Ну, а в наибольшей степени культивация и консервация мёртвых знаний происходит в образовательной системе. Вне всякого сомнения, она должна кардинально измениться. И с этим, пожалуй, наилучшим образом справятся дети, уже сейчас бойкотирующие в школах усвоение этих абстрактных мёртвых знаний. Учебный процесс, построенный на методической базе прошлого опыта и устаревшей модели мироздания, пробуксовывает в современных условиях детского локаута. Детвора требует от педагогов изменений, изменений как самих педагогов, так и всего того, что они преподают в школе. Только незашоренные отжившими постулатами педагоги способны пройти аттестацию у детей. Остальные – ремесленники и бракоделы, лишённые призвания Учителя, просто обязаны поменять профессию и уйти из школы.
Итак, в реальной жизни планеты людей началось переосмысление достижений науки. Происходит жёсткий отбор учёных, способных развивать «живую» науку, ориентированную на человека. Принципу «Наука ради науки» нет места в новом времени.
05. 08. 1999 г.
Академия Наук Союза Советских Социалистических Республик. За этой аббревиатурой сокрыты величайшие достижения человеческой мысли, жизненные подвиги советских учёных, гордость рядовых тружеников Страны Советов достигнутыми вершинами научно-технического прогресса. О гигантском потенциале советской науки складывались и ещё долго будут складываться легенды. Достаточно сказать, что на единое научно-техническое пространство мировой социалистической системы приходилось 25-30% мирового обмена технологиями.
После планового развала СССР легионерами Нового Мирового Порядка основная часть научно-технического потенциала АН СССР сосредоточилась в Российской Академии Наук (РАН). Сфера науки – весьма щепетильная область человеческой деятельности. Та в общем объёме несущественная часть научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), которая осталась за научными учреждениями стран СНГ и Прибалтийских государств в результате существовавшего в СССР разделения труда, оказалась достаточной для разрушения целых научных направлений и научных школ, для возникновения серьёзных структурных диспропорций.
Сегодня можно однозначно констатировать факт необратимого разрушения инфраструктуры РАН, руководство которой не смогло сохранить доставшийся ей в наследство научно-технический потенциал АН СССР. Можно долго дискутировать о принципиальной возможности или невозможности его сохранения, но результат для россиян стопроцентно печален – отечественная наука в советском её варианте существует только в громких названиях различных наукообразных контор, да в библиографических ссылках современного околонаучного плагиата. Чтобы не быть голословным, приведу цифровые заключения разгрома научного «подбрюшья» государства Российского.
Затраты России на НИОКР в расчёте на душу населения находятся примерно на том же уровне, как и в Мексике, Турции и Греции (более чем в 20 раз меньше показателей США). Объём финансирования отечественной науки в расчёте на одного сотрудника в 50-100 раз ниже, чем в развитых странах. Ниже, чем в науке величина заработной платы только в таких отраслях, как сельское хозяйство, отрасли непроизводственных видов обслуживания населения, культура и искусство, образование и лесное хозяйство.
За период с 1985 по 1997 гг. из науки ушло более 2,4 млн. человек, т. е. две трети всего списочного состава. С 1990 по 1996 гг. численность исследователей со степенью кандидата наук сократилась со 127 тыс. человек до 93 тыс. человек; в тоже время увеличилось за счёт исследователей старших возрастов число докторов наук (с 15 до 19,5 тыс. человек). В системе РАН средний возраст докторов наук – 58,4, членов-корреспондентов – 65,8, академиков – 68,7 лет. Значительное число членов РАН не заняты непосредственно на научной работе. На 1 января 1996 г. 50 академиков и 141 член-корреспондент РАН работали в системе министерств и ведомств, при этом в вузах работало соответственно только 32 и 67 человек.
Среди учёных и специалистов, выполняющих исследования и разработки, постоянно увеличивается доля женщин – в 1991 г. они составляли 46,1%, а к концу 1990-х гг. – более 55%.
