Бросив все, я стартанула именно туда. Хотелось, как можно скорее расставить все точки над «i». Мне казалось, разгадка именно там. Теперь дед точно не отвертится, и расскажет мне всю правду. Вот как чувствовала, что он что-то не договаривает. Но не зря же мой свекор оставил Соне этот пенал столетней давности, а в него положил ключ и бумажку с его адресом. Теперь он точно все расскажет.
Моя машина — мой конь неземной. Старая до умопомрачения, а всегда заводиться с пол оборота, да плюс ко всему не требует слишком много к себе внимания. Лично я не помню, когда я была в автосервисе последний раз. Даже когда сбила бабку и когда врезалась в Игната, на ней — не царапинки. Она маленькая, компактная, но очень шустрая.
Интересно, чтобы я делала, если бы нашла кучу голубых алмазов и их не нужно было бы отдавать Игнату? Даже не знаю…Скорей всего в первую очередь, накупила всякой всячины детям. Отправилась бы в путешествие, купила бы большую дачу. Нет, нет все не то. Кроме того, как накупить всяких подарков детям. Да, без денег плохо, но как мне кажется, они не решают главную проблему. Они ни капли не помогают совести. И убивают в человеке человечность. Поэтому скорей всего я помогла бы детям, которые очень нуждаются в чем-то. У которых, нет мамы или папы. Хотя деньгами окупить любовь родителей сложно и практически невозможно.
Что-то я тут расфилософствовалась. Но уже подъезжала к тому самому дому, где жил дед. С моего последнего визита, ничего так и не изменилось. Терпеливо дождавшись, пока кто-нибудь выйдет из подъезда, я быстро зашла в светлое и просторное помещение и сразу направилась к лифту.
Сейчас внутри меня горел огонь. Я сама не понимала, почему я так распереживалась, но чувствовалось, как у меня в висках застучали маленькие молоточки. Так, нужно собраться, то я сейчас разнервничаюсь и наговорю всякой ерунды. Словно набравши в рот букв, пережевавши так их аккуратненько, а потом выплюну и расскажу сплошную ахинею. Просто что-то из набора букв.
Пока я ехала в лифте, настраивала себя только на хорошее. А с одной стороны мне стало страшно. Вот чего я дура поперлась сюда одна? Нужно было взять с собой Игната и рассказать ему об моих предположениях. А мои предположения просты. Алмазы находятся у деда. Он прячет их у себя. После этой мысли у меня взыграл такой азарт, что я вот-вот почти у цели. Осталось лишь немного попыхтеть и все будет в шоколаде.
На протяжении десяти минут я звонила в звонок квартиры деда. Но мне так никто и не открывал. Когда мое терпение лопнуло, я начала громко тарабанить в дверь. Причем так громко, что мой стук услышала соседка по лестничной площадки, живущая напротив. Она слегка приоткрыв дверь, громко мне заявила:
— Чего тарабанишь! Сейчас полицию вызову. Не живет там уже никто.
— Как не живет? А дед где?
— Помер дед. — После этих слов она громко хлопнула своей дверью, даже не дав мне ничего сказать или возразить.
Да, покойники не открывают. И когда он только успел? И Вероника мне ничего не говорила. А я уже губу раскатала, что вот он сейчас камушке, да на блюдечке с золотой каемочкой…
Наконец-то я опустилась на землю. Вот и все. Не ломать же мне двери. Тогда соседка точно полицию вызовет. А вот так стоять — толка нет. И вот тут мне в голову пришла замечательная идея. У меня же есть ключ. Точно! Как же я не подумала о нем раньше. Я конечно, не уверенна, что этот ключ именно от этой двери, но тот факт, что он лежал вместе с нужным мне адресом меня и натолкнул на эту мысль. Оксанка ты гений! Я тут же бросилась проверять свои предположения. Скорей всего соседка, живущая напротив, могла секти в глазок, я решила повести себя немного по-свински. Заклеив ей глазок жевательной резинкой, тут же достала ключ и принялась вставлять его в дверной замок. Поворот ключа, щелчок и дверь тут же открылась. Я на мгновение замерла. Раздался страшный скрип, тут же повеяло хорошим сквозняком. Так сказать: сизам открылся. Мне лишь осталось пройти внутрь и закрыть за собой дверь.
Было страшно, но я это сделала. Перешагнув порог квартиры деда Вероники, я тут же закрыла за собой дверь, которую минуту назад и пыталась открыть. Собственно у меня все получилось. В квартире была полнейшая гробовая тишина. В коридоре было темно и если честно мне было страшно идти. Преодолев свой страх, я направила в кабинет. Другие комнаты были закрыты. Я хорошенько подергала ручки дверей.
