… Солнце буквально ослепляло. Поморщившись, девушка подняла руку выше, чтобы разглядеть стоявшего недалеко от нее молодого человека. Приятный теплый ветер ласкал кожу, даруя прохладу, но от взгляда карих глаз мужчины, глядящих прямо на нее, становилось жарко и как-то по-особенному волнительно. Не хотелось лишаться этого сладкого томление, подумала девушка, шагая к нему с учащенным сердцебиением. Она хотела как можно скорее оказаться рядом с ним, поэтому прибавила шагу.
И не заметила камушка, который попался под туфельку. Она поскользнулась и упала. Так, что больно приземлилась на мягкое место. Задохнувшись от неожиданности, какое-то время она не могла даже пошевелиться. Сердце замерло на мгновение, но постепенно девушка смогла прийти в себя и открыть глаза. И увидела в нескольких шагах его.
Карие глаза озорно смотрели на нее.
— Что ты там ищешь, радость моя? — раздался его веселый голос.
Ей не было весело от этого падения. У нее болела спина и то самое место, на которое она так неуклюже приземлилась.
— Помоги мне подняться, — попросила она, морщась от боли.
— А что мне будет за это?
Карие глаза светились лукавством, почти, как она любила.
— Ты не станешь помогать мне, если взамен не получишь ничего?
Он улыбнулся.
— Признаться, такая мысль приходила мне в голову. Но ведь я должен быть вознагражден за спасение дамы. Что мне за это будет?
Он желал поцелуя, которым она еще не одарила его сегодня. Это было более, чем очевидно, и он шутил, но ей почему-то не стало от этого легче. Понимая, что у нее не было выбора, девушка опустила голову и тихо проговорила:
— Ты знаешь.
Утешением ей служило то, что в столь ранний час в Гайд-парке не было почти никого, кто мог бы увидеть это позорное падение.
Молодой человек с карими глазами шагнул к ней и, оказавшись прямо напротив, склонился и медленно протянул ей свою руку.
— Тогда, к вашим услугам…
Девушка встала и последовала за ним, но былой радости она больше не испытывала…
Как и желания поцеловать его…
Странный сон разбудил Клэр, хотя она и не хотела просыпаться. С какой стати ей приснилось это? Приснился Клиффорд… У нее было такое ощущение, будто в последнее время она стала забывать его, и вот сегодня она увидела его во сне. Будто провидение хотело напомнить ей о нем. Или напомнить о том случае… Напомнить тот день, когда он должен был помочь ей. Помог, но попросил что-то взамен. Всегда просил за все свои поступки, даже если это было что-то незначительное.
Просил тогда, когда другой на его месте даже словом бы не обмолвился. Она вспомнила Эрика, который не позволил ей упасть в доме своего отца, когда подарил ей цветы на прогулке в Гайд-парке, когда посылал ей ее любимые завтраки и украсил ландышами собор… Он никогда не просил что-то взамен. Клэр было трудно представить себе, чтобы Эрик поступил расчетливо.
Он… Он делал всё совсем иначе. И это… почему-то это казалось правильным. От того и важным и таким значимым. И искренним.
Клэр не хотела просыпаться. В последнее время она могла встать только после того, как ее будили. В последнее время она так мало спала, а сегодня…
Ее никто не разбудил! Никто не пришёл за ней, чтобы разбудить и помочь собраться в дорогу. Значит, она опоздала…
Клэр резко открыла глаза и присела на кровати.
Господи!
Почему никого не послали за ней, почему?.. Ей было тяжело думать, тяжело вспоминать, потому что резкая головная боль тут же отрезвила ее, вернув в реальность. Приложив руку ко лбу, Клэр застонала, ощутив еще и неприятно горький привкус во рту. Она не могла понять, что с ней такое. Что произошло?
Дверь ее комнаты отворилась, и Клэр, опустив руку, увидела хозяйку «Маркиза», которая с подносом двинулась к небольшому столику, стоявшему перед камином.
— Добрый день, миледи. Как спалось?
— День? — ошеломленно простонала Клэр, медленно повернув голову к окну. — Боже, который сейчас час?
