Никто из нас не любил говорить о последней ночи. Мы дали обещание никогда не упоминать об этом. Кроме того, каждый раз, когда мы поднимали этот вопрос, Грейс становилась грустной и снова превращалась в прежнюю Грейс.
Я смотрю на нее и вижу, что ее настроение снова меняется после того, что сказала Нэнси. Я быстро хватаю ее за руку, а Нэнси оглядывается с испуганным видом.
— Просто вырвалось, — торопится сказать она.
Грейс сжимает мою руку.
— Нет, все в порядке, давайте выпьем, — она кивает на стакан в руке Нэнси.
Нэнси наливает всем по бокалу вина, и мы идем к бильярдному столу и начинаем игру. Три бокала, и мы уже не знаем, кто выигрывает, а кто проигрывает. Мы просто весело проводим время.
Теперь моя очередь бить по мячу, я играю против Грейс. Промахнувшись на дюйм, мы все падаем на пол, смеясь.
— Спорим, я выиграла, — смеется Нэнси.
Грейс встает и роняет кий, когда открывается дверь. Я слишком занята смехом, чтобы заметить, кто вошел, пока не слышу его голос.
— Что ты здесь делаешь?
Я оборачиваюсь, и Эйден стоит прямо позади меня. Его руки скручены в судороге.
Я говорю первое, что приходит мне в голову.
— Ты рано вернулся.
— Я хотел сделать тебе сюрприз, но, похоже, это у тебя есть сюрприз для меня, — он больше не смотрит на меня, когда говорит, он глядит на Грейс.
Я смотрю на нее и вижу, что новая Грейс исчезла, а прежняя вернулась. Но на этот раз, прежняя остается навсегда.
— Эйден, дружище, ты вернулся как раз вовремя, Грейс обыграла Эдит в бильярд, — говорит Нэнси.
Она выпила больше трех бокалов вина, поэтому не понимает, что происходит. Она слишком занята своим маленьким мирком, чтобы заметить напряжение в комнате.
— Привет, Нэнси, — спокойно говорит он.
— Ты в порядке?
Он кивает и целует меня в макушку.
— Ага… Девочки, заканчивайте свою игру, — он выходит за дверь, а я стою, не зная, что делать.
— Я устала. Думаю, просто пойду спать, — Грейс кладет все вещи и обнимает нас с Нэнси перед уходом.
— Значит, нас осталось двое, — смеется Нэнси.
Не обращая на нее внимания, я смотрю на дверь. У меня ужасное предчувствие.
Эйден до сих пор ничего не сказал о той ночи, когда вернулся домой пораньше. Он даже не ударил меня, и боюсь, что он нападет тогда, когда я меньше всего этого ожидаю. Он делает вид, что всё хорошо, хотя я знаю, что это неправда, и я не видела Грейс с той ночи. Эйден выглядел очень расстроенным, когда увидел нас.
Я хочу найти ее, но Эйден в последнее время все чаще расспрашивает меня. Есть какое-то плохое предчувствие, что с ней что-то случилось. Сегодня вечером я собираюсь отправиться на ее поиски. Обычно по ночам Эйден заставляет всех охранников бродить по дому, но сегодня они на встрече с ним, и это идеальное время, чтобы найти Грейс.
У меня есть только час до окончания встречи, нужно сделать все быстро. Я хожу по всем местам, где она обычно убирает, и ее нет. Я спросила некоторых сотрудников, видели ли они ее, но большинство сказали «нет», они не видели ее с тех пор, как Эйден вернулся домой.
Это было четыре дня назад.
Есть только одно место, где она могла бы быть: в той части дома, которая теперь всегда тщательно охраняется. Я заглядываю в коридор, где живет Грейс, и не вижу никаких охранников. Я быстро бегу, оглядываясь назад и вперед, и выхожу за дверь.
Я подхожу к комнате Грейс и стучу. Дверь, через которую я прошла, открывается, и входит охранник. Я отодвигаюсь за стену и выглядываю наружу, наблюдая, что он делает. Тот оглядывается по сторонам, открывает несколько дверей, проверяя их, а потом сообщает по рации, что в коридоре чисто. Я стою, наблюдая и ожидая, когда он уйдет.
Когда я вижу, что он возвращается, я выхожу из-за стены и снова стучу в дверь Грейс. Не получив ответа, я поворачиваю дверную ручку, и она открывается, позволяя мне проскользнуть внутрь.
— Грейс, это я, Эдит, — шепчу я в темную комнату.
Я вижу очертания ее тела на кровати и бросаюсь к ней.
— Грейс, это я, — я сажусь на край кровати и касаюсь ее плеча.
Она стонет, медленно поворачиваясь ко мне лицом, и шипит, когда ложится на спину.
— Эдит, что ты здесь делаешь? — она огрызается, пытается сесть.
— Я пришла проведать тебя.
Она велит мне включить лампу на ночном столике. Когда я включаю ее, моя рука летит ко рту, когда я вижу ее лицо. Сердце разрывается, и мне хочется плакать, когда я смотрю на нее. Я кладу руку на ее лицо и осматриваю синяк. Я знаю, кто сделал это, но хочу, чтобы она сама сказала.
— Кто это с тобой сделал?
— Все не так плохо, как ты думаешь. Обычно бывает еще хуже.
Я не могу поверить в то, что слышу. Насколько хуже еще может быть?
Она хватает мою руку, убирая ее от лица. Губа разбита, на шее синяки, как будто он ее душил. У нее даже на руках следы от укусов. Она пытается сесть прямо, и вздрагивает, хватаясь за бок, пытаясь принять сидячее положение.
— Кто это сделал?
— Ты не должна быть здесь, уходи, пока кто-нибудь не нашел тебя, — она снова игнорирует мой вопрос и продолжает подталкивать меня к выходу.
Я никуда не собираюсь уходить, пришло время получить ответы, и, похоже, она единственная, от кого я их получу.
— Скажи мне, — настаиваю я.
Она смотрит в стену, а я сижу на грани слез и жду, когда она заговорит.
— Ты знаешь, — отвечает она, играя руками.
Я уронила голову на грудь в знак поражения.