Перетрогав все крючки, застёжки и пуговицы на куртке Луара, я нащупала нужную кнопку, дёрнула — и более ненужные заслонки плавно поползли прочь, обнажив нежную белую кожу. Затем, не дожидаясь, пока спасительная бронеткань окончательно спрячется в недрах подкладки, я нетерпеливо потянулась пальцами к едва заметной жилке на шее брата — и случайно наткнулась на задорный взгляд довольно прищуренных глаз.
— Шарк! — отпрянув, осуждающе воскликнула я. — Придурок! Ты совсем свихнулся?!
Всепоглощающая ярость не просто затопила меня с головой, она разъедала изнутри эффективнее самой сильной кислоты!
— Прости, не удержался, — ничуть не смутившись, улыбнулся мой абсолютно невредимый брат. — Просто ты так забавно выглядела…
— Не вижу ничего забавного, — угрюмо буркнула я, борясь с желанием хорошенько врезать чересчур обнаглевшему родственнику. — Со смертью нельзя шутить! Никогда!
— Ой, да ладно тебе!.. — беззаботно рассмеялся Луар, взбесив меня ещё сильнее. — Изначально я вообще не планировал никого пугать. Всего-то рассчитывал своей мнимой гибелью выдавить из тебя пару-тройку слезинок, доказав, что ничто человеческое тебе не чуждо… Но папа не дал довести игру до конца.
Тут я, конечно, могла бы сказать, что не имею привычку плакать по поводу и без повода — однако вспомнила недавние события и промолчала, чудом не покраснев.
— А за Лу ты мне ответишь… — многообещающе усмехнулся брат, так и не добившись реакции на предыдущую подколку. — …Тина-Ксантина!
— Сам ты водоросль! — слегка успокоившись, привычно огрызнулась я.
Словно и не прошло пяти лет с нашей последней перепалки…
— Скажи лучше, какого шарка ты забыл на Тропике? Только не говори, что оказался здесь случайно!
— И не собирался, — тотчас посерьёзнел Луар. — Итиш сообщил о планируемой разведке и предупредил, что тут творится неладное. Вот я и помчался. В дороге выяснил кое-какие детали — и решил перестраховаться, позвав отца… Сама понимаешь.
Но мне были глубоко безразличны подробности. Хватило одного слова. Точнее — имени, болью отозвавшегося в груди.
— Итиш, — прервав оправдания брата, опустошённо пробормотала я.
По-хорошему, стоило обернуться и посмотреть на поведение капитана… Но у меня не хватило мужества.
Было слишком обидно.
— Ты нанял его следить за мной? — вместо этого спросила у Луара.
— Охранять, — строго возразил брат.
— Какая разница! — горько отмахнулась я, готовая позорно разреветься прямо здесь и сейчас. — Важно, что всё это время он работал на Патриор!..
Пазл сложился.
Стало ясно, откуда у Итиша взялись эти уникальные лекарства, почему он стремился защитить меня от всех бед и зачем постоянно беспокоился о моём здоровье, так трогательно трясясь надо мной в редкие минуты слабости… Чай, наследницу доверили, а не какую-то рабыню!
— Во-первых, к Патриору твой друг не имеет никакого отношения, — встрял отец, тихонько наблюдавший за нашим разговором. — Он повстанец и, думаю, полностью разделяет твоё отношение к Империи. А во-вторых, без должного сопровождения я бы никогда не позволил тебе отправиться в неизвестность.
На этом беспробудная тоска по утраченным мечтам внезапно сменилась лёгким недоумением, которое практически мгновенно переросло в самый настоящий шок.
Повстанцы! Давние враги Патриора, лишь пятнадцать лет назад прекратившие свои партизанские набеги на корабли и колонии Империи… И отец допустил, чтобы один из них постоянно находился рядом с его единственной дочерью?! Быть не может! Где Луар вообще умудрился завести такие сомнительные знакомства? А, самое главное, почему я ни о чём не знала?.. Мы же с братом всегда доверяли друг другу!
— Папа… — справившись с эмоциями, озадаченно выдавила я. — Ты… Ты знал, что я делала все эти годы?..
