Тут Сара легонько погладила его по спине — словно бабочка коснулась крылышками, — и прошептала:
— Джеймс, тебя переполняет похоть?
— Переполняет, но я могу с ней справиться. Не беспокойся.
Наверное, ему надо уйти к себе в гардеробную и там все обдумать в одиночестве. И наверное…
Сара прервала его размышления.
— Ко мне? — спросила она.
Он взглянул на нее с удивлением:
— Ты о чем?
— Тебя переполняет похоть ко мне?
Джеймс замер. Теплая ладонь жены по-прежнему лежала у него на спине.
— Конечно, к тебе, Сара.
— А я… — Она на мгновение потупилась. — Мне это тоже нравится.
Сердце у него бешено заколотилось, и она, сделав глубокий вздох, добавила:
— Прости, я такая нервная… Нельзя быть такой.
Джеймс взял жену за руки и пристально взглянул на нее:
— Дорогая, если ты нервная, то это моя вина. Нам ни к чему торопиться. У нас целая жизнь впереди. Тысячи ночей.
Сара молча смотрела на него. Потом лицо ее озарилось улыбкой, и она воскликнула:
— Тысячи?! Неужели!
Джеймс тоже улыбнулся:
— Думаешь, преувеличиваю?
— Нет, просто ты напомнил мне, что, наверное… — Она густо покраснела. — Наверное, мне пора увидеть тебя всего, понимаешь?
Джеймс в недоумении посмотрел на жену:
— Ты о чем, дорогая?
Сара несколько секунд молчала, потом в смущении пробормотала:
— Я хочу сказать… Я еще ни разу не видела то, чем ты… Не видела твой… инструмент.
Сначала Джеймс почему-то вспомнил про скрипку, лежавшую у него в гардеробе на верхней полке. Потом вдруг сообразил, о чем речь, и громко расхохотался. Конечно, грешно было смеяться, но он не смог сдержаться. Слава Богу, Сара не обиделась, хотя и закрыла лицо ладонями, украдкой поглядывая на него сквозь пальцы.
— Ох, прости, дорогая… — Все никак не мог он уняться. Джеймс снова хохотнул. — Разумеется, тебе интересно посмотреть… на хищника, который охотится за тобой каждую ночь.
— О, Джеймс! — воскликнула Сара.
Чувствовалось, что она едва сдерживает смех.
Тут он поднялся на ноги и принялся распускать ремень. Потом начал расстегивать пуговицы. Наконец спустил брюки и подштанники. И в тот же миг Сара замерла и уставилась на него во все глаза. Причем было очевидно, что ей уже не до смеха.
Глава 4
Проснувшись на следующее утро, Сара тотчас же вспомнила все, что произошло накануне. Прошедшая ночь предстала перед ее мысленным взором необычайно яркой и живой. Наконец-то она увидела Джеймса совершенно обнаженным!
Сначала, услышав ее просьбу, он очень развеселился. А затем безо всякого смущения принялся снимать с себя одежду — все до последнего лоскута.
От такой его дерзости Сара ужасно смутилась. Но все же убрала ладони от лица — ведь сама же попросила мужа раздеться.
И оказалось, что их тела в каком-то смысле были одинаковые, но вместе с тем — совершенно разные. Прямые линии — у него. У нее же все плавное и округлое. Там, где его тело было жестким и твердым, ее, напротив, — мягким и нежным. И конечно, его естество… Гордо выставленное. А у нее — стыдливо запрятанное.
Хотя Сара сейчас и разглядывала мужа с ног до головы, ей уже не было так стыдно, как в предыдущие дни. Она даже осмелилась провести пальчиком по его возбужденной плоти. А он стоял не шевелясь — как статуя. Хотя от него веяло жаром. Через некоторое время, осмотрев тело мужа во всех подробностях, Сара молча кивнула и откинула одеяло, давая понять, что приглашает его к себе.
А утром, улыбнувшись ярким солнечным лучам, уже добравшимся до постели, Сара вздохнула с облегчением. Теперь ей стало известно о муже гораздо больше. Да и свое собственное тело она узнала получше. Сегодня, ранним утром, Джеймс доказал ей, что она даже о самой себе знала далеко не все.
Он разбудил ее, целуя и поглаживая, а потом взял сзади — так жеребец покрывает кобылу. Вспомнив об этом, Сара улыбнулась и покраснела. И теперь уже она точно знала: Сара Роуз Худ любит своего мужа. Вне всяких сомнений.
Тут вдруг послышались шаги со стороны гардеробной, и Сара получше прикрылась одеялом.
Через секунду дверь отворилась, и в комнату вошла Мэри.
— Доброе утро, миледи. — Девушка улыбнулась ей. — Сказать, чтобы подавали чай?
— Да, пожалуйста. И еще я приму ванну.
— Разумеется, миледи.
Дернув за шнур звонка, чтобы распорядиться насчет чая, Мэри нагнулась и принялась что-то подбирать с пола. Сара сразу же вспомнила про стопку книг, которую прятала под кроватью. Но Мэри, выпрямившись, держала в руках вовсе не книги, а брюки Джеймса. Снова наклонившись, горничная подобрала и чулки хозяйки.
Вся остальная одежда лежала в самой середине комнаты. Тут были корсет и сорочка Сары, а также ее панталончики и рубашка Джеймса.
«О Господи!» — мысленно воскликнула Сара. И тут же притворилась, что снова заснула. Только бы Мэри оказалась не из тех служанок, которые любят посплетничать с соседскими. Ах, какое скотство! А ведь на вид такая благонравная, такая скромная!
Хотя, наверное, не следует беспокоиться? Пусть говорят, что хотят.
Принесли чай. А потом и ванну. Сара услышала, как звякнул металл, когда ее устанавливали в гардеробной. И услышала журчание воды. Джеймс пообещал, что на следующий год устроит специальную ванную комнату, но этим утром Сара была рада, что все приготовления шли так долго.
— Мэри, стукнешь в дверь, когда ванна будет готова? — пробормотала она, сделав вид, что только проснулась.