Заметно снижается подготовка и выпуск аспирантов: в 1985 г. выпуск из аспирантуры составил 17,2 тыс. человек, в 1990 г. – 16,4 тыс., в 1996 г. – 11,9 тыс. человек.
Уменьшилась численность учреждений и организаций, занимающихся исследованиями и разработками. Особенно этот процесс отразился на конструкторских бюро, проектных и проектно-изыскательских организациях. На фоне сокращения общего числа организаций, занимающихся научными разработками, произошло увеличение числа академических организаций, вследствие, главным образом, их деления на более мелкие.
По данным РАН, её институты фактически прекратили закупку оборудования и только 3% средств тратят на приобретение реактивов и приборов. Большая часть расходов в отрасли «Наука и научное обслуживание» производится только на выплату заработной платы работникам научной сферы. Таким образом, представляется невозможным обновление научного производственного потенциала путём закупок научного оборудования, научной литературы, обновления научной инфраструктуры, проведения научных мероприятий. По этой причине резко сократилась информационная и справочная база, ограничились возможности зарубежных контактов российских учёных. По оценкам зарубежных экспертов, российские учёные обеспечены исследовательским оборудованием в 80 раз, а литературой – в 100 раз хуже западных.
Если в середине 1960-х гг. средний индекс цитирования работ советских учёных в мировой литературе уступал американскому примерно в 1,5 раза, то в начале 1990-х гг. этот разрыв вырос в пользу США в 14 раз. В 1996 г. в Роспатент российскими заявителями было подано 18 000 заявок на изобретения, в то время, как в начале 1980-х гг. в бывшем СССР регистрировалось в год около 100 тыс. заявок. Патентно-лицензионная деятельность РАН сократилась в 1994 г. в 4 раза по сравнению с 1991 г. Число заявок на изобретения, патентование за рубежом фактически нулевое (в лучшие годы бывший СССР получал от продажи лицензий свыше 1,5 млрд. долл. при затратах государства на патентование в 4-5 млн. долл. в год).
После такой убийственной статистики остаётся только заказать реквием по безвременно почившей российской фундаментальной науке. Фундаментальные исследования требуют постоянных и весьма серьёзных капиталовложений, что и осуществлялось в советские времена. Приведённые цифры констатируют отсутствие у России науки завтрашнего дня.
Тогда что же представляет собой Российская Академия Наук в свете удручающих статистических данных?
Факты объективно свидетельствуют о превращении РАН, прямой наследницы АН СССР, в высокодоходное ведомство по утилизации советского научно-технического потенциала. Это подтверждается данными социологического опроса, проведённого среди 18 научных институтов (2-х математических, 3-х физических, 3-х информатики, 4-х гуманитарных и социальных наук и др.): «Большую тревогу учёных вызывает постоянно набирающая силу коммерциализация науки. Более четырёх пятых (83%) отмечали, что это отвлекает от проведения фундаментальных исследований, развивает нездоровый ажиотаж, противопоказанный науке».
Ситуация внутри РАН, на самом деле, проста до безобразия. Реальные исследовательские работы на 90% остановлены. Те чудаки-учёные, что ещё продолжают верно служить науке, скорее исключение, чем правило. В любом случае, это энтузиасты-одиночки: погоду в РАН они не делают. Мы недалеко отойдём от истины, если определим сегодняшнюю РАН, как обычный базар. Унаследованный советский научно-технический потенциал состоит из выдающихся достижений всего научного комплекса СССР. Естественно, на каких-то направлениях научного поиска больших успехов достигали зарубежные учёные, на других – советские учёные. Задел в той или иной области знания оценивался обычно в годах, необходимых идущим следом представителям других научных школ для достижения того же уровня успеха, что имели на данный момент лидеры. Так вот, на академическом базаре торгуют этими научными заделами.
Судя по тому, что фундаментальную науку перестали финансировать на минимально достаточном уровне с 1993 г., то можно утверждать, что к настоящему времени уже проданы как минимум 7-летние научные заделы отечественной науки. Торговля научно-техническим потенциалом АН СССР может продлиться ещё на десятилетие. К этому моменту все закрома научных приоритетов РАН будут чисто выметены.
