Он ненавидел предательство. Все мог простить, кроме него. И понимал, что Дилара точно его простить не сможет. Это ведь полная жесть – он ей изменил, по ходу! И сам этого не помнит. А она об этом узнала. Увидела какие-то фотки и все поняла. Что за фотки, Леха, правда, сам не знал. Бывшая лишь пожимала плечами. И тогда он решил узнать об этом напрямую у Дилары. Подумал, что нужно встретиться еще раз. И еще раз поговорить – без эмоций. Понять, что произошло.
В голове вновь и вновь всплывала переписка с Полиной.
«Знаю, что это не мое дело, но… Может быть, ты попробуешь вернуть ее? Она страдает по тебе».
Хотя бы попробуй. Вот что она сказала.
Он должен попробовать. Переступить через себя, через страх, гордость и отвращение к самому себе. И попробовать.
Может быть, он и раньше бы попробовал. Но произошедшее с другом полностью выбило Леху из колеи. Он все еще приходил в себя.
И все сильнее скучал по Диларе.
В этот день Леха решился поговорить с ней. Даже тренировался перед зеркалом, что будет говорить и как. Он чувствовал себя ущербным придурком, но понимал – не сделает этого, будет жалеть всю жизнь.
Так странно. Чем дольше он не виделся с Диларой, тем сильнее понимал, как она ему дорога.
Была ли это любовь?
Он не знал.
Хотел узнать.
Леха даже розу купил. Не обычную, а длинную, высотой в человеческий рост. Подумал, что Диларе понравится. Особенный цветок для особенной девушки.
С этой розой он, как дурак, подошел к школе. Но не стал заходить на ее территорию, не желая встретиться со знакомыми пацанами. Придется каждому ведь объяснять, зачем вернулся. А встал у дома напротив ворот, высматривая Дилару.
Его сердце замерло, когда он увидел ее. Девушка была без шапки, и с ее длинными черными волосами играл ветер. Она была одета в женскую школьную форму, поверх которой накинула куртку – даже не застегнула ее, лишь прижимала рукой.
Парню вдруг захотелось подойти к Диларе и сказать, чтобы застегнула куртку и надела шапку. Заболеет ведь. И он даже сделал несколько шагов в сторону школьных ворот. Однако вдруг увидел, что к ним подъезжает машина – черный «паркетник».
Из нее выбрался тип среднего роста в очках, который, увидев Дилару, радостно заулыбался. Он обнял ее и открыл дверь. Девушка что-то сказала ему и села на переднее сидение. Тип поспешил занять водительское сидение, и «паркетник» тронулся с места.
Лехе оставалось лишь проводить его взглядом.
Вот так. Он пришел к Диларе, а у нее уже был кто-то другой.
- Твою мать, - выругался сквозь зубы Леха и со злостью разломал розу. Бросил на землю и ушел, сунув озябшие руки в карманы.
Он ей точно не нужен. Быстро она нашла ему замену, его Диля.
Стоп. Уже не его.
Пошел снег.
Глава 13. Я сильнее тебя
Это произошло на следующий день, после уроков.
В школе все было также, как вчера – взгляды и молчание. И напряжение, витающее в воздухе. Как сказала Дилара, было так тихо и душно, словно перед грозой.
Гроза прогремела тогда, когда ее никто не ждал.
Мы с Диларой вышли из школы. По дороге она снова рассказывала о неудавшимся свидании с тем самым сыном приятельницы ее мамы.
- Этот Ильдар… Он хороший. Симпатичный, умный, заботливый. Цветы подарил. Мечта, а не парень. Только меня к нему не тянет. Искры нет. Когда он брал меня за руку, хотелось одернуть ее. Когда попытался поцеловать в щеку на прощание, я отшатнулась. Почему так, Поль? Все время думаю о Леше. И говорю все время о нем. Извини, я тебе надоела, все ною и ною, - выдохнула подруга. Выглядела она поникшей.
Я положила на ее плечи руку.
- Не надоела. Тебе больно и ты делишься своей болью. Это нормально. Я всегда тебя выслушаю. Для чего еще нужны друзья? Не для того же, чтобы только веселиться вместе.
- А ты почти ничего не говоришь, - нахмурилась Дилара обнимая меня в ответ. – Тебе ведь тоже больно. Я знаю. Чувствую.
О Диме я действительно по большей части молчала. Не могла говорить. Одно его имя – и я начинала плакать.
- Не могу, - едва вымолвила я. – Может быть, потом…
Мы остановились у перекрестка, где Диларе нужно было поворачивать в одну сторону, а мне – в другую.
- Все будет хорошо, - уверенно сказала ей я. – У нас обеих. Помнишь о том, что я тебе говорила?
- Помню, - кивнула подруга.
- Будь осторожна. Если что, ты знаешь, что делать.
- Знаю. Мы справимся, Полин!
Мы попрощались и разделились – я пошла к репетитору по обществознанию, а Дилара – к репетитору по биологию. После расставания с Лехой она еще решительнее взялась за учебу. Ей не хотелось быть дурой. Правда, и в мед поступать тоже не хотелось.
Я вышла с занятия спустя полтора часа и почти тут же получила сообщение от Дилары:
«Нам нужно встретится, прямо сейчас. Кое-что произошло на Точке, ты мне очень нужна».
А следом шел стикер с плачущим зайчиком.
Мое сердце бешено застучало. Я глубоко вдохнула, выдохнула, сделала важный звонок. И, сунув телефон в карман и побежала по дороге. До Точки, той самой заброшенной стройки, было не так уж и далеко, и можно было дойти за пятнадцать минут, но я не хотела медлить. Мне нужно попасть туда, как можно быстрее.
Я бежала изо всех сил, и рюкзак бил меня по спине, но я не обращала внимания. Изредка я останавливалась, чтобы отдышаться и начать бег заново.
До Точки оставалось не так уж и далеко. Здание школы уже осталось за спиной, и мне нужно было пройти несколько дворов, чтобы попасть на заброшенную стройку, которая пряталась за забором от посторонних взглядов.
Я знала, что меня ждет. И кто.
Перед входом меня вдруг остановили – кто-то дернул за плечо, и от неожиданности я вздрогнула. Это был Есин, который то и дело оглядывался.
- Не ходи, - тихо сказал он и нервно облизал губы. – Не ходи туда.