В кабинете было все также. Куча бумаг, стул, чистый письменный стол, только фотка Вероники красовалась в рамке. Окна были зашторены, поэтому казалось, что в кабинете слишком темно.
Итак, в квартиру деда я попала. А где же теперь их искать? Все комнаты закрыты кроме этой. Что дед говорил, мне в прошлый раз? Хоть убей — не помню. Скорей всего ничего особенного. Почему он сразу не сказал что они у него? И почему он водил за нос даже свою собственную внучку. А он питал к ней самые нежные чувства. Раз фотка стоит на самом видном месте. Извините меня, но раз я сюда осмелилась зайти, мне придется полазить по шкафчикам. Я открыла небольшую дверку письменного стола, как тут же обнаружила вмонтированный туда сейф. А быстро я однако действую. Теперь осталось открыть сейф. Если получилось с дверью, то и с сейфом получится. Медвежатник с меня никакой. Чтобы открыть сейф — требовался шифр. Я попробовала ввести дату рождения своих детей, умнее в голову мне больше ничего не пришло. Сейф не поддавался. Я постучала по нем, побила кулаками, но все тщетно.
Я раздвинула слегка шторки, и решила покопаться в бумагах, которые занимали большую часть этой небольшой комнаты.
Единственное, что я отчетливо понимала, что нужно побыстрее отсюда сматываться. Мне хоть было немного смешно, но очень страшно. Меня не покидало ощущение, что кроме меня в квартире есть кто-то еще. В общем, тут уже играл мой страх полным ходом. Порывшись немного в документах, их осмотр мне ничего не дал. Тут можно вечно рыться. Кроме как научной писанины, они в себе больше ничего не содержали. Я села за стол и еще раз хорошо подумала. Так-с, что делал дед, когда я приходила к нему? Стучал пальцами по столу, брал в руки фото Вероники. Просто есть такая версия, что поближе спрячешь, подальше возьмешь. Я тоже взяла фоторамку в которой красовалось фото Вероники. Красивая женщина! Я повернула рамку обратной стороной и неожиданно для себя увидела написанные карандашом цифры. А вот, скорее всего и код. Код от сейфа. Я постаралась побыстрее его ввести, но видимо такое дело не любит спешки и мне пришлось в полной тишине медленно крутить рычажок, останавливая его на нужных мне циферках.
Ура! Все получилось дверь открылась и я увидела перед собой все содержимое. Сейф был практически пуст. В нем лежал лишь небольшой бархатный черный мешочек и какая-то записка. Я сразу начала с черного мешочка. Открыв его, я увидела невероятную красоту. Небольшие камушки, голубого цвета, так блестели и освещали сумрачное настроение комнаты. Сколько их было — не сосчитать. Но действительно, как и говорил дед — много. Хоть камни были небольшого размера, приблизительно с десюлик, но очень красивые. Мне приходилось видеть алмазы, но такой красоты видать еще не удавалось. Они так радовали глаз, что мне бы их было жалко продавать. Я бы их просто хранила и время от времени любовалась ими.
Налюбовавшись, я сложила их обратно и принялась за записку. Она явно предназначалась мне, так как начиналась именно так:
Дорогая Оксана!
Если ты читаешь это небольшое послание тебе, то значит, ты нашла то, что я бы очень хотел отдать тебе. А точнее моим внукам. Они замечательные. Конечно, ты можешь распорядиться ими по своему усмотрению, но хочу предупредить тебя, что это не простые камни. Эти камни способны менять судьбу. И не всегда к лучшему. Тот, кто ими обладает, может лишиться всего: любви, счастья, совести. Тех человеческих, которые не купишь не за какие деньги. Поэтому считаю по большей степени, эти алмазы бесценны. Ведь, что может быть ценнее собственного счастья, ценнее собственного здоровья? Явно не брюлики…
Мы часто не ценим то, что имеем, а потерявши плачем. Так произошло с Анатолием. Он узнал про них, и у него просто помутнел разум. Мы ругались, он пытал меня, пытаясь узнать, где я их прячу. Но человека, воспитанного еще в советских мерках — сложно сломать. Ему не удалось разгадать их тайну. И не удастся, я в этом убежден.
Теперь ты обладательница большого богатства. И только тебе решать, что важнее для тебя. Будь счастлива!
Игорь Викторович Ветлицкий.
