Одолела скука? Я вам устрою!
Когда-нибудь, когда я перестану так людо ненавидеть Кавендиша, то перестану раз за разом лезть на рожон. Надеюсь, однажды этот день все-таки наступит. Ведь именно за этим я и пришла к нему — чтобы добиться возмездия и заработать таким образом хоть какое-то подобие успокоения. Но пока мой настрой далек от покоя: вихрем злости и негодования, которую рождает во мне его персона, можно выжечь дотла целый город.
Я почти не спала этой ночью, трясясь от волнения и нетерпения. Приехала к Кавендишу на рассвете — надеялась посидеть в одиночестве, собраться с мыслями до того, как изнеженный хозяин дома проснется… Не тут-то было. Попробуй собрать хоть что-нибудь, когда над тобой битый час нависает подозрительная туша жуткого дворецкого! Да и сам маркиз хорош — заявился в гостиную в таком непристойном неглиже, что мгновенно выдал всю испорченность своей омерзительной натуры. Стройный оголенный торс, вода, стекающая по темным волосам прямо на грудь, затуманенный взгляд…
Такими выходками только соблазнять романтичных барышень! Но Клифф не знает, что я девушка, да и ранний приход оказался сюрпризом… Выходит, это у него само собой получается — сводить с ума и не нести за это ни капельки ответственности?.. Ненавижу!
— Оставьте возвышенные изречения для своих недалеких женщин. Звучит жалко, а не мудро! — дерзкие слова вылетели в мгновение ока.
В гостиной повисло молчание. Я прикусила язык и повторно вжалась в диван. Наглая фраза может стать моей последней фразой, произнесенной в доме Кавендиша.
А Клифф почему-то не рассердился. Лишь рассмеялся и отставил стакан с мерзким пойлом.
— Что ж… Раз уж ты пришел так рано, пойдем завтракать. Миссис Коулман уже вовсю гремит посудой.
— Завтракать… вместе с вами?
— Да, — пожал плечами аристократ и испытующе взглянул на меня, — Или ты не пожелаешь сесть за один стол с чудовищем вроде Клиффа Кавендиша?
Ничего не оставалось, кроме как согласиться. Посижу с ним, так уж и быть, но есть деликатесы, купленные на слезы и честь бедных девушек, ни за что не стану.
— Арм, покажи мистеру Малькольму столовую, — скомандовал маркиз, поднимаясь на ноги. — Я переоденусь и тоже спущусь.
И вот я снова оказалась в обществе дворецкого, пугающего меня вплоть до трясущихся коленок. Мы покинули лаконичную гостиную и проследовали в столовую. Небольшое, как и другие комнаты, помещение отделано в темных тонах. Из украшений — мебель черного дерева: красивые резные стулья и основательный стол на десять персон. Одна из стен снизу доверху завешана красочными миниатюрами.
Значит, Кавендиш увлекается не только пороком, но и искусством, а еще избегает скоплений народа в своем доме. Удовлетворившись беглым осмотром интерьера, я опустила взгляд: не хочу снова показаться чересчур наглой. Армстронг сел напротив. Мужчина молчал (слава Богу!) и вроде даже не смотрел в мою сторону, но меня не покидало ощущение, что я под стражей.
Через двадцать минут пришел Клифф, и на этот раз он был ухожен и цветущ. Длинные волосы аккуратно зачесаны назад, одежда выглядит идеально, запах парфюма сшибает с ног. Одним словом — бог.
И ведь мало ему быть просто красивым — хочет при этом выглядеть несчастным мудрецом. Сочиняет оды про скуку и безысходность… Пресыщенный богатенький сынок. Получал все по первому требованию, оттого и бесится теперь от уныния!
Сразу после этого вошла неприметного вида горничная и начала накрывать на стол. Еще одна женщина в возрасте втащила в столовую горшок с дымящимся содержимым. Завтрак не поражал изобилием — каша, тосты, сыр и яйца.
Служанки суетились вокруг нас, а мы по-разному справлялись с неловкой ситауцией. Я разглядывала свои колени, выглядящие совсем тощими в мужских серых штанах. Хозяин дома непринужденно переговаривался с персоналом и тоже разглядывал меня. Армстронг пытался слиться с мебелью, но нетерпеливое пыхтение выдавало его с головой.
— У меня всего одна кухарка, да и та в возрасте, — сказал Клифф, когда женщины покинули столовую — На роскошные трапезы в моем доме можешь не рассчитывать.
— Я пришел к вам не за едой! — мне и до этого не особо хотелось есть, а уж после намека на столь низменные мотивы и вовсе аппетит пропал.
