Два дня спустя рано утром мы вышли из города вместе с Цвертом. Ему оказалось всего тридцать четыре года. По меркам гномов это почти ребёнок, но среди соотечественников он считался вполне взрослым мужчиной. Хотя по виду и не скажешь. Даже если бы он не был таким тощим, а вполне упитанным, то на фоне других жителей Мырьевграда выглядел бы как подросток.
В общем, направились мы в ту сторону, откуда я прилетела. Какое-то время шли, а потом мне надоело, и закинув парня на плечо, взмыла в небо. От вопля, зазвеневшего прямо в ухе, чуть не потеряла концентрацию и не полетела вниз. Хлопнув пацана как следует по заднице, встряхнула его на плече, дождалась, когда он перестанет верещать и прибавила ходу. Хотелось уже как можно скорее закончить дела и вернуться к бабушке Адиль.
Долго лететь с ношей не получилось, и мне пришлось опуститься на землю. Как раз начались холмы, и я с высоты присмотрела место для привала. Мне нужно было перекусить, так как у меня всего пару раз получилось слетать на охоту. Да и отдохнуть немного надо было, время близилось к полудню.
В моей сумке лежали две живые птахи, смотанные верёвкой. На случай непредвиденной ситуации, как в прошлый раз с вулорками. Достала одну и на глазах у Цверта быстро начала есть. Сначала он застыл с забавно огромными глазами, глядя на моё пиршество, а потом сглотнул и отвернулся. Уж не знаю, о чём он подумал, но его голодный взгляд сказал мне больше, чем он хотел показать.
Я отломила одну ногу птицы и, подойдя к парню, протянула ему. Сначала он упорно отворачивался и всячески делал вид, что ему это не надо. Но его вытянутый нос шевелился, улавливая запах свежего мяса.
– Ну... Не хочешь, как хочешь, – я уже почти поднесла ножку птицы себе ко рту, как её выхватили из руки и с жадностью вгрызлись.
А кто вообще сказал, что грызуны не едят мясные продукты? У моей одноклассницы в детстве была ручная крыса и девочка часто подкармливала её всякими жучками и гусеничками. Говорила она тогда по этому поводу, что в книге написано, как правильно кормить домашних грызунов. Животный белок им тоже нужен. Это зимой лучше всего им сухой корм есть, а в тёплое время года можно давать насекомых.
Вот и этот образчик грызуна не стал исключением. Вон с каким удовольствием жуёт мясо, аж жмурится и улыбается.
– Эй, Цверт! Тебя совсем не кормили что ли сородичи? Чего так накидываешься на еду?
– Я с малых лет живу один. Родственники матери, как узнали, что она принесла меня от заезжего гнома, то выгнали из дома. Лет пять или шесть она со мною мыкалась, а когда я начал с другими детьми бегать-гулять, оставила в избушке еды на какое-то время и ушла к родителям. Когда я вечером вернулся и не нашёл её, то пошёл к дедушке с бабушкой, а они меня палкой прогнали. С тех пор и живу один.
Мне стало жаль парнишку, но посмотрев в глаза его, не увидела и тени печали.
– Не стоит меня жалеть, если бы не это, то, я бы не стал сильным и выносливым. Да, сложно было, но это давно не так.
– А что ж ты тощий тогда такой и голодный, словно дикий зверь?
– А, это, – он махнул рукой, – я ходил в путешествие по нашим землям, смотрел, где мог бы пригодиться. Даже думал, что нашёл такое место. Но... Оттуда меня тоже прогнали, или, скорее, прогнала.
Я поняла, что у Цверта не вышло что-то с любовью, и он вернулся в свой маленький город.
– Недавно вернулся-то?
– Дня два назад, ещё не успел устроиться на работу, а деньги закончились ещё по дороге домой. Вот и голодал, хотя пару раз подрабатывал у пожилых мурани. Так что я готов идти к дриадам, даже если не получится с ними договориться о взаимопомощи, то и ладно. Всё равно я никому не нужен.
