Против танкистов и конников, вышедших на оперативный простор, гитлеровцы бросили крупные силы авиации. Но наши истребители надежно прикрывали свои наземные войска. В воздухе непрерывно шли напряженные бои с превосходящими силами вражеской авиации. Одновременно штурмовики и бомбардировщики наносили удары по опорным пунктам неприятельской обороны и по резервам противника.
Во время мартовского наступления на Украине, когда дороги раскисли так, что порой даже танки увязали в грязи, снова со всей остротой встала проблема материально-технического обеспечения частей и подразделений. И опять на выручку наземным войскам пришла авиация. Командующий 17-й воздушной армией генерал В. А. Судец на время снял с боевой работы даже бомбардировщики Б-3, чтобы переключить их на доставку оружия, боеприпасов и продовольствия. Для этих же целей были использованы транспортный полк Ли-2, несколько эскадрилий По-2 и отдельные экипажи "Бостонов".
Овладев Новым Бугом, а затем Новой Одессой, советские войска вышли в район Снегиревки, поставив 6-ю немецкую армию под угрозу окружения. Напуганные призраком Сталинграда, перспективой оказаться в котле, гитлеровцы начали поспешно отходить.
В конце марта 1944 года войска фронта форсировали Южный Буг и продолжали наступление. Снова, как и прежде, их активно поддерживала с воздуха наша авиация. Об одном из многочисленных фактов такой помощи говорится в книге "Советские Военно-Воздупшые Силы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.":
"Большую помощь наступавшим частям оказывала военно-транспортная авиация армии. ...Конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева, прорвавшись далеко в тыл войск противника, оказалась отрезанной от своих тылов. Необходимо было оказать ей материальную помощь. Шесть военно-транспортных самолетов Ли-2 при сопровождении шести истребителей должны были найти в тылу противника наши кавалерийские части и сбросить им груз"{20}. Встретив противодействие немецких истребителей, командир эскадрильи 866 иап капитан А. И. Колдунов в завязавшемся воздушном бою сбил два истребителя противника. Груз был сброшен, и все наши самолеты вернулись на свой аэродром.
Тяжелые бои на земле и в воздухе разгорелись в районах Березовки и Раздельной. Хорошо показали себя здесь и наши воздушные разведчики.
В боях на подступах к Одессе, которую фашисты обороняли особенно упорно, мы потеряли командира 306-й штурмовой дивизии полковника А. Ф. Исупова, который чаще всего сам водил группы на боевые задания, показывая пример бесстрашия и летного мастерства. Все авиаторы очень переживали, когда он не вернулся на базу.
О том, что случилось с ним тогда, мы узнали лишь в конце войны. А произошло вот что. Тяжело раненного А. Ф. Исупова, когда он находился без сознания, гитлеровцы захватили в плен. Слегка подлечив советского полковника, они стали склонять его к измене сначала посулами, а затем зверскими пытками. Но коммунист-патриот остался верен Родине, не нарушил воинскую присягу, не выдал военной тайны. Убедившись, что никакими средствами они не добьются своей цели, фашисты расстреляли А. Ф. Исупова.
10 апреля 1944 года войска 3-го Украинского фронта при активной поддержке 17-й воздушной армии освободили Одессу. Вместе с передовыми частями туда сразу же прибыл секретарь обкома А. Г. Колыбанов, который в сорок первом году был членом Военного совета Одесского оборонительного района, а также другие партийные и советские работники.
За мужественной борьбой защитников черноморской твердыни мы с волнением следили суровой осенью 1941 года, когда сами находились в осажденном Ленинграде. Еще два с половиной месяца длилась героическая оборона Одессы. Воины армии и флота оставили ее и перебазировались в Севастополь лишь по приказу Верховного Главнокомандования.
Теперь, встретившись с уцелевшими защитниками города-героя, мы узнали много такого, что походило на легенды. О беспримерных подвигах моряков нам рассказал мой давний знакомый капитан дальнего плавания Борис Васильевич Загоровский. Он одним из последних уводил отсюда свой корабль под градом бомб и ливнем снарядов. О дерзких налетах партизан поведал товарищ Юргилайтис, укрывавшийся со своими боевыми товарищами в знаменитых одесских катакомбах и наносивший оттуда дерзкие и внезапные удары по врагу.
Выброшенные из Одессы немецко-фашистские захватчики причинили городу огромный ущерб. Они разрушили многие портовые сооружения, причалы, элеватор, взорвали почти все заводы, превратили в пепелища и развалины тысячи жилых домов.
Жители Одессы, руководимые партийными и советскими органами, с первых дней освобождения города дружно взялись за его восстановление. Им помогали в этом воинские части, в том числе и авиаторы 17-й армии.
