Культура денежных отношений в США в течение времени приобретала всё более цивилизованные, благопристойные формы, в их создании участвовало всё общество, все его институты. Это культура общественного договора, консенсуса, всеобщего согласия, а деньги, чётко обозначая границы конфликтных интересов, выполняют роль регулятора, жироскопа, удерживающего баланс.
Российская либеральная интеллигенция в 19-ом веке видела в Америке образец для подражания, но недостижимый в российских условиях. В ХХI-м веке, несмотря на всю антиамериканскую пропаганду, Россия внедряет американскую модель в экономике, культуре, повседневной жизни. Сегодня весь мир хочет стать Америкой, не только Европа, но и Азия пытается воспроизвести в своих национальных формах систему, показавшую свою эффективность.
Но без сложной общественной инфраструктуры, без бюрократизации, т. е. рационализации всех форм общественной жизни, развитого законодательства и воспитания норм индивидуального поведения, которые создавались в Европе и Америке в течение столетий, процесс как в Азии, так и в современной России, проходит в атмосфере стихии бесконтрольного базара, где хозяйничает криминальный элемент вместе с представителями власти, так как нормативные инструменты развитой экономики отсутствуют. В стихии базара норм и цен не существует, есть лишь столкновение интересов в данный момент, в котором стоимость определяется лишь тем, на чьей стороне в данный момент сила.
Запад же постепенно подменял стихийность отношений между людьми отношениями, регулируемыми деньгами, законами рынка, создавал сложное законодательство и многослойную инфраструктуру общества внутри сетки взаимосвязанных экономики, культуры, пропаганды и системы образования.
На людском рынке, который в Штатах принято называть «personality market», прейскуранта цен нет, но есть общее представление о том, что сколько стоит. Несмотря на сложность определения, сколько стоят в денежном выражении человеческие чувства, те или иные формы привязанности, обязательства друг перед другом, они, тем не менее, введены в более или менее твёрдые рамки. Цены на рынке человеческих отношений выработаны практикой. Денежные отношения обозначают точные границы и формы всех видов неопределённых и постоянно меняющихся чувств, возникающих между людьми. Брачный союз, основанный только на чувстве любви, приводит к трагедии, когда это чувство притупляется или исчезает. Материальная сторона отношений становится инструментом войны между охладевшими друг к другу супругами. Брачный контракт, оговаривающий все стороны материальных претензий, переводит неопределённость страстей и претензий, основанных на чувствах, в чёткие параметры денежных оценок.
Отношения между друзьями, ведущими общее дело, может превратиться в испепеляющую ненависть при малейшем подозрении на невыполнение неопределённых, построенных только на чувстве симпатии друг к другу, обязательств. Эмоциональные отношения между родителями и детьми также несут в себе зёрна часто неразрешимых конфликтов.
Рыночная цивилизация сумела ввести многие формы отношений, раньше строившихся на чувствах, симпатиях-антипатиях, любви-ненависти в русло чёткого механизма экономики, где они определяются в простых, одномерных терминах рынка, деньгах.
Чувства, эмоции, непосредственные, спонтанные реакции в отношениях разрушают логику рационального общественного порядка, а экономика, пропитав все аспекты общественной жизни, ввела стихию общения в чётко функционирующую систему. В уходящей в прошлое гуманистической эпохе человек был мерой всех вещей, ценность человека определялась в многослойных категориях многовековой культуры, рынок же создал универсальную шкалу измерений, денежную, она и стала мерой человеческой ценности. Рационализация отношений формируется не только денежной системой, на рационализации построены все общественные институты, государство, образование, культура, пользующиеся другим инструментом — «словом».
«Успех разрушил много жизней».
Что означает успех? Это когда кто-то достигает вершин, а кто-то остаётся внизу. Успех, по определению, достаётся единицам. Человек чувствует себя успешным, только когда рядом есть проигравшие. Он чувствует себя успешным, когда большинство не добилось того, чего смог добиться он. Успех предполагает огромный разрыв между средними достижениями и достижениями уникальными. Только прыжок через гигантский разрыв между бедностью и богатством, «from rugs to riches», даёт ощущение жизненного успеха. Планка успеха установлена настолько высоко, — быть намного богаче большинства, — что те, кто сумел подняться до неё, становятся национальными героями.
