Мисси легким движением сдвинула на затылок шляпку и, запрокинув голову, смело подставила лицо солнцу. Но стало только хуже — поля шляпки все же давали тень и защищали от жгучих солнечных лучей. Слабый ветерок обдувал щеки и шею, однако было все еще жарко. Мисси ничего не оставалось, как подбадривать себя мыслью, что зной скоро начнет спадать и задолго до заката на землю опустится живительная прохлада.
Первый день пути был долгим и утомительным. Утреннее волнение постепенно улеглось, и Мисси стало казаться, что она чуть ли не целую неделю в дороге, хотя времени прошло совсем немного. Молодая женщина то и дело возвращалась мыслями к отъезду из дома, и в памяти живо всплывало сегодняшнее прощание с родными, горькие слезы расставания.
Но теперь-то, после всех планов и мечтаний, они с Вилли в самом деле в пути, движутся на Запад. Мисси сидела на высокой скамье фургона, перед ней открывались необозримые просторы и убегающая вдаль дорога. Страстная мечта становилась явью.
Ухабистая дорога отзывалась тупой болью в теле. Пытаясь устроиться удобнее, Мисси снова принялась ерзать на жестком деревянном сиденье.
Вилли обернулся к ней, но его руки — Мисси знала — продолжали надежно держать поводья.
— Ты устала? — Вилли внимательно всматривался в разгоряченное лицо жены.
Превозмогая ноющую боль в теле, Мисси улыбнулась и откинула со лба пряди влажных волос.
— Да, немного. Хорошо бы сейчас посидеть где-нибудь в тени, вытянув ноги.
Вилли кивнул.
— Знаешь, хоть мне и не по себе, когда тебя нет рядом, думаю, тебе стоит пройтись. Как ты на это смотришь?
— Пожалуй. Но чуть позже. — Помолчав, она вздохнула: — Конечно, путешествие в обозе — не лучший способ передвижения, беспокойный и пыльный.
Вилли боковым зрением следил за женой, и Мисси это чувствовала.
— В голове стоит невыносимый гул, — не без раздражения продолжала она. — Лошади топают, упряжь скрипит, люди кричат. Я и представить не могла, как все это выглядит в действительности.
— Дорогая, мы скоро привыкнем к шуму и не будем замечать его. — В голосе Вилли звучало беспокойство.
— Конечно-конечно, — поспешила ответить Мисси.
Она понимала, что у Вилли достаточно забот и не следует волновать его по пустякам. Мисси протянула руку и, согнув ладошку, подставила ее под локоть мужа. Вилли крепко прижал руку Мисси к себе, и молодая женщина ощутила, как напряглись его мускулы. У Вилли сильные руки. Это особенно заметно, когда он уверенно и ловко управляет лошадьми. Его рубашка из грубого полотна взмокла, а две пуговицы на груди были расстегнуты.
— Пожалуй, мы сами создаем шум и суматоху, — резонно заключила Мисси.
— Думаешь?
— Да. Вспомни, на что был похож наш дом все последнее время: мы укладывали вещи в корзины и мешки, паковали ящики, грузили все это на повозки. Казалось, ни конца ни краю не будет. Один шум и грохот. Люди переговаривались, молотки стучали, кастрюли и сковородки гремели. Просто сумасшедший дом, по-другому не скажешь.
Вилли засмеялся:
— Да, похоже.
Они снова замолчали. Мисси погрузилась в воспоминания, и Вилли время от времени украдкой поглядывал на нее.
— О чем это ты задумалась?
Из груди Мисси вырвался легкий вздох, и она прижалась к мужу.
— Я просто думаю о доме. Там, наверное, сейчас очень-очень тихо. После всех дней и месяцев подготовки…
Мисси так ушла в себя, что не заметила, как замолчала, не договорив. Вилли не стал ее беспокоить.
Мысли молодой женщины были заняты самыми разными предметами. Сейчас, к примеру, она думала о своих доверху наполненных фургонах, которые шли в обозе. Ей и в голову не могло прийти, как много вещей помещается в них. Родители Мисси загрузили туда все необходимое на первое время и еще уйму всякой всячины, без которой молодая семья вполне бы обошлась, даже если бы пришлось туго. Мисси думала об этом не без досады. Ну вот, скажем, забавные тарелки, которые мама купила на свои собственные деньги, вырученные от продажи яиц. Она заставила упаковать их, пересыпав опилками, и положить в фургон. «В один прекрасный день, когда тебе захочется навести уют в доме, все это пригодится», — убеждала Марти. Мисси вынужденно согласилась. В душе-то она, конечно, понимала, что когда-нибудь при взгляде на эти, казалось бы, ненужные вещицы она вспомнит дом со щемящим и сладостным чувством.
