Игорь почти дошёл до края. Почти. Застыл на самой глубине, сдерживая желание получить собственное удовольствие здесь и сейчас, погладил ладонями раскрасневшиеся щёки Ксении… и вышел из её сладкого ротика.
Он хотел, чтобы ей тоже было хорошо.
Игорь уложил Ксению на край постели животом вниз, задрал ночнушку и дотронулся пальцами между ног девушки. Там уже всё было готово принять его, и Игорь не стал медлить — погрузился во влажную глубину женского тела. Ксения резко, гортанно вскрикнула, утыкаясь лицом в одеяло, чтобы было не так слышно. Стеснительная девочка…
Игорь сходил с ума, двигаясь в ней. То медленно, растягивая удовольствие — заодно и крики Ксении становились более протяжными — то быстро и дико, вызывая у неё громкие и полубезумные крики-стоны, чуть приглушённые искусанным до мокрых пятен одеялом. И наслаждался, сминая белые мягкие ягодицы, оглаживая влажную спину, перебирая пальцами волосы, завораживающие Игоря с первого дня.
И когда он почувствовал, что вновь почти достиг вершины, то взял Ксению за волосы, заставив выпустить изо рта одеяло, приподнял и резко вошёл в её тело. И еще раз. И ещё.
Ксения забилась в его руках, крича и одновременно плача от удовольствия, и от этих полных чувственности всхлипов у Игоря окончательно снесло башню. Он долго, очень долго содрогался внутри неё, и сам хрипел и постанывал, продолжая при этом требовательно ласкать Ксению, и так это было хорошо… Просто невероятно хорошо.
— Спасибо тебе, — прошептал он ей на ухо. — Ты удивительная.
Она всхлипнула.
— Мне кажется, я весь дом перебудила…
— Здесь очень хорошая звукоизоляция, девочка. Никто ничего не слышал. Даже Настя.
Ксения возмущённо дёрнулась.
— Что же ты раньше не сказал!
— Прости, — шепнул Игорь, улыбаясь и поглаживая спину девушки. — Мне нравилось зажимать тебе рот ладонью. А сейчас ты так трогательно кусала одеяло…
Она пo-прежнему обиженно сопела, ничего не отвечая.
— Прости, — повторил Игорь, целуя шею Ксении. — Я искуплю свою вину, честное слово. Но завтра. А сейчас — спать.
— Завтра мы к Стасе с Сашкой в гости идём.
— Я помню. Будет интересно посмотреть на твоих друзей.
— Поверь мне, — она засмеялась, — им на тебя посмотреть будет гораздо интереснее.
Фото- и видеокамерами Андрей начал увлекаться еще в институте. Фотография всегда давалась ему лучше, чем писанина. А вот Ксюшка могла написать что угодно — хоть статью, хоть рассказ, хоть поэму в стихах. Она действительно была лучшей на курсе, и за это её многие не любили. Слишком многие.
Сам Андрей относился к Ксюшке безразлично — до того дня, когда он впервые взял её за руку в кинотеатре. Ну точно же ведьма… Иначе как это всё объяснить?!
Его увлечение фотографией тогда только начиналось, и Андрей частенько фотографировал Ксюшку. Везде — на учёбе, на прогулках, в кафе. Она сперва смущалась, но потом втянулась, перестала возражать. И, привыкнув к постоянному наличию камеры у Андрея, даже не обратила внимания на то, что одна из таких камер стоит в спальне, куда он её привёл. Ну стоит и стоит. Ксюшка и не подумала, что она работает.
А Андрей потом ещё и фотографий из видео нарезал…
Правда, кое-чего он не смог сделать. Специально снял видео так, чтобы Ксюшку было видно только спереди, не сзади. В общем, на порнуху это не тянуло, но его друзьям хватило, чтобы поржать.
С тех пор Андрей сильно усовершенствовался в съёмке фото и видео, к тому же, он прекрасно понимал — с отцом подобная схема «тупо оставить на столе видеокамеру» не сработает. Батя ему потом эту камеру в задницу засунет или заставит сожрать. Здесь надо быть умнее и хитрее.
Ничего, справится. Не в первый раз. Да и скрытка у него с собой есть…
Утром Ксюша призналась самой себе, что страшно волнуется перед встречей с друзьями.
Нет, она знала, что они оба никогда в жизни её не осудят. И если Сашка ещё может сказать что-нибудь в стиле «Ты уверена, что оно тебе надо?», то Стася — никогда.
Но Ксюша всё равно волновалась. В конце концов, она впервые приводит к друзьям человека, которого называет своим мужчиной. Привычка не сформирована. Опыта нет. И как не волноваться?
— Трясёшься, словно заячий хвост, — засмеялся Игорь, останавливая машину возле дома, где теперь жили Сашка со Стасей. — Не надо, Ксения. Всё будет хорошо.
Он привлёк её к себе, поцеловал, и сразу стало чуть легче.
— Я такая глупая, — усмехнулась Ксюша, утыкаясь лбом в его плечо. — Просто ужас.
— Не припомню, чтобы ты хоть раз говорила глупости или вела себя глупо. Не придумывай, девочка. Пойдём.
Ксюша вышла из машины, разгладила несуществующие складки на юбке того самого красного платья, в котором она была накануне в театре, подхватила под руку кажущегося абсолютно расслабленным Игоря и поспешила к подъезду.
Когда они поднимались на лифте, Игорь еще раз попросил Ксюшу не волноваться, вновь поцеловал, сжал её прохладную ладонь и ободряюще улыбнулся.
— А ты сам совсем не волнуешься? — спросила она с интересом, вглядываясь в его спокойные глаза за стёклами очков.
— Совсем, девочка, — кивнул Игорь. — Не вижу причин. Я буду рад, если твои друзья примут меня, но переживу, если не примут. Я даже, — он усмехнулся, — пойму их. Они ведь желают тебе счастья.
— Желают, — подтвердила Ксюша. — Именно поэтому они тебя примут.
— Я буду рад, если так случится, — повторил Игорь. — Приехали, Ксения.
Звонок в дверь, и почти сразу — топот ног и громкий хохот. Как же замечательно, что у Стаси с Сашкой всё хорошо!
Дверь распахнулась, и перед Игорем с Ксюшей возникли две весёлые физиономии, которые сразу же удивлённо вытянулись.
— Привет, — Ксюша улыбнулась, но получилось натянуто. — Рада вас видеть. Знакомьтесь, это Игорь. Игорь, это Стася и Саша, мои лучшие друзья.
— Очень приятно, — отозвался Игорь совершенно спокойно, но тем не менее тепло, кивнул Стасе и протянул руку её мужу. — Много хорошего слышал про вас обоих.
— А мы про вас ничего еще не слышали… — протянул Сашка, подавая руку, и получил существенный тычок в бок от Стаси. — Ой. Извините.
— Не страшно, — хмыкнул Игорь. — Сейчас услышите.
И пока мужчины жали друг другу руки, Стася с Ксюшей обменялись взглядами.
«Прости, что не сказала».
«Ничего. Зато показала».
И мягкая понимающая улыбка, от которой у неё сразу стало легко на душе.
Оставив Игоря в гостиной вместе с Сашкой, девушки пошли на кухню. Вроде как «за едой», а на самом деле — посекретничать.