Сама обняла Виталика на прощание перед тем, как вылезти из ставшего уже привычным и даже немного родным салона Тойоты — очень хотелось отблагодарить его за всё… Странное ощущение — словно отношения с ним становятся для меня обузой, и из-за этого есть лёгкое чувство вины…
Жаль. И искренне непонятно, почему? Мне хорошо с ним, спокойно. Я понимаю и принимаю тот факт, что на большее, чем есть, претендовать не могу. И я радуюсь встречам и звонкам. Ведь радуюсь же?! Не так, конечно, как Кириллу, но всё же…
Кирилл…
Прислонилась затылком к стене и обвела глазами потолок своей кухни. Скоро уеду отсюда… А туда, в новую квартиру, он будет приходить? Или на этом мы окончательно разбежимся в разные стороны?! Совсем немного времени осталось…
Прикурила сигарету, покрутила в руках мобильник, отхлебнула кофе из чашки…
Запах прошедшего дня стоял в носу и не хотел выветриваться, только раздражал — персиковый освежитель Тойоты, густой терпкий дым аромалампы чилаута, вонь речной тины, парфюм Виталика… Побрела в ванную, стянула платье и закинула в барабан стиральной машинки, залезла под душ…
Как назло, по ночам напор воды совсем слабый…
Чужое. Всё вокруг. А скоро ещё один переезд… В дурацкую квартиру, в которой я даже ремонт своими силами сделать не смогу, только обои поклею… А проводка? Сантехника? Что там ещё Кирилл говорил?..
А он сам больше не поможет. Наверное, пора признать, что для него лучше избавится от меня и моих проблем как можно быстрее, и он миллион раз дал мне это понять. И наверное, это правильно. Да?! Конечно… Женится там на своей толстой курице, она как белка в колесе по моей кухне крутится будет, в огороде копаться, в цветах… Или послушает Кирилла и оставит только грядки — от них хоть толк какой-то есть, а с розами и лилиями одна бесполезная морока… Чего он ей свои ягоды-то не подсунул? Их пожалел или её? Она же небось работает на нормальной работе, не букетами торгует, устаёт как и он, чего её вареньем и пирогами озадачивать…
Осознавала, что сама ищу повод разозлиться на него, обидеться, ожесточиться наконец. И вместе с тем понимала, что у меня ничего не получается…
Всё идёт мимо, словно не со мной. Будто я со стороны смотрю на свою никчёмную жизнь, полную только лишь одних падений, сливающихся в одно бесконечное движение вниз, и цепляться за стены бездонного колодца просто бессмысленно, а уж карабкаться вверх и подавно бесполезно…
Вылезла из душа, стуча зубами и ощущая, как холод проникает в каждую клеточку тела, а кожа покрывается противными мурашками озноба. Соседи скоро жаловаться, наверное, на меня начнут из-за того, что я так часто шумлю водой по ночам…
Завернулась в халат, снова поставила чайник, ни в силах согреться и успокоится…
Не могу больше так. Просто не могу!
Я не хотела и не планировала, просто на секундном порыве схватила со стола телефон и набрала Кирилла… Тут же вспыхнула мысль завершить вызов пока не поздно… Но я упрямо держала трубку у уха, слушая длинные монотонные гудки.
Пусть уже ответит… Пусть с ходу пошлёт подальше, я пореву и лягу спать…
— Да, Ир… — сонный растерянный голос…
Сердце забилось как живое, даже жаром окатило… Тупо улыбнулась собственным ощущениям… Представила его, помятого и заспанного, хватающего телефон с тумбочки у кровати…
— Иииир! Ау! — голос стал совсем бодрым и зазвенел тревогой.
— Привет… — выдохнула совсем тихо, чувствуя себя той самой дурой, которая ночами названивает бывшему и безумно счастлива от этого…
Кирилл, кажется, напрягся, но ответил спокойно:
— Привет. Что случилось?
Господи, всё случилось!..
— Ничего… Просто поболтать…
Я замолчала и поджала губы — ну да, только такая идиотка, как я, может позвонить во втором часу ночи просто поболтать.
Тяжёлый вздох в трубке подтвердил мои мысли.
— Ир, ты время видела? Поздно для поболтать… Пьяная что ли?
Покраснела… Господи, позорище…
Обиженно прошептала:
— Нет. Просто… Представляешь, Алиска беременна!
Так себе повод для ночной беседы, конечно, но это первое, что пришло в голову.
Кирилл снова вздохнул.
— Ир, мне завтра рано вставать…
— Приезжай ко мне… — ляпнула прежде, чем успела подумать…
Дууурааа…
Он скептически прокашлялся и, кажется, усмехнулся.
