На следующее утро Игнат явился с молодой особой. Длинноногая блондинка, одетая в откровенную белую блузу и короткую черную, кожаную юбку. Настолько короткую, что было видно ее кружевные черные чулки. Я просто обалдела, когда вышла из своей комнаты сонная и потрепанная в теплом махровом халате и увидела, как Игнат помогает снять ей легкое пальтишко, предназначенное, совершенно не для зимы, а для поездок на машинах. Самое главное, чтобы дети этого не увидели. На проститутку она конечно не совсем похожа, но чем-то смахивает. Вот эти силиконовые губы, наращенные ресницы, волосы, а возможно и попа. Мягко говоря — попа. При виде этой особы у меня сразу возникла одна единственная мысль, зачем Игнат ее сюда привез? В моей голове крутился, всего один ответ: ему нужна баба. Не может же такой самец, постоянно на сухом пайке. Ну и вез бы ее в гостиницу. Должен адекватно оценивать ситуацию. Нет, здесь что-то другое…
— Здравствуйте! — сказала, она своим писклявым голоском и поправила свои хорошо нарощенные волосы.
— Здравствуй! — ответила я ей и поставила руки в боки. В этом теплом халате я, скорее всего, выглядела, как панда, которая только что вывалилась из своей берлоги. Нужно скорее ее выпроваживать. Не нужно, чтобы мои дети видели эту силиконовую куклу.
— Дорогой мой муженек. А ты разве не забыл, что тебе нужно детей в садик отвезти? Да, да и мне, своей законной супруге, ты обещал, что завтра мы всей нашей дружной семьей поедем в цирк?
— По-моему цирк устраиваешь ты прямо здесь и сейчас, — сказал Игнат мне, когда незнакомка сняла свои дорогие лабутены и прошла в направлении его комнаты. Она совершенно не обратила внимания на мои слова, как будто ей было совершенно все равно.
Так значит, она еще и знает куда идти, значит, она тут не впервые. Вот поддонок! Вот сволочь. У меня просто нет слов. Увидев мой задумчивый взгляд, Игнат добавил:
— Ты не о том подумала. Это моя сотрудница по работе.
— Да кому ты тут заливаешь, а? Сотрудница…Знаем мы таких сотрудниц. А должность у нее случайно не стриптизерша? А может буфетчица-мин…, - он не дал мне договорить и резко перебил меня:
— Замолчи! Не позволю так тебе говорить! Я что-то не понял, ты ревнуешь?
— Я? К кому к тебе? Ты совсем что ли! Просто я не хочу, чтобы ты водил сюда всяких баб, — сказала я это едва слышно, так как боялась, что дети могут проснуться раньше положенного времени.
— По-твоему красивая женщина сразу распутная женщина?
— Кто? Она красивая? Она же ходячий силикон!
— Не твое собачье дело. — Больше мне он ничего не ответил. А тоже сняв верхнюю одежду, прошел за своей пассией.
Я никак не могла поверить, что это его сотрудница по работе. Не совсем я дура. Я стала метаться по комнате. Что же делать, что делать… Нужно это срочно присечь. В данный момент разум мой почему-то отключился, и мною управляло, лишь чувство злости и обиды.
Пройдя на кухню, я увидела оцинкованное ведро. В этом самом ведре сотрудник ЖЭКа приносил мне землю для рассады цветов. Требовалось мне земли много, так как пальма, растущая у нас на лоджии, вымахала так быстро, что ее срочно нужно было пересаживать в большой цветочный горшок. А этот самый сотрудник, в ядовито-оранжевой жилетке, утверждал, что он накопал отличного чернозема. Нет, на самом деле земля оказалась нормальной, пальма, как росла, так и растет, но вот ведро я так ему и не отдала. Оно так и продолжало стоять у окна. Я мигом схватила это ведро, которое никак не гармонировало с моей современной кухней. После чего я побежала в кладовую, я знала, там лежит канатная веревка. Я налила в ведро воды, привязала один конец веревки к ручке ведра и направилась в прихожую. То, что я задумала, мне понравилось, хотя, то, что я делала — не совсем правильно и разумно. Я собралась привязать ведро с водой таким образом, что когда будет Игнат открывать дверь со своей силиконовой пассией, оно упадет на них. Желательно на Игната. Он уже один раз искупался под холодной водичкой, так я ему напомню. Так сказать, освежу его память.