В ясном небе светило яркое солнце. И ветер лишь трепал листья на деревьях, видневшихся за окном, а не пытался с яростью сорвать их, как все предыдущие дни. И беззаботные маленькие птички… Они звонко щебетали под окном почти как в давние времена. Вот что, вероятно, и разбудило ее, думала потрясенная Клэр, вновь взглянув на миссис Бетани, которая поставив поднос на стол, повернулась к ней.
— Сейчас полдень, миледи.
Клэр снова застонала, борясь с головной болью, которая мешала думать.
— О Боже, я опаздываю!
Сказав это, она спустила ноги с кровати с намерением встать, но голова закружилась так, что она упала обратно на кровать.
Увидев это, миссис Бетани тут же направилась к ней.
— Куда вы спешите?
— Мы должны были выехать в семь утра. — Она вдруг резко посмотрела на миссис Бетани. — Где все?
— Если вы имеете в виду вашего мужа, то он внизу, читает газету.
Клэр застыла с еще большим потрясением.
— Газету?
Она не понимала, что происходит. Что все это значит? А как же их график? Как же… ее ошеломлённый взгляд остановился на себе, и только тогда Клэр обнаружила, что сидит в ночной рубашке. И совершенно не помнит, как готовилась ко сну.
— Как я переоделась? — спросила она едва слышно.
Остановившись возле кровати, миссис Бетани мягко улыбнулась ей.
— Я помогла, миледи, когда ваш муж попросил об этом. Вы не помните?
И внезапно на нее нахлынул калейдоскоп воспоминаний. Как она, беспокойно меря шагами свою комнату, пошла искать хоть кого-то, чтобы отвлечься. Господи, вчера она играла в карты и пила пиво вместе со своими слугами! Самый позорный поступок в жизни молодой графини! Какой ужас! Что она наделала? Что теперь о ней подумают ее слуги?
Что о ней подумает Эрик?
Это почему-то так сильно напугало ее, что она опустила руку.
— Боже мой… — с сокрушительным раскаянием пробормотала она, закрыв глаза.
Потому что вспомнила, как прижималась к его груди, когда он так неожиданно появился в большом зале «Маркиза».
Она помнила, как крепко он обнимал ее. Так крепко, что она чувствовала запах сандалового дерева и специй. Его запах. Такой терпкий, такой… почти неповторимый. До сих пор чувствовала. И чувствовала силу его рук, его плеч… Его всего…
Это так сильно потрясло ее, что у нее задрожали руки. И сердце забилось так быстро, что было трудно дышать.
Клэр отчаянно пыталась вспомнить, что говорила ему вчера и как оказалась в своей комнате, но всё это было подернуто такой густой дымкой, что она ничего не помнила. Боже, что произошло вчера?
— Миледи, вам нехорошо? — раздался обеспокоенный голос миссис Бетани.
Нехорошо?
Клэр уже не знала, что и думать. Она напилась вчера самым непростительным образом, играла в карты со своими слугами и проиграла много денег. Ей было так стыдно! Но Эрик… Он не подумал отругать ее за это. И даже попросил миссис Бетани переодеть ее, потому что, вероятно, она была не в состоянии сделать это сама. Проявил к ней снисхождение тогда, когда мог вполне заслуженно отчитать.
Всё, что Клэр могла вспомнить сейчас, были его объятия, удивительно будоражащий запах и тепло его тела. Тепло, которое не покидало ее до сих пор. От которого было как-то непривычно волнительно на душе. И одновременно спокойно. Вчера разрываемая болью и сомнениями, теперь никакой горечи Клэр не ощущала. Это и пугало. Больше всего на свете, потому что стало очевидно, что вчера что-то произошло. Нечто большее, чем простые объятия. Объятия, в которых она так отчаянно нуждалась. Будто одно его объятие было способно помочь ей больше, чем любые слова утешения.
Клэр судорожно покачала головой, не в силах произнести ни слова.
— Хотите, я помогу вам переодеться?
Да, она хотела одеться, чтобы хоть так почувствовать себя защищенной. От того, что ждало ее в этот необычайно солнечный, яркий день.
Когда Клэр кивнула, миссис Бетани вновь улыбнулась.
— Нужно одеться и приступить к завтраку, иначе ваш горячий шоколад может остыть.
Она вскинула голову, ощущая, как нечто совершенно неожиданно заставляет сердце щемить в груди. Это было… Она не ожидала этого после того, что произошло вчера. Она вела себя недопустимо и проспала всё утро, а Эрик вместо того, чтобы рассердиться на нее, вновь посылал ей ее любимый завтрак.
