Нож делал все происходящее еще хуже. Он мог просто перерезать мне горло и покончить с этим.
- Я пометил тебя, как свою,- выдыхает он. - Но иногда мне хочется насладиться чем-то постоянным. Что думаешь об этом, Лилли? Что, если я высеку свои инициалы на тебе, прямо...здесь? - он нажимает ножом под моей левой грудью. - Было бы здорово? Шрам с моими инициалами Д.С, можешь себе представить? - он увеличивает давление ножа. - Я должен сделать это, Лилли-цветочек? Как думаешь?
К счастью, безумное мотание моей головы заставило его передумать.
- Позор тебе, - говорит он, убирая нож, - Но я обещаю, что не буду обижать тебя, если ты передумаешь. Как ты знаешь, - говорит он, вставая, - Я-человек слова.
Затем он ушел, но перед этим провел пальцами по моим волосам и дернул голову вверх, чтобы грубо поцеловать.
И конечно же, он разрезал веревки.
Я жду, когда он уйдет, и снимаю повязку с кляпом.
Я слишком слаба, чтобы сделать что-нибудь еще. Сворачиваюсь калачиком, укрываюсь одеялом и пытаюсь уснуть.
***
Солнце ярко светит. Я смотрю на большие, красивые, деревянные балки на потолке и думаю обо все камерах, что спрятаны здесь.
Они видели все, что происходило прошлой ночью.
Все, чего мне хочется, так это заползти в нору и умереть.
Какое-то время я просто лежу, размышляя о том, что стало с моей жизнью.
Все, над чем я так упорно работала, пропало из-за прихоти сумасшедшего. Независимость. Самодостаточность. Мое образование.
В конце концов, голод заставляет меня встать.
От того, что Стоунхарт жестко оттрахал меня, мне трудно ходить. Мышцы на ногах задеревенели из-за того положения, в котором я лежала прошлой ночью.
Спотыкаясь и прихрамывая, иду в душ и включаю настолько горячую воду, насколько это возможно. Вода жжет кожу, но я всё равно заставляю себя стоять под потоком.
Боль кипятка куда лучше, чем дискомфорт, который я ощущала прошлой ночью. На какое-то время я забываю, где нахожусь.
Через час или больше я выхожу. Кожа чувствительная и влажная. Мне нравятся эти ощущения.
Как зомби, я подхожу к шкафу. Одевшись, я подхожу к зеркалу и смотрю на себя. На лице и шее выступили красные волдыри.
Дерьмо.
На мгновение мне становится страшно от того, что я натворила с собой.
Не из-за себя, а потому что я помню об условиях Стоунхарта держать свое тело и внешность в порядке. Одно из его словестных правил гласило не причинять вреда своему телу, иначе он ограничит меня в пространстве для передвижения.
Что, если он действительно сделает это? От этого мне становится не по себе.
Мой желудок урчит, и я вспоминаю, для чего встала с кровати.
На пол секунды я думаю устроить голодовку, лишь бы установить хоть какую-то степень контроля над своей жизнью.
Но быстро забываю об этом.
Во-первых, это разозлит Стоунхарта. Во-вторых, это принесёт мне только больше страданий.
Я иду по коридору в главное здание.
У меня плохое настроение.
Вся моя мотивация исчезла.
Может Стоунхарт вытрахал все это из меня.
Это мысль звучит, как дурацкая шутка. Это не так. Это апатичная оценка моей ситуации.
Избегай повторов!
Я помню, как новый профессор кричал мне держать язык за зубами.
В конце концов воспоминания заставляют меня улыбнуться. У меня бы случилась истерика, если бы я написала «апатичная оценка» на всех своих творческих работах.
Вхожу в большую гостиную.
Лучи света пробиваются из всех окон, отражаясь от люстры.
На секунду я останавливаюсь и любуюсь красотой дома.
Говоря о внешней красоте, это определение подходит сюда больше всего. Увидев особняк Стоунхарта до того, как попасть в плен, я бы ни за что не догадалась, что это логово настоящего монстра.
Я слышу два мужских голоса, которые раздаются из коридора, и начинаю нервничать.
Господи Лилли, это всего лишь голоса! Когда ты стала такой пугливой?
Я ссылаюсь на недостаток сна, а не из-за того, что сделал Стоунхарт.
Конечно же это ложь.
Я подумываю над тем, чтобы вернуться назад. Меня потрясает мой недостаток мужества. Расправь плечи и иди на встречу голосам.
Я же женщина, и всегда была. Не позволяй обстоятельствам изменить себя.
Не позволяй Стоунхарту выиграть.
Я захожу в комнату и вижу Стоунхарта, сидящего на диване с руками, закинутыми за голову. Состояние полнейшего комфорта.
Он разговаривает с человеком, которого мне не приходилось видеть.