Я спешила совершить свой план. Хотя я действовала и быстро, но старалась не шуметь, все же дети еще спали. Будет знать, как водить сюда своих баб. Мало, что я его терплю, а он еще себе такое позволяет. Совсем уже совесть потерял! И пусть мне потом что-то еще и скажет.
Подставив табуретку, я кое-как установила полное ведро с водой на слегка приоткрытую дверь и привязала его к турникету, который был расположен чуть выше. Все равно, чтобы пройти им в прихожую, нужно открыть дверь и тогда ведро упадет и польется вода. Из этой двери мог выйти только Игнат, так как комнаты детей и моя комната, находились по ту сторону квартиры. Грубо говоря, дверь, на которой я еле-еле установила ведро, разделяло квартиру на правое и левое крыло. Левое крыло у Игната, правое у нас.
Я продолжала стоять на скамейке и устанавливать ведро с водой так, чтобы оно упало в нужный момент. Я не знала, где я этому научилась, и как получилось так, что эта мысль пришла мне в голову. Я просто хотела отомстить. Я просто хочу, чтобы Игнат понял, что хозяйка здесь я. На самом деле, мне не понравилось, что он привел сюда женщину. Если она является его сотрудницей, пусть в едет ее в кафе, разговаривает на работе, да где угодно, только не здесь. Мой муж Толик никогда не позволял себе водить в дом своих знакомых, друзей или просто сотрудников по работе. Я старалась поступать точно также. Дом — это моя крепость и в эту крепость я приглашала лишь самых близких. И я призадумалась. Гости в нашем доме, действительно, очень большая редкость. Даже когда Лара настаивала прийти к нам в гости, я противилась. И когда Соня просила устроить на ее день рождение праздник, пригласить одноклассников, к нам домой, я отказалась и перенесла его в детское кафе. Иногда я разрешаю, чтобы к Соне приходила ее подружка Настя, но и то, это лишь по той причине, чтобы она лишний раз сидела дома, особенно в холодную погоду. Оказывается, я такая противница, чтобы у меня дома, в моей квартире, на моей территории, кто-то был. Только я и мои дети, но и еще и Толик. Теперь я понимаю, почему я веду такую активную борьбу с Игнатом. Я никак не могу примириться, что он так нахально вторгся на мою территорию. На ту самую территорию, где я годами, создавала уют, берегла очаг и все такое. Еще и позволяет водить сюда баб.
Хоть я старалась не шуметь, но дети все же проснулись.
— Мама, что ты делаешь? — сказали они, когда увидели меня не в совсем нормальном виде. В этот самый момент я стояла на скамейки и пыталась подвесить ведро, наполненное водой.
Я обвернулась, скамейка пошатнулась, и это чертово ведро чуть на меня не упало. Еще немного и я бы сама попалась в свою ловушку.
— Дети, почему вы не спите? — ответила я, когда смогла сохранить равновесие и заново поставить ведро на место.
— Мы проснулись.
Дети выглядели сонно, но удивленно. Их помятые пижамы, с цветочками у Сони и машинками у Марка, говорили о том, что они только-только в стали со своих кроваток. Они никак не могли понять, что я делаю. Первым о моем поступке спросил Марк:
— Мам, что это?
— Это сюрприз для дяди Игната, — тихонько ответила я, так как услышала шорохи на территории своего, так сказать соперника. По все видимости они вышли из комнаты и направлялись в нашу сторону:
— Я говорил, что эта дистрибьюторская компания не в силах помочь…, - доносился голос Игната.
— Идут! — тихо воскликнула я и тут же слезла с табуретки. Привязанное ведро с водой так и продолжало стоять в нужном мне положении. Я убрала табуретку и подбежала к детям. Мы встали напротив этой самой двери и ждали, когда все произойдет.
Спустя мгновение дверь открылась, привязанное ведро упало, вода разлилась прямо на голову пассии Игната, так как она выходила первой.
Она дико завизжала, когда большой массив воды обрушился на нее. Раздался хохот детей. Мне тоже стало смешно, и я слегка подсмеивалась. Ее отлично уложенная прическа превратилась в мокрую тряпку. Вода испортила и ее макияж, а также какие-то белые бумаги, которые она держала в своих руках. Большая лужа образовалась под ней.
