— На тебя напали? Юбка разорвана…
Сара опустила глаза и принялась счищать грязь с подола. В какой-то момент вдруг поняла, что громко плачет.
— Никто на меня не нападал. — Она всхлипнула. — Все хорошо.
Джеймс уселся рядом с ней и обнял ее за плечи.
— Ты должна рассказать мне, что случилось. Иначе я сойду с ума. Пожалуйста, расскажи. Ты меня пугаешь, Сара.
Она снова всхлипнула и уткнулась лицом ему в жилетку.
— Да, я расскажу. Должна рассказать. Главное — ничего не скрывать от тебя. Только не нужно доктора, пожалуйста. Я все расскажу…
Джеймс в изумлении посмотрел на жену. Что бы это значило? Молча кивнув, он поднялся и пошел поговорить с Кроуфордом. Вернувшись, плотно закрыл за собой дверь. Какое-то время постоял у порога, в отчаянии спрашивая себя: «Что же она натворила? Может… какой-то другой мужчина, какая-то тайная любовь?»
И если да, то… То тогда он, Джеймс, убьет его и сбросит тело в реку. Или заставит его поступить во флот ее величества. Да, пожалуй, это более разумно. А потом он сделает все, чтобы Сара смогла полюбить его сильнее, чем того мужчину.
Тут Сара вдруг поднялась и, повернувшись к нему, пристально на него посмотрела. Сделав глубокий вздох, проговорила:
— Я должна кое-что рассказать тебе, Джеймс. То, о чем, к сожалению, не сказала до свадьбы.
О Боже! Что бы она ни собиралась рассказать ему, он не хочет этого слышать!
Она вздохнула и вновь заговорила:
— Да, не рассказала, к сожалению. А сейчас не могу жить с этим на сердце.
— Тогда… продолжай, — прохрипел Джеймс.
— Я… Вернее, моя мать… Она была нездорова.
Джеймс судорожно сглотнул.
— Так ты? Или она?
— Сейчас я говорю о своей матери. Она болела несколько лет, прежде чем умерла. И возможно… Возможно, мне передалась эта болезнь.
Джеймс в недоумении уставился на жену:
— Ее болезнь? Сара, ты нездорова? Это имеет какое-то отношение к твоим головным болям?
— Нет. По крайней мере я так думаю. А моя мать… Ты должен понять, это тянулось годами. И поначалу было совсем незаметно. Сегодня я виделась с ее доктором, и он сказал, что у меня есть кое-какие похожие симптомы.
Дрожащими пальцами она вцепилась в юбки.
— Не понимаю. Ты говоришь не о ее лунатизме, а о чем-то другом?
Она отшатнулась, словно муж ударил ее:
— Джеймс, что?..
Он взял ее за локоть:
— Сара присядь, пожалуйста.
Но она не желала садиться. Посмотрела на его руку, потом пристально взглянула ему в лицо:
— Ты знал?
— О твоей матери? Конечно.
— Откуда?
— Твой отец рассказал, когда я просил твоей руки.
— Ты знал, что она была сумасшедшей? Ты знал, что она покончила с собой?
— Да, Сара, конечно. Дорогая, мне очень жаль, что с ней так вышло. Но ты в то время была совсем маленькой и…
— А я-то думала, что ты ничего не знаешь. Я-то думала, что нужно рассказать тебе об этом.
— Но я же не говорил тебе, как умер мой отец. От удара, кстати.
— О, Джеймс!.. — Ей не хватало воздуха. — Ты знал… и все равно женился на мне?!
— Что за странный вопрос? О чем ты думаешь? И ты пока еще не объяснила, что сегодня случилось.
— Я уже говорила, что отправилась увидеться с ее доктором. — Сара уселась в кресло у камина. — И я очень переживала. Вдобавок наткнулась на книгу Уиткома. А там подробно описаны кое-какие из моих симптомов.
— Какие еще симптомы?
Она густо покраснела.
— Совсем недавно меня… стали переполнять чувства… И желания.
— Желания? — Его наконец озарило. — Ох, Сара! Ты говоришь о том, как мы недавно предавались любви?
— Да, об этом. Но мне совсем не хочется обсуждать… Ты же обратил внимание, как я изменилась? Так вот, доктор Уитком считает, что это первый признак истерии. Я не хочу сойти с ума, Джеймс. Ты не представляешь, чем это может обернуться. Он собирается вылечить меня, но…
— Сара, стоп! Ты не сумасшедшая. Ты самая невозмутимая из всех женщин, которых я знаю.
— Но я-то не чувствую себя невозмутимой! — закричала она. — У меня беспокойство, и жар, и голод! И с каждым днем все сильнее! Доктор Уитком заверил, что лечение поможет контролировать мысли, но…
— Поверить не могу, — пробормотал Джеймс, усевшись в кресло.
— Но мне никогда не пришло бы в голову…