— Зачем? Про Алиску поговорить? Я правда спать хочу…
Ну просто падать неинтересно, нужно с ускорением — вернее и надёжнее разбить морду в кровь.
— Т-трахни меня… Пожалуйста…
Не стыдно. Немного смешно от нелепости ситуации…
Кирилл помолчал несколько секунд, переваривая мои слова.
— Ира, давай без глупостей, — он говорил осторожно, явно опасаясь обидеть отказом. — Я… Я не один, Ир…
Он вздохнул, а я закусила губу до крови…
— …У тебя же тоже мужик есть, Ириш… Ну зачем это всё теперь? Я…
— Да. Прав. Как всегда, — перебила, не желая слушать его оправданий. — Ты не один, у меня мужик есть… Прости за беспокойство. Правда, прости. Пока.
Нажала отбой…
Несмотря на весь чёртов идиотизм ситуации, мне стало легче. Просто легче…
Он же не уснёт теперь, наверное… Эту свою мымру, лежащую сейчас на моём месте рядом с ним, трахать полезет? Содрогнулась… Зачем только их разбудила…
Глянула на время… Полчаса?! Пусть час. Потом пойду спать с чистой совестью…
Ждала я совсем не Кирилла. Просто выжидала отведённый самой себе час, чтобы лечь спать.
Пыталась представить, как он там сейчас целует другую и проклинает меня за то, что разбудила его… Но не могла.
Вместо этого мечтательно рисовала в голове картинки того, как Кирилл отмахивается от своей сучки, которая недовольным тоном задаёт лишние вопросы, встаёт с кровати, уходит на кухню…
Чёрт, всего десять минут прошло…
Прикурила сигарету, мысленно прикидывая, сколько ей нужно времени для того, чтобы кончить, если он всё-таки полез её трахать… И будет ли он вообще стараться для неё? Наверное, будет — иное тело, не исследованное полностью в отличие от моего, не успевший угаснуть эффект новизны, пока ещё не бросающиеся в глаза изъяны фигуры… Приятно, наверное, держать в руках эдакую непрочитанную книженцию взамен затёртого до дыр замусоленного букваря…
Двадцать минут. Ещё одна сигарета…
А она, интересно, быстро подход к нему нашла? Я-то его знаю очень хорошо… И как сделать так, чтобы он кончил побыстрее, и как задержать его подольше… Как смотреть на него и в какую позу встать, чтобы возбудить до полубезумного состояния… А она справляется? Или с ней у него всё по-другому?!
Полчаса…
Чёрт, а ведь я, наверное, надеялась… Дура. На что? Что он бросит тёплую уютную кровать посреди ночи, когда через несколько часов вставать нужно?! Или оставит готовую расстеленную по простыне бабу ради того, чтобы примчаться сюда?!
Не надеялась я. Не такая я всё-таки дура… Наверное…
Третья сигарета…
Звонок в дверь не испугал ни капли, даже неожиданностью не показался… Только Мурзик поднял мордочку, недовольно и лениво махнул ушами и снова опустил голову на вытянутые лапы, свернувшись калачиком на подоконнике. Прикрыла его шторкой — пусть спит…
Метнулась к выходу из кухни…
Остановилась. Затушила сигарету, сполоснула пепельницу, глотнула водички…
Ещё один звонок. Сейчас телефон зазвонит…
Не стала дожидаться. Прошла в коридор, уверенным движением повернула замок и распахнула дверь настежь…
Осуждение в знакомых глазах. Злость, обида. Непонимание какое-то вроде… И, кажется, облегчение…
Отступила в глубь коридора, и Кирилл сделал пару шагов вперёд, входя в квартиру. Сам закрыл дверь.
Я знала… Знала что приедет. Приедет, даже не смотря на все свои убеждения, наплевав на обещания, забыв о собственных словах…
Не опускала глаза, пока он со вздохом снимал куртку и вешал её на вешалку. Только прикусила губу, когда он повернул свой пронзительный укоризненный взгляд в мою сторону…
Господи, как же я рада его видеть…
Он протянул руку и как-то обречённо и устало произнёс:
— Иди сюда.
