— Покажи мне, как ты живешь в общежитии! С соседом по комнате познакомь! Сколько мы с тобой дружим, а в гостях у тебя еще ни разу не была! — с упреком гляжу на Влада. Он хмурится, задумчиво чешет затылок. Моя просьба ему явно не нравится.
— Давай-ка лучше после сессии к моим родителям рванем? — предлагает он, заметно оживившись. — Тебе у нас точно понравится! Свой дом, чистый воздух. Утки в пруду плавают круглый год. Они, хоть и дикие, но к нам привыкли. Почти одомашнились.
Со вздохом гляжу на парня, возмущенно откладываю на блюдечко пирожок и чай отодвигаю подальше от края стола. Какие утки? Какой воздух? Я ему про Фому, он мне про Ерему. Да что, ради всего святого, он прячет в своей общажной комнате? Артефакт бесценный? Алмаз раджи индийского? Любопытство пребольно кусает за пятую точку, не давая смириться с отказом.
А вот от его предложения приходится отнекиваться. Тут без вариантов.
— Папа меня ни за что к парню с ночевкой не отпустит. Ты же знаешь, в плане морали родители в позапрошлом веке живут. Им не докажешь, что мы с тобой только друзья. Сто раз пыталась! Они не верят в дружбу между мальчиком и девочкой.
Ловлю на себе его взгляд. Пристальный, серьезный и как будто расстроенный одновременно. Отхлебнув глоток кофе и поморщившись (обжегся бедняга!) уточняет недоверчиво:
— Тогда откуда такая уверенность, что тебя в общагу к парню отпустят?
Жму плечами и хитро улыбаюсь.
— А кто же папу об этом спрашивать будет? Сегодня у нас по три пары. Давай после лекций сразу к тебе? Поучимся пять минут — тогда скажу своим предкам, что с тобой занималась. И даже формально не совру!
Влад смеется.
— Упорства и хитрости концентрат! Вижу, что по-хорошему не отстанешь. Раз уж твердо решила прийти, дай мне хотя бы время на уборку!
— Ладно. Пятнадцать минут погуляю вокруг общаги. Ты не бойся, носки на полу меня не испугают!
После третьей пары я, распрощавшись с подружками, натаптываю круги у выхода в вестибюле. То и дело мимо проходят знакомые, но Влада не вижу. До меня вдруг доносится щебет амадинов из рюкзака. Лезу в боковой карман за смартфоном. После встречи с Максом не удержалась, записала их пение в качестве рингтона.
Думала, это Влад звонит, но на дисплее красуются незнакомые цифры. Опять реклама? За последнюю неделю уже два раза звонили. То мобильный интернет пытались продать, то какой-то дигипакет. Ума не приложу, где я свой номер засветила! Отвечаю на вызов и слышу знакомый бархатистый голос. Вокальный двойник Урганта.
— Привет. Это Макс.
Сердце с размаху ухает об пол. Прямо всмятку бьется. Вдребезги. Стою, молчу. Пытаюсь в голове порядок навести. Его нет. Только ошметки, обрывки безумных идей в полном хаосе мелькают. Макс? Не может быть! Так не бывает! Ошибся номером? Бред, не то! Если только…
— Макс? Почему ты мне звонишь? С папой все в порядке? — в ужасе тараторю. Воображение тут же рисует картинку: папе вдруг становится плохо, прямо на объекте. И Макс, по счастливой случайности оказавшись на той же стройке, с подачи отца, первым делом набирает меня.
— Не знаю, — отвечает, кажется улыбаясь. — Он стоит неподалеку. Ругает прораба. Вроде жив, здоров.
Опять затихаю. Собираюсь с мыслями, сиганувшими в закутки сознания испуганными мышками. Мой собеседник и не думает мне помогать, беседу как-то поддерживать. Вместе со мной молчит. Похоже, его нисколько не тяготит эта звенящая тишина. Спрашиваю:
— Зачем ты звонишь, Макс?
— Ты мне понравилась. Хочу с тобой увидеться.
Его слова мне кажутся чужими. Нереальным глюком, фантазией. Будто не со мной это все происходит, а в параллельном витке бытия с другой совершенно девушкой. Хочется уточнить, не пьян ли он, не обколот? Вместо этого прижимаюсь лбом к холодной стене вестибюля, предлагаю:
— Так напросись на очередной субботний ужин! Родители тебя обожают — они с восторгом дорогого гостя примут.
— А ты, — говорит он вкрадчиво, — тоже примешь меня с восторгом?
Ах, вот как? В упор обстреливает? Из бронебойных? Ну, раз он со мной не церемонится, то и я не стану!
— Приму, конечно. Но с осторожным оптимизмом и большой долей скепсиса.