Если происследовать вопрос о типажах базарной распродажи народного достояния, то есть добытых самоотверженным трудом нескольких поколений отечественных исследователей системы научных знаний, то здесь вновь можно обнаружить железную длань Нового Мирового Порядка. После включения с помощью своих легионеров, пришедших к власти, экономики России в мировую экономическую систему, основанную на библейском ростовщическом проценте, финансовым структурам мирового правительства не составило особого труда обескровить российскую науку. Финансирование НИОКР велось таким образом, что его с грехом пополам хватало лишь на выплату заработной платы. Финансовые поступления были так структурированы, что в наиболее неблагоприятном положении оказались начинающие научные сотрудники и кадры высшей квалификации, что, естественно, явилось серьёзным стимулом для их оттока за рубеж. И вот после отъезда в «зону развития» талантливой научной молодёжи и маститых научных грандов, после летального исхода фундаментальных исследований на авансцену вылезли коммерсанты от науки, сидевшие до этого за кулисами.
Есть такое понятие – функционер науки. Эти люди всегда существуют рядом с творческими личностями, с головой погружённых в исследовательскую работу. Они занимаются организаторской работой, решением бытовых проблем, короче – околонаучной суетой. Естественная зависть к истинным учёным – их движущая сила. Эта зависть, как правило, отключает у них нравственное начало. Поэтому они не считают зазорным для себя заниматься плагиатом, а то и откровенно присваивать себе авторство научных открытий. Пока исследователи приоткрывают силой своей мысли неведомые тайны мироздания функционеры капитально обустраиваются в научном мире, неотступно повышая свой статус, в том числе материальный и социальный, умело приобретая различные научные звания и степени. В чиновной среде, занимающейся процедурой бумажного оформления научных достижений, функционеры чувствуют себя как рыба в воде. Замечено, что творческий человек способен скорее остаться рядовым учёным, чем терпеть унижения и мытарства при попытке официально оформить результаты своих исследований. Вот в такие моменты наступает звёздный час функционеров, которые втираются в соавторы, отторгают с помощью различных уловок юридического свойства права на открытия или изобретения у их законных авторов, патентуют или публикуют результаты научной работы под своим именем и т. д. и т. п. Короче говоря, из функционеров очень быстро вырастают «крупные учёные», избранные во множество академий, заседающие в различных комиссиях, преподающие студентам науку, о которой имеют смутное представление. Они становятся директорами НИИ, КБ, производственных объединений. Их приглашают применить свои «знания» в правительстве, министерствах и ведомствах.
Так вот, именно такие остепенённые функционеры оказались во главе многих академических структур, раздробив на мелкие части некогда крупные академические учреждения. Сделать это было нетрудно в условиях смутного времени и массовой эмиграции ведущих учёных, что фактически вызвало прекращение исследований. Вместе с административной властью во вверенных им научных организациях они получили право хозяйственного ведения на те самые научные заделы по тем направлениям исследовательских работ, которые профильно относились к возглавляемым ими организациям. Так что типажи торговли научными заделами сидят в директорских креслах.
Кстати, разукрупнение академических организаций преследовало две цели. Первая – получить монопольное право на «научный» товар, чтобы минимизировать число подельников. Вторая – повысить свой социальный и международный статус директорам вновь испечённой академической конторки, реально состоящей из менеджеров по продажам научных знаний. Первая цель носит тактический характер, поскольку связана с сиюминутной продажей результатов многолетних научных изысканий многочисленного коллектива учёных и специалистов; вторая же ориентирована на стратегические задачи, поскольку научные заделы рано или поздно будут окончательно распроданы или устареют в ожидании выгодных покупателей и тогда встанет вопрос о дальнейшем источнике безбедного существования «крупного учёного» с директорским креслом впридачу.