Совершенно не помню, как выбежала из квартиры, прихватив с собой мешочек с алмазами и письмецо от свекра. Мне было так страшно и неуютно одной в этой чужой квартире, что я как можно скорее покинула ее. Машинально закрыв обратно двери на ключ, я пулей выбежала из подъезда и направилась к машине. Лишь когда я завела мотор своего Сузуки, только тогда почувствовала облегчение. Напряжение спало и я, спокойно направляясь домой, стала размышлять. Для начала, мне совершенно не верилось, что я нашла эти чертовы алмазы! Сейчас я везу кучу бабок в своем стареньком авто. Мне не верилось совершенно. Я слегка ущипнула себя. Нет, все же я не сплю. Но! Еще свыкнуться с мыслью, что у меня все получилось — никак не получалось.
Мой свекр прав. Теперь я понимаю, почему Толик сбил его на машине своего брата. Он хотел заполучить алмазы, подставив своего брата. И конечно подсказала ему эту идею скорей всего Лара. Которая теперь сама не в лучшем положении. Теперь она брошенка с изуродованным лицом. Хорошо, что осталась еще жива. Если бы не Игнат непонятно, как бы кончилась та авария. Но если быть честной самой с собой, я ее простила и мне где-то жаль. Не деньги главное, за которыми она так усердно гналась. Главное семья. Это дороже всех алмазов, брильянтов во всем мире! Сейчас немного поумничаю, как сказал один известный писатель Фредерик Стендаль: «Человек живет на земле, не для того, чтобы быть богатым, а для того, чтобы быть счастливым».
Когда я приехала домой, то увидела Игната на пороге с чемоданом на колесиках. Это был тот самый чемодан, который я выкидывала с лестничной площадки совсем недавно.
— Ты куда? — первое, что я сказала, зайдя в квартиру.
— Я уезжаю. Навсегда уезжаю. Ты же этого добивалась.
— Как навсегда? — здесь я действительно испугалась. Испугалась даже сильнее, чем у деда в квартире.
— Вот так. Решил уехать. Уступить, так сказать даме.
— Нет! Нет! Нет! — стала я восклицать, и перегородила ему путь. Я настолько сильно не хотела, чтобы он уезжал, что была готова остановить его всеми силами. — Ты не поверишь, я нашла их.
— Кого? — он заинтересованно посмотрел на меня.
— Алмазы. Голубые алмазы. Как и обещала их много. — Тут я начала суетиться и доставать из кармана своей куртки маленький черный мешочек. Открыв его, я высыпала содержимое себе на руку. Сразу заискрились голубые камушки.
— Ты так ничего и не поняла…, - расстроено ответил Игнат, и все же ему удалось пробраться через мою блокаду. Он вышел из квартиры с чемоданом в руках. А я тупо стояла и смотрела ему вслед. Ничего не могла предпринять. Удерживать его насильно — бессмысленно. Тем более я только этого и добивалась. А теперь жалею. Жалею так, что на моих глазах наворачиваются слезы, от того, что я не в силах его остановить.
Когда я закрыла за ним дверь, почувствовалось, как сразу стало пусто и на душе и в квартире. Еще жалобно заскулил Джек. Уже завтра Новогодняя ночь, я даже приготовила детям подарки и Игнату тоже приготовила подарок, но настроение было совершенно не праздничным. Вот зачем мне эти камни? Зачем? Когда на душе кошки скребут? А сердце плачет от тоски.
Все же я не могла сдержать слез, когда зашла в его комнату. Теперь я окончательно поняла, что он не вернется. Я зарыдала на взрыв и помчалась в свою комнату, чтобы поплакаться в подушку, чтобы никто не видел моих слез. Мне плохо без него! Мне так плохо!
На мой громкий плач пришел Джек и Мурзик. Они с жалостливыми мордами сидели возле кровати и смотрели на расстроенную хозяйку. Затем в комнату зашли и дети. Они не понимали, что происходит. И сочувствуя мне, начали меня жалеть. Марк своими маленькими ручками гладил меня по голове и целовал в лобик, Соня старалась меня крепко обнять.
— Мама, что с тобой? Почему ты плачешь?
— Ничего детки! Все хорошо. Просто мама слегка расстроилась.
— Это из-за дяди Игната?
— Нет, — солгала я им. Конечно же нет!
— Из-за Толика? — все любопытничала Соня.
— Нет. А пойдемте готовить ужин? — я смахнула слезы и старалась улыбаться. Вечно убиваться за мужиком — нельзя. Тем более мне пришла в голову отличная идея.
С детьми мы приготовили ужин, и они ушли к себе в комнату. За ними же побежали двое хвостатых. Все же я не унималась, сидеть дома и вот так просто ждать чего-то. Почему-то мне вспомнились слова Риты. Когда мы встретили ее на катке, она мне сказала: "Как будет сильно плохо, сходи на то место, где ты сбила старуху". Сейчас у меня было такое же состояние. И я, убедившись, что дети спокойно рисуют у себя в комнате, решила туда съездить. День близился к вечеру, спускались густые сумерки. Сейчас быстро прошвырнусь туда, может мне полегчает?
