Тана Дзайн’Ирэ собственной персоной стоял у порога комнаты, но, даже не войдя внутрь, он уже занял почти все пространство. По меркам Дзайн он был просто статным, по сравнению с прочими хаоситами — огромным. Более двух метров, с внушительными плечами, в полном боевом облачении Ирэ вызывал легкую оторопь — истинное воплощение идеалов Воинов, во всех смыслах. И если на лике Самех’Паруфа время безжалостно оставило свои метки, то лицо Ирэ было как прежде просушенной ветрами маской вечности, без эмоций. Без эмоций, да не совсем, в голубых как небо глазах мелькнула затаенная вспышка.
— Не прячь счастье, враг мой, я тоже рада тебя видеть.
Вместо ответа Ирэ совершил нечто абсолютно ему несвойственное и от того неожиданное как приступ икоты — двумя шагами подошел ко мне, поднял со стула и крепко обнял своими ручищами. Ой, мамочка, роди меня обратно, если бы я не была Метаморфом, то из меня бы уже выдавили все соки, а так отделалась легким испугом.
— Ирэ, поставь на место, где взял, задушишь же, изверг.
Дзайн басовито рассмеялся, но просьбу выполнил. Как мало нужно для счастья, просто вздохнуть полной грудью.
— Ну, гордость рода, рассказывай, что у вас тут произошло, что ты так рад меня видеть?
Двумя короткими рыками Ирэ приказал принести чего вкусного и приятного на стол и всем выйти вон. Умеет командовать, мне бы так, чуть сама не вышла вместе с остальными.
— Аэль, скажи мне, как много ты успела вспомнить?
— Вопрос поставлен неверно. Я помню все, просто не все еще мне доступно, кое-что пока закрыто, но в случае надобности всплывает.
— Хорошо, что ты помнишь о падении Дома Реш?
— Почти ничего, только обрывки, которые никак не хотят складываться в целую картинку, но в тоже время достаточно, чтобы утверждать, что все было совсем не так, как о том рассказывают Коф.
Ирэ задумчиво покивал, потом перевел взгляд на Лаита и нахмурился.
— Мейн, ты не оставишь нас?
— Ирэ, он мой Проводник, он должен знать обо всем.
Дзайн тяжело вздохнул, но кивком согласился.
— Аэль, детка, я пока не могу тебе рассказать всего, ты права — все всплывет, когда будет в том нужда, но одно скажу уже сейчас — берегись Кхая.
Слова больно кольнули где-то в области сердец.
— Ты уже второй, кто предупреждает меня о нем, но в моей памяти нет ничего указывающего на предательство, только…
— Я все знаю, знаю, что было между вами, и что есть… Но все же будь осторожна, я лишь дам тебе намек — он не назвал тебе настоящего имени.
— Как Старейшая, я обладаю властью над именем, он не смог бы соврать.
— Он и не соврал, он просто назвал одно из имен, но не истинное.
— Это невозможно!
Только выкрикнув возражения, я поняла, почему меня так задевают слова Ирэ. Он говорил правду. Очень страшную, кошмарную правду. Правду, которая начиналась с одного факта.
— Он рожден не в Доме Шин.
— Молодец. Догадалась или вспомнила неважно, но в этом кроется самое главное — он рожден не в Доме Шин, но носит это имя по праву. Как и много других имен.
Бездна… Что-то в этом было, что-то созвучное с понятием катастрофа, апокалипсис и Армагеддон и все в одной простой мысли — Кхай носит имена разных Домов.
— Не напрягайся, не вспомнишь. Пока. Оно и к лучшему, Кхай тебе будет нужен, очень нужен.
— Вот как?
— Ты же хочешь получить Регалии? Причем сразу две?
— Сразу две? Только не говори мне, что и Судьи согласились расстаться с присвоенной Регалией без боя.
— А кто сказал, что без боя? Как раз, что с боем, да еще каким! Потому тебе и нужен Кхай.