Таким образом, легионеры честно отработали свой хлеб:
1. В России, относящейся к периферии Единого Мирового Государства, уничтожена фундаментальная наука и исключена возможность её восстановления, поскольку это потребует колоссальных финансовых средств, создания интеллектуальной базы воспроизводства и не одно десятилетие напряжённой работы;
2. Технологии, научные заделы АН СССР, патенты, научная документация в значительной степени уже перемещены на Запад;
3. Научная элита или эмигрировала, или работает дома по заказам западных научных центров;
4. Выявлены через систему студенческих обменов, зарубежных стажировок, научных грантов, внутрироссийских контрактов наиболее перспективные и талантливые молодые учёные, которых на взаимовыгодных условиях переселяют в «зону развития»;
5. В крупных российских научных центрах позволено проведение НИОКР по темам и направлениям, которые в пользу интересов «зоны развития» эффективнее отрабатывать на местной исследовательской базе.
Утилизация останков былой научно-технической мощи Советского Союза и, в частности, интеллектуального потенциала Академии Наук Союза ССР практически завершена силами Нового Мирового Порядка. Печалиться о прошлом – не конструктивно. Следует осознать предстоящее будущее.
30. 10. 2000 г.
В первооснове всего того отвратительного бардака, называемого «свободным рынком с российской спецификой», лежит колоссальное количество головотяпных решений и действий гореправителей нашей уникальной страны. Но, вместе с тем, от внимательного наблюдателя не может ускользнуть целый ряд целенаправленных деяний чьей-то злой воли по окончательному и бесповоротному уничтожению краеугольных основ русской государственности. На слуху у российских граждан, рьяных почитателей наших падких до сенсаций средств массовой информации, такие, уже набившие оскомину, штрихи развала страны, как истощение невосполнимых природных ресурсов, деградация сельского хозяйства, свертывание научно-исследовательских работ, вымирание населения, потеря национальных территорий проживания русского народа … Можно еще долго перечислять подобные вопиющие факты разрухи, в самом пекле которой мы с вами имеем честь прозябать.
Мы уже достаточно четко уразумели для себя одну очевидную вещь: если наши маститые борзописцы и теледивы старательно замалчивают определенную сторону жизни общества, это означает наличие оплаченного антирусскими силами запрета на освещение этих общественных явлений с целью выиграть время для достижения необратимости подрыва ключевых для страны процессов жизнедеятельности ее структур. А замалчивается этими доморощенными иудами грозное явление потери прямой профессиональной преемственности между различными поколениями населения России, без чего любое государство рано или поздно разваливается подобно карточному домику.
Чем чревато это явление? Реальной потерей национального суверенитета.
Чтобы было понятно, о чем идет речь, достаточно приглядеться, например, к процветающей Японии. Традиция доскональной передачи знаний, умений, навыков в различных сферах общественной жизни страны старшим поколением профессионалов более младшим поколениям не только лежит в основе бурного развития Страны Восходящего Солнца, но и является стержнем ее национального самосохранения. Вызывает глубокое уважение та тщательность и ответственность, с которыми каждый мастер своего дела делится профессиональными секретами с менее опытными коллегами. Такая естественная и здравая система абсолютно необходима для поступательного развития общества, когда молодежь, осваивая премудрость отцов, получает методологическую основу для новых свершений на благо своей страны.
Испокон веков на Руси существовала подобная преемственность между поколениями русских людей. Так было вплоть до катастрофы 1917 года, когда в горниле гражданской войны профессионалы были или физически уничтожены, или вынуждены были эмигрировать в другие страны. Общеизвестно, каких многотрудных и многолетних усилий стоило новой власти восстановление замкнутой цепочки профессиональной преемственности между поколениями советских людей. Пришлось пройти через гигантские финансовые затраты за счет созданного нашими предками национального достояния на восстановление фактически с нуля комплексной системы образования, профориентации и научных исследований. Сколько кланялись иностранным специалистам, платя им втридорога за безрассудно «расстрелянные» знания?!…
И вот в 1991 году – новая катастрофа. Бурный всплеск эпохи дилетантов, когда «сапоги точит пирожник, а пироги печет сапожник». Профессионалы вдруг оказались никому не нужными: предприятия закрывались, учреждения разгонялись, наука перестала финансироваться, все, что представляло хоть какую-то ценность, приватизировалось без учета государственных интересов. Наступил хаос. Время «горячих денег» требовало от людей таких качеств, как наглость, жестокость, хитрость, лживость, полное отсутствие морали. Прошло время. Нахапали, наворовали, разбазарили, пропили, вывезли за границу практически все наследие наших отцов. А итог плачевен: разбитое корыто, да и только.