Как такое возможно?
— А клубничный джем вы тоже принесли? — вдруг тихо спросила она, почувствовав, как теплеет на душе.
Миссис Бетани тут же кивнула.
— Да, мидели.
Он ведь знал, как сильно она любила этот завтрак. И даже несмотря на то, что она вытворяла ночью, послал ей ее любимый клубничный джем. Это тронуло ее до глубины души.
Не в состоянии побороть себя, Клэр задала еще один вопрос:
— И яйца пашот?
— Да. И жареный бекон…
— И мягкие тосты, — добавила Клэр потрясенно, а потом снова взглянула на миссис Бетани. — А как я оказалась здесь?
Улыбка миссис Бетани стала мягкой, почти пугающе понимающей.
— Вы не могли стоять на ногах. — Это она хорошо помнила. — И ваш муж принес вас сюда.
Так вот почему он обнимал ее вчера. Клэр внезапно вспомнила, как чуть было не упала. А Эрик тотчас же подхватил ее, не позволив упасть.
В очередной раз, — почему-то с болью подумала она.
Он ведь ушел из «Маркиза», лишь был не столкнуться с ней, но по какой-то причине вернулся. Клэр вспомнила и облегчение, перемешанное с радостью, когда увидела его в зале «Маркиза». Он всё же вернулся, не позволил ей упасть и принёс в её комнату. Он позаботился о ней тогда, когда другой на его месте отчитал бы ее и оставил бы там внизу в качестве наказания.
Его поступки… Они были нелогичными, противоречивыми и… и пугали, потому что Клэр не могла их игнорировать, не могла позабыть, испытывая нескончаемую благодарность к нему. И что-то еще, чему не могла пока дать название. Она отчаянно старалась понять Эрика, но это было практически невозможно сделать. То он делал вид, будто ее вовсе не существует, а то прижимал к себе так, будто отпустить не мог…
Клэр медленно встала, продолжая ощущать дрожь в коленях.
— Помогите мне, — пробормотала она в смятении.
Она действительно была в смятении. Еще и потому, что не понимала, как теперь встретиться с Эриком. Ей казалось, что она сгорит от смущения…
А может быть, ее вело другое чувство?
Головокружение прошло, и благодаря вкусному завтраку и клубничному джему, горький привкус во рту тоже исчез. Ей стало лучше физически, но было неспокойно на душе.
Через час, позавтракав и одевшись в один из своих легких простых нарядов из синего шелка с овальным вырезом и не с такими пышными юбками и рукавами, Клэр спустилась вниз, чувствуя гулкие удары своего сердца. Потому что ожидала немедля столкнуться с Эриком. Ей почему-то казалось, что сегодня он будет ждать ее. Она одновременно ждала и боялась этой встречи. Еще и потому, что не знала, что сказать ему.
Поправив свою кашемировую шаль и соломенную шляпку с синими лентами, Клэр почти замерла у дверей большого зала, боясь обнаружить там Эрика. На одно короткое мгновение ей показалось, что сердце от волнения выскочит из груди.
Зал оказался пустым. Там никого не было.
Клэр не могла понять, принесло ли это ей облегчение, но радости она тоже не испытала. Вздохнув, она направилась к двери и вышла на улицу. Где так же никого не оказалось. Не было видно даже их кареты.
Удивительно, хоть кто-то готовился к их отъезду, или они собирались остаться здесь навсегда?
День и впрямь выдался чудесным. Таким неприлично теплым и светлым, как будто всё самое страшное осталось позади. Но, разумеется, это было не так. Тяжесть в груди осталась. Она никуда не исчезла, вот только на этот раз она не сводила с ума, не парализовала как прежде. Теперь Клэр казалось, что она может с ней справиться. Будто бы у нее появилось некое оружие против боли и отчаяния.
Будто бы своими объятиями Эрик вчера забрал себе часть этой тяжести.
Вдохнув свежий дневной воздух, Клэр прикрыла глаза, пытаясь пропитаться царившей вокруг тишиной и покоем.
А потом тишину нарушил детский плач.
Открыв глаза, Клэр прислушалась. Плач раздавался совсем рядом. Ребенок плакал где-то очень близко.