Посмотрела на остатки ножки в руке парня, достала бутыль с водой, которую мне выдала бабушка Адиль. Откупорила крышку и протянула.
– Это вода, пей и сполосни руки. Нам пора лететь дальше.
Цверт сделал так, как я велела, и вернул мне воду. Положив её в сумку, поднялась на ноги.
– Слушай, как тебя там, забыл имя твоё. Можно мне как-то по-другому лететь на тебе? Очень неудобно висеть головой вниз.
– Ну, давай посмотрим, что можно сделать.
Я подошла к нему ближе, осмотрела его фигурку. Он был ниже меня намного. Сами мурани низенькие, гномы чуть выше них. Цверт макушкой доставал мне ровно до солнечного сплетения. Ну прямо как ребёнок лет десяти.
Вспомнилось, как видела в родном селе соседа, который носил сына впереди себя, поддерживая под попу руками, а тот, обхватив отца ногами в районе талии, держался руками за родительскую шею.
Вздохнула и взяла полумурани так же. Тот смущённо крякнул, хмыкнул и отвёл взгляд в сторону. Какой застенчивый малый.
Чуть присев, ногами оттолкнулась от земли, замахала крыльями и поднялась в воздух. Какое-то время парень демонстративно отворачивался от меня, но потом, видимо, устала шея, или надоело. Он посмотрел мне в лицо и долго не мог отвести взгляд. Глядел, почти не мигая и словно затаив дыхание.
Я не обращала на него внимания, мне надо было следить за маршрутом, но боковым зрением видела его взгляд. На один короткий миг я всё же опустила взор на мурани, а он, моргнув, продолжил смотреть.
– У тебя глаза розовые в лучах солнца, и в самом центре словно маленький вихрь закручивается, это так завораживает.
После этих слов я снова взглянула на него. И даже попыталась рассмотреть его глаза. Потому что, действительно, в небе, в ярких лучах солнца была хорошо заметна каждая черточка лица. И уж очень хорошо видно было глаза.
Его радужки были серыми, словно сталь, без вкраплений каких-либо других цветов. В самом центре чёрная точка то сужалась, то расширялась. Эти действия его глаз отвлекли меня от дороги на долгие пару минут, а потом я увидела, как пальцы парня тянутся к моим губам. Я машинально дотронулась языками до них, и такой поворот событий, видимо, отрезвил Цверта, он отдёрнул руку и снова отвернулся.
Всё оставшееся время полёта он больше не смотрел. Поворачивал голову то в одну, то в другую сторону.
Примерно за час до леса мы с мурани опустились на землю, и я сразу растянулась во весь рост. Крылья мелко подрагивали от напряжения, раскинула их в разные стороны.
Не оглядываясь на парня, лежала так до самой ночи. Потом достала вторую птицу, оторвала ногу и крыло для спутника. Когда протягивала ему, он снова отвернулся от меня, но мясо взял.
– Я пойду к дриадам сначала одна, постараюсь договориться с ними и только потом приведу тебя.
– Хорошо, – как-то вяло ответил Цверт.
– Что-то не так? – озадаченная его поведением, спросила на всякий случай.
– Нет, всё так. Просто страшно, не знаю, что меня там ждёт, и останусь ли жив.
– Я постараюсь сделать всё, чтобы ты выжил. Так что выше нос. Ты же мужчина!
– О, да, я мужик, – как-то грустно сказал он, так и не подняв глаз от рук, в которых держал оторванные части птицы.
После еды я отправилась в лес. Летела долго, сказалось напряжение в крыльях. Уже на подлёте опустилась и пошла пешком. Возле крайнего дерева меня ждал Расшес. Его туловище раскачивалось из стороны в сторону, а шипение было слышно издалека.
– От тепя пахнет мушшчиной, но его нет сссс тобой. Где он? Шшшантара шшее ссскасссала приходить только сссс сссамцом.
– Он недалеко, ждёт меня. Мне надо сначала поговорить с Шантарой. Отведи к ней, пожалуйста.
– Потойти к дереву и полошшши на него руки, она сссама сссаперёт тепя.
