Он выработал дополнительную систему поощрений. Регулярно за успешные действия награждались офицеры из Министерства обороны, из МВД именно по линии Департамента по борьбе с терроризмом: памятные значки, вымпелы, майки с надписью «Антитеррор» вручали. Очень почетной наградой был нож «Скорпион» с символикой ФСБ и наградным удостоверением к нему. Я знаю случай, когда один горец за такой нож предлагал свою машину «Жигули»!
Олег Михайлович Дук-ов:
Руководя Региональным оперативным штабом контртеррористических операций начиная с января 2001 г., а до этого будучи организатором этой работы, он как заместитель директора ФСБ, я полагаю, сделал довольно много. И получилось это ещё и потому, что он хорошо знал Чечню, имел много личных друзей среди чеченцев, он с большим уважением и любовью относился к этой республике, к её народу.
Герман Алексеевич очень чётко оценивал и расстановку сил, которая имела место на тот период. Поэтому нашим войскам удавалось на том или ином направлении без потерь и без сопротивления со стороны боевиков или населения завоёвывать территории, занимать населённые пункты. Взятый без боя Гудермес — это, я вам скажу, частность, не самое крупное завоевание, а просто один из эпизодов, который, может быть, наиболее показателен в плане, как могут работать сотрудники спецслужб. Предварительная работа с авторитетными людьми, которые затем позволяли войскам войти без сопротивления в населённый пункт, проводилась как раз под руководством Германа Алексеевича.
Когда говорят о встречах армейских командиров со старейшинами, с авторитетами, главами тейпов — они ж не просто вышли навстречу войскам с белым флагом… Их выводили в ходе проведения оперативных мероприятий и спецопераций для непосредственного контакта с командирами частей, полков, дивизий, с командующим на этом направлении. Где-то нам удавалась такая работа проще, поскольку наши позиции были лучше, на других направлениях сталкивались с определенными сложностями, тем не менее и там такую задачу решали. А занимались решением этой задачи с первых шагов наших войск по территории Чечни.
Сначала мы вели переговоры и готовили население, а потом уже входили войска. Замысел этот принадлежал Герману Алексеевичу, эта задача для него была основной: сохранить мирных жителей, сохранить населенные пункты и жизнь военнослужащих федеральных войск. Я не могу рассказать о технологии решения всех этих вопросов, но подчеркну, что эта деятельность — кропотливая, сложная, требующая терпения, выдержки и дипломатического таланта: подчинить своим убеждениям, своему влиянию оппонента с воюющей против тебя стороны!
Я не помню случая, чтобы, когда он лично подключался к операции, бывали какие-то провалы. Это одна из величайших его заслуг! Благодаря ему сохранены сотни, а может, тысячи жизней.
Владимир Мирсаитович Гайн-ов:
Уже после смерти Германа Алексеевича заместитель полпреда президента России в Южном округе Николай Бритвин совершенно правильно сказал, что «главное, что за полгода в республике успел сделать Герман Угрюмов, — это сорвать амбициозные планы террористов по захвату городов, проведению контрнаступлений и широкомасштабных диверсий. Это ведь при нём были здорово почищены полевые командиры среднего звена».
Верно, так и было. И здесь надо говорить о комплексном подходе к решению задачи, сторонником которого всегда был Герман Алексеевич. Да, нам безусловно важно обезглавить верхушку. Всем ясно, что сразу это не получится: на той стороне с нами воюют профессионалы, которые заканчивали те же военные вузы, что и наши офицеры. Бывало и такое, когда случай свёл двух бывших однокурсников по Высшей школе КГБ. Представь себе, насколько встреча была «радостной» для обоих… Тема прямо для Шекспира. Так что прав француз Жан Ростан, сказавший, что «среди ненавистных качеств врага не последнее место занимают его достоинства».
Есть второй путь — параллельный: выщёлкивание тех, кто представляет связующее звено между верхушкой и рядовыми членами бандгрупп. Покуда верхушка не спилена — давайте обрубим сучья. И дерево начнёт сохнуть. Это обычная тактика войны. В этом и есть задача вооруженной борьбы. ФСБ решает её своими специфическими силами и методами, армия — своими.