Не думая ни секунды, Клэр шагнула налево и, обогнув небольшое здание «Маркиза», оказалась во внутреннем дворике. Где росла большая раскидистая ива с тонкими, сочно-зелеными листьями. К своему удивлению Клэр обнаружила под деревом плачущую девочку. Малышке могло быть четыре-пять лет, не больше. На ней было милое платьице желтого цвета, расшитое цветами. Золотистые волосы разделенные на аккуратный пробор и заплетенные в две очаровательные косички. Милое лицо было искажено.
Вид страдающей девочки так сильно тронул Клэр, что она тут же шагнула к ней.
— Добрый день, моя милая. Что произошло? Кто тебя так обидел?
Малышка вздрогнула и повернулась к ней. Глаза ее были полны слез, но взгляд с опаской смотрел на незваную гостью. Клэр остановилась в нескольких шагах и улыбнулась, не желая пугать бедного ребенка.
— Всё хорошо, я не обижу тебя. Что с тобой случилось?
Малышка опустила голову и снова заплакала. На этот раз Клэр шагнула ближе и присела на корточки прямо перед ней.
— Почему ты плачешь? Я могу тебя чем-то помочь?
Девочка горько покачала головой.
— Ты уверена? — Клэр отчаянно пыталась придумать, как предложить помощь этому несчастному созданию. — Знаешь, я ведь графиня, а мой отец очень влиятельный маркиз. Неужели, никто из нас не сможет помочь тебе?
Девочка снова так же горестно покачала головой. Клэр всё смотрела на малышку, понимая, что теперь было делом чести помочь ей. Неужели даже влиятельные связи не могли пригодиться в столь нужный момент?
Осторожно коснувшись нежной щеки, она вытерла слезы и подняла голову девочки так, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Давай для начала ты расскажешь мне, что произошло, а потом я обязательно придумаю, как помочь тебе, хорошо? Как тебя зовут?
— Анна, миледи, — шепнул тоненький детский голосок.
Сердце Клэр дрогнуло.
— Анна… Расскажи мне, кто тебя обидел?
Девочка снова опустила голову.
— Никто.
— Никто? — Клэр удивленно приподняла брови. — Тогда почему ты плачешь?
Девочка подняла руку и маленьким пальчиком указала… прямо в небо!
Клэр была в замешательстве.
— Небо?.. — Она старалась понять, что это могло означать. — Ты… тебя испугала недавняя гроза?
Девочка в очередной раз покачала головой. Клэр вздохнула и сдалась, признавая, что бессильна против детской логики.
— Тогда что же?
— Посмотрите туда, — прошептала Анна.
Клэр запрокинула голову, но кроме кроны дерева и голубого неба ничего не увидела.
— Я не понимаю, Анна, что это?.. — Она не договорила, потому что, вероятно потеряв терпение, девочка взяла своими маленькими ладошками ее лицо и повернула голову Клэр так, чтобы она увидела. — О, — прошептала Клэр, заметив, наконец, маленького котенка, съежившегося на очень высокой ветке на самом верху дерева. — Как она взобралась туда?
Девочка отпустила Клэр и снова захныкала.
— Мы играли, а потом Дори убежала и залезла на дерево. Как я теперь сниму ее оттуда? Она не хочет спускаться, — горестно добавила она и снова заплакала.
Клэр сделала глубокий вдох и на мгновение закрыла глаза. Потому что впервые за очень долгое время могла самостоятельно принять участие в спасение заблудшей души. Впервые со дня замужества ей представилась возможность хоть что-то решить самостоятельно. К ней вернулась былая уверенность и способность управлять своей жизнь, не завися ни от кого.
Даже от своего мужа.
Ощутив небывалый прилив сил и энтузиазма, Клэр торжественно объявила:
— Я же говорила, что обязательно придумаю, как помочь тебе!
Девочка даже перестала плакать, когда с негодованием посмотрела на Клэр.
— Как графиня может помочь мне в таком деле? Разве им позволено это?
— Видишь ли, моя милая, перед тобой не просто графиня. — Она снова взглянула на дерево и съежившегося котенка на верхней ветке, а потом заглянула в глаза Анны. — Я не говорила тебе, что в детстве я обожала лазить по деревьям?
