- Руки вверх, мародеры! - наставил на них пистолет.
Вел их через Мечетинскую, чтобы сдать куда следует. Шли по улице, прохожие попались навстречу - шарахнулись, стервецы, через плетни - один направо, другой налево - и по огородам... Удрали, стрелять вдогонку не стал, не с руки было... Разыскал штаб воздушной армии.
- Где кабинет Вершинина? - спросил у дежурного.
Вошел без стука. Мне море по колено - всякого насмотрелся...
- Летчик Букреев из седьмого гвардейского! - доложил, ничуть не робея перед большим начальником. Вершинин пригласил сесть и говорит:
- Ты еще не знаешь, что вчера Мосьпанов погиб... Его над аэродромом сбили истребители. Как не уберегли?.. Полк из Кагальницкой уже улетел в станицу Павловскую. Мы тоже готовимся к перемещению, поедете с нами.
Вызвал подполковника:
- Распорядитесь накормить Букреева, пусть отдохнет...
Уснул я в сарае. Разбудил меня грохот. Не пойму: не то бомбят, не то стреляют. Выскочил, а на окраину станицы пикируют "лапотники". Ни одной автомашины во дворе не вижу, побежал в штаб - там пусто. Припустил я из Мечетинской. Смотрю - на полянке стоит У-2, около него мечется какой-то полковник.
- Ты летчик? - спрашивает он.
- Штурмовик.
- На У-2 летать можешь?
- Еще бы! А ты умеешь винт при запуске крутить?
- Не приходилось.
- Смотри же, сразу отбегай по моей команде, а то лопастью руки отобьет.
Мотор кое-как запустили.
- Куда лететь? - спрашиваю полковника.
- В Сальск.
Карты у меня нет - на Дону уничтожил, сколько горючего в баке - и спешке не проверил. Брею над железной дорогой - она к Сальску приведет.
Лечу около часа. Увидел на проселке большую колонну: наши на юг отходят. И такое меня зло взяло! Начал над ними низко кружить, кулаком машу. Пошарил по карманам - достал карандаш, клочок бумажки. Зажал ручку управления коленями, написал: "Ни шагу назад!" Бумажку бросил над войсками, полетел дальше на восток.
Увидел большой город. Решил, что это Сальск. На окраине заметил самолеты У-2, сел. Подбежал к нам человек в комбинезоне, узнал полковника - моего пассажира.
- А куда девался наш летчик?
- Убило при бомбежке, - ответил тот.
- Где седьмой гвардейский? - спрашиваю я.
- У Владикарса, севернее станции Целины. Посмотрел я на его карту километров тридцать на северо-запад от Сальска.
- Подбросьте меня туда, - прошу.
- Все самолеты в разгоне. Повремени до утра, куда спешишь!..
- Тогда я на попутных, - обозлился я.
Вышел на дорогу, проголосовал. Грузовик притормозил.
- Куда едете?
- На Целину.
- И мне туда.
- Садись.
А в кузове полно медсестер. Стиснули меня со всех сторон, галдят, смеются.
- Как там, на небе, не страшно?
- Садись ближе, не робей!
- Воробышек...
Машина остановилась у пруда.
- Купаться! - загорланили девчата. С хохотом сбрасывали с себя амуницию, прыгали в воду.
- Снимай, летчик, штаны, живо!
Сошел перед Целиной, где дорога поворачивает на Владикарс.
- Пока, воробышек! - прокричали медсестры из кузова. А над Целиной дым горит элеватор. Перешел железную дорогу, навстречу подвода.
- Немцы! - крикнул солдат.
- Где?
- Уже в Целине и сюда прут...
Пришлось поворачивать. Пошел на юг по пшенице. Увидел грузовик с длинным хоботом поверх кабины - стартер для запуска авиационных моторов. Побежал туда. В кабине с шофером грузин - капитан из авиационного разведполка. Его полк улетел в Ставрополь.
- Садысь, кацо, будэм вмэстэ даганят!
Ночью проезжали Буденновск. На перекрестке чуть не столкнулись с танком. Осветил он нас фарами, наш шофер тоже включил свет, а танк этот с крестом! Крутнули в переулок, нам вдогонку пулеметная очередь - я из кузова плюхнулся на землю. Глядь, машина уже далеко. Вскочил - и вслед за ней! Откуда и прыть такая взялась, будто летел на крыльях смерти, - обогнал машину, тогда только и остановил.
Ехали ночь и весь день. Везде заторы. После Моздока долго тащились в гору. Смотрю - на перекрестке наш комиссар стоит. Выскочил к нему: