Иван говорит:
- Знаешь, Петро, у тебя вся физиономия темная. Ты, наверное, порезал не только руки. Может быть, заражение. Вытри бинтом.
Он достал бинт из тех, которые мы купили в аптеке, оторвал кусок и без разрешения с моей стороны трет мне лицо.
Я говорю:
- Очень благодарен. Только думаю, что это кровь с рук, - вырвал у него бинт и бросил.
Этот кусок бинта сразу подхватило тягой и затащило в трубу. Он мигом исчез, улетел в небо.
Иван говорит:
- Вот если бы нам так улететь и прямо в лес.
Я говорю:
- Постой, у меня появилась идея, - и давай расстегиваться.
Он смеется, думает, что я продолжаю шутку насчет того, чтобы улететь через трубу. А у меня появилась настоящая идея. Я расстегнулся, чтобы достать из-под рубашки листовки.
И что вы думаете? Беру пачку листовок, кидаю. Иван смотрит. Листовки закрутило и потащило вверх. Иван понял и тоже расстегнулся.
Мы бросали понемногу. Штук по тридцать. Ясно, что листовки вылетели наружу и с такой высоты разбросались по всей Корюковке.
Мы с Иваном так хохотали и радовались, что даже голова болеть перестала. Иван про еду забыл.
Буханов нас застал за этим занятием. Мы так увлеклись, что не слышали его шагов. Он, правда, в валенках.
Буханов хохочет и говорит:
- Там совсем с ума сошли. Говорят, что партизаны летают над Корюковкой Полицаи попрятались. Ждут бомбежки. Вы здорово придумали.
Потом закурили. У Буханова не зажигалка, а кресало и фитиль. На ветру это самое лучшее.
Иван говорит:
- Я вполне счастлив, товарищи.
Мы с Бухановым над ним смеемся. Действительно счастье. Как теперь выбраться? Попадем в руки немцев, они из нас будут окрошку рубить.
Буханов становится серьезным и говорит:
- Я сам теперь должен вылезать обязательно другим путем. Меня заподозрили. Наверное, стерегут. Я тоже полезу с вами. Но это очень отвратительный выход. Причем надо будет ждать ночи.
Когда он сказал, как он предполагает вылезть, каким ходом, у нас с Иваном испортилось настроение.
Я говорю:
- Это невозможно. Партизаны будут насмехаться над нами.
Буханов говорит:
- Ничего не будет. Я ручаюсь. Там все замерзло.
Иван говорит:
- Вы как хотите. Я предпочитаю прорываться с боем, но в дерьмо не полезу.
Буханов говорит:
- Это глупо. Канализация не работает уже несколько месяцев. Вы ребята молодые, вам жить и жить. Вам надо еще столько немцев уничтожить. Это предрассудки. А как слесари, которые ремонтируют? Нет, бросьте дурака валять!
Мы все-таки проверили другие выходы и убедились, что там сторожат.
Буханов говорит:
- Это меня, гады, дежурят. О вас уже сложилось убеждение, что вы задохнулись в дыму.
Иван взял в руку гранату и решительно двинулся к краю трубы. Но Буханов вцепился в него и потащил обратно. Так разозлился, что хотел Ивану морду набить.
- Ты, - говорит, - молокосос. Ты должен меня слушать: я отец семейства и опытный человек. Я буду командовать!
Взял Ивана в оборот, и, смотрю, Иван поддался. Тогда я тоже решил, что лучше послушаться Буханова.
Эта канализационная труба хотя и довольно сухая, но ползти было нехорошо. Все-таки аромат. Мы ползли, наверное, час. Выползли в болото. Там еще хуже, чем в трубе. Хоть и мороз, но корочка проваливается. Хорошо еще, что мы были в сапогах.
Но когда мы вошли в лес, такая охватила радость. Не потому только, что спаслись. Нет, главное - провели этих гадов.
Мы обтерлись снегом и пошли в лагерь, а Буханов домой - в Корюковку".
Вот и весь рассказ Пети Романова. Через несколько дней после этого приключения он снова пошел с листовками в Корюковку. Он хотел их разбросать тем же способом. И был очень огорчен, когда узнал, что немцы завалили все входы в тоннели и трубы завода.
*
Радионовостями у нас ведал Евсей Григорьевич Баскин Каждое утро на перекличке, перед строем, он читал сводку Совинформбюро. Потом пересказывал последние известия и содержание важнейших статей. Баскин был у нас популярен не меньше радиодиктора Левитана.
Когда он ловил в эфире хорошие новости, сообщения о победах Красной Армии, то прежде всего бежал к нам в штаб. И мы сами шли по землянкам: уж очень приятно поразить и обрадовать товарища хорошей новостью. Мне потом рассказывали, что в советском тылу, узнав об освобождении большого населенного пункта, люди выбегали на улицу поделиться с прохожими.
У нас не было прохожих. Но и в лесу каждый хотел первым передать другому хорошую новость. Увидишь - какой-нибудь боец в глубине леса обтесывает бревно, обязательно окликнешь:
- Эй, товарищ, слышал новость?
Помню 13 декабря. Вьюга, мороз градусов двадцать. Днем узнали, что каратели уничтожили Рейментаровку и заняли Савенки. Настроение у людей неважное.
Во втором часу ночи вбегает Баскин.