Сзади кто-то подходит и обнимает меня за плечи. Вздрагиваю и, резко обернувшись, вижу улыбающегося Влада. Успокаиваюсь немного и показываю ему на смартфон, одними губами произношу: «Я сейчас!»
— Макс, мне некогда. Не могу говорить.
В ответ слышу решительное:
— Мне не нужен еще один ужин с твоими родителями. Я хочу с тобой встретиться. Сегодня четверг… Завтра вечером сходим в «Олд ханса», согласна?
«Олд ханса» считается одним из лучших ресторанов в старом городе. И, как водится, одним из самых дорогих. Но в ресторан не хочется. По пятничным вечерам, как правило, сижу в ванной с зажженными свечами, добавив в воду аромамасла, и расслабляюсь после напряженной недели. Смотрю потом фильм или читаю книжку. Однако Макс меня интригует. Завораживает. Цепляет. Быстро, чтоб не передумать, говорю:
— Я согласна. Во сколько за мной заедешь?
— В семь.
— До завтра!
— До завтра, птичка моя!
Птичка? Ну-ну! Как он там сказал? Девочки только чирикают. Так он меня видит? Легкомысленным, щебечущим воробышком?
Влад уже одет в парку цвета хаки. Надо признать, выглядит он отлично. Скуластое лицо, глаза серые, чуть раскосые. Высокий, подтянутый, атлетичный. Он слегка набрал вес за последнее время, что добавляет его облику мощности, авторитета. На нем запросто военную форму представляешь. Особенно, когда серьезный и сосредоточенный стоит, как сейчас. Интересуется между делом:
— Кто звонил?
Вижу, что ему любопытно до ужаса, с кем я на завтра договорилась о встрече. Ничего скрывать не собираюсь. Чем хорош друг — он способен помочь мне понять все хитросплетения мужской психики. Как бы это сделал брат, к несчастью, у меня отсутствующий.
— Меня недавно отец с парнем познакомил. Говорит, что хорошая для меня партия. Мы всего один раз виделись, но я никак не могу понять, что в его адрес чувствую. Он какой-то необычный. Вроде хороший, но я его никак ощутить не могу. Он, как туман от меня ускользает. Прости, что так сбивчиво объясняю. Просто пока и сама не понимаю, что происходит.
Гляжу на Влада, он опять хмурится. Смеюсь и тянусь пальцем к его межбровной морщинке.
— Не морщись! А то состаришься раньше времени!
Но он в ответ и не думает улыбаться. Мою руку за запястье ласково берет и, чуть задержав в своей теплой ладони, отпускает. Задумчивый стоит, как на экзамене. Вдруг требует:
— Познакомь нас!
Удивленно приподнимаю брови.
— Зачем?
— Все говорят, у меня чуйка отличная. Хочу этого чувака пробить своей интуицией.
— Ээ… Не знаю, получится ли это сделать. Мы с ним завтра в Олд Ханса идем, но я понятия не имею, получат ли наши отношения продолжение. Этот папин Макс — один сплошной вопросительный знак.
Влад тянется к карману. Знаю, что опять свой кубик Рубика задумал вытащить. Как же коробит меня эта привычка! Моя подружка Ирка, услышь мои мысли, наверняка отрубила бы: «Не завидуй!» Пожалуй, мне и правда немного завидно. Вот человек нервничает, теряется. Но стоит ему повертеть в руках свой волшебный кубик, как мысли чудесным, непостижимым образом раскладываются по полочкам, волнение проходит и он успокаивается. Со мной бы так не сработало. Драматично смотрю на часы-шагомер, с надрывом восклицаю:
— Влад, поторопись! Мы и так задержались. Через пятнадцать минут я отправлюсь к тебе!
Он срывается с места и за несколько секунд скрывается из вида.
Не спеша, променадным шагом отправляюсь в продуктовый магазин, через дорогу от общежития. С пустыми руками в гости не ходят. Особенно, к студентам. Вхожу в небольшое, светлое помещение. Здесь узкие проходы, тесно, но выбор большой. Как ни странно, нахожу здесь все, что задумала. Покупаю свежеиспеченный багет с чесноком и сыром, несколько видов салата, курицу гриль, овощи тушеные и наполеон. Рассовываю еду в два пакета и топаю к общаге. Пакеты больно впиваются в ладони и я останавливаюсь рядом со скамейкой, чтоб перевести дух.
Сзади слышу слегка неразборчивое, гортанное:
— Девушка, вам памощь?
Обернувшись, замечаю невысокого чернокожего паренька в зеленом пуховике и серой шапке. В нашем универе полным полно иностранцев. Поначалу было непривычно, но потом приноровилась понимать их акцент. Хоть и с трудом.