Чем сильно государство — это системой мер, комплексным подходом к решению проблем. Рыбу можно ловить на крючок, можно бить острогой, можно поставить сетку и загонять ее туда. А у сетки бывают разные ячейки… Допустим, мы вычислили ареал такого-то полевого командира, обложили этот район и заставили его двигаться — создали ему такие условия, что на месте он сидеть не будет. А коль он двигается — значит, оставляет следы, обнаруживает себя. «Зафлажковали», круг сужаем. А далее этот полевой командир уже играет теми картами, которые ему сдали мы, а не «рок истории», как утверждал Станислав Ежи Лец: рано или поздно он попадётся, это уже судьба.
Одна из классических операций была проведена в Курчалоевском районе против Абу Умара, высококлассного подрывника, активного координатора, одного из сподвижников Хаттаба. С оперативной точки зрения она была подготовлена практически безупречно.
Охота за Германом Алексеевичем шла постоянная. Он в этих ситуациях использовал главный фактор — неожиданность. Всегда можно нанести упреждающий удар, если владеешь информацией. И здесь важно не повторяться. И он появлялся там, где ему было нужно и где его совершенно не ждали.
Однажды он привел в состояние шока одного полевого командира своим появлением. Тот настолько был обескуражен, что не мог сдержать своего изумления, о чём и сообщил Герману Алексеевичу. Случилось это на территории, плотно занятой боевиками. Он прилетел туда с минимальным количеством людей. Чечен закрутил головой:
— Ну, вы неожиданный человек!.. У вас горстка людей, территория вами не контролируется…
На что Герман Алексеевич спокойно ему ответил:
— Почему вы считаете, что я здесь в одиночку и что я не контролирую эту территорию?
Пока не имею права сказать о задаче, с которой он туда явился, но поверь на слово: его дерзкое появление в том селении, занятом боевиками, спасло сотни солдатских жизней.
Он говорил, что каждая операция должна быть с изюминкой: «Парни, как говорят у нас на Урале, дождь идёт не там, где просят, а там, где косят. Присмотритесь внимательно к каждой разработке: есть ли там что нового — такого, чего никогда ещё не было». Бесцельно, наугад гонять людей, подвергая их риску, — такого он не допускал.
Павел Анатольевич Евдокимов:
По роду деятельности Герман Алексеевич редко появлялся на экранах телевизоров. Полагаю, что он был одним из самых «закрытых» руководителей в ФСБ. В его ведении находился Центр специального назначения Управления «А» и Управления «В» — «Альфы» и «Вымпела». Сначала это был АТЦ — антитеррористический центр, затем переименовали в ЦСН — Центр специального назначения.
Одно из его выступлений по телевидению связано с гибелью трёх сотрудников ЦСН, это случилось весной 2000 г. Погиб один офицер из группы «А» и двое из «Вымпела», проводя спецоперацию в Веденском ущелье: на горной тропе им подставили ловушку — замаскированный фугас. Прощались с ними на Лубянке, отпевали в храме Христа Спасителя. Офицера, который наступил на фугас, хоронили в закрытом гробу… Тело одного спецназовца отправили на родину, двоих похоронили на Николо-Архангельском кладбище.
Тогда тележурналисты зафиксировали редкий кадр во время церемонии прощания на кладбище: выступил Герман Алексеевич и сказал фразу, которую я запомнил дословно: «Террористы прислали нам «чёрную метку», мы принимаем этот вызов!». Это его подлинные слова. Большинство населения тогда впервые увидело, кто в ФСБ отвечает за борьбу с терроризмом.
Позже, когда на Николо-Архангельском кладбище открывали памятник всем бойцам спецназа, погибшим при исполнении служебных обязанностей, он также присутствовал при этом. Памятник был создан по инициативе Героя Советского Союза Геннадия Николаевича Зайцева. Он нашел скульптора, сумел организовать бизнесменов. Памятник похож на беломраморную часовню с православным крестом, позади которого на каменной глыбе выбиты литеры «А» и «В».
Первым выступил Герман Алексеевич, потом Г. Н. Зайцев, президент Ассоциации ветеранов «Альфы» Сергей Алексеевич Гончаров, начальник штаба ЦСН А. И. Миренко. На открытие собралось много народа — ветераны, действующие сотрудники. Кажется, это было последнее публичное выступление Германа Алексеевича.
«Независимое военное обозрение» сообщило, что 21 декабря 2000 г. «Президент России Владимир Путин в ходе церемонии награждения в Кремле военнослужащих за проявленные ими героизм и мужество на Северном Кавказе подтвердил решимость российского руководства довести антитеррористическую операцию в Чечне до конца и восстановить там законность и порядок».