И в то же время на всех углах и перекрестках слышен стандартный вопль: «Дайте денег, и мы запустим промышленность, поднимем деревню, полетим на Марс, построим семь чудес света …» Представим на минутку, что деньги вдруг нашлись. Кто же реально будет работать, создавать, развивать и управлять замечательными проектами районного, регионального и, тем паче, общероссийского масштаба?
Вот здесь-то и зарыта собака: все популярные ныне выскочки ельцинского периода новейшей отечественной истории в большинстве своем – пустоцветы.
Откройте газеты типа «Работа для вас», походите на биржу труда – и вы узнаете, что везде возраст соискателей на вакантные места специалистов почему-то ограничен в основном 35 годами. Что стоит за этой цифрой? Оказывается, многое…
Катастрофа «демократического переворота» и последовавший после этого сбой всего государственного устройства страны поставили в 1991 году точку в эволюционном развитии всех общественных процессов последних десятилетий. Молодой человек, которому сейчас 35 лет, в 1991 году был в возрасте 26 лет. Японец в таком возрасте считается ещё в «ясельном» возрасте: теоретические знания должны быть подтверждены длительной практической работой в избранной предметной области, прежде чем ему будет позволено встать на капитанский мостик. Такие правила игры диктует уровень сложности современного общественного развития нашей цивилизации. Объективные каноны стратегического управления предрекают наиболее талантливым место «у штурвала» государственных структур или руководства крупной корпорацией после сорока лет. К этому возрасту у такого специалиста имеется базовое и профессиональное образование, бесценный опыт практической деятельности в отлаженной десятилетиями хозяйственной или научной сфере деятельности, жизненный опыт и устоявшаяся семья с подросшими детьми. Это возраст расцвета специалиста, когда общество имеет возможность получать от него максимальную творческую отдачу.
Смело можно утверждать, что молодые люди, которым в 1991 году было меньше 28-и лет, не могли стать специалистами высокого класса по своей базовой специализации. Все мы прекрасно помним, что после 1991 года началась эпоха посредничества, торговли, «кидания», финансовых афер, биржевых игр. Поэтому в это время можно было отспециализироваться только в таких узких секторах экономики, как торговля, финансы, ценные бумаги.
При этом в полном соответствии с общемировой практикой, к 1991 году в стране были подготовлены существовавшей в Советском Союзе эффективной системой кадровой подготовки замечательные специалисты высокой и средней квалификации во всех отраслях народного хозяйства. На момент буржуазной революции 1991 года им было 30-35 лет. Они имели хорошее образование, включая курсы усовершенствования и переподготовки, большой опыт практической работы на производстве, в сельском хозяйстве, в науке. Многим удалось пройти школу работы в министерствах и ведомствах. Наиболее успешные из них уже успели стать молодыми директорами предприятий и руководителями различных государственных учреждений. Те, кто пошёл по научной тропе, к этому времени впитали в себя азы знаменитых отечественных научных школ, чтобы и дальше приумножать достижения российской науки.
Таким образом, нынешние сорокалетние – это судьбоносное для России поколение, которое еще способно грамотно проявить свой профессионализм по спасению нашей промышленности, предотвратить полное исчезновение уникальных отечественных научных школ, поднять сельское хозяйство, проявить свои управленческие навыки на различных постах, в том числе и в государственных структурах.