Осталась стоять на месте, глядя на него с надеждой и отчаянием…
Обнял меня за плечи и притянул к себе, направляясь сразу в комнату. Прижалась к его боку, боясь отстать хоть на шажочек…
Тепло… Такое, что моментально отогревается тело, тает сердце и просыпается душа. Такое, что внутри разгорается тягучее, словно лава, пламя, оглушающе гудящее, будто лесной пожар, и так и норовящее взметнуться ввысь от любого сквозняка. Такое, что от этого жара поднимаются в воздух все неподъёмные трудные проблемы и тяжёлые неразрешимые задачи, порхая лёгким пёрышком над струёй горячего пара. Такое, что просто не мёрзнут немеющие пальцы и больше не хочется плакать…
Кирилл остановился в шаге от разобранной кровати, глядя на салатовое постельное бельё, скомканное одеяло, примятую подушку… Брезгливо ему, наверное…
Понимая, что он не поверит, всё-таки прошептала, утыкаясь лбом в его плечо:
— Это я здесь уснуть не могла… Никого тут не было давно уже, честное слово…
Он втянул воздух полной грудью и задержал дыхание. Опять я что-то не то ляпнула, да?! Чёрт…
— Ну хочешь — пошли на диван… — шмыгнула носом. — Да всё равно куда… Хочешь — давай в машину спустимся…
Я вытерла слезу, невесть откуда поползшую по щеке, и потёрлась лбом о тёплый трикотаж футболки.
Кирилл судорожно выдохнул…
— Как ты жить дальше собираешься, Ирка?! — полушёпотом произнёс над головой…
Вторая слеза покатилась гораздо увереннее, потом третья… Я же его трахаться звала, а не рыдать у него на плече…
— Нормально собираюсь… — я попыталась приподнять голову, но горячая крепкая ладонь легла на затылок, прижимая меня сильнее к твёрдой груди, вкусно пахнущей родным домом…
Затаила дыхание — ну ещё полминутки хотя бы… Вот так — мокрой щекой в его футболку, ощущая, как мнутся распущенные волосы под его пальцами, как бьётся его сердце, как шумно он глотает слюну, как тоже дышит через раз…
— Ну просил же… Глупая… — Кирилл сдавленно выдохнул. — Ну не зови больше…
Дурацкая улыбка прилипла к лицу…
Проворчала в мягкую, мокрую от слёз ткань:
— Ну ведь приехал же… А говорил…
— Больше не приеду, — его голос стал твёрже и увереннее, но объятия не ослабли.
Я не ответила, только движением головы вытерла очередную солёную каплю с ресниц. Как же хорошо, что он сейчас никуда не торопится… Что не нужно чувствовать себя прилипалой, пытаясь украсть у него кусочек не принадлежащего мне времени, что в это мгновение есть ощущение, будто ему самому это нужно… Не нужно, но думать так мне очень нравится.
— Всю футболку мне промочила, — Кирилл добродушно-ворчливо поцокал языком и наконец отпустил меня, даже отодвинул от себя.
Секундное сожаление сменилось удивлением и тут же безумной радостью, глядя на то, как он отступает на шаг, одним быстрым движением скидывает футболку, привычно задержав рукава на запястьях, чтобы сразу вывернуть на правую сторону, отбрасывает её на стул, снова раскрывает объятия для меня…
С восторгом кинулась к нему на шею, исступлённо отдаваясь думанящей разум возможности касаться чувствительными кончиками пальцев его кожи, вести по ней рукой, ощущая мягкую бархатистую гладкость, надавливать сильнее и чувствовать упругое сопротивление мышц и едва осязаемую дрожь тела… Вдыхать запах, пьянящий так сильно, что нет сил сдержаться от желания лизнуть и попробовать на вкус именно вот эту впадину под ключицей… Я знаю солоноватый привкус его кожи слишком хорошо, но от этого только ещё сильнее хочется провести языком и убедиться в том, что он не изменился, не приобрёл другой оттенок и аромат…
Никогда прежде не придавала всему этому столько значения. Даже не догадывалась и не предполагала, какое это удовольствие — просто касаться, просто чувствовать и осязать, вдыхать и жить этим вдохом до необходимости сделать следующий, ещё более глубокий…
Что я там говорила? Что хорошо знаю, как возбуждать его до полубезумного состояния?! Не знаю я ничего и, кажется, не знала никогда.
— Ир… — Кирилл с насмешливым удивлением погладил меня по волосам…
Неужели он совсем не понимает, как я скучала?! Или просто не хочет стирать существующую грань и переступать черту, проведённую этим дурацким разводом?!
Глубоко вздохнула и робко подняла голову, боясь посмотреть ему в глаза — только бы не оттолкнул…
— Что? — я последний раз скользнула ладонями по его плечам и опустила руки.
Он только улыбнулся. Печально почему-то… Придерживая меня под локоть, сел на постель, глядя теперь снизу вверх настолько пронзительно, что душа едва не рвалась на части… Притянул ближе, и я, не в силах стоять на подкашивающихся ногах, рухнула на колени. Обняла его за пояс, прижимаясь щекой к горячему животу, больше не пытаясь сдержать поток слёз — их всё равно не остановить, как бы я ни старалась.