Успех — это деньги и власть. Но для чего нужны деньги и власть? Они нужны, чтобы иметь больше денег и ещё больше власти. Когда борец за успех добивается богатства, он не может остановиться на достигнутом, не только потому, что быть ещё богаче необходимо для самоутверждения, а потому, что других жизненных целей, кроме этой, экономическое общество не предоставляет.
Планка успеха высока и для большинства недостижима, что делает жизнь многих непереносимой. Большинство живёт в состоянии «молчаливого отчаяния», обвиняя себя, свои человеческие качества, не соответствующие требованиям успеха. Чувство личной вины особенно тяжело переживается бедняками и приводит многих к полной деморализации.
В 60-ые годы президент Линдон Джонсон объявил «Войну бедности» — это была разветвлённая сеть помощи беднякам, но ни одна из программ, Job Force, Youth Corps, Project Head Start, Community
Action, не смогла достичь поставленной цели. Несмотря на сотни миллиардов, истраченных на программы помощи, бедняки продолжают составлять треть населения страны. Борьба с бедностью была изначально обречена, так как не затрагивала фундаментальную основу системы, построенной на личном успехе, которая создаёт два класса, победителей и побеждённых.
Все хотят подняться наверх социальной пирамиды. Но для того, чтобы существовал острый верх пирамиды, у неё должен быть широкий фундамент, и этот фундамент составляют неудачники. Благодаря им и существует верх. И, следовательно, резкое экономическое неравенство заложено в самой природе общества, построенного на идее успеха.
Уровень экономической динамики общества зависит, как в электричестве, от разницы на полюсах, плюсе и минусе, чем больше разница напряжений, тем интенсивнее поток электронов. И американская экономика настолько продуктивна, потому что разрыв между полюсом бедности и полюсом богатства здесь больше, чем в любой стране мира.
«Бедность и богатство — это то поле высокого напряжения, в которое попадает человек, и оно заставляет его стремиться вверх, по дороге вращая колёса этого общества. Общество специально обновляет иерархию ценностей, чтобы человек всегда чувствовал себя чем-то неудовлетворённым, чтобы всё время стремился наверх».
За сто лет до Гэлбрайта об этом же писал Токвиль:
«В Америке я видел свободных и образованных людей, живущих в самых счастливых условиях, которые может предоставить этот мир. И в то же время видел людей настолько озабоченных, смертельно серьёзных и часто подавленных даже в то время, когда они развлекаются. Странно видеть лихорадочность, с которой они строят своё благосостояние, и наблюдать, как их постоянно гложет страх, что они выбрали не самую короткую дорогу к успеху. Они постоянно спешат, их сердца переполнены только одним чувством — добиться ещё большего».
Используя естественное желание людей сделать свою жизнь материально богаче, общество ставит все повышающиеся требования к определению того, что считать успехом.
50 лет назад глава семьи, работая, обеспечивал нужды всей семьи. Сегодня для того, чтобы соответствовать принятому средним классом образу жизни и приобретать всё, что связано с этим статусом, должны работать оба, муж и жена, работать по 60–70 часов в неделю и часть работы делать дома в выходные дни.
Желание подняться на более высокую социальную ступень, — а всё окружение постоянно напоминает, что нельзя останавливаться на достигнутом, — заставляет мобилизовать все силы, все физические и эмоциональные ресурсы, перед глазами огромная цифра успеха, она совсем рядом, и многие, напрягая последние силы, летят к ней, как бабочки на огонь, создаваемый средствами массовой информации, — красочные фейерверки богатства и счастливой жизни.
«Бросается в глаза резкий контраст между теми счастливыми и радостными лицами, которые мы видим на телевизионном экране, и угрюмостью, подавленностью реальных людей. Возвращаясь в Америку после своих путешествий, я всегда поражаюсь той ауре горечи разочарований, которую люди здесь проецируют».
Это то самое большинство, которое составляет нижнюю часть пирамиды успеха. Но даже те, кто сумел подняться наверх, тем не менее, не чувствуют удовлетворения.
Успех поднимает человека в глазах общества, успех даёт любовь и уважение окружающих и в то же время успех не несёт в себе никакой другой награды, кроме самого успеха. Успех — это нечто вроде рекорда, поставленного на стадионе, где герой дня первым пересёк ленточку финиша, получил минутные аплодисменты публики и после этого снова должен вернуться к тренировкам. Философия успеха — философия спорта, где успех подтверждается цифрами дохода, превращает жизнь в непрерывный бег за рекордами.