После этих слов почему-то перед глазами возникло изумленное лицо Эрика, когда на музыкальном вечере она раскрыла ему еще одну из своих тайн. Призналась в том, о чем не знал даже Клиффорд. Особенно он. А Эрик знал. То самое странное чувство, от которого щемило в груди еще там в ее комнате, тут же нахлынуло на нее, заставив гулко биться сердце. У Клэр было такое ощущение, будто она уже не может думать ни о чем без того, чтобы не вспоминать своего мужа.
«Запомню на случай, если на дерево вздумает залезть несчастный кот. Боюсь, тогда без помощи профессионала нам не обойтись».
Клэр почему-то захотелось улыбнуться. Впервые с тех пор, как он попросили ее руки. Еще и потому, что сейчас ей как раз представился случай доказать и Эрику, и тем более себе, что она всё еще на что-то способна.
Слезы девочки почти высохли.
— Правда? — с такой надеждой спросила она, что вновь дрогнуло сердце.
Клэр потрепала девочку по голове и встала.
— Ну конечно, моя милая! И, чтобы доказать это, я сейчас же помогу твоей Дори вернуться к тебе.
Взгляд девочки стал скептическим.
— Вы уверены, что сможете? Там так высоко… — Она взглянула на насыщенно синего цвета с короткими рукавами наряд Клэр и добавила. — У вас такое красивое платье. Вы не боитесь испортить его?
— Если я помогу тебе, это будет стоить того! — с воодушевлением проговорила Клэр, стягивая с плеч шаль, и вручая ее Анне, затем развязала ленты шляпы и, сняв ее, так же вручила девочке. — Подержи пока мои вещи, хорошо? — Вздохнув, Клэр решительно шагнула к дереву. — Кроме того, ты должна знать, что никогда нельзя сомневаться в способностях графини, особенно в моих.
Подойдя к толстому стволу дерева, Клэр прикинула, как ей лучше осуществить задуманное. И как действительно залезть на дерево в платье. Она не лазила на деревья с тех пор, как ей исполнилось восемь. Не такое уж и большое достижение, чтобы хвастать этим перед другими, особенно перед Эриком. Клэр вдруг поежилась, вспомнив, что выдала ему даже свою детскую кличку! Господи, вероятно тогда он подумал, что она сумасшедшая. Сумасшедшая, на которой он потом захотел жениться. И женился…
Боже, она должна была сосредоточиться на том, что собиралась сделать, а вовсе не думать об Эрике! Анне нужна была помощь, и слава небесам, что Клэр до сих пор помнила, как иногда в детстве лазила на дерево. Нужно было ухватиться за надежную ветку, и поставить ногу на другую такую же прочную. И повторить это до тех пор, пока не доберешься до вершины. Она почему-то не могла вспомнить, как потом спускалась, но сейчас это было неважно.
Сделав глубокий вдох и собравшись с духом, Клэр приподняла подол платья и, взявшись за ближайшую ветку, потянулась наверх.
Прикладывая невероятные усилия, и с трудом дыша, она вскоре взобралась на необходимую надежную ветку. Крепко держась за толстый шероховатый ствол, Клэр обернулась, чтобы увидеть, где находится, и чуть было не упала, когда ощутила легкое головокружение. Три метра — не шутки!
— Господи… — простонала она, на секунду закрыв глаза. — У меня ведь раньше не кружилась голова. — Сделав пару глубоких вдохов, она попыталась взять себя в руки и снова посмотрела перед собой. — Это же не так сложно, Клэр! — бормотала она, подбадривая себя. — Еще немного, и ты доберешься до несчастного котенка. Думай о том, сколько радости доставишь бедной Анне.
Словно бы почувствовав ее волнение, девочка крикнула ей вслед.
— Миледи, вы точно уверены, что справитесь? Может, не нужно? Вы такая красивая, я не хочу, чтобы вы упали и ушиблись.
Клэр нервно хмыкнула, упрямо потянувшись за следующей веткой.