— Игнат! Что это? — воскликнула она, когда поток воды закончился. — Как теперь я поеду на конференцию!? В таком виде? И документы, они все промокли.
— Не беспокойся, документы еще распечатаем, одежду я сейчас съезжу куплю новую. Все будет нормально, — успокаивал он ее и принялся собирать белые листы.
— Твоя жена сумасшедшая! Ей нужно показаться к психиатру.
Игнат посмотрел на меня так, словно сейчас собирается меня убить.
— Она не жена мне. Но на счет психиатра ты права. Она обязательно покажется ему. Пойдем ко мне в комнату, я помогу тебе.
Конечно, теперь мне казалось, что я слишком сильно была не права. После этого поступка такой тяжеленный камень поселился у меня где-то в области души. Только теперь до меня дошло, что это действительно может быть его сотрудница по работе. Но просто ее внешний вид совсем сбил меня с толку. Если бы она была одета скромнее, то возможно, что она легкого поведения, мне бы ни за что не пришло в голову. Хотя в каком современном мире мы живем. Сейчас выглядеть вульгарно и вызывающе — модно и вполне нормально. Чем меньше на тебе одежды, тем лучше. Это я — слишком старомодная, никогда этого не пойму. Силиконовых губ, нарощенных волос, ногтей. Так и буду до самой старости верить и делать зеленые маски для лица, красить брови хной, вместо дорого татуажа.
Все же я решила загладить свою вину. Отправив детей умываться, я нашла в своем гардеробе самое красивое платье, которое у меня было. Для презентации подойдет отлично и на эту куклу тоже должно тоже налезть. Грудь у нее значительно больше, поэтому может не подойти, но необходимо померить. Если что поищу что-нибудь другое. Платьев у меня хватает.
Схватив наряд, я направилась к Игнату. В это время он, стоя в прихожей все также продолжал утешать свою спутницу.
— Я прошу извинить меня, я вот нашла платье, может, подойдет. Оно совсем новое.
Они оба посмотрели на меня. Потом намокшая блондинка схватила платье и направилась в комнату к Игнату. Она все также была мокрая и слишком расстроенная.
Когда блондинка скрылась за дверью, то Игнат презренно посмотрел на меня, а затем покрутил пальцем у виска. Я сделала вид, что не обратила внимания на его жест, хотя мне стало слегка обидно. То, что я виновата, я прекрасно осознавала. Зачем мне об этом напоминать. Я собралась уходить, все же нужно убрать, тот бардак, который образовался в прихожей. Снять привязанное ведро, вытереть пол. Но когда я уходила, Игнат окликнул меня:
— Вот, что ты за человек? Сначала сделаешь гадость, а потом бежишь, извиняешься?
— Я просто не думала, что она первая выйдет. Думала, все тебе достанется.
— Сколько же в тебе злости. Остынь детка…, - его речь прервала все также намокшая особа, которая вышла в моем платье. Сидело оно на ней намного лучше, чем на мне. Эх, как же это неприятно осознавать! Все же нужно было дать ей, что-нибудь хуже.
— А у вас случайно фена нет? — пропищала она. У нее был настолько писклявый голос, что казалось где-то рядом пробегает стайка мышей и активно что-то обсуждают. Мышей у нас точно не было, а вот фен был. Ах, да, если бы она запела голосом Витаса, то в нашей квартире, точно бы повылетали бы все стекла. Просто взорвались от ее пискляво голоса. Все же хоть один изъян, но я в ней нашла. Это меня очень порадовало.
— Я сейчас принесу, — спокойно ответила я.
Все же лужу начала убирать Соня. Когда она увидела меня в дверном проходе, она с половой тряпкой в руках воскликнула:
— Мама! Ты крутая!
— Спасибо дочь! Хоть кто-то меня поддерживает. Мне было очень приятно, что мою шалость дети одобрили и сами принялись прибираться.
Мокрую гостью все же я выпроводила. Причем, без особого труда. Она, как и пришла, так и ушла вместе с Игнатом. Высушив волосы моим феном, она кое-как поправила свой шикарный макияж и сказала на прощанье:
— До свидания, — а после покинула мою квартиру, надеюсь навсегда. Надеюсь, я больше ее не увижу, а платье пусть себе оставит на память. В качестве моральной компенсации. Оно все равно на мне не так сидело, как надо.