Душа просила чего-то… Истерично и надрывно, словно этот час — последний в моей жизни, выла и металась, раздирая в клочья грудную клетку и царапаясь сама… Я не могла ни понять, ни осознать, что должна сделать для того, чтобы стало хоть немного, хотя бы совсем чуточку легче… Но если Кирилл сейчас уйдёт — всё это внутри меня станет катастрофой…
— Ир, не рви душу… — тихий голос не просил, а словно умолял. — Ни себе, ни мне…
Помогло. Привело в чувство, заставляя собрать себя по кусочкам. Он здесь, рядом, пусть и ненадолго…
Оторвалась от него и, вытирая ладонями мокрое лицо, поднялась на ноги. Выдавила улыбку.
— Пошли, — я потянула его за руку в сторону кухни.
Он тоже улыбнулся… Неохотно поднялся и пошёл следом…
Включила чайник, вытащила из духовки половину песочного пирога с черникой, достала из холодильника малиновое варенье, разлила по чашкам заварку, залила кипятком…
— Ты же не пьёшь чай?! — Кирилл с насмешливым недоумением следил за моими манипуляциями, сидя на табуретке.
— Теперь пью, — я густо покраснела, вспомнив Виталика, и отвернулась…
Пироги и варенье правда вкуснее с чаем, оказывается…
Господи, как мне не хватало этого — смотреть, как он сидит напротив меня, хмурит брови, разглядывая истекающий сахарным ягодным соком кусок на тарелке, цепляет его двумя пальцами, откусывает обязательно так, чтобы захватить побольше начинки… Поджала губы, стараясь не рассмеяться…
— Чёрт! — Кирилл быстро мазнул пальцем по штанине и слизал растёкшуюся по коже ягоду.
Не выдержала — залилась хохотом, глядя на то, как расстроенно он рассматривает пятно на брюках. Жаль, что стирать не мне придётся… Впрочем, почему нет?
— Снимай, — я закусила губу, стараясь сохранить серьёзный вид. — Застираю сейчас. Быстро высохнет, не переживай…
Кирилл с недоверием поднял на меня глаза.
— …А так будешь пятном щеголять, — я покивала головой для пущей убедительности, соскакивая с табуретки, останавливаясь перед ним и протягивая ладонь. — Знаешь как неопрятно смотрится…
Но Кирилл прекрасно разгадал мои намерения. Неторопливо прикурил сигарету, насмешливо фыркнул и проворчал:
— Ну что ты за женщина, Ирка, даже пирога не пожелала ради того, чтобы с мужика штаны стянуть…
Вся эта лёгкость общения казалась наигранной, да… И я, и он это понимали. Но так было гораздо проще сейчас почему-то… Поддерживать эту игру шутками казалось необходимостью, чтобы снова не скатиться в эмоциональную пропасть…
— Потом застираешь, — Кирилл перехватил моё запястье и подтянул к себе. — Сюда иди лучше…
Вжалась ладонями в его обнажённые плечи, по старой привычке наклонилась для поцелуя…
Он несколько секунд внимательно смотрел в моё лицо. Приоткрыл губы… Я неуверенно прислонилась к ним своими губами, до последнего опасаясь, что он всё-таки не позволит в последний момент…
С облегчением ощутила, как сквозь халат мою талию обхватывают его ладони, как впиваются в бока пальцы, когда он отвечает на поцелуй, словно нарочно до боли раздражая нестерпимо колючей щетиной и без того воспалённое солью слёз лицо…
Села верхом к нему на колени, наконец-то чувствуя уверенность в том, что всё происходящее нужно не только мне — пусть Кириллу сложно признаться себе и самому поверить, но он сейчас нуждается в этом не меньше меня. Правда же?! Ну ведь да?!
Я оторвалась от его губ, с тревогой вглядываясь в напряжённое лицо, распахнутые навстречу мне удивлённые глаза… Истеричка. Дура.