Сделала, как велел ламий, и как только мои руки коснулись ствола, меня словно втянуло в дерево. Свалившись вовнутрь, ударилась руками и ногами о пол. Зашипев от неожиданности и боли в конечностях, поднялась на колени.
– Ну здравствуй, Тхиро, гляжу, ты привела нам мужчину, но не довела до нас. Почему?
В ушах начало звенеть, как в прошлый раз, и я потрясла головой, зная, что это всё равно не поможет. Но не потрясти не могла. Зажав руками уши, посмотрела на главную дриаду леса.
– У меня к тебе предложение. Выслушай.
– Хорошо, говори.
– Я предлагаю тебе назначить очерёдность у ваших женщин на рождение детей. Если сейчас часть дриад получит семя от этого мужчины, и вы отпустите его домой, то через некоторое время к вам придёт другой житель их города, и уже от него родит следующая по очереди группа ваших женщин. И так будет до тех пор, пока вашим детям нужны будут отцы. За это вы поможете их народу с обработкой полей от вредителей и со сбором урожая. Что скажешь?
– У нас слишком многие сейчас хотят получить семя и родить. Но в твоих словах есть смысл. Я подумаю над твоим предложением. Приходите завтра утром сюда, я дам тебе ответ. А сейчас иди, а то тебе скоро совсем станет плохо.
Только после этих слов я поняла, что звон в голове стал совсем тяжёлый, и очень трудно дышать. Дриада положила руку мне на макушку, и я отключилась.
Очнулась, всё так же лёжа на спине под деревом. Только ветки не доставали до лица. На улице была ночь. Медленно поднялась на ноги и пошла в сторону, где ждал меня мурани. Лететь даже не пыталась.
После того, как во второй раз побывала внутри дерева, в голове осталась боль, и только когда я уже подходила к оставленному парню, неприятные ощущения начали проходить. Подошла к спящему на земле Цверту, опустилась возле него, легла поудобнее и завернула нас обоих крыльями. Долгое время рассматривала парнишку. Получается, что эта раса единственная на моём пути, чьи мужчины не набросились на меня, в отличие от всех тех остальных, описанных Девроной.
Что ждёт Цверта в лесу, и выживет ли он, не знаю. Но мне очень захотелось, чтобы именно он выстоял всем назло и смог прожить ещё долгие годы. От моего долгого пристального взгляда парнишка зашевелился во сне. Словно почувствовав, что на него смотрят, он медленно открыл глаза и взглянул на меня.
– Ты пришла. Я боялся, что и ты меня бросила, – он повозился, меняя немного позу, – мне снились твои глаза. Не могу забыть тот водоворот в них. Он так и тянет меня.
Не знала, что ответить ему на это, а отвернуться возможности не было, иначе пришлось бы раскутать спутника из кокона крыльев. Поэтому просто закрыла глаза.
– Спи, завтра с утра к дриадам.
Цверт шумно засопел возле моего уха, но я не реагировала на его провокацию. Через некоторое время я уснула. Всё-таки для меня сегодня был очень тяжёлый день, и пора его закончить.
Ночью я чувствовала, как он выбирался из-под крыльев и куда-то ходил. Как возвращался, не помню, спала. Утром проснулась от лёгких прикосновений к моим губам, потом шаловливые пальчики пробежались по носу и бровям, а когда полезли вниз по шее, я окончательно пришла в себя, и хлопнув рукой по озорным ручонкам, откатилась от него.
– Это что ещё за новость?
– Ты всю ночь меня трогала крыльями, а я, между прочим, мужчина. И прижималась ко мне слишком сильно. Что, я не могу тебя хотеть? – дерзко заявил паренёк.
От такого напора я опешила и не знала, что ответить ему. Потом разозлилась и рявкнула раздражённо:
– Придержи свои хотелки для дриад, скоро тебе они пригодятся. А меня нечего лапать! – потом добавила уже более спокойно, – вот сдам тебя сейчас, герой-любовник, бабам, оголодавшим по мужским рукам!
После этих слов мои губы растянулись в широкой улыбке, от которой мой спутник отпрянул, как от чумы. Развернулась и пошла к лесу.
