Телефон молчал минут пять, а потом зазвенел от пришедшего сообщения.
«Я знаю, что вы боитесь меня, Ксения. И понимаю — в вашем прошлом был человек, который сделал вам что-то плохое. Но я — не он. Не нужно бояться. Я не стану вас обижать».
Почему-то захотелось плакать, и она какое-то время просто сидела и анализировала собственные ощущения.
Она осознала всё только в тот момент, когда телефон вновь зазвенел…
«Не бойся меня, моя прекрасная девочка».
Ксюше хотелось плакать, потому что она понимала: возможно, Игорь Андреевич и не обидит её… специально. Просто он никогда не будет любить её, ведь в его возрасте и с его статусом не влюбляются в простых и наивных девушек. И одно только понимание этого факта обижало Ксюшу больше, чем она могла себе представить.
«Спокойной ночи, Игорь Андреевич».
«Спокойной, Ксения».
Поколебавшись, она всё-таки спросила:
«А завтра опять будет подарок?»
И, отправив это сообщение, почти увидела его лукавую улыбку…
«Увидишь».
И улыбнулась сама.
Он удивительный. Он самый удивительный на всём белом свете. Никто и никогда с ним не сравнится.
В этом и дело, Игорь Андреевич… Вы не обидите меня, да.
Вы превратите меня в пыль…
Давненько Ксюша не ждала утра с таким нетерпением. Нет, она действительно становится зависимой… и не только от него, но и от его подарков.
Впрочем, с чего она взяла, что подарок будет именно утром? Может, вечером?..
Но Игорь Андреевич оказался верен себе, и звонок в дверь раздался, когда Инна Васильевна уже ушла, а Ксюша уйти не успела, но была полностью одета. Интересно, как он умудряется так угадывать время? Не только попадать в подъезд, не зная кода, но и угадывать, когда Ксюша еще находится дома? Загадка.
— Доброе утро, — кивнул девушке курьер, — у меня подарок для Ксении.
Не «посылка», а «подарок». Да и выглядело то, что курьер держал в руках, как подарок — небольшая прямоугольная коробочка нежно-сиреневого цвета, даже с бантом. Ужасно любопытно, что там!
Расписавшись за доставку, Ксюша почти поскакала в свою комнату. Поставила коробку на постель, развязала бант, а потом резко сняла крышку…
Мысли застыли, замерев от восторга и восхищения. И всё, что она могла — попискивать от радости и ошеломлённо охать. А еще — прыгать, как маленькая девочка.
В коробке оказался потрясающий небольшой букет из разных цветов, в том числе из её любимых альстромерий. Но дело было не в нём, а в прекрасной бабочке с синими крыльями, вылетевшей из коробки. Живой бабочке.
И теперь эта бабочка медленно летала вокруг Ксюши, словно та была экзотическим цветком. Кружила, едва касаясь девушки крыльями, поднимаясь то выше, то ниже. И Ксюше хотелось смеяться и плакать одновременно.
А еще в коробке обнаружилась маленькая открытка, подписанная уже знакомым почерком.
«Эта бабочка называется морфо. Живёт примерно две недели. Инструкцию по ухаживанию за ней можно найти под букетом. Удачного дня, Ксения».
Ксюша положила открытку обратно в коробку и, провожаемая по — прежнему летающей вокруг неё бабочкой, подскочила к столу. Схватила свой мобильный телефон, но не стала, как раньше, набирать смс-сообщение, а сразу позвонила.
И с каждым прошедшим гудком её сердце билось всё сильнее и чаще…
— Доброе утро, Ксения.
Она выдохнула.
— Игорь Андреевич…
— Да? — голос был тёплым и полным лукавства.
— Я…
— Да, моя дорогая?
— Спасибо, — всё же почти прошептала Ксюша, глядя, как бабочка изящно опускается на спинку её стула. — Большое вам спасибо. Это… так красиво.
— Я рад, что тебе понравилось, — засмеялся Игорь Андреевич. — Это было немного рискованно, но я решил рискнуть.
— Рискованно? Почему?
— Я знаю одну женщину, которая не очень любит бабочек, даже боится их. Но мне подумалось, что ты не из таких.
— Да, — Ксюша улыбнулась, — я вообще не боюсь насекомых. Ни пауков, ни тараканов, а бабочки кажутся мне восхитительно прекрасными. Спасибо… и в том числе за то, что вновь называете меня на «ты».
— Это мой промах, — усмехнулся Игорь Андреевич.
— Почему? — она удивилась.
— Я ведь писал тебе. Либо оба, либо никто. А ты ещё не готова, верно?
— Верно…
— Так что я немного поторопился. Простишь меня, Ксения? — спросил он с улыбкой в голосе, и Ксюша тихо засмеялась.
— Конечно, Игорь Андреевич.
— Хорошего тебе дня, моя девочка.
Сердце вновь зашлось, и дыхание перехватило, и жарко стало так, будто в груди камин затопили… А всё из-за этого его «моя», сказанного негромко, но очень чувственно.
— И вам, Игорь Андреевич…