Обняла его за шею, прижимая к себе изо всех сил, прошептала на ухо:
— Скучала просто…
Он не ответил, только вздохнул. Но я и не ждала ответа…
Чувствовала, как его ладони неуверенно пробираются под стянутый халат. Неудобно же… Незаметно опустила руку и потянула за край пояса, развязывая и освобождая мягкую махровую ткань. Впрочем, как незаметно, если пока дёргала узел, успела несколько раз царапнуть его голый живот…
Ладони заскользили увереннее и быстрее, оглаживая спину и заставляя мышцы расслабляться. Он очень хорошо умеет так гладить… Чуть легче касания — мне будет щекотно и смешно, и я не смогу усидеть на месте, чуть грубее — и это уже массаж какой-то, а я его не люблю. И Кирилл прекрасно знает, как сделать так, чтобы мне хотелось бесконечно подставляться под его руки, доказывая факт наличия у женщин кошачьих повадок реагировать на подобную ласку…
Поелозила по его коленям, откидывая голову назад, прикрывая глаза и улыбаясь этим ощущениям… Тут же его губы коснулись шеи, и я машинально отпрянула от его щетины, впивающейся иголками в чувствительную тонкую кожу. Он недовольно выдохнул, вытаскивая одну ладонь из-под халата и накрывая ею мой затылок… Сжал волосы, не давая увернуться от настойчивых движений губ и языка…
Застонала от жаркого захватывающего дух озноба, отдаваясь этим чувствам без остатка — смятение, острый эмоциональный голод, безумная нежность, болезненное колкое счастье, какая-то восторженная благодарность…
Кирилл резко встал со стула, и я едва не свалилась на пол, удержавшись только его рукой, обнимающей спину. Подтолкнул меня вперёд к выходу из кухни, и я торопливо прошла по коридору в комнату, точно зная, что он идёт следом…
У самой кровати, не оборачиваясь, скинула халат, сразу за ним пижамную майку… Задержала пальцы на секунду на резинке шортиков, подавляя подлую мысль о том, что Кириллу ничего не стоит сейчас нагнуть меня, как в прошлый раз, трахнуть в задницу и уйти, даже не сказав ни слова — я сама его позвала за сексом, а не за любовью…
Чувствуя, как он приближается со спины, выпрямилась в ожидании…
Тёплые шершавые ладони с ходу обхватили грудь, сдавливая пальцы, сжимая и ослабляя хватку. Больно немного…
— К чёрту всё, Ирка…
Улыбнулась, когда сильные руки развернули меня, подтолкнули спиной на смятую простыню, сами нетерпеливо стянули с бёдер шорты… Закусила губу, раздвигая согнутые в коленях ноги — я отлично знаю последовательность всех его действий, но сейчас это кажется таким естественным и совсем не однообразно скучным, а безумно желанным…
Дёрнулась от прикосновения губ к горячим чувствительным изнывающим складкам… Чёрт! Либо пусть совсем не бреется и растит бороду, либо наконец возьмёт в руки бритву и избавится от этих чёртовых ежиных колючек!
Хотя… Если расслабиться совсем…
В каком-то яростном исступлённом полузабытьи цеплялась короткими ногтями в его плечи, стягивала простыню и стучала кулаками, выгибаясь и извививаясь, несмотря на тяжёлую ладонь, лежащую на животе и упорно вдавливающую меня в кровать…
Сводило с ума само осознание — это он, Кирилл…
— Не молчи.
Вздрогнула от срывающегося хриплого утробного голоса, ударившего по ушам знакомыми, но уже почти забытыми интонациями…
Закусила губу… Соседи же…
Впрочем, к чёрту их…
Выдох сорвался в надсадный крик, едва пальцы внутри меня двинулись жёстче и грубее, требуя если не стона удовольствия, то вопля боли…
Сцепила зубы, помня о соседях… Чёрт бы их побрал…
Слышала его сдавленный рык и прерывистое дыхание, сотрясаясь неистовой волной, рождающейся и набирающей обороты под его пальцами… Захлебнулась ею, утонула без возможности удержаться на поверхности сознания…
Кирилл отпустил меня… В следующую секунду навалился всем весом, не давая набрать в лёгкие воздуха, перекрывая даже возможность вдохнуть кислород безжалостным поцелуем… Вошёл резко, заглушая чувствительную пульсацию внутри…
Краем сознания вспомнила о таблетках и только что закончившихся месячных…
Но остановить его в этот момент духу не хватило…
Задыхась под тяжестью покрытого испариной горячего тела, простонала:
— Мне тяжело… Кирилл, пусти…
Терпеливо закусила губу, с трудом выдержав два последних судорожных толчка, ощущая, как почти сразу между ног становится совсем мокро…
Кирилл наконец приподнялся на локтях, шумно втягивая ноздрями воздух. Лёг на спину…
Отдышусь потом… Повернулась к нему лицом, обняла под рёбрами, прижалась лбом к плечу — вдруг захочет уйти прямо сейчас…
Уснула почти сразу, даже не дождавшись, пока под моей рукой успокоится его бешено колотящееся сердце…