- Мой отец будет сердиться.
- У него тоже бывали приключения, он делал, что хотел. Так же поступила и ты. А что касается помощи беглецу, ты же не одна ему помогала, верно? Ли, Эдвин, я - все мы участвовали в этом деле!
- О, Харриет, ты такая хорошая! Она рассмеялась.
- Ну, кое-кто с тобой в этом утверждении был бы не согласен. Вряд ли мне подходит такой комплимент - "хорошая женщина", но я знаю, как жить, как наслаждаться жизнью! Я не люблю неприятностей и не хочу, чтобы они случались и с другими! Вполне возможно, это хороший способ прожить жизнь - так что, может быть, я действительно не так уж и плоха.
Я приникла к ней. Теперь к моему отчаянию примешивался еще один страх: страх возвращения домой, но я поняла, что должна пережить и это.
Мне скоро пятнадцать, и у меня уже был возлюбленный. Что в этом такого? Останься он в живых, он стал бы мне мужем. "Теперь я никогда не выйду замуж, подумала я. - Я уже вышла замуж за того, которого любила, и буду любить его вечно!"
Кристабель очень помогла мне тогда. Казалось, после случившегося со мною несчастья она еще больше привязалась ко мне. Скорее всего, те жестокие годы в доме викария и слабость Эдвина теперь, когда она сравнивала свою судьбу с моей, казались ей не такими уж и печальными.
За день до того, как мы должны были уезжать в Эверсли, я спустилась в сад прогуляться. В воздухе висел легкий туман, напоминая мне о том дне.
Один из садовников копал землю, и, когда я подошла ближе, он облокотился о лопату и посмотрел в мою сторону.
- Доброго денька вам, мисс Присцилла! - сказал он.
Я тоже поздоровалась.
- Я слышал, вы покидаете нас, мисс.
- Да, - ответила я.
- М-да, жаль, - продолжал он. - Здесь многим из нас хотелось бы увидеть, как Титус Оутс сам испробует вкус своей микстуры! О да, страшно это было! Если б только тогда не выпал этот туман, вы бы вернулись тем же днем, и ваш джентльмен к их приезду был бы далеко за морями! Но, мисс, почему вы поехали, я же вас предупреждал?
- Предупреждали меня? О чем?
- Я прожил в этих краях всю свою жизнь, а это почти как пятьдесят лет. Я могу сказать, какой выдастся день, и никогда не ошибался, ну, может, раз-два. Я тогда сказал, что перед заходом будет густой туман, если только ветер не налетит, что вполне могло случиться, - о ветрах ничего точно сказать нельзя. Но ветра не предвиделось - туман-то с моря наступал, и весь Эйот должен был быть в тумане. "Не ездите сегодня туда, мисс!" - сказал я тогда.
- Ты мне ничего не говорил, в тот день мы не встречались!
- Да нет, то была другая мисс! Она тоже собиралась ехать, если я не ошибаюсь? Вас трое должно было поехать? Мэри сказала, что корзину она готовила на троих!
Так значит, он сказал это Кристабель!
- Да, теперь я понимаю: не надо было нам выезжать! - сказала я. - До свидания, Джим.
- И вам того же, мисс. Надеюсь, мы еще встретимся, когда наступят времена посчастливее.
Я прошла в дом. Я ломала голову, почему же Кристабель не предупредила меня, что в этот вечер будет туман? Как странно! Ну конечно, у нее же тогда были ужасные головные боли! Наверное, потому она и забыла, но ведь именно поэтому она и не смогла поехать? И значит, мысль о том, что мы все-таки едем, должна была напомнить ей о тумане!
Все это казалось столь странным, что я немедленно разыскала Кристабель и спросила об этом. Она вся вспыхнула, а рот ее скривился.
- Меня и саму мучает совесть! - призналась она. - Я действительно встретила тогда Джима, и он упомянул о тумане! Но моя голова разрывалась от боли на части. Я вспомнила об этом только тогда, когда вы не вернулись. Это я виновата...
- Теперь уже смысла нет переживать, - сказала я. - Все свершилось: он мертв, я потеряла его навсегда!
- Но если бы вы не поехали на остров, он бы уплыл вовремя!
- Да, и если бы я не потеряла перстень... Если бы я тогда не приняла от него этот подарок... Сколько "если", Кристабель! И что нужды в терзаниях? Все кончилось, возврата нет, я потеряла его!
***
Когда я вернулась в Эверсли-корт, отец отсутствовал, но, думаю, у моей матери камень с сердца свалился. Да, она беспокоилась, переживала, но в то же самое время ее глубоко потрясло, что без ее ведома я ввязалась в такую опасную историю.
В первый же день она подыскала предлог, чтобы остаться со мной наедине, и захотела услышать подробную историю о том, что произошло. Но я пребывала в таких расстроенных чувствах, что сначала мне трудно было говорить. Я только и делала, что повторяла:
- Я любила его, я любила его, а теперь они убили его!
Она обняла меня так, как обнимала в ту пору, когда я была совсем девочкой, но это еще больше усилило мое отчаяние. Это было так, будто она считала, что все можно легко поправить, - "сейчас поцелуем, и все пройдет", - как это случалось, когда я падала и больно ушибалась.
- Дорогая Цикла! - прошептала она. - Ты так молода, еще так юна!
Мне захотелось вырваться из ее объятий и сказать ей: "Я не маленькая девочка, я выросла! И в пятнадцать лет некоторые становятся взрослыми - так вот, я одна из таких! Я любила, я жила, и больше я не ребенок!"
А она продолжала говорить:
- Все казалось таким романтичным! Думаю, он был очень мил! И то, как он добрался сюда, он не имел права приезжать сюда!
- Он искал Эдвина: тот был его другом.
- Эдвину не следовало прятать его!
- А что нам было делать? Выдать его жестокому Титусу Оутсу?
Она замолчала и погладила меня по голове.
- Твой отец очень недоволен, ты же знаешь его чувства!
- Мне он особых чувств никогда не выказывал, - сказала я, - только безразличие!
- Моя милая крошка...
- С тобой бесполезно говорить, - не сдержалась тут я. - Ты не понимаешь: Джоселин приехал сюда, мы помогли ему и мы этого не стыдимся! И в следующий раз поступим точно так же - все до единого! Еще он и я влюбились друг в друга, и мы хотели пожениться!
- О, моя дорогая! Но все кончено, теперь нам надо помочь тебе забыть об этом!
- Ты действительно думаешь, что когда-нибудь я смогу это сделать?
- Да, любовь моя! Я знаю, что ты сейчас испытываешь.
- Ничего ты не знаешь! О, как бы мне хотелось, чтобы ты перестала говорить об этом! Мне нечего сказать тебе, ты меня не понимаешь! Харриет...
- Ну конечно, Харриет понимала все прекрасно!