Германа Алексеевича Угрюмова не было на награждении в Кремле, хотя, прямо скажем, «повод был»: ему Президент России должен был лично приколоть на грудь Золотую Звезду Героя России. Но он не мог оставить без контроля подготовленную спецоперацию в Урус-Мартановском районе (близ селения Рошни-Чу, где был уничтожен 21 боевик), которая закончилась уничтожением полевого командира Асланбека Дидиева и всей его банды (25 декабря). Герой героем, а война — по распорядку!..
18 декабря был убит Ширвани Басаев, а чуть раньше служба Угрюмова получила из достоверных источников сведения, что в Чечне «под ружьём» находятся от 1,5 до 2 тысяч боевиков и ещё 1,5–3 тысячи скрываются на территории «дружественной» Грузии. Вдобавок произошла кадровая замена: командующего ОГВ на Северном Кавказе генерал-лейтенанта Валерия Баранова сменил генерал-лейтенант Владимир Булгаков. Начальник ГШ Вооружённых сил РФ генерал армии Анатолий Квашнин заявил о переходе к новому этапу контртеррористической операции в Чечне, в котором главная задача — обеспечение нормальной жизнедеятельности и безопасности жителей Чечни.
Словом, не до Москвы, не до наград — даже если это высшая награда Родины. Существует ответственная мужская работа, которая не признаёт выходных и праздничных дней…
Есть смысл привести одно из редких интервью Германа Угрюмова, данное им корреспонденту газеты «Известия» Евгению Крутикову. Называется оно «Все теракты будут раскрыты».
Заместитель директора ФСБ, руководитель 2-го департамента (по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом) дал интервью «Известиям» сразу же после того, как вернулся из последней командировки в Чечню. В относительно небольшом кабинете российский герб, портрет Владимира Путина на стене, на столе потёртый ноутбук и множество моделей парусных судов — от крошечных до двухметрового в углу кабинета. Сказывается прошлое — вице-адмирал Угрюмов работал начальником управления ФСБ по Тихоокеанскому флоту, а затем заместителем начальника Управления военной контрразведки, где опять же курировал ВМФ. Сейчас в его оперативном подчинении находится Центр специального назначения ФСБ, куда входят знаменитые «Альфа» и «Вымпел», и он лично отвечает в ФСБ за контртеррористическую операцию на Северном Кавказе.
— Герман Алексеевич, так убили Ширвани Басаева или нет?
(Пауза. Постепенно расплывается в улыбке.)
— Пусть это его брат подтвердит. Так будет правильнее. Я в похоронах не участвовал, и потому мне сложно судить.
— А по взрывам в Москве есть подвижки?
— На данный момент нет ни одного крупного террористического акта, по которому не были бы установлены все основные исполнители. А часть расследуемых уголовных дел уже направлена в суд.
— Установлены, но не задержаны?
— По некоторым и задержаны. По взрывам жилых домов в Москве — Французов и Магаяев задержаны, остальные в розыске, при подготовке взрыва во Владикавказе задержаны Игорь Мирошкин и Николай Епрынцев (русские, ставшие ваххабитами), по взрыву дома на улице Пархоменко в Махачкале Муртазалиев и Алиев уже осуждены на пожизненное заключение, по взрывам на вокзалах в Невинномысске и Пятигорске задержаны Куребеда и Муханин, осуждена террористическая группа, готовившая взрывы в Пятигорске. По сути дела, все теракты уже раскрыты. А задержание всех исполнителей — уже другая часть операции.
— Давайте вернемся к Чечне.
— Боевики попытались перехватить инициативу, и, естественно, мы в ответ тоже активизировали свои действия.
— А как они перехватили инициативу? Ведь линии фронта больше нет, применяется только партизанская тактика.
— Начали вновь проводить серии терактов, потом перебрасывать группы по тридцать человек в равнинную часть Чечни, стараются выйти из горной зоны. Чеченский участок работы ФСБ в основном лежит именно на нашем 2-м департаменте, и я должен сказать, что уровень работы сейчас совсем иной, нежели был в первую кампанию. Подход даже совсем иной. Удаётся работать на упреждение акций боевиков. Это не только теракты, но и учащающиеся попытки боевиков выйти с горной зоны на равнину. С одной стороны горы вроде бы защищают, но всё же в них очень трудно передвигаться и воевать. Противник привык действовать конспиративно, скрытно, а упреждающая информация даёт возможность действовать на опережение. И есть основания считать, что в ближайшее время у боевиков возникнут проблемы с руководством.