— Разумеется.
— И не вернул меня домой?!
— Нет. И сейчас тоже не потащу. Мне нравится, какой ты стала. Ты красиво справляешься со своей работой.
Потрясения сильнее и представить было нельзя.
Неужели он разрешит мне остаться на воле?!
— Я не такой зверь, каким ты рисуешь меня в своём воображении, — словно прочитав мои мысли, негромко усмехнулся отец. — Сам в своё время бежал с Патриора от действительно чудовищного родителя. И двадцать с лишним лет прожил на Мерите, пока не встретил твою маму, которая пробралась ко мне в дом…
— …со мной! — не дав отцу закончить, ехидно вставил Ганс.
— Мне казалось, я велела тебе закрыть свой поганый рот! — голосом, полным гнева, откликнулась мама.
Однако в этот раз её метод не сработал.
— Оставь, Аль! — презрительно скривился бандит. — Довольно фарса. Мы оба прекрасно понимаем, что твои угрозы — пустое сотрясение воздуха. Если бы ты действительно хотела меня пристрелить — давно бы это сделала. Но нет. Твоей целью было лишь немного постращать, напугать, а потом отпустить. И, честно говоря, у тебя отлично получилось. Просто ты слегка затянула…
— Ты стрелял в моего сына! — недослушав, выкрикнула мама.
— И что такого? — не моргнул глазом мужчина. — Я и в мужа твоего стрелял, помнишь? Правда, тогда он ещё даже женихом не был, но это мелочи…
— Был, — вскользь заметил отец. — Фиктивным. Но ты прав, сейчас это уже не имеет значения.
— Даже так?.. — вскинул брови Ганс. — Какие любопытные факты вскрываются спустя тридцать лет… Однако я отвлёкся. Так вот. Лауль не злится на меня ни за ту пальбу, ни, кажется, за эту… Потому что считает такое поведение нормой. Вон, даже Луара к атаке подготовил. Смею предположить, что и датчик жизненных показателей установил… — добавил мужчина, невольно приоткрыв завесу тайны над подозрительным спокойствием Инквизитора.
Логично. Если бы я знала, в каком состоянии находится брат, тоже переживала бы гораздо меньше.
— Зато я злюсь! — воскликнула мама. — За то, что ты украл меня у мужа, за то, что после родов отобрал сына, за то, что сегодня снова покушался на его жизнь!..
— …и лишил Ксану девственности, пытаясь продать её в рабство, — вогнав меня в краску, добавил не в меру осведомлённый Луар.
Чем подписал бандиту смертный приговор.
Глаза отца полыхнули тьмой, ноздри расширились… Сжав кулаки, он шагнул к заклятому врагу, прикидывая, с чего начать мучительный экскурс в ад… Но мама уже всё за него продумала — переключила лазер в палящий режим и направила Гансу в промежность.
— Эй, эй! — поднял руки бандит. — Не надо! Всё было исключительно добровольно! Ксана, скажи…
А я не могла выдавить ни звука, парализованная страхом предстоящей экзекуции… Недаром отца прозвали Инквизитором.
— Ладно, ладно! — продолжал отступать Ганс. — Давайте успокоимся. Что было — то прошло. Сейчас твои дети в порядке: у Луара нет ни одного синяка, Ксана свободна, как ветер… Правда, её все предали, но это семейное. Обман близких, манипулирование, использование — у вас в крови! Вам незнакомо понятие чести. Обещаете одно, а потом всё равно поступаете по-своему, прикрываясь каким-нибудь сиюминутным благом. Взять хотя бы наш уговор, — мужчина переключился на другого противника: — Лауль, ты же отпустил меня! Потребовал, чтобы я никогда больше не приближался ни к Мине, ни к Луару — и сохранил мне жизнь… Я сдержал слово! А вот ты, похоже, собираешься нарушить своё…
— Ты. Спал. С. Ксантиной, — пропустив мимо ушей весь этот бред, чётко проговорил отец.