В погоне за успехом решающий фактор — удача, так же, как в лотерее. В лотерее все равны, ни у кого нет привилегий, но победитель получает всё, что вложили остальные. Участники лотереи отдают свой вклад победителям в надежде, что они тоже когда-нибудь выиграют.
Когда в обычную лотерею вкладывается несколько долларов, подавляющее большинство тех, кто не выиграл, не чувствуют себя обманутыми или ограбленными. Но в лотерею делового успеха вкладываются все ресурсы, материальные и человеческие, на кон ставится сама жизнь, и тогда игра начинает напоминать не лотерею, а русскую рулетку, в которой проигрыш означает смерть.
Когда все верят, что успех зависит, прежде всего, от удачи, тогда и вопрос о том, как он добыт, становится бессмысленным и неприличным. Успех оправдывает все средства, обман, мошенничество, воровство, грабёж, если это привело к цели, к победе. Америка прощает всё, кроме поражения.
«Американская нация ненавидит проигравших».
«Нет страшнее греха, чем неудача. Общество осуждает неудачу, как отвратительный порок, более ужасный, нежели если бы вы нарушили все десять заповедей».
И «литература успеха» даёт практические советы.
Автор Роберт Рингер в книге «Looking out for number one», «В поисках победителя», рекомендует:
«Если ты ограбил кого-либо, и он, по твоей вине, прозябает в нищете, это не должно мешать тебе наслаждаться своим богатством».
Другой автор, Майкл Корда:
«Это о'кей быть жадным. Это о'кей иметь амбиции. Это о'кей быть первым. Это о'кей быть Маккиавелли. Это о'кей нарушать правила честной игры (разумеется, не признаваться в этом никогда и никому). Это о'кей быть богатым. «Die or be rich», «стань богатым или умри»". Проигрыш в борьбе за успех означает не только экономическую смерть, нищету, это, прежде всего, доказательство никчёмности его соискателя, проигрыш личности.
В стабильной экономике старой Европы, где всё было поделено, и разделение на имущих и неимущих было очевидным, наглядным, индивидуальный успех воспринимался как нравственное падение, так как был не результатом труда, предприимчивости и удачи, а результатом классовых привилегий, эксплуатации других и обмана. Те, кто разбогател в Европе, в глазах общества, не без основания, рассматривались как хищники, разбогатевшие на несчастьях других. Так же, как в России дореволюционной, в России советской и постсоветской успешный человек считался подлецом. В США те, кто добился материального успеха, в глазах публики — герои, сумевшие реализовать свой человеческий потенциал.
На новом континенте с его огромными, ждущими освоения богатствами и отсутствием ограничений, создаваемых государством, индивидуальный успех достигался, благодаря упорному труду, смекалке и умению воспользоваться благоприятным моментом в борьбе с другими за то многое, что предоставляла страна с огромными ресурсами. Америка была страной невостребованных богатств, ждущих тех, кто способен их взять, недаром Америку называли «Land of Plenty», страна богатств.
Поэтому, если в Европе традиционно существовало сочувствие к неудачникам, неимущим, как к жертвам системы, и из этого сочувствия рождалось чувство личной ответственности, в Америке те, кто не достиг успеха в условиях огромных возможностей, вызывали, скорее, презрение, они оказались несостоятельны из-за собственных недостатков, отсутствия воли к победе.
Времена изменились, Америка совсем не та, какой она была даже 40–50 лет назад, возможностей для индивида в условиях корпоративной системы, где он лишь наёмный работник, стало значительно меньше. Но представления другой эпохи продолжают существовать, влиять на общественное мнение.
Формула индивидуального успеха, постоянно повторяемая школой, всем окружением и средствами массовой информации — «One can make a differences Отдельный человек может изменить не только свою судьбу, он, в одиночку, может изменить и мир, «save the world». Изменяют общество и формируют индивидуальную судьбу сама система, корпоративная система, но, если эту формулу постоянно повторять, она становится частью общественного сознания.