Воспоминания, нахлынувшие на молодую женщину, были печальны; мысли о доме и родных глубоко волновали ее сердце. В любую секунду она готова была разрыдаться и еле сдерживала слезы, но ей хотелось скрыть свою тоску от мужа. Мисси проглотила подступивший к горлу ком и, взглянув на Вилли, заставила себя улыбнуться.
— Наверное, мне действительно пора немного пройтись, — как можно бодрее постаралась сказать Мисси.
— Я буду ждать тебя вон там. — Вилли рукой показал на место, где дорога расширялась.
— Хорошо.
— Да, кстати, ты заметила, что мы давно проехали все знакомые фермы? — поинтересовался Вилли.
— Конечно, заметила.
— Вот, дорогая. А это означает, что мы действительно едем на Запад.
Неподдельное ликование в голосе мужа заставило Мисси улыбнуться. Она, разумеется, разделяла его восторг и радость, но боль разлуки не переставала щемить ей сердце. Мисси ехала на Запад вместе с Вилли, однако ей пришлось оставить тех, кого она любит. Когда она увидит их снова? И увидит ли вообще? Слезы стояли в ее глазах.
Вилли остановил лошадей, и Мисси через колесо спрыгнула на землю. Клубы пыли окутали повозку, когда та снова тронулась с места. Сделав несколько шагов в сторону, молодая женщина повернулась спиной к дороге и опустила поля шляпки, чтобы пыль не осела на волосы. Мисси подождала, пока оба фургона проехали, кивнула пареньку, которого они наняли управлять второй упряжкой, и стала искать взглядом знакомых среди идущих за повозками людей. Не обнаружив в толпе никого из знакомых, Мисси приветливо улыбнулась первому встречному и присоединилась к путникам. Идти пришлось по пыльной неровной дороге, покрытой колеями и рытвинами, и ее молодое холеное тело с непривычки очень ломило.
Мисси удивляло, как женщины в возрасте находят силы одолевать пешком эту дорогу. Чуть скосив глаза, она с любопытством посматривала на двух идущих рядом с ней дам. «На вид они одного возраста с мамой. Мама, конечно, вполне здорова, крепкая и с работой управляется лучше меня, но я не представляю, как бы она шагала по этой дороге», — размышляла молодая женщина, стараясь идти бодрее. Обе дамы выглядели уставшими, и Мисси всем сердцем посочувствовала им.
Сегодня утром Глава обоза мистер Блейк давал рекомендации, как вести себя в пути. Все, что он говорил, казалось тогда Мисси ужасно глупым, но сейчас она пожалела, что отнеслась к его наставлениям небрежно. «В первые дни нагрузка не должна быть большой, — предупреждал мистер Блейк. — Мы рано остановимся на ночлег». Мисси вспомнила его слова и посмотрела на солнце. Оно медленно катилось к горизонту. «Уф! Скоро, конечно, будет остановка, — облегченно вздохнула Мисси. — А не познакомиться ли мне пока с этими двумя дамами?» И она рискнула сделать первый шаг.
Знакомство завязалось очень легко, и непринужденный разговор помог ей на время забыть тяготы пути и ноющую боль в теле. Но, хотя беседа получилась очень живой, Мисси скоро начала возвращаться мыслями к мужу: «Интересно, захочет ли Вилли расположиться на отдых или страстное желание достичь цели заставит его двигаться вперед без остановки?»
Мисси гордилась своим мужем. Ей нравилось, как он выглядит, ей нравились его черные волнистые волосы, темно-карие глаза, волевой подбородок. На подбородке у него была небольшая ямочка, которую он, впрочем, не позволял замечать, и очень сердился на Мисси, если она забывала об этом. У него был правильной формы нос; когда Вилли было девять лет, он упал с дерева, ушибся, и с тех пор нос у него был с горбинкой. Вот какой у Мисси муж. Высокий, широкоплечий, стройный, с крепкими мускулами.