– Не отставай, герой не моего романа!
– Что?
– Говорю, иди за мной быстрее, надоело с тобой возиться, – сама не понимая почему, начала злиться.
– Подожди, ты слишком быстро идёшь, – он догнал меня бегом и, поравнявшись, поскакал чуть ли не вприпрыжку, лишь бы успевать за мной. А я шла всё быстрее и быстрее, сама не понимая, почему злюсь ещё больше и уже сжимаю кулаки с такой силой, что когти впились в кожу ладоней и готовы пропороть её.
«Что со мной происходит? Отчего злюсь? Что не так-то?» – эти мысли крутились в голове по кругу и не хотели покидать её. Тогда я резко остановилась и обернулась на спешащего за мной Цверта. Он словно ожидал такого подвоха от меня, вовремя затормозил и уставился на меня в удивлении.
– Что? – я посмотрела на него пристально. Лохматая голова с торчащими круглыми ушами, как у мышей, смешной вытянутый нос, который всё время забавно двигался, когда паренёк принюхивался. Большие круглые глаза серого цвета. Фигура субтильного телосложения с торчащими острыми плечами, словно у девицы. Тонкий длинный хвост, который сейчас торчал вверх, и рваная, мешковатая одежда.
Я тряхнула головой. Нет, однозначно такое чудо не может мне нравиться. Не может же? Ещё один взгляд, на этот раз в глаза мурани. В них затаилась тоска и лёгкий страх. Резко отвернулась, ещё раз мотнула головой, прочищая мозги и пошла к дриадам, но уже не так быстро.
Видимо, Цверт впечатлил меня тем, что он абсолютно был непохож на грубых самцов других рас. Они рассматривали меня как добычу, стремясь заполучить новую игрушку, диковинку в свой гарем. А этот малыш явно увидел во мне что-то большее, чем необычный окрас. Конечно, в бойфренды мышонок мне не годится, несмотря на его искреннюю заинтересованность в моих прелестях. Я поняла, что скорее вижу в нём младшего братишку, за дальнейшую судьбу которого я действительно переживаю, хотя наше знакомство и было очень недолгим.
Парень молчал, молчала и я. Каждый думал о своём. Поднявшись на верхушку последнего холма, увидели лес.
– Сейчас самое время сходить в кустики, если надо. Не знаю, что ждёт тебя у дриад, но лучше всего быть налегке.
Покрутилась, выискивая нужные заросли, и направилась к ним. На ходу бросила молодому мужичку:
– Ты иди в другую сторону, там тоже заросли хорошие, – и, уже не оборачиваясь, пошла к намеченной цели.
Выйдя из кустов, мурани не обнаружила. Поднялась на холм, но и внизу его не было. Значит, ещё в кустиках. Через пару минут вышел из зарослей и подошёл ко мне.
– Идём, надо спешить.
– Я готов, – как-то обречённо сказал он и первым начал спускаться с холма. Я в два шага догнала его и пошла рядом. Возле первого дерева всё так же ждал нас Расшес, и как только мы подошли, резко замер и начал ловить раздвоенным языком воздух возле мурани.
– Сссс... Какой вкусссный аромат...
При этих словах паренёк напрягся и сделал шаг мне за спину.
– Не бойссся, я тебя не трону, – а у самого так и бегает язык по воздуху. Даже мне стало не по себе от взгляда полузмеи. В моём мире мыши всегда были любимой пищей у ползучих гадов.
В этот момент из ближайших деревьев начали выходить девушки, и с каждой минутой их становилось всё больше.
– Мужчина!
– Мужчина! Мой!
– Нет, он мой, я первая!
Такие выкрики звучали со всех сторон, и уже начало закладывать уши звоном. Небольшая группа девушек вытащила парня из-за моей спины. Вывели в середину своего круга и начали в кучу рук стаскивать с него одежду.
От этого зрелища мне стало как-то не по себе, и я крикнула.
– Эй, руки уберите, сначала договор!
