В ноябре 1971 года Юрий Иванович Пырков ушел из жизни...
Дозаправка в воздухе
На партийном собрании испытатели бомбардировщиков, обсуждая повестку дня "Авангардная роль коммунистов в проведении опытных испытаний и внедрении в строевые части новой авиационной техники", говорили о скорейшем проведении этих испытаний, вскрывали недостатки в работе, отмечали труд лучших испытателей.
Уже выступило четыре коммуниста, как вновь послышалось:
- Товарищ председатель, прошу слова...
- Пожалуйста, Климов. Ваше время - десять минут.
- Хорошо, хорошо. Скажу коротко, - деловито начал Климов. - Сейчас я провожу испытания на конусную дозаправку в воздухе ракетоносца. Дело это новое. Летал на этот вид дозаправки летчик Юрий Сухов, веду испытания я, и летал еще летчик Виктор Кузнецов. И все. Больше в Советском Союзе никто на дозаправку горючим в воздухе этого ракетоносца не летал. А дело это, как я уже понял, прогрессивное, нужное. - Климов поднял кверху указательный палец руки. - Значит, нужно это прогрессивное дело и двигать вперед ускоренными темпами! Нужно подготовить побольше летчиков-испытателей для полетов на конусную дозаправку, с тем чтобы скорее потом внедрить ее в строевых частях. И я, как коммунист и как испытатель, которому командование доверило такое большое дело, беру на себя обязательство обучить конусной дозаправке в воздухе пять летчиков!
Тут я хочу сделать маленькое отступление. 21 марта 1944 года в 35-м гвардейском бомбардировочном авиационном полку на занятиях по стрелковой подготовке произошел в классе непроизвольный выстрел из пистолета "ТТ".
Сидящий на первой парте летчик Евгений Климов схватился рукой за грудь и повалился на своего товарища Григория Жмура.
- Ты что, Женя? - спросил Жмур, еще не поняв, в чем дело.
Из входного отверстия, образованного пулей на левой стороне груди Климова, ударила фонтаном кровь. На счастье, пуля не задела сердце Климова застряла в мягкой ткани рядом с ним.
После трехмесячного лечения пуля основательно "прижилась", и для Климова встал вопрос о выписке из госпиталя и допуске к полетам. В таких случаях врачи, разумеется, неохотно говорят "да", и Климову, желавшему всей душой летать, долго пришлось "повоевать" с ними, чтобы добиться своего. Он добился! И до конца войны летал на боевые задания, вы только вдумайтесь в это, с пулей у сердца.
Эту злополучную пулю не извлекли и после войны. С ней Климов продолжал служить и в испытателях...
- Подготовлю. Вот увидите, подготовлю пять летчиков на дозаправку ракетоносца! Не верите? - убежденно говорил товарищам Климов на собрании.
- Почему не верим? - поднялся Николай Беляев. - Верим. Но ты лучше скажи, что это такое - конусная дозаправка топливом ракетоносца?
- Что такое? - оживленно переспросил Климов. Эквилибристика! Видели, как Олег Попов ходит по проволоке без шеста. Вот так же и конусная дозаправка... Проще и понятнее сказать не могу...
В зале раздался смех.
- Тише, товарищи! - постучал пальцем по столу председатель собрания.
- Да, эквилибристика! - продолжал серьезно Климов. - Вот вы смеетесь... Многие из нас так считают, что самым сложным нашим испытательским делом является полет на срыв в штопор. А я и срыв, и дозаправки всех видов знаю и скажу: самым сложным нашим делом является дозаправка в воздухе. Вот так! Давайте с вами, товарищ генерал, - Климов посмотрел на Сергея Григорьевича Дедуха, - завтра же, если вам позволят обстоятельства, слетаем на конусную дозаправку. И вы убедитесь в этом...
- Мне, Климов, некогда: сам провожу испытание за испытанием, - сказал Сергей Григорьевич.
- Это верно. Но все же, очень вас прошу, давайте слетаем...
- Ну, хорошо, Климов. Завтра летим на конусную дозаправку. Уговорили.
* * *
...Пилотировали этот огромный корабль летчики Климов и Кузнецов. Генерал Дедух стоял сзади их сидений и за всем внимательно наблюдал.
Шли на сближение с танкером. За ним, провиснув в воздухе, тянулся топливный шланг, на конце которого мерно покачивался тяжелый металлический конус.
Летчик танкера строго выдерживал режим заправки - скорость, высоту, курс.
Климов, искусно маневрируя своим самолетом, наконец соединился с танкером, энергично произнес:
- Контакт!
- Есть, контакт! - ответил в тот же миг подполковник Новичков.
...Шло топливо. В зависимости от того, сколько его надо взять, режим заправки нужно выдерживать в течение определенного времени.
Наконец баки наполнились топливом. Подошла минута расцепки.
- Ухожу! Спасибо за керосин! До свидания, - четко, но с обычным своим юмором проговорил Климов и плавно отвалил в сторону заметно потяжелевший корабль.
- Чистого вам неба! До встречи на земле! - пожелал ему и всему экипажу подполковник Михаил Сергеевич Новичков.
- Командир, установи курс двести семьдесят градусов! - передал штурман корабля.
- Есть, курс двести семьдесят!
Климов установил новый курс и вытер платком с лица пот. Потом он повернул голову вправо и увидел, что Кузнецов и Дедух тоже вытирают пот с лица.
- Ну что, товарищ, генерал, хороша заправочка? - бесцеремонно, со своей неизменной улыбкой, спросил Климов.
- Хороша, Климов, заправка, хороша...
- То-то же!
- Восхищаюсь вашей работой. Молодцы! Тяжело все-таки...
- Об этом я на партийном собрании и говорил.
- Правильно ты вчера говорил! - согласился генерал.
* * *
...После выполнения задания они пошли на свой аэродром на посадку.
Заслуженный летчик-испытатель СССР Евгений Александрович Климов за восемнадцать лет испытательной работы (и это с пулей у сердца!) провел большое количество испытаний. Это он первым в Советском Союзе выполнил длительный высотный полет на стратегическом бомбардировщике.
То был полет в район Арктики на дальность и, что характерно, с попутной и встречной дозаправками.
Помощниками Климова были второй летчик подполковник Сек, штурман подполковник Царегородцев, штурман-оператор полковник Полетаев, радист майор Петриков и другие товарищи.
Что и говорить, испытания эти имели исключительно большое значение для обороноспособности нашей Родины.
Но после полета в конечную, такую далекую точку маршрута экипажу предстояло еще выполнить и встречную дозаправку топливом.