Рецепт!
Саша обожал мои больничные стихи, особенно "Таинственные певцы" (посвященные Лене Ивановой) и стихи и песни о Буке!
ххххх
Стихотворение, после которого я перестал подписываться...
(очень нравилось Саше Родионову!)
Во сто раз иль в тыщу - не мерил я!
Но лучше здесь, чем - заграницей!
Больница, чем может, лечит меня!
Я, чем могу - больницу...
А там - небоскребы! Там Клинтон коварный!
Путаны... Уу! Туда - ни в какую!
Середку найдем золотую.
Выпишут - зайцем я фырь - в товарный!
И... в Куровскую! (К моей Наденьке!)
Приеду. Побреюсь - и тут же женюсь! (На Наденьке!)
А коли и там не судьба мне жениться...
Повешусь! Нет! Лучше - пойду утоплюсь!
Хотя, для чего мне топиться?
Вариант.
Приеду. Устроюсь куда-нибудь я,
А коль не удастся жениться...
Назад! Пусть в объятиях душат меня
Родимые синие лица...
А мож все-тки к Клинтону? Билл! Подлечиться б!
Там - ужас, понятно! Но не совсем уж, я думаю...
А, впрочем, мне рано еще торопиться,
Вот буду в Куровской! Все взвешу, обдумаю...
ВСЮДУ УСПЕВАЕТ ТОТ, КТО НИКУДА НЕ ТОРОПИТСЯ! (Кай Юлий Цезарь)
Мои стихи подписывать - ни проку нет, ни смысла.
На коромысле, ведь, не пишут - "Коромысло"!
Доходчиво. Внятно. И кто... понятно...
Стихи живут, как бесконечный колокол!
Подписываться смысла нет! Такой-то, мол...
Выше приведено стихотворение, после которого я перестал подписываться.
Осень 2000 г., больница № 4.
Далее - несколько стихов, посвященных Надежде Петровне Визитиу и Галине Валентиновне Ломовой
ЦАПЛИ
Надя любит выпивать, Галя - похмеляться.
Мне за ними, так сказать, просто не угнаться.
Если даже догоню Надю, Галю вряд ли.
И твержу сто раз на дню: "Цапли мои, цапли".
ххххх
О Гале с Надей забывать не надо,
Есенин мне советует во сне.
А как же остальные? Мимо сада,
Мол, гулкой ранью, мол, на розовом коне.
ххххх
В снах своих кляну судьбу я со страшной силой.
Вижу Наденьку в гробу, Галю - ту в могиле.