Мисси восхищалась не только внешностью своего мужа. Не менее она ценила и склад его натуры: наряду с мужественностью Вилли обладал душевной утонченностью. Иногда Мисси казалось, что он читает ее мысли. Вилли был тактичен, умел считаться с другими, но в то же время — требователен и неумолим к себе. Мисси знала, что ее муж — целеустремленный человек, он умеет принимать твердые решения. Порой она замечала, что Вилли несколько упрям, но предпочитала называть это качество силой убежденности. «Да, возможно, упрямство и есть у него, — признавала Мисси, — это если иметь в виду его упорство в осуществлении мечты — уехать на Запад, купить собственное ранчо, держать отличных лошадей и развести скот».
Когда два года назад Вилли отправился на Запад искать землю для ранчо, ему пришлось столкнуться со многими препятствиями, однако, несмотря на тяготы бумажной волокиты, он вернулся домой с документом на право владения землей.
Отъезд, однако, затягивался, и это заставляло Вилли нервничать. Но он продолжал жить своей мечтой, работал на заводе и откладывал каждое пенни, пока не накопил достаточную сумму. Мисси была горда тем, что добавляла свою учительскую зарплату к деньгам мужа. Это давало ей ощущение сопричастности, его мечта становилась ее мечтой.
Мисси снова взглянула на небо и попыталась определить время по солнцу. Судя по всему, было три или четыре часа пополудни.
Дома она с легкостью определяла время по занятиям окружающих. Мама сейчас, наверное, отдыхает — сидит в кресле и вяжет или штопает. Отец все еще в поле. Мисси опять вспомнила момент прощания. Это было сегодня утром, а кажется, будто вечность прошла. Все потому, что Вилли и Мисси выбрали новую жизнь и сейчас были на пути к ней.
Родители мужественно отнеслись к расставанию. Кларк собрал всех родных, чтобы вместе помолиться. Марти поначалу изо всех сил старалась не плакать, но Мисси уговаривала ее поплакать — станет легче. И в конце концов обе они разрыдались, прижавшись друг к другу.
Мисси смахнула слезу со щеки и обернулась: не видит ли кто-нибудь, что она плачет? Надо отбросить грустные мысли. С ней ведь всегда Вилли, и, значит, она не одинока. Нужно держать себя в руках и следить за своими нервами. Ну что хорошего, если ее увидят с красными глазами и пятнами на щеках? Сегодня утром отец в молитве напомнил: «Бог вездесущ, и Он будет сопровождать вас».
Мисси очень устала и передвигалась уже с трудом. Походные башмаки ничуть не портили ее маленьких ножек, а в простом коричневом платье из хлопка она выглядела совсем юной. Краем уха Мисси услышала, как ее обсуждают два молодых человека:
— Эта тоненькая девчушка не продержится и недели.
— Ей, наверное, не больше пятнадцати.
Мисси не знала: сказать им, что они ошибаются, или просто посмеяться? Диплом школьной учительницы и два года работы в школе — отнюдь не мало. Мисси докажет всем в этой небольшой группе переселенцев, что она вполне взрослый человек. Убрав выбившиеся из-под шляпки волосы, молодая женщина поправила прическу: ей мешали пряди волос, прилипшие к влажному лбу, — так, наверное, она будет выглядеть солиднее.
Усталость от жаркого солнца и долгой дороги ощущалась все сильнее, да и тоска по дому не отпускала Мисси. Но, несмотря на тяготы пути, она была полна энтузиазма — совсем как Вилли. Восторженное предвкушение новой жизни в собственном доме окрыляло их обоих.
Мисси осмотрелась. Идущие за фургоном женщины успевали между делом собирать сухие ветки и прутья для костра. Дети весело бегали по дороге и заодно подбирали все, что может гореть. «Наверное, скоро остановка на отдых, надо и мне позаботиться о хворосте», — подумала Мисси и начала искать глазами что-нибудь подходящее.
Впереди послышался шум: это фургоны съезжали с дороги, образуя круг — обоз становился на ночлег. Так учил погонщиков мистер Блейк. Мисси ускорила шаг. Как замечательно! Сейчас она наконец-то сядет в тень, и ветерок охладит ее разгоряченное лицо. Мисси мечтала поскорее поговорить с Вилли. Интересно, скучал ли он там без нее.
С волнением в сердце молодая женщина вспомнила: ей необходимо пошептаться с мужем. Сегодня она выберет момент и скажет Вилли, что, возможно, они скоро станут родителями. Мисси уже знала о своем положении, но пока ничего не говорила мужу: вдруг ее надежды не оправдаются? Лишнее беспокойство совсем ни к чему.