Но все это станет возможным только в том случае, если эти люди будут востребованы обществом. Пока же они, в основе своей привыкшие к личной ответственности за результаты своей деятельности, в подавляющем большинстве находятся на положении изгоев, т. к. их по возрасту привлекают в основном на неквалифицированную работу на подхвате. Более того, в последнее время в отношении них применяется изощренная потогонная система эксплуатации их интеллекта. Предприниматели, сколотившие себе капитал любыми доступными им методами, не брезгуя при этом и самыми низкопробными, и зная уже о трудоспособности и ответственности таких людей, без зазрения совести пользуются их тяжелым положением в новых рыночных условиях жизни. Представителей этого неприкаянного поколения нанимают на работу на самых кабальных условиях, перекладывая на них всю тяжелую черновую работу и оплачивая их труд по крайне низким ставкам. Для «новых русских» это поколение стало буквально «золотым», т. к. приносит им практически задарма колоссальные барыши.
Вот и завершение. Поколение сорокалетних, которое еще что-то может и которое оказалось последним в цепи преемственности от предыдущих поколений, фактически подвергается геноциду со стороны новых хозяев жизни. Кушать хотят все, и поэтому сорокалетние все дальше уходят от своих специальностей, берясь за любую работу, где платят хоть какие-то деньги. Ряды их постепенно редеют: часть переквалифицировалась на другой род деятельности, часть потеряла здоровье в унизительных попытках выжить и прокормить свои семьи, часть психологически надломилась, впала в депрессию и не способна больше ни на что, многие просто умерли или от безысходности покончили жизнь самоубийством. И с каждым годом их положение усугубляется: ещё пройдёт несколько лет и о собственных высоких технологиях, науке, производстве, сельском хозяйстве России придется забыть навсегда, даже если ей и удастся выпутаться из финансовой трясины.
Кто останется в отечественном кадровом корпусе? Люди функционально безграмотные, не получившие систематического образования, без навыков работы с большими коллективами людей, не желающие заниматься неброской черновой работой, которой хватает в любом деле. Наша страна при таком раскладе станет классической развивающейся страной, страной мелких лавочников и наемной рабочей силы для иностранных «инвесторов». Да и страну-то такую с названием «Россия» вряд ли можно будет обнаружить на картах мира.
Можно ли после всего сказанного сомневаться в том, что сорокалетних необходимо беречь и пестовать, как стратегический ресурс страны. Конечно, на это можно надеяться только в том случае, если российское правительство будет стоять на патриотических позициях. Пока же, в точном соответствии с планами Запада, это поколение отправлено в сумеречную зону забвения.
Могут сказать, что, мол, нет проблем заставить шестидесяти – семидесятилетних ветеранов труда передать те же навыки двадцатилетним юношам, как это ранее делалось в отношении нынешних сорокалетних. К сожалению, это уже фактически невозможно. Разрушена производственно-техническая база, ликвидированы в результате так называемой структурной перестройки органов государственного управления функционально необходимы управленческие структуры. Кроме того, ветераны, воспитанные в духе беззаветного служения Родине, практически ничего не приобрели по существующим рыночным стандартам для материального обеспечения своей старости. Сейчас эти люди, оставленные государством на произвол судьбы, выброшенные со своих родных предприятий и организаций на улицу, поставлены на грань вымирания. Многие из них погибли, не выдержав такого бездушного отношения к себе, не сумев понять и принять изуверские законы рынка. Другие, без качественного лечения, без лекарств, на которые не хватает денег жалкой пенсии, не встают с больничных коек. Кто-то пребывает в состоянии глубокой апатии под влиянием полного краха своих жизненных идеалов и его ничего в этой жизни уже не интересует. Те же, кто ещё способен на созидательную деятельность, получив горький урок бесчеловечного отношения к себе общества, где каждый теперь живет только ради собственных интересов, не желают второй раз наступать на одни и те же грабли. Они стараются использовать оставшееся время жизни так, чтобы хоть как-то обеспечить своих детей и внуков по максимуму возможного в их нынешнем положении. Да и кому передавать эстафету? У молодых теперь новые идолы. Им нравится беззаботная жизнь, купание в материальном достатке, а неблагодарная, до седьмого пота и за грошовую оплату работа нисколько не прельщает это наше «золотое» поколение.
Так что, передавать знания негде и некому.