Не ожидала, что его так заденет мой выбор первого партнёра…
— Да она сама предложила! — неожиданно жалобно пискнул бандит. — И вообще, откуда мне было знать о её существовании? Я же не следил за вашей жизнью, честно соблюдая оговорённые условия! К тому же она сама прилетела на Тропику, как и все вы… Я тут совершенно ни при чём!..
Однако объяснения Ганса ни к чему не привели — и мужчина пал на колени, руками прикрывая самое дорогое, что у него было…
— Мина… Прошу… Не надо!.. — не прекращая отползать, затараторил он. — Ты столько раз меня спасала, рисковала жизнью… Мы были отличными напарниками! Неужели ты согласна предать своё светлое прошлое?..
Здесь мама остановилась, задумчиво посмотрела на Инквизитора — и решительно подняла лазер.
— Я просто хочу выйти замуж за того, кому давно отдала своё сердце, — устало выдохнула она.
Яркая вспышка — и вместо левого глаза Ганса образовался чёрный, слабо дымящийся провал.
Неполную секунду мёртвое тело ещё продержалось в вертикальном положении, затем покачнулось — и грузно шлёпнулось набок, взметнув в воздух несколько опавших листьев.
Проследив за падением своей жертвы, мать обернулась, печально улыбнулась, и внезапно осела на траву, будто враз лишившись обеих ног…
— Гармина! — плюхнулся рядом отец.
— Всё хорошо, — прижавшись к его груди, пробормотала мама. — Уроки Эриха не прошли даром… Сегодня он мог бы мной гордиться.
И окончательно лишилась сознания, оставив меня теряться в догадках о личности этого непонятного Эриха…
— О, милая… — тоскливо протянул в пустоту папа. — Зачем тебе такой груз на душе…
Впервые видела его настолько подавленным… И хотя спонтанный поступок матери не вызывал у меня воодушевления, я понимала и даже частично поддерживала её решение.
Таких сволочей, как Ганс, давить надо!
— Я отнесу её к флаеру? — спрыгнув с дерева, предложил наш домашний робот, до этого момента не заявлявший о своём присутствии, но вряд ли пропустивший представление.
— Нет, я сам! — решительно отстранившись, отец поднялся на ноги. — Лучше освободи Итиша и помоги Луару.
Вот и всё. Передо мной вновь стоял уверенный и властный Инквизитор, одним своим видом наводящий ужас на окружающих. И этот человек полностью соответствовал тому образу, который возникал у меня в голове при слове «отец»…
У меня, но не у моего драгоценного братца!
— Не нужна мне помощь! — возмутился Луар. — Я и сам прекрасно справлюсь…
— Ты уже справился! — тотчас парировал отец. — Договаривались же — сидишь и наблюдаешь за происходящим! Зачем полез?! Тоже мне, герой выискался…
— Ситуация вышла из-под контроля, — обиженно поджал губы брат. — Пришлось вмешаться…
— А подумать ещё раз, прежде чем совать голову в пасть льву, было трудно? Какой от тебя толк без охраны!
— А от тебя? — не уступал Луар, словно специально нарываясь на скандал… Или что похуже. — Ты ведь тоже без сопровождения прибыл!
Напрасно я надеялась, что он повзрослеет. Как был дураком с характером, так и остался… Не зря я вечно за него переживала.
— Ты нас не сравнивай! — не вытерпев такой наглости, отец на миг потерял над собой контроль… Правда, черту переходить не стал, ограничившись обычным повышением голоса.
Неприятно, но приемлемо.
— Я не глупый юнец, чтобы бросаться голой грудью на амбразуру! — не выпуская маму из рук, распалялся Инквизитор. — Я всегда просчитываю свои шаги наперёд и трезво оцениваю возможные последствия! Потому сегодня взял с собой Рауля, который должен был прочесать лес и обезвредить всех противников в радиусе пяти километров, — переведя дух, чуть тише закончил папа.
Так вот почему никто из бандитов не вмешался!.. А я, признаться, уже успела забыть об их существовании… Слишком увлеклась семейными разборками.
— Как результаты, кстати? — чисто формально осведомился отец.
Потому что Рауль ещё никогда его не подводил.