Но они меня не слышали и уже почти раздели мурани. Он стоял среди них совсем голый, когда появилась Шантара. Она что-то сказала на непонятном певучем языке, и девушки остановились.
Потом она обернулась ко мне, подошла, взяла за руку и подвела к ближайшему стволу. Шагнула в него со мной, словно в открытую дверь, и я сразу же ощутила звон в ушах.
– А ты молодец, справилась довольно быстро, теперь моя очередь выполнить договор, – сказала она мне, оборачиваясь, – пока ты будешь лететь до знакомой, я схожу к её дереву и вылечу его.
– А как ты это сделаешь так быстро?
– А мы умеем переходить из дерева в дерево, когда нам надо, мгновенно.
Дриада протянула мне маленький кулон в виде листика дерева, в которых они живут, на тонкой цепочке:
– Вот это тебе. Когда у тебя что-то случится, и помочь тебе сможем только мы, дриады, то зажми в кулаке его и мысленно позови. Любая, кто услышит зов, придёт на помощь. Мы можем лечить не только растения, но и других живых существ.
Я протянула руку, с благодарностью склонила голову, насколько смогла в этом тесном для меня помещении.
– Спасибо!
– Ну что ты, девочка, это мы тебе благодарны. Если бы не ты, нам бы пришлось ещё очень долго ждать прихода заблудшего мужчины. А теперь у нас есть надежда на то, что мы сможем жить и рожать новых дриад.
– А взамен?
– Мы поможем с урожаем. Если они выполнят свою часть договора, то и мы будем соблюдать условия. Этот совсем юный мужчина станет отцом для всех старших, а нас не так уж и много. Так что он точно выживет и уйдёт домой. А потом мы скажем ему перед уходом, когда должен будет прийти следующий из их народа. А теперь ступай, тебе пора. Нам всем не терпится побывать с отцом наших будущих дочек.
Я закрыла глаза, женщина опустила на мою голову руку, и я отключилась. В третий раз очнулась возле дерева, снова с головной болью.
Медленно поднялась, держась одной рукой за бедную мою головушку, в которой всё так же звенело. Посмотрела по сторонам, не увидела ни дриад, ни мурани. Пожала плечами, и только когда вышла из леса, осознала, что это та часть, откуда я пришла сюда несколько дней назад.
А ещё, посмотрев на часы и на небо, поняла, что сейчас вечер, и скоро опустится ночь. Что за странность? Я пролежала в отключке несколько часов? Взлетела в небо и направилась к бабушке Адиль.
Всё те же три часа в пути, и я в полной темноте наступившей ночи опустилась возле дома, от которого я улетела совсем недавно. Подошла к двери, не стучась, открыла. Адиль, видимо, уже спала, и я не стала её будить. Прошла к печке, где стоял топчан с соломенным матрасом, легла на него и пролежала долгих полчаса.
Сна не было ни в одном глазу, я долго крутилась с бока на бок. Потом не выдержала и подошла к столу, где стоял комнатный магический фонарик. Нажала на рычаг, повернула колпак, и в нём загорелся огонёк. Зачем он мне, сама понять не могла.
Думала, на свет проснётся бабушка и спустится с печки. Но она не встала. Я подошла к той части, где была лежанка, и заглянула туда. Там было пусто. Не понимая, что происходит, выскочила на улицу и забегала по всем закоулкам, где могла бы оказаться старушка.
Не найдя её, села посреди двора у дома на землю и, раскачиваясь, стала думать, куда могла деться дриада-полукровка. Не поднимая головы, так и сидела больше часа, потом мне это надоело, и я встала во весь рост лицом к дереву хозяйки дома.
Как только мой взгляд остановился на дереве, ко мне пришло понимание. Дерево ожило, расправило ветви, и появились листья. Совсем ещё маленькие, но их было так много, что дерево казалось кудрявым. С раскрытым ртом я стояла и смотрела на это чудо природы.
– Ну, раз дерево выздоровело, то и его хозяйка где-то рядом.
Прошла мимо ствола и полетела на охоту, от всех этих переживаний у меня разыгрался зверский аппетит.