— Зря. Тебя не помешало бы немного откормить, — аристократ снова наградил меня своим фирменным взглядом: цепким, оценивающим, задумчивым. Тем, от которого, несмотря на всю его холодность, меня каждый раз бросало в жар. Я отодвинула от себя тарелку.
— Я не голоден. Спасибо.
— Все равно поешь, — с подозрительной теплотой сказал герцог.
— Не хочу!
— А я настаиваю.
Не знаю, сколько продолжалось бы наше препирательство, но человек-гора справа от меня зарычал что-то и с силой придвинул тарелку обратно. Жидкая каша хлюпнула и выплеснулась через край.
Хорошо хоть, не мне на штаны. Я — не богатенький наследник, и у меня нет возможности по несколько раз на день менять портки.
Порочный Бог сделал лицо аля «Чего и следовало ожидать».
— Не рекомендую выводить моего подчиненного из себя. Я — человек отходчивый и незлопамятный, а вот он… Кстати, мы с мистером Армстронгом познакомились в Пентонвиле[2]. Угадаете, за что он отбывал срок?
Я осторожно повернула голову и посмотрела на верного слугу Кавендиша. Про Пентонвиль неудивительно, мужчина и напоминал самого обыкновенного бандита. Высоченный, грузный, с невероятным обхватом плеч и живота. Глаза маленькие, злобные. Лоб переходит в гладкую блестящую лысину, на щеках — кучерявая поросль рыжых бакенбард. И даже приличная с виду одежда совсем не добавляет ему лоска: из-под закатанных рукавов сорочки выглядывают мощные руки, сплошь покрытые татуировками, а из-под воротничка — толстая шея со старым отвратительным шрамом. А уж его голос!.. Я вспомнила тягучий и неприятный, словно скрип ржавого ключа, проворачиваемого в не менее ржавом замке, бас, и повторно покрылась мокрой испариной.
— Да, вы верно догадались, — ухмыльнулся Кавендиш, перехватив мой затравленный взгляд. — Именно за это!
Я кисло улыбнулась в ответ и взяла ложку. Утро начиналось фантастически. Что может быть чудесней, чем завтрак с убийцей? Только завтрак с двумя убийцами. Хотя ты же сама мечтала еще хотя бы раз оказаться за одним столом со своим мучителем и врагом… Ешь теперь и не жалуйся.
— На кузена Марс О'Коннор вы тоже не держали зла? — спросила я, после того как съела для разрядки обстановки половину порции. Каша оказалась на удивление вкусной.
Кавендиш поскучнел.
— Я расскажу вам о Джеймсе. В свое время.
— И о вашей невесте?
— И О НЕЙ, — чересчур резко бросил Кавендиш. — А теперь дайте поесть, любопытный вы наш писатель!
— Я не писатель, — тихо буркнула я, но уступила. Скосила глаза на притихшего Армстронга. Тот даже ел поразительным образом: аккуратно подносил кажущуюся игрушечной в громадных лапищах ложку ко рту, медленно смаковал каждый кусок, глотал медленно и беззвучно. Можно подумать, будто это он отпрыск голубых кровей, а не Клифф. Тот, к слову, вкушал завтрак незатейливым образом.
Ну что за люди такие! Любой аристократ, нанимая дворецкого, в первую очередь справится о его порядочности, а Кавендиш притащил в дом преступника и душегуба… с внезапно изысканными манерами. Я отчего-то рассердилась и перевела взгляд на пестревшую яркими картинками стену.
И издала нечто вроде полузадушенного вскрика. Сердце бухнуло в груди и чуть не вытолкнуло кашу обратно.
На маленьких симпатичных картинках были пейзажи и интерьеры, а внутри этих пейзажей и интерьеров… люди. Голые или не до конца раздетые. Все они предавались плотским утехам: сами с собой, в паре (не обязательно разнополой), втроем и даже в целой компании. В разных позах, разной степени скрученности и сплетенности…
Определенно, то, что Кавендиш не чужд искусству, говорит в его пользу… Но что же это за искусство такое непотребное?!
Прогулка по кладбищу — то еще развлечение
— Нравится, Малёк? — от внимания Кавендиша не укрылся мой интерес к похабным художествам. — Хочешь подойти и рассмотреть поближе?
— Благодарю, не стоит, — выдавила я.
Глупо делать вид, что смотрела вовсе не туда, когда голова того и гляди взорвется от прилива крови. Но я все-таки попыталась: потупила взгляд и одним махом проглотила остатки каши. Не представляю, как должна себя вести приличная леди в подобной ситуации! В особенности та, что притворяются джентльменом…
Раздался полузадушенный, сиплый хрип — рядом корчился домашний головорез Кавендиша. То ли смеялся, то ли давился едой… Да уж, нечего себе льстить — приличные леди в такие ситуации просто не попадают!