Незаменимая всё-таки вещь — искусственный интеллект…
— Приказание исполнено, — вытянулся по струнке робот. — Все враги парализованы.
Иного и не предполагала.
Чтобы Рауль воспользовался каким-нибудь другим оружием?.. Нонсенс! Для него изменить своим предпочтениям всё равно, что предать хозяев, которых он боготворил всем техническим естеством.
Странная привязанность. Но полезная.
— Я не тронул только человека на корабле, — с небольшой заминкой сообщил робот. — Мне показалось, он сам таится — то есть опасности не представляет.
— Да, это техник из моей команды, — впервые за последние полчаса подал голос Итиш. — Восстанавливает повреждённую обшивку.
И я всё-таки взглянула на капитана, который усердно растирал онемевшие запястья.
На меня он при этом старался не смотреть…
— А остальные где? — напрягшись, поинтересовался отец, чем безмерно меня поразил.
Откуда такое беспокойство о повстанцах?..
— Блуждают по лесу, — усмехнулся Итиш, по примеру Луара тоже почему-то не испытывая никакого страха перед самым могущественным человеком вселенной. — Отвлекают внимание врагов.
— Хороший ход, — уважительно кивнул папа.
А вот тут я ни капли не удивилась.
Он всегда умел признавать чужие достоинства.
— И всё же их надо как можно скорее вернуть в цивилизацию, — сухо улыбнулся капитан. — Спасибо за помощь. Всего доброго.
И, не подарив мне ни единого, даже самого поверхностного взгляда, направился в лес… А моё сердце буквально взвыло от боли.
Именно тогда я вдруг с ясностью осознала — неважно, какие обстоятельства свели нас с Итишем! Без него мне было плохо, а рядом с ним — хорошо и спокойно.
Как говорится, сердце не обманешь. Эмоции всегда дадут знать, правильно мы поступаем, или нет. И игнорировать их нельзя… Как нельзя скрыть настоящие и искренние чувства, которые отчётливо проступали в каждом движении моего верного друга!
— Итиш! — тряхнув головой, я бросилась вслед за капитаном. — Подожди! Я с тобой!
— Ксана?.. — изумлённо замер друг. — Ты серьёзно? После всего, что узнала?..
— Да! — заверила я. — Не спорю, ты поступил подло… Но ведь ты мне не лгал. Просто недоговаривал. Одной тайной больше — одной меньше… Тебе и так слишком о многом приходилось молчать. Я всё понимаю… Хотя на брата по-прежнему злюсь! — добавила громко.
— А Итиш на меня больше не работает! — через всю полянку крикнул в ответ Луар. — Он расторгнул наш договор несколько дней назад в одностороннем порядке! И даже выплатил крупную неустойку!
— После охоты на Тропике я планировал во всём тебе признаться, — не дожидаясь вопроса, смущённо пояснил капитан. — И спешно сжигал мосты, чтобы ты не смогла ни к чему придраться.
— Значит, ты хочешь и дальше со мной работать? — уточнила я.
— Работать, жить, стареть, — без запинки перечислил Итиш. — Всё с тобой.
— В таком случае у меня есть предложение, — не скрывая своего счастья, я расплылась в довольной улыбке. — Как насчёт того, чтобы поохотиться на более крупную и опасную добычу? Вместе.
Разжёвывать идею не потребовалось.
— С превеликим удовольствием! — отразил улыбку друг.
Или уже «любимый»?..
— Только к свадьбе вернитесь, — добродушно попросил отец, своим напутствием если не одобрив, то уж точно приняв мой выбор.
— Чьей? — весело вопросил Итиш.
И снова — без малейшего трепета перед Инквизитором! Словно монстр действительно существовал лишь в моём воображении…
Жаль, что его жертвы считали иначе.
— Обеим! — шутливо откликнулся брат. — А там уж и я подтянусь…
И лес огласил наш задорный смех, спугнувший с веток даже самых отважных птиц.
Всё-таки Ганс сильно ошибался.
За свою жизнь он не понял самого главного — умеренная забота приятна в любом виде. Она говорит о любви… А вот тотальный контроль — исключительно об эгоизме.