Сейчас мне казалось, что ситуация безвыходная. На руках у меня куча алмазов, а они мне совершенно не интересны. Почему Игнат их тоже не взял? Он же просил, чтобы я их нашла, вот я и нашла их! А он не взял… И что он имел ввиду, когда говорил: "Ты так ничего и не поняла?". Что я должна была понять? Ну, сказал бы толком, зачем юлить? Господи! Почему ты меня не наделил большими мозгами, чтобы я смогла разгадать этот ребус и понять, почему Игнат ушел…
Доехала я быстро, но уже совсем стемнело. Уже по темно-синему небу проплывали густые серые облака. Плыли они быстро-быстро. На улице было заметно светло, хоть и морозно. Везде горели новогодние огни, ими были так красиво украшены ели или просто голые, невысокие деревья. Натянув получше шапку, я вышла из машины и решила прогуляться. На том самом месте, где я чуть не сбила цыганку — никого не было. Поэтому я решила пройтись.
Покружляв немного возле дома Риты, я направилась в парк. Он был совсем рядышком. Всего несколько метров от того самого места. Как только я зашла, то сразу увидела, как уютно застелены снежком, пустые скамейки и высокие черные уличные фонари. Большие деревья тоже спрятались под большой махровой шапкой и стояли неподвижно, высоко расправив свои ветки. Их стволы так искристо переливались и поблескивали серебристым инеем. Какая красивая зима! Просто волшебство! Смотреть на все это и не пересмотреть. Хоть мне и немножечко грустно. Грустно от того, что я одна. И винить могу в этом могу только сама себя. Если честно, я даже предположить не могла, что так круто изменится моя жизнь, и я не смогу представить своей жизни без Игната….Без этого супер офигительного мужчины, о котором реально может мечтать любая нормальная женщина. А я ненормальная. Я пыталась его всеми силами выгнать. Вот и выгнала. Теперь жалею об этом так, что не могу не есть, не спать и даже думать о чем-то другом, как не о нем. Он без конца в моей голове. Без конца мои мысли возвращаются к нему. К его взгляду, к его глазам, губам…забыть о нем — это что-то сверхъестественное.
Я уже собралась уходить, как меня окликнул хриплый голос. Где-то я его уже слышала. Я обернулась и увидела возле мусорного бака старуху. Точно! Это же она цыганка! Цыганка, которую я сбила! Как же я обрадовалась, когда я ее увидела и узнала. Я тут же сразу направилась к ней. Подойдя ближе к ней, я тут же поприветствовала ее:
— Здравствуйте! Что же вы тогда так быстро убежали7
— А что мне, ждать тебя что ли?
Я улыбнулась. На ней был надет все тот же платок. И выглядела, она все также. Мягко говоря — неважно. Все же я рада была ее видеть. Не могла объяснить себе почему, но мое угнетенное настроение, сменилось хоть и мимолетной улыбкой.
— Ты не за этим пришла? — цыганка достала зажигалку и протянула ее мне. Эта была та самая зажигалка, которой я давала ей прикурить.
— Нет. Она мне уже не нужна.
— Я могу ее выкинуть?
— Да. — Подтвердила я.
— Выкинуть, как твою прошлую, привычную жизнь?
— Да. — Говорила я убедительно.
Цыганка сделала взмах рукой и выкинула чудо-устройство куда-то далеко в сугроб. Кидала она не плохо.
— А теперь беги. Беги, догоняй его. Чего ждешь! Он сейчас в аэропорту, у него самолет через несколько часов, так что еще успеешь.
— Вы думаете? Игнат…
— Да скорее же! Чего зря терять время! — она не дала договорить мне и подгоняла меня. Даже толкнула.
— Спасибо вам! Не знаю, за что. Но мне кажется, что вы имеете прямое участие во всей этой истории, поэтому я хотела вас еще кое о чем попросить, — достав из кармана черный бархатный мешочек, я протянула ей и вложила его в ее большую ладонь.
— Вы можете их отдать тем, кто нуждается в них больше всего на свете. Вот точно также, как фокус с зажигалкой.
— Не беспокойся. Беги. Тебе уже пора.
Цыганка положила мешочек с алмазами себе в карман, развернулась в обратную сторону и зашагала по плохо освещенному парку. Я сначала смотрела ей вслед, а когда ее силуэт скрылся в темноте, сразу побежала к машине, чтобы поехать, как можно скорее в аэропорт.