Обрадуется ли будущий отец? Мисси знала, что муж любит детей и давно мечтает о сыне. И к жене он относится заботливо и бережно. Конечно, сейчас он и не помышляет о ребенке: надо сначала добраться до места и обзавестись своим домом. Долгая дорога в фургоне опасна для здоровья будущей матери. Вилли наверняка считает, что пока не время думать о малыше. «Но я молода и полна сил, — убеждала себя Мисси, — и у меня нет никаких дурных предчувствий. К тому же я уверена, что мы успеем доехать до выбранного Вилли места прежде, чем ребенок появится на свет».
Однако Мисси оттягивала разговор с мужем. Дома она побоялась сказать ему о своих надеждах, потому что знала — Вилли обязательно будет настаивать на отсрочке отъезда. Ей не хотелось причинить ему невольное огорчение, ведь придется опять отложить поездку.
Несмотря на горячее желание и нетерпение, Мисси не осмелилась поделиться этой маленькой тайной даже со своей любимой матушкой. Она понимала, как будет волноваться мать, которой придется проводить бессонные ночи в тревоге за дочь, отправившуюся в длительный путь в таком положении.
Молодая женщина издали увидела, как фургоны выстраиваются цепочкой, замыкая круг. Вилли распрягал лошадей из своего фургона, а Генри Клейн, парень, которого они наняли, занимался вторым. Во время подготовки к отъезду стало ясно, что одного фургона недостаточно — в нем не уместятся и люди и утварь. Тогда Кларк, отец Мисси, предложил второй фургон и даже подыскал подходящего возницу. У других переселенцев тоже было не по одной упряжке, и во многих семьях нашлось, кому управлять дополнительным фургоном. Но Вилли, безусловно, не мог обременить жену такой работой.
Когда Мисси подошла к фургонам, уже двадцать седьмая упряжка стояла в цепочке. Возницы, взмокшие от напряжения, кричали на лошадей и разворачивали их в круг.
Мисси быстро нашла мужа. Он радостно улыбнулся жене, и молодая женщина ответила мягкой улыбкой.
— Трудный день, долго ехали. Ты устала?
— А ты как думаешь? Ужасно устала. Нигде нет спасения от этого пекла.
— Ну, сейчас отдохнем. Смотри, какое большое дерево, пойди посиди в тени. Принести тебе табуретку или одеяло?
— Спасибо, я сама устроюсь. У тебя много дел с лошадьми.
— Мистер Блейк говорит, за перелеском где-то есть ручей. Мы отведем лошадей на водопой, а потом стреножим их и отпустим попастись. Блейк уверяет, что здесь много травы.
— Когда ты будешь ужинать? — спросила Мисси.
— Часа через два, не раньше. У тебя достаточно времени, чтобы отдохнуть.
— Нужно еще найти хвороста. Я только начала собирать. Этой кучки не хватит для костра.
— Не беспокойся, Мисси. Я принесу дрова из перелеска, и Генри прихватит. А ты посиди в тени и отдохни от этой ужасной жары. Ты совсем измучена. — В голосе Вилли послышались озабоченные нотки.
— Это все от волнения. Я привыкну. Пойду сейчас в тень, немного отдохну и скоро буду как новенькая.
Пока Вилли распрягал лошадей и отвязывал двух коров от фургона, Мисси сходила за одеялом, постелила его на землю и села под деревом.
Ей было немного неловко оттого, что она отдыхает. Другие женщины уже хлопотали по хозяйству. Ну что же, она немного отдохнет и займется ужином. Так приятно посидеть спокойно.
Мисси прислонилась к дереву и прикрыла глаза. Слегка откинув голову, она подставила лицо легкому ветерку; пряди ее волос растрепались. Под тенистой кроной на нее повеяло наконец приятной прохладой. Мисси так захотелось домой, в ванную комнату. Если бы она сейчас была дома!.. Но молодая женщина быстро отогнала эти мысли. Большой деревенский дом с широкой лестницей остался в прошлом. Комната на втором этаже с забавными ковриками и веселыми занавесками на окнах уже не была ее комнатой. Теперь у нее совсем другая жизнь: они с Вилли принадлежат друг другу и ответственны друг за друга. Мисси прочитала мысленно короткую молитву: «Господи! помоги мне быть достойной такого мужа, как мой Вилли, и наполнить дом радостью и счастьем», следом глаза молодой женщины закрылись, и она, пребывая уже в полусне, прилегла на одеяло.
— Нельзя засыпать, нельзя, — пытаясь отогнать сон, шептала себе Мисси.