Наши ремонтные мастерские, размещавшиеся на джутовой фабрике, участвовали в восстановлении некоторых цехов этого предприятия и на первых порах снабжали его электроэнергией.
Воспользовавшись наступившей паузой в боевых действиях, мы придвинули свои ремонтные органы поближе к передовым частям и занялись ремонтом поврежденной авиатехники. Надо было заменить и двигатели, выработавшие установленный ресурс. Словом, забот и хлопот хватало.
В то время как инженерно-технический состав занимался восстановлением самолетного парка, медперсонал армии, руководимый полковником медицинской службы Михаилом Никифоровичем Жуком, проявил поистине отеческую заботу о здоровье авиаторов. После тщательного обследования всех нуждающихся в радикальном лечении отправили в госпитали, а тех, кто мог обойтись без этого, исцеляли на месте. Был приведен в порядок санаторий на Хаджибейском лимане (Холодная Балка). Там летчики и техники, перенесшие ранения и болезни, не только отдыхали, но принимали также грязевые ванны и другие процедуры. Авиаторы с благодарностью отзывались о наших замечательных врачах, таких как Клавдия Семеновна Жук и Сильва Давыдовна Бейдер-Боярская.
Отдых отдыхом, а дело делом. Подкрепив здоровье, ветераны снова включались в напряженную работу. Они обобщали боевой опыт и занимались с молодежью, стараясь как можно быстрее ввести ее в строй и приучить к фронтовой обстановке. Мы настойчиво готовились к новым наступательным боям.
Курс на Балканы
Летом 1944 года первыми перешли в наступление Ленинградский и Карельский фронты. Затем, после сокрушительного удара в Белоруссии, двинулся вперед 1-й Украинский...
Приближался и наш черед действовать. Мы остро чувствовали это, хотя и не знали, когда поступит приказ. В частях царил небывалый подъем, люди горели неукротимым желанием как можно быстрее разгромить немецко-фашистских захватчиков и завершить войну нашей полной победой.
В подъеме боевого духа воинов огромную роль играла целеустремленная партийно-политическая работа, проводимая в войсках. В июле - августе 1944 года в 17-й воздушной армии побывали представители Главного политического управления, Политуправления фронта и даже работники ЦК партии. Они встречались и беседовали не только с командирами и руководителями политорганов, но также с летным и техническим составом, с рядовыми коммунистами, комсомольцами - со всем личным составом. Многогранная деятельность их была подчинена одной цели подготовке авиаторов к предстоящим решающим боям.
В беседе со мной представители ЦК ВКП(б) и Главного политического управления поинтересовались, как инженеры и техники занимаются воспитанием людей, как проводится партийно-политическая работа на рембазах. Они спросили, не упускаем ли мы из поля зрения мелкие подразделения и тех авиаспециалистов, которые выполняют задания вдали от своих частей.
В связи с тем что войскам 3-го Украинского фронта вскоре предстояло действовать за рубежами Отчизны, политотдел 17-й воздушной армии, возглавляемый полковником В. Г. Точиловым, проводил в частях доклады и беседы о благородной освободительной миссии Красной Армии, о поведении советских воинов за границей, об их отношении к мирному населению. Особое внимание уделялось бдительности, сохранению военной тайны, соблюдению требований маскировки.
На основе плана, разработанного штабом, создавались ложные аэродромы, к ним "наезжались" дороги, на них время от времени двигались макеты самолетов. А вокруг устанавливались сделанные из дерева "орудия" зенитных батарей. В ночное время, когда в небе появлялись воздушные разведчики противника, на взлетно-посадочных полосах мерцали огни. Словом, делалось все для того, чтобы ввести неприятеля в заблуждение.
В целях маскировки самолеты окрашивались в два цвета: сверху в темно-зеленый, снизу - в голубой. Иногда они в зависимости от характера местности, окружающей аэродром, камуфлировались, то есть покрывались разноцветными пятнами или узорами.
Предусматривался также вывод самолетов из-под возможных ударов противника. Для этого оборудовались запасные аэродромы и взлетно-посадочные площадки.
Незадолго до начала Ясско-Кишиневской операции почти вся штурмовая и бомбардировочная авиация 17-й воздушной армии была переброшена на тыловые аэродромы. На передовых остались лишь дежурные истребительные авиаполки, прикрывавшие наземные войска и переправы.
Чтобы дезориентировать противника, наши авиаторы активизировали полеты на тех направлениях, где намечались вспомогательные удары. Проводились и другие мероприятия, предусмотренные планом подготовки к наступлению.
К началу Ясско-Кишиневской операции нам удалось переучить летный состав двух дивизий легких ночных бомбардировщиков на штурмовики и вооружить их самолетами Ил-2. Это заметно повысило ударную силу армии.
В подготовительный период большая нагрузка выпала на долю инженерно-авиационной службы. Мы доукомплектовали все технические экипажи, ввели в строй молодых специалистов, прививая им необходимые навыки самостоятельной работы.