Успех или поражение зависит, в конечном счёте, только от вас, и проигравшие, обвиняя систему, а не себя, вызывают только неприятие и раздражение. Само наличие жертв подрывает уверенность борцов за успех. Для них не только критика системы, но даже простое сомнение опасно, оно может лишить оптимизма; оправдан или не оправдан этот оптимизм, не важно.
Если вы проиграли — это означает, что ваша тактика и стратегия жизни, как бизнеса, была неверна. Вы можете добиться успеха, если сделаете правильные инвестиции времени и денег, правильные инвестиции в здоровье, которое является вашим капиталом, мотором успеха. Вы должны следить за диетой и делать физические упражнения. Вы, может быть, не станете миллионером, но станете богаче, если правильно построите свой бизнес. Ваше экономическое и физическое здоровье зависит только от вас. Если вы проиграли — это ваша вина. Если вы умерли раньше отпущенного вам богом времени, это ваша вина. Вы можете винить только себя. Если жизнь вам кажется мрачной, то это не потому, что она действительно мрачна, а потому, что вы настраиваете себя на эту волну. Если вы будете убеждать себя, что всё прекрасно, ваша жизнь и станет в вашем ощущении прекрасной.
Успех зависит только от вас, надо только верить в свою способность его добиться. «Вам нужно научиться улыбаться», — говорил самый известный пропагандист идеи успеха, Дейл Карнеги. «Даже если вы проиграли, улыбайтесь, улыбаясь, вы будете чувствовать себя счастливым, а улыбка увеличит вашу стоимость на рынке. Нужно много раз в течение дня повторять себе: «Я тот самый человек, которого ждёт удача»,
«Для меня нет непреодолимых препятствий», и тогда слова станут делом», —
«В обществе равных возможностей качества характера и трудолюбие — гарантия победы», — говорит массовая пропаганда, но принадлежность к определённому классу, наследство и связи, как семейные, так и профессиональные, ценность которых зависит от престижности социального круга, учебного заведения, статуса той или иной профессии играют гораздо более важную роль, нежели трудолюбие и качества характера.
Дети из семей профессионалов посещают привилегированные частные или просто хорошие публичные школы. По статистике, дети из таких семей имеют более 50 % возможностей подняться на самый верх социальной лестницы. Дети из простых семей имеют лишь 6 % возможностей получить полноценное образование, ведущее к наиболее оплачиваемым профессиям. Только 4 % управляющего класса — выходцы из семей неквалифицированных и полуквалифицированных работников.
Все стремятся наверх, к вершинам успеха. Ведь успех коренным образом изменит вашу жизнь, успех даст возможность приобщиться к огромному материальному богатству, даст доступ к всевозможным радостям жизни. Успех требует постоянного подтверждения, он не позволяет останавливаться на достигнутом, каждая ступень наверх приносит удовлетворение на момент и исчезает, нужно двигаться дальше. Это работа Сизифа, обречённого вечно поднимать камень в гору, и останавливаться нельзя, а на вершине ждёт полная пустота. Движение важнее цели.
Психолог Джонатан Фридман, автор наиболее известного исследования об удовлетворённости жизнью в США: «Когда я был студентом, у меня практически не было свободных денег. Моя квартира, хотя и была довольно скромна, тем не менее, я чувствовал себя в ней вполне комфортно. Моё питание меня вполне удовлетворяло, хотя я не мог обедать в богатых ресторанах. Но, когда я получил работу, моя зарплата стала в два раза больше того, что я имел, будучи студентом. Я переехал в другую квартиру и стал платить в два раза больше, чем прежде. Питался я точно так же, как и в те времена, когда был студентом. Моя зарплата росла вместе с продвижением по карьерной лестнице. Я снял другую квартиру, которая отнимала большую часть моей зарплаты, обедал в дорогих ресторанах. Стал больше тратить на всякие дорогие вещи, которые раньше были мне недоступны. Но моё ощущение жизни не изменилось ни на йоту. Я думаю, что даже если бы я получал в пять раз больше, я чувствовал бы себя точно так же. Это не означает, что я отказался бы от повышения своих доходов. Скорее наоборот. Но ощущение жизни осталось бы тем же».
Статистика говорит, что большинство людей считает, что увеличение доходов на 25 % сделает их счастливее. Но, когда они поднимаются до желаемой отметки, то вновь уверены, что только с увеличением дохода на 25 % к ним придёт чувство благополучия.