— Он станет ее чемпионом.
Лаит решил присоединиться к беседе, но и я уже догадалась, о чем идет речь, вернее Набиле’тхач приоткрыл еще немного дверь в кладовую памяти. Как уже говорилось, Дзайн свято блюдут все возможные законы, традиции и обычаи. Именно в их непоколебимости будет наша удача.
— Забавно, что Тхау готовы присоединиться к вашей задумке.
— Хочешь верь, хочешь нет, но Дом Тхау не враг ни тебе, ни всему Дому Реш. Открыто они не встанут на твою сторону, но сделают все возможное для твоего возвращения.
Вот так новость. У меня уже стал возникать законный вопрос — а кто вообще был против Дома Реш? Сперва я думала, что все, что даже наши союзники нас предали, а теперь оказывается, что не только Дзайн, но и Тхау втихую пытались противостоять Коф?
— Ирэ, я перестаю понимать происходящее — на маскараде Дома Шин на меня совершают почти удавшееся покушение, а теперь все участвующие Дома по очереди мне заявляют, что чуть ли не болеют за меня? Только мне кажется, или у хаоситов в последнее время все совсем плохо с последовательностью и связанностью действий?
— А с каких пор мы подчиняем свои поступки законам логики? — оскалился Воин.
О, Ирэ пошутил, такие события надо заносить в календарь и отмечать с особым рвением.
— А если серьезно? — настояла на ответе я.
— Ну вот, что-то мы с тобой поменялись местами, раньше мне не хватало серьезности в наших разговорах, теперь ты просишь меня не шутить. Печаль.
Еще и мое словечко-паразит решил ввернуть!
— Ну, Ирэ, я обещаю, что опять стану несносной язвой, но только ответь мне на вопрос — кто на самом деле мой враг?
И без того скупую улыбку смело с лица Дзайн.
— Не могу.
— Да забудь ты про закон равновесия, иногда можно сделать исключение!
— Ты не поняла, не могу, потому что не знаю. Мне известно немногое, и, похоже, что только внешние проявления, а вот истинную подоплеку вещей мне не видно с моей кочки. Опасайся Коф и Цаде — это понятно, они так просто власть не отпустят, но знай — они тоже только пешки.
Будь на месте Ирэ кто-то другой, я бы решила, что он врет, но Дзайн не умеют врать по определению, они могут чего не сказать, умолчать, но открыто лгать? Никогда.
— Хорошо, оставим пока эту тему. Когда назначены состязания?
— Через три дня. Никто не ждал вас так рано.
— Кроме тебя.
— Есть такое, никто не знает тебя, так как я.
— Пожалуй. Ты проводишь нас в Пха’Шантале?
— Как только появится Кхай.
Лаит решил вновь разбавить наш диалог:
— Почему именно Кхай должен быть ее чемпионом? Я вполне могу справиться с задачей.
Ирэ усмехнулся:
— При всем уважении, но не справишься. Если бы речь шла о простом турнире, с вооруженными боями, я бы не стал сомневаться в твоей победе — Дом Мейн[1] не зря носит свое имя, но вот с Ареной… Нет, ты не победишь, просто потому что ни разу не встречался с подобным.
— А Кхай встречался?
На этот вопрос могла ответить и я:
— Кхай уже побеждал на Арене.
Глаза Ирэ сверкнули…
…Он смотрит вперед, не видя дороги.
Он проходит сквозь жизнь, как река чрез пороги,
Он не знает беды и не ведает счастья,
Не заметит он солнца, не поймет и ненастья.
…Ярко сверкнул луч солнца, отразившись от морды муйан’кашат[2] изображенной на нагрудной пластине Воина, стоящего посреди Арены. Песок до самых стен был забрызган разноцветной кровью, белый, фиолетовый и черный, все цвета Хаоса пролились сегодня. А Воин, словно только вышел из своего шатра, доспех все так же блистательно и безупречно чист.