— Конечно, справлюсь, солнышко! И естественно я… — Она хотела сказать, что не упадет, но запуталась в подоле платья. Нога съехала вниз, и она чудом удержалась на месте, вовремя уцепившись за толстую очередную ветку. — Боже, — выдохнула она, чувствуя, как колотится сердце и испарина выступает на лбу. Прядь непослушных волос упала ей на лоб. Набрав в грудь достаточно воздуха, она попыталась сдуть волосы, но чем усерднее она это делала, тем чаще прядь попадала ей в глаза. Решив, в конце концов, не обращать на это внимания, она стала взбираться выше. — Конечно, я не упаду! Как говоришь, зовут твоего котенка?
— Дори, миледи.
— Дори, — прошептала она, поднимаясь еще выше, чтобы добраться до съежившегося котенка. — Как тебя угораздило подняться так высоко, а, крошка? Ты знаешь, что это дурно, лазить так высоко? Я ведь действительно могу… — Приподнявшись еще чуточку выше, Клэр к своему облегчению оказалась как раз у той самой ветки, на которой сидело несчастное, перепуганное создание. — Боже, — простонала она, переводя дух. — Такое ощущение, будто я добежала до Лондона и обратно.
— Миледи, вы в порядке? — донесся снизу голос Анны.
— Да, я как раз рядом с твоей Дори. А она послушная?
— Она ведь маленькая, миледи. Я еще не успела научить ее быть послушной.
— Чудесно, — горестно молвила Клэр и, крепко держась одной рукой за ствол дерева, другой потянулась до пушистого комочка. — Иди ко мне, моя хорошая. Тебе ведь здесь так же неудобно, как и мне, верно? Давай спустимся вниз. Я бы чаю выпила. Могу угостить тебя клубничным джемом, которым снабжает меня мой муж. Думаю, тебе тоже понравится, правда, Дори?
Рыжий в пятнах котенок смотрел на нее маленькими темными глазками, не сдвинувшись с места.
— Ну же, иди сюда, — звала ее Клэр, уже начиная терять терпение. Котенок приподнялся и в страхе попятился назад. Клэр последовала за ней, стремясь, во что бы то ни стало, дотянуться до нее. — Я уже начинаю сердиться, Дори. Иди сюда…
— Миледи, вы…
Анна хотела что-то сказать, но запнулась. Внизу раздавались быстрые шаги. Клэр почти дотянулась до котенка, но не успела схватить ее, потому что ее перепугал громкий разгневанный мужской голос.
— Господи, Клэр, что ты там делаешь?!
Клэр чуть было не упала вновь, зацепившись о подол платья. Котенок отскочил еще дальше, а Клэр вовремя успела ухватиться за ветку, которая угрожающе заскрипела. Ветка, на которой она буквально повисла.
Встреча, которой она так боялась, не могла состояться при более худших обстоятельствах.
— Боже, — выдохнула она, сумев удержаться и не упасть. — Ты мог бы быть более вежливым, Эрик, не видишь, чем я тут занимаюсь?
Внизу действительно стоял Эрик, вернее, не стоял, а прирос к земле, с побелевшим лицом глядя на жену, которая буквально висела на дереве. Которая ужасно хотела взглянуть вниз, но не посмела этого сделать из страха свалиться прямо ему на голову.
— Вежливым? — пробормотал Эрик, не веря своим ушам. — Ты хочешь, чтобы я был вежлив с тобой, когда ты залезла на дерево?!
Клэр перевела дыхание и всё же, не удержавшись, взглянула вниз. У нее снова закружилась голова и задрожали ноги, когда она обнаружила, что находится на высоте более пяти метров. И все же даже отсюда, сквозь ветки и листья заметила, каким потрясенным выглядел Эрик. Так, будто его сейчас хватит удар.
На нем не было сюртука. Он был в одной белоснежной рубашке и черном жилете с черными длинными панталонами, заправленными в высокие сапоги. На нем не было даже шейного платка, что невероятно взволновало и смутило ее, вызвав совсем неуместные воспоминания о его шее.
Совершенно растерявшись, Клэр попыталась дышать, чтобы унять дрожь во всем теле и еще раз взглянула на невероятно потрясённого Эрика. Теплый ветер трепал его густые черные волосы, набрасывая ему на лоб, но даже этого он не замечал, пристально глядя на нее.
— Я ведь говорила, что умею хорошо лазить по деревьям, помнишь? — дрожащим голосом произнесла она, не в состоянии унять сумасшедший бег сердца. Потому что только теперь поняла, какую глупость совершила, взобравшись на дерево. — И помнится, ты как-то говорил, что прибегнешь к помощи профессионала, если увидишь несчастного котенка на дереве.