Улыбаюсь, отнекиваюсь. Но парень твердо намерен взять на свои плечи бремя моих пакетов. С добродушной улыбкой подходит и спокойно, степенно забирает со скамейки мои покупки. Так и не дождавшись на то моего позволения. В голове успевает мелькнуть картинка, где он, сверкая пятками, бросается в далекую даль, зажав подмышкой добычу. Но мои опасения не оправдываются. Парень, указав на близлежащую пятиэтажку, интересуется:
— Фы живеть в том апщижити?
Киваю и семеню вслед за ним. Почему-то не хочется сейчас уточнять, что я иду в гости. Не будешь ведь выкладывать незнакомцу с улицы свои ближайшие планы, да еще в подробностях!
— На какой ытаже?
Так. Триста седьмая комната, по идее, должна находится на третьем этаже. Говорю:
— На третьем.
Парень смело, уверенно проходит мимо вахтерши, открывает электронной карточкой дверь, и по лестнице взбегает наверх. Еле за ним поспеваю. Вот, что значит суровая, африканская закалка! Опять спрашивает:
— Где фаш комнат?
Озираюсь по сторонам в попытке сориентироваться, и мой добровольный помощник с любопытством наблюдает за тем, как растерянно я верчу головой.
— Номир комнат какой?
— Триста седьмой, — сознаюсь я. И он, недоуменно на меня глянув, направляется в другой конец длинного, хорошо освещенного коридора.
Подходит к нужной двери, ставит пакеты на пол. И стоит, уходить не торопится. Вот же попала! Неужели приставать собирается? Говорю ему с легким поклоном и с весомым таким намеком:
— Спасибо большое! Вы мне очень помогли!
Он также вежливо со мной расшаркивается:
— Пажалста! Мне ни трудно!
И дальше стоит. Совсем теряюсь. Не посылать же его прямым текстом! Невежливо. Международных разборок мне только не хватало! Стучусь в дверь и очень надеюсь, что хозяин комнаты с этим волонтером-носильщиком как-нибудь сам разберется.
Дверь открывается. На пороге светлой, просторной комнаты стоит Влад, взгляд его с тревогой падает на чернокожего паренька и он растерянно восклицает:
— Сэм? Мира? Когда вы успели познакомиться? — и отходит в сторонку с приглашающим жестом.
Захожу внутрь, парень по имени Сэм вслед за мной заносит пакеты.
— Так фы тут живеть? — опять уточняет он, обратившись ко мне.
Покраснев, объясняю, что я тут в гостях. Вот, покушать принесла другу. Сэм хохочет. Он успел решить, что я девушка Влада. И с сегодняшнего дня собираюсь заселиться в их общую комнату. Жить втроем было бы странно.
Торжественно вручаю другу покупки и, пока он их раскладывает на столе и широком подоконнике, осматриваюсь. Здесь светло-зеленые стены нежного, пастельного оттенка. Внутриоконные жалюзи. Две кровати, две длинные полки над ними, битком заставленные книгами, два стола перед огромным окном, два больших шкафа и мини холодильник. На полу коврики. С удивлением, ощущаю себя, как дома. Здесь приятно. Уютно. Чисто. Почему же так непросто оказалось сюда попасть?
Садимся обедать, все втроем. Чувствую, что Владу, в отличие от его соседа, не по себе. Никак не пойму причину. Сэм осведомляется, есть ли у меня бойфренд. Со смехом признаюсь, что холостячка. Он уверяет, что это ненадолго. Спрашивает, нравятся ли мне сильные, умные парни? Будущие инженеры? Такие, как он? Нравятся, безусловно! Но мои родители традиционно мне выберут жениха из местных. На этих словах Сэм понимающе кивает. Да, против воли родителей не попрешь! Иначе предки накажут. Его, например, родители благословили найти невесту-чужестранку. А без их согласия он бы ни за что не осмелился с местными девушками флиртовать. Он до сих пор учится, как за европейскими девушками ухаживать. Непростая наука для выходца из патриархальной системы. Влад во время разговора все больше мрачнеет. Может, на фоне своего харизматичного соседа экстраверта он чувствует себя слишком… интравертом?
Вгрызаясь в курицу, Сэм внезапно интересуется, знаю ли я девушку Влада?
— А у него есть девушка? — восклицаю я, возмущенно глядя на этого молчуна-партизана. Внутри шевелится неприятное, гаденькое чувство. Всю душу ему выворачиваю наизнанку, а он от меня свою девушку прячет? Разве так поступают честные друзья?
— Да, — отзывается Сэм. — Есть у ниво адна любимая двушка. Но он мне ни гаварит, кто она.
— Влад, это правда? — спрашиваю его строго.
Он кивает. В глазах его внезапно мелькает обреченность и такая мука, что я перевожу тему на впечатления Сэма от местных красавиц, торжественно обещая себе потом, в более подходящий момент вытрясти из Влада заветное имя.