Покончив с завтраком, Клифф сложил руки на груди и задумчиво посмотрел мне в глаза.
— И что с тобой делать теперь, маленький надоеда?
— Вы обещали рассказать правду, лорд Кавендиш, — напомнила я.
Тот как-то нехорошо хохотнул.
— Само собой, Малёк, само собой… Но не сейчас. Помимо исповедей у меня ведь есть и основная работа.
— Гхм… Это та, которая растлительная?
— Ага. В общем, я пока займусь ею, а ты иди погуляй где-нибудь. После обеда уделю тебе немного времени.
Я выглянула в окно. Между голыми, печально склонившими ветви ивами и раскоряченными дубами виднелся неровный строй могильных крестов. Погулять, лорд Кавендиш? Не вопрос. У вас около дома такие места занимательные… Так и тянет пройтись, подышать свежим воздухом.
Опасения, что настырный дворецкий захочет сопровождать меня еще и на улице, не подтвердились. Входная дверь с грохотом (как невежливо, мистер Армстронг!) закрылась за моей спиной, и я осталась в гордом одиночестве. Протопала по хрустящему гравию подъездной дорожки и вышла за калитку. Пустынная улица, вдоль которой стояли огороженные здания, выглядела не привлекательней погоста.
Вжав голову в плечи (отчего-то казалось, что хозяин дома вместе с подручным наблюдают за моими перемещениями из бликующих окон), я обошла особняк сбоку и направилась в сторону приветливо распахнутых ворот Бромптонского кладбища.
Правда, приветливыми они оказались лишь на первый взгляд.
— Хороним только по предварительной записи! — стоило мне ступить на территорию мертвых, из сторожки выглянул старичок грозного вида.
— Запишите на следующую среду, — буркнула я исподлобья.
Сегодня вторник — надеюсь, восьми дней для осуществления моего плана будет достаточно.
— Для кого организуешь погребение, малец? — в руках сторожа сама собой материализовалась толстенная книга, куда испокон веков вносились имена готовящихся к вечному упокоению граждан.
Я задумалась, после чего зловеще промолвила:
— Как пойдет…
Разглядев мое траурное лицо, сторож раздумал спорить.
— Ладно, можешь походить, выбрать место пока что… Свежие захоронения у нас в восточной части. Только веди себя прилично, понял? Цветы не срывай, могилы не трогай, с главной дорожки не сходи!
Я ответила ему мрачным взглядом. Надо же, какие добрые люди живут в этом райончике! Не только отправили погулять по местному кладбищу, но еще и место себе присмотреть разрешили. Этот старикан с маркизом, случайно, не родственники?..
Центральная аллея погоста встретила меня истошным карканьем воронов, поднявшихся в воздух при моем появлении. В первой линии, на сколько хватало глаз, стояли склепы богатых семей Лондона: с лепниной, витыми чугунными решетками на маленьких окнах. Мертвые аристократы даже после смерти продолжали кичиться и хвастаться друг перед дружкой. Ни один склеп не повторял другого, каждый стремился переплюнуть соседа в вычурности отделки, и, если не вспоминать об обстоятельствах, вынудивших меня появиться на кладбище, эту прогулку можно было бы назвать приятным осмотром достопримечательностей.
Но, какой бы красивой не оказалась архитектура загробного мира, мне в ней чего-то не доставало… Быть может, настоящей скорби — той, которая жила в моем сердце с тех самых пор, как я повстречала Кавендиша?
И, отойдя подальше, куда не доставал зоркий взор кладбищенского надсмотрщика, я все-таки отвела душу. Погладила ангела с плешивой, покрытой пятнами мха кудрявой головенкой. Подняла с земли оброненный недавней процессией цветок, переломила его около бутона и вставила себе в петлицу. И, окончательно обнаглев, свернула на боковую дорожку.
Что мне наставления какого-то незнакомого деда? Я — человек без имени, без звания и происхождения. Не леди и не джентльмен. Мое прошлое запятнанно грехом, а будущее скрыто безысходностью. У меня есть только настоящее. Короткий миг свободы и вседозволенности, где личность без пола и регалий вольна делать то, что пожелает.
А желает она — мести.
И сейчас, когда Клифф Кавендиш предоставит мне доступ к своим самым сокровенным тайнам, я наконец смогу воздать ему по заслугам. Я извлеку на белый свет все его мерзкие секреты и предоставлю их широкой общественности. Напишу такую статью, после которой его жизнь тоже пойдет под откос.
Тогда наше положение наконец сровняется. У развратника лорда, как и у меня, останется всего два пути — лечь в могилу или сменить имя и притворяться девушкой…
Пентонвиль (неформальное название «Вилль») — мужская тюрьма нового образца, построенная в 1842 году в Лондоне.