Глупость, которая теперь могла стоить ей жизнь. Страх и паника готовы были охватить ее, и чуть было не приковали к месту, когда Клэр увидела, как Эрик стремительно зашагал к дереву.
— Не шевелись, слышишь меня? Я сейчас поднимусь и помогу тебе спуститься!
Клэр сомневалась, что это хорошая идея, и еще теснее прижалась к стволу дерева.
— Не д-делай этого, — прошептала она уже чуть менее уверенным голосом.
Не так она представляла себе их встречу. Собственно, она вообще не представляла, как это произойдет, а теперь не знала, что ей делать.
Эрик застыл внизу. Его лицо исказилось и побледнело еще больше.
— Что? — Он вдруг провел рукой по своим черным волосам и с дрожью в голосе добавил: — Клэр… Господи!
У нее ёкнуло сердце. Его тихий шепот был наполнен таким неподдельным страхом и тревогой, что она еще раз посмотрела вниз, превозмогая головокружение.
— Я не упаду!
Он с недоверием покачал головой.
— Я очень на это надеюсь!
Он был сердит, изумленно поняла Клэр по выражению его бледного лица. Не рассердился за то, что она вытворяла вчера, играя и проигрывая в карты, а сейчас сердился! Самый нелогичный человек, которого она когда-либо встречала.
Самый нелогичный человек, которого и сегодня она была рада увидеть. Так рада, что теперь сердце билось вовсе не от страха.
Удивительно, но его присутствие, которое поначалу смутило, теперь придало ей силы продолжить и завершить то, что она с таким безрассудством начала.
— Я справлюсь, ведь… я совершаю благородный поступок. Спасаю котенка…
Эрик вздрогнул и снова провел рукой по своим уже растрепавшимся волосам.
— А кажется, что спасать нужно тебя. — Эрик всё же взялся за ствол дерева. — Ради Бога, только не шевелись! Я уже иду…
Клэр на мгновение зажмурилась и едва слышно попросила:
— Не нужно.
Эрик вскинул голову.
— Что?
На этот раз страхи и сомнения вернулись, извещая о шатком положении, в котором она находилась. Шатком и очень опасном.
— Ветка не выдержит нас обоих. — Когда она услышала, как он чертыхнулся, Клэр быстрее добавила, чтобы не пугать его еще больше: — К тому же я уже рядом с Дори.
— С кем?
Вздохнув, Клэр, расправляя плечи. Ей нужно было действовать быстро, иначе она останется ночевать на этой проклятой ветке.
И никогда не узнает, что произошло вчера. Что-то, что теперь позволяло им обращаться друг к другу на «ты» без прежней натянутости.
— Это котенок, так зовут котенка.
Клэр сделала глубокий вдох, и, крепко держась за ствол дерева, вновь начала тянуться к котенку.
— Клэр… — раздался внизу едва слышный голос Эрика, наполненный ужасом.
У нее почему-то сжалось сердце оттого, как он назвал ее по имени. С такой неприкрытой болью, будто она уже падала в пропасть. Будто бы он собирался нырнуть туда за ней.
Он волновался! Волновался так сильно, что действительно был готов забраться за ней на дерево.
— Я не упаду, — повторила она, на этот раз больше для него, нежели для себя, охваченная решимостью довести дело до конца.
Не он один мог быть несгибаемым. Она тоже была упряма и собиралась сдержать данное маленькой девочке обещание.
— Ради Бога, будь осторожна!
И снова осознание того, что он рядом, придали ей силы действовать решительнее. Удивительно, как прежнее ощущение надежности и уверенности вернулось к ней. Клэр могла поклясться, что теперь у нее не дрожат ноги и не кружится голова, поэтому она смогла дотянуться до котенка и взять ее за шерстку. Котенок шикнул, но не сдвинулся с места, послушно вжавшись ей в ладонь.
— Поймала! — торжественно воскликнула она. Но радость ее длилась недолго, потому что тут же услышала, как треснула ветка. Эрик что-то громко сказал, но она уже ничего не слышала. — Ой!
Она даже не успела вскрикнуть. В какой-то момент Клэр сильнее надавила на хрупкую ветку, за которой цеплялась. Ветка не выдержала ее веса и надломилась.