Мои сердца замерли, забыв, что значит биться, стоило Воину снять шлем — черная коса змеей вывернулась на закованную в сталь грудь, свесилась до самого низа, подметая кончиком песок Арены.
Несмотря на жарящее солнце, ледяной ветер вздыбил волосы на моем затылке. Мы так давно не виделись, я думала, что он погиб. Надеялась, что просто погиб. Но он жив, все еще жив! Циничная улыбка скользнула по его губам, зажгла недобрый огонь в зеленом сумасшествии:
— Тана Реш не ожидала, что ее чемпион проиграет?
— Тана Реш не ожидала, что Дзайн позволят чужаку выступать на Арене.
Гул возмущения прошелся по ложам.
Сидящий рядом Ирэ удивленно посмотрел на меня:
— Чужаку? Аэль, ты что-то путаешь, Кхай один из нас, он такой же Воин, как и я.
Этого не могло быть, но это было правдой, я видела, видела знаки на доспехах Кхая, все соответствующие отметки о пройденном обучении, финальных испытаниях и битвах во славу Дома Дзайн.
Шепот сорвался с губ:
— Ирэ, как давно ты его знаешь?
— Вот уже пять сотен лет, с того момента, как он приехал в Пха’Шантале.
— Приехал? Откуда?
— Из Самех’Ра. Он дитя смешанного брака, кто-то из Воров запал в душу одной из наших, да до того, что она решилась уехать из родных мест.
— И тебя это не удивило?
— Нет, с чего бы, такое иногда случается. Да в чем собственно дело? Я понимаю, что в тебе нет и капли уважения к нашим традициям, но так неучтиво отзываться об одном из нас, да еще и нарушать ритуалы Арены, ты превзошла себя!
— Ирэ, не горячись, дело в том, что я знаю Кхая. Знаю уже много сотен тысяч лет. И раньше он носил имя другого Дома.
— Невозможно! — Дзайн был как всегда категоричным, но и находить разгадки умел крайне быстро. — Если только…
В его взгляде было понимание, страшная догадка, которая меняла все.
— Я думала он умер, я сделала для этого все возможное, но он жив, все еще жив, а это значит, что…
— Бездна. Хотелось бы мне, чтобы это было очередной шуткой, но по глазам вижу, что не врешь, нет в твоих глазах смешинок, только… Страх? Ты его боишься? Ты, чья душа не ведает слабости, даже в большей степени, чем моя?!
— Ирэ, ты не понимаешь…
— Тана Реш выражает несогласие с результатами поединка? Или может быть требует моей дисквалификации по каким-то причинам? — прервал нашу перепалку Кхай.
Что же мне делать, как быть? Ирэ недовольно нахмурился, кивнул на Глашатая и недоуменные лица сидящих рядом, думая все Арена поражена моим молчанием, ведь есть только один верный ответ. Следовало встать и произнести «правильные слова», а не те, что Похоронным Плачем звучали в ушах. И я встала, выпрямилась, и без дрожи сказала именно то, что от меня хотели услышать:
— Тана Реш восхищена твоей доблестью и умением. Все чествуйте абсолютного чемпиона Арены, Дзайн’Кхая! Сегодня муйан’кашат еще раз доказал свое превосходство над всеми сражающимися. Пусть будет его меч окрашен кровью врагов, а доспех крепок, как и его убеждения, и пусть вечно парит над ним хаснеет’таро!
Только знает он, что скоро конец,
Что голову его ждет победы венец,
Что пути его долгого цель близка,
Что меж ними двумя лишь река…
Пронзительный крик Ураганной чайки всколыхнул тишину в комнате. В дверях стоял Кхай и безумие в его глазах сверкало новыми гранями…
[1] Одно из самых старых значений слова «мейн» — «смерть», позднее его стали ассоциировать с понятием Пути (хаоский).
[2] Снежная пума (хаоский).