После такой моей выходки, мне хотелось закутаться в одеяло и никуда не выходить. Захотелось спрятаться от всех, прижать крепче детей. И вот так целый день просидеть дома. Посмотреть хороший фильм, поиграть, порисовать. Заказать снова пиццу и вот так проваляться целый день в кровати, даже ее не застилая. После таких ошеломительных двух дней, хочется отлежаться. Отлежаться, подумать. Набраться сил. Все же, как хорошо дома, когда тебе никто не мешает, когда рядом нет таких посторонних, от которых не знаешь, как избавиться.
— А давайте, сегодня прогуляем школу и садик? — обратилась я к детям которые, направлялись в ванну, с тем же оцинкованным ведром, которое я совсем недавно привязала, чтобы облить Игната.
— Мам, школу прогуливать не хорошо, — тем более перед каникулами у меня куча контрольных. И стенгазету мы с Настей придумали интересную и почту Деда Мороза хотим для малышей устроить…
Да! Кого я прошу, дочь никогда школу не прогуляет. Очень любит учиться. Хотя это похвально. Я не знаю, чтобы я делала, если бы делала, если бы Соня была прогульщицей, плохой училась и на нее постоянно жаловались учителя. У меня с этим проблем нет. Как хорошо, приходить на родительское собрание, а твою дочь хвалят и так и сяк. И отличница, и староста класса. Да-да, в этом году Соню выбрали старостой класса. Приятно безумно. Я была не не такая. У меня всегда были проблемы с уроками и в школе. Учиться не то чтобы не хотела — просто не могла. Никак не понимала я эту физику, хоть ты тут что делай! Сюда же можно отнести и геометрию, алгебру… И репетиторов мне нанимали и дополнительно учителя со мной занимались. Но если оно не дано, значит, оно не дано. Надеюсь, Марк пойдет по стопам сестры. Все же знания — это сила. Понимаешь, правда, это с возрастом. Сейчас немного блесну своей последней извилиной, даже не своей, а Игната. Услышала и запомнила, когда он разговаривал с кем-то по телефону: «Кто владеет информацией, тот владеет миром. Уинстон Черчиль». Интересно, что он имел в виду? И с кем он разговаривал? Это мне так и не удалось узнать…Но почему то во время его разговора, мне показалось, речь идет о чем-то важном. Случайно не о том самом драгоценном камне, о котором мне говорила Вероника? В существование многомиллиардного камушка мне почему-то не сильно верилось. Ну, как-то не поддавалось разуму, что такое большое состояние, хранится у меня где-то в квартире. Если бы оно хранилось, то я бы давно его нашла. Сколько я делала и ремонт и драила и вычищала. Он бы нашелся. А может он и был и я просто не обратила внимания и выкинула его.
В голову мне пришла еще одна интересная мысль: если Игнат живет с нами только из-за этой стекляшки, которая стоит миллионы, то нужно найти ее быстрее, чем он. Я ее найду, скажу ему об этом и все. Причины жить с нами у него больше не будет. Думаю, если этот голубой алмаз действительно существует, то нужно его срочно найти. Или хотя сделать вид, что я его нашла. Точно! Я сделаю все, чтобы он подумал, что я его нашла. Нашла и собираюсь купить, к примеру, яхту или собираюсь в дорогое путешествие. Какой у нас самый дорогой курорт? Мальдивы? Доминикана? Не важно. Еще ему подкину идейку, что скоро отдам ему долг. Вроде бы у меня должна в ближайшее время появиться крупная сумма денег.
Конечно, мое вранье сработает, но ненадолго. Все же его нужно хотя бы попытаться поискать.
Когда детей я развезла в школу и садик, то домой возвращаться не спешила. Я позвонила мужу, трубку он не поднял. Опять двадцать пять. Зачем, я ему, позвонила — сама не понимаю. Его предложение о работе принимать не собиралась. Просто мне стало интересно, почему он не хочет возвращаться домой. Почему он снова не берет трубку? Буквально два дня назад, чуть ли мне в любви не клялся, а тут трубку не берет. Ох, уж эти мужчины… И что у них в голове, непонятно, по крайней мере не понятно мне.