И Клэр со своей драгоценной ношей полетела вниз.
Сердце замерло от ужаса. Задыхаясь, она падала, минуя ветки и листья, прямо в объятия смерти…
Но угодила в совершенно другие объятия. Ее поймали. Прямо в воздухе. Какое-то время из-за громко колотившегося сердца она ничего не могла расслышать, но затем уловила потрясенный хриплый голос Эрика.
— Ты жива? Клэр, ради Бога, открой глаза! С тобой все в порядке?
Она медленно открыла глаза и обнаружила, что прижата к твердой груди Эрика. Который поймал ее на лету! Спас ей жизнь, но сам при этом побледнел так, будто пострадал он сам.
У нее тряслись руки, она едва могла дышать, но, заглянув в до боли знакомые серо-голубые глаза, поняла, что безумно рада видеть его. Особенно так близко.
— Я не разбилась? — виновато молвила она.
И внезапно произошло то, чего она ожидала меньше всего: застонав, Эрик притянул ее к себе и так крепко обнял, что ей стало даже трудно дышать. Обнял так, как не делал этого даже вчера!
— Господи, Клэр! — шепнул он, зарывшись побелевшим лицом ей в растрепанные волосы.
Клэр была поражена его поступком, его ловкостью так сильно, что ей даже в голову не пришло возразить ему. У нее и желания не было возражать. Против его объятий… Это было так удивительно. И так сокровенно, будто никогда прежде ее никто не обнимал. Не обнимал так крепко, как это делал Эрик. Обнимал так, будто она была ему дороже всего на свете. Будто кроме нее ничего больше не существовало. Это действительно было удивительно… Его объятия были самым удивительным переживанием в ее жизни.
Эрик дрожал так сильно, что его дрожь передалась ей. Внезапно весь ужас того, что могло произойти, если бы не он, охватил Клэр. Если бы не его молниеносная реакция, она могла бы уже лежать на земле со сломанной шеей. Она была напугана, но и так благодарна ему за то, что он спас ее и не позволил разбиться. В который раз.
Клэр не смогла устоять, ощущая почти такую же непереносимую потребность обнять его в ответ. Обхватив его шею свободной правой рукой, она прижалась к нему, положила голову ему на плечо и закрыла глаза. И тут же почувствовала, как неистово бьется его сердце. Она никогда прежде не ощущала биения чужого сердца. Даже когда обнимала Клиффорда. Но сейчас так отчетливо чувствовала биение сердца Эрика, что это поразило ее до глубины души. Будто ей явилось нечто особенное. Сердце человека, который обнимал ее так, будто сам не смог бы пережить последствия ее падения.
Его горячее дыхание касалось ее щеки, будоража и потрясая. Клэр потерлась щекой о мягкую материю его жилета, поражаясь тому, как просто и легко было обнять его. Какие удивительные ощущения это вызывало в ней. Ощущения, которые она не испытывала даже когда обнимала Клиффорда. Ощущение покоя и облегчения снизошли на нее, прогнав страх и успокоив обезумевшее сердце. Еще и потому, что она тут же ощутила его запах, неповторимый запах сандала, кожи и специй, который всегда исходил от него. До боли знакомый запах, который она не могла забыть.
Запах, с которым перемешался легкий аромат клубники.
Клубника? Клэр нахмурилась, вспомнив далекий день прогулки, когда они зашли в кондитерскую. Когда он сказал, что не любит сладкое, и она точно помнила, как он пил чай без сахара. И без молока. И все равно запах клубники невозможно было спутать ни с чем. Удивительно…
Удивительно, как хорошо она помнила его вчерашние объятия. Но недостаточно хорошо помнила, какая сила таилась в нем, какое тепло исходило от его большого напряженного тела. А теперь она чувствовала это. Так хорошо чувствовала, что легкий трепет прокатилась по всему телу.
Ей стало так удивительно хорошо, что она не хотела разомкнуть объятия. Не желала, чтобы он отпустил ее.
— Клэр, — пробормотал он глухим голосом.
Голос который привел ее в чувства, и когда она подняла голову и взглянула на него, только тогда обнаружила, какой он невероятно бледный.
Оттого, что был действительно до смерти напуган происшедшим!