Часы отзвенели по залам и затихли. Все они показывали разное время, и ни одни — настоящее.
— Ну что вы, Ника, это только видеонаблюдение нас поймало. Сейчас посвистит и замолкнет, — наклонился к ее уху Виктор и закрыл глаза.
Сейчас он отпустит…сейчас…
К ним уже шла из соседнего зала старушка, охранница зала. Вид у нее был по королевски чопорный и сердитый.
— Молодые люди, экспонаты смотрим на расстоянии, за барьеры не заходить! И поторопитесь с осмотром, через полчаса мы закрываем.
“Значит, половина шестого вечера” — подумал Вяземский.
— Извините, мы нечаянно задели, Скажите, пожалуйста, а рояль в рабочем состоянии? На нем играть можно?
— Нет, рояль не настраивали очень давно, а концерты у нас в греческом зале.
— В греческом зале, в греческом зале, — процитировал Вяземский и почувствовал, как Вероника беззвучно смеется уткнувшись в его грудь. — Вы тоже Райкина вспомнили? — спросил он.
— Да, папа его обожает!
Она не смущалась… по неопытности, или… провидя главное, правильность всего, неизбежность их встречи?
Нехотя, с большим сожалением, Виктор отпустил ее.
Страх лишь коснулся его чувств темным крылом и отлетел, истаял. Сейчас Виктор прислушивался к другому, главному, что совершалось между ними.
— Пойдемте в парк, Ника, вы хотели взглянуть на собственный садик императрицы, а его закроют вместе с музеем, но в парке можно гулять допоздна.
Ника следила за Виктором, про себя она свободно называла его по имени и ощущала гораздо ближе, чем он позволял себе это. Неожиданно взрослым женским чутьем провидела она в подробных рассказах о Павловске, пусть интересных и живых, стремление укрыться от того, что происходило между ними. Он говорил, чтобы не молчать, не смотреть, не касаться — а хотел-то именно этого! И она тоже. Но нельзя было, и потому Ника только слушала голос. Красивый…
И не только голос ей нравился! Статный уверенный в себе мужчина. Не мальчик, взрослый, густые волосы уже с седыми прядями, черты лица благородные, но не жесткие. Глаза серые, как воды залива в пасмурную погоду. А губы добрые. Улыбка ласковая. Только редко улыбается, чаще хмурится, тогда глубокая морщина залегает между бровей. Руки красивые…А выправка как у папы — армейская. Наверно спортом занимался много. Ника поняла, что бессовестно разглядывает Виктора, а он стоит и ждет, даже не противится этому. Но ведь понимает!
Ей стало неловко и она опустила голову, стала смотреть под ноги — на дорожку. Но долго так не выдержала и снова обернулась к Вяземскому. Улыбнулась, засмеялась, поймала его ответную улыбку и почувствовала себябеспричинно счастливой. Просто потому, что этот человек сейчас рядом!
В парке было еще светло, длинные вечерние тени ложились косыми темными полосами на газоны и дорожки. Сухая золотистая листва шуршала под ногами. И хотелось идти, идти… не нарушая пугливой тишины.
Парк оказался огромным! Ника не видела ничего подобного: старые могучие деревья, плавные изгибы реки, быстрины на перекатах, мосты, павильоны, скульптуры.
Вероника думала, что Виктор и о них расскажет, но он молчал. А взгляд его все теплел, и печальная улыбка часто трогала губы.
Ника шла рядом с ним, все дальше углубляясь в осенний мир парка. От центральной аллеи они забрали влево, посмотрели с высоты дворцового холма на Славянку и вернулись к собственному садику. Кое-где на клумбах еще пестрели осенние цветы, но в основном покачивались коробочки с семенами, а рядом торчали таблички с латинскими названиями растений. Листья с кустарников осыпались, “собственный садик” выглядел взъерошенным.
— Все же здесь летом гораздо лучше, — вздохнул с сожалением Виктор, оглядывая партерный цветник, — идем к трем грациям. Их Марии Федоровне на день ангела подарили.
— Правда? Удивительно, такой большой подарок, представляю упаковку с ленточками, — засмеялась Ника и пошла вперед, а Вяземский за ней. Она слышала его шаги, шорох листвы под ногами, так хотелось обернуться, и…
Она не знала что! Обнять? Да! Но как возможно? В музее это случайно вышло, Ника даже не поняла, как оказалась в его руках. И почему он стал молчалив? Словно отвечая на ее вопрос, он тихо сказал:
— Про парк можно вспомнить много интересного, но когда оказываешься тут, главным оказывается причастность. Чувствуешь себя одним с природой, красотой. И мысли дурные уходят. Павловск лечит…
Ника обернулась, Виктор остановился, так они медлили под старой, сросшейся тремя стволами липой и смотрели друг на друга. Молча.
Белка выглянула из-за ствола, спрыгнула вниз на газон, замерла.
— Ой, смотрите, — прошептала Ника
— Не двигайтесь резко, — также шепотом отвечал Виктор, — тихонечко доставайте орехи.
— Да…
А белка и не думала пугаться, напротив, увидев, что Вероника раскрыла сумку, рыжая попрошайка тремя большими скачками выбралась с газона на дорожку и снова замерла в полуметре от Виктора и Ники.
— На ладонь положите, дальше она сама разберется, — подсказал Виктор.
Ника медленно присела, протянула руку с раскрытой ладонью к зверьку.
— Взяла! Ест!
Белка деловито покрутила орешек в передних лапках, немного помусолила его, но потом зажала в зубах и вернулась на газон, под липу, разрыла листья и землю, затолкала туда угощение.
— Запасает, — улыбнулся Виктор и тоже присел.
Белка вернулась и вспрыгнула ему на колено.
— Совсем ручная! Ну иди, иди ко мне. Ой!
Зверек перепрыгнул на плечо к Нике
— Не бойтесь, давайте фотик, я сниму вас с ней, — сказал Виктор.
Фотографии с белкой вышли замечательно. Виктор и Ника рассматривали их, смеялись, а в парке темнело, солнце село, тени растеклись вечерним сумраком и похолодало.
— Далеко в парк не пойдем, поздно уже. Хотел Сильвию вам показать, но в другой раз.
Он опять сказал это, и Ника поверила, что будет этот другой раз. Не может не быть. И так хорошо стало.
— Да, я приеду, может быть весной. И ребята еще игру хотели, но даже без игры, сама.
— Весной тут чудесно. Я буду рад снова встретиться с вами.
К выходу из парка опять шли молча. В машине Виктор спросил:
— Устали?
— Нет, — Ника смотрела на павильон граций, мимо которого они снова проезжали, — это другое, я сохранить хочу в себе.
Виктор кивнул, он хорошо знал это состояние, когда уходишь из парка и уносишь частицу его в себе.
— Вот и ворота царские, — обратно быстро доедем, пробок в это время нет.