Во время оперативной паузы боевая и политическая учеба проводилась с повышенной интенсивностью. Она была максимально приближена к реальным боевым условиям. Мы располагали замечательными полигонами. Мишенями для бомбометаний и штурмовок служили трофейные танки, орудия и самолеты. Кроме того, активно велись воздушная разведка и аэрофотосъемка. Здесь особенно отличался 39-й разведывательный авиаполк.
Еще в конце мая 1944 года в командование войсками 3-го Украинского фронта вступил генерал армии Ф. И. Толбухин, а начальником штаба стал генерал-полковник С. С. Бирюзов.
После того как мы тепло проводили Родиона Яковлевича Малиновского, возглавившего 2-й Украинский фронт, генерал В. А. Судец представил нас новому командующему. В беседе с нами Ф. И. Толбухин интересовался, как мы готовимся к наступлению, выразил твердую надежду, что 17-я воздушная с честью выполнит те задачи, которые будут поставлены.
Перед началом наступательной операции наша армия насчитывала около 1100 боевых самолетов. Ей предстояло обеспечить надежное прикрытие и успешное продвижение своих наземных войск на главном направлении.
В ночь на 20 августа в части были разосланы листовки с приказом командующего 3-м Украинским фронтом о переходе в наступление. Там прошли и короткие митинги. На рассвете эскадрильи штурмовиков и бомбардировщиков, сопровождаемые истребителями, первыми атаковали укрепления врага. С выносного пункта управления, куда меня вызвал командарм, чтобы дать последние указания, я хорошо видел, как наши соколы обрабатывали передний край противника. Волна за волной они накатывались на неприятельские оборонительные рубежи и буквально не давали гитлеровцам поднять головы... Пикировщиков в воздухе сменяли штурмовики, за ними снова над целями появлялись бомбовозы. Мощную поддержку наступающей пехоте оказывала и артиллерия. Передовые стрелковые батальоны, сопровождаемые танками, решительно ринулись в атаку и, несмотря на отчаянное сопротивление фашистов, прорвали их оборону. В прорыв устремились основные силы.
На направлении главного удара, где с тираспольского плацдарма наступала 37-я армия генерала М. Н. Шарохина, наиболее активно и результативно действовали штурмовики. Группами, насчитывающими от 12 до 24 самолетов, они наносили сокрушительные удары по артиллерийским и минометным позициям противника, уничтожали его командные и наблюдательные пункты, узлы связи, а также живую силу и технику. В это время бомбардировщики выполняли несколько иную задачу.
Они громили вражеские штабы, чтобы парализовать управление неприятельскими войсками, и уничтожали подходящие к фронту резервы гитлеровцев.
Из штурмовиков следует выделить группы, которые водили в бой капитаны Чухарев, Хороненко и Елдышев. Они разрушили несколько важных переправ противника, уничтожили немало его живой силы и техники.
В результате стремительного наступления войска 3-го и 2-го Украинских фронтов вышли в район Хуши и замкнули кольцо вокруг крупной неприятельской группировки. Представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко предъявил окруженным гитлеровцам ультиматум о капитуляции. Однако немецкие генералы, нисколько не дорожившие жизнями своих солдат, отказались сложить оружие. Более того, на отдельных участках они попытались организовать прорыв кольца окружения. Разгоревшиеся здесь упорные бои нередко переходили в рукопашные схватки.
Отбив все яростные атаки врага, наши наземные войска, активно поддерживаемые авиацией, начали дробить окруженную группировку и уничтожать ее по частям. В этот период только наша 17-й воздушная армия совершила около 6000 боевых вылетов. А ведь бок о бок с нами действовала еще и 5-я воздушная армия, поддерживавшая 2-й Украинский фронт.
Безраздельно господствуя в воздухе, советские летчики непрерывно бомбардировали и штурмовали окруженных гитлеровцев, уничтожая их и подавляя у оставшихся в живых волю к сопротивлению. Вскоре они начали сдаваться в плен, но, как правило, в одиночку или небольшими группами. Видимо, драться их вынуждала боязнь быть расстрелянными за трусость своими офицерами.
В одном из боев нам удалось захватить в плен немецкого генерала. Вначале он держался надменно и отказывался принять меры к прекращению дальнейшего кровопролития. Тогда командир 4-го мехкорпуса генерал В. И. Жданов пригласил его на НП и дал ему в руки бинокль. Увидев своих солдат, безумно мечущихся под разрывами бомб и снарядов, он схватился руками за голову и истерично зарыдал. Потом он обратился по радио к своим подчиненным с просьбой прекратить сопротивление.
В ходе Ясско-Кишиневской операции советские войска взяли в плен более 200 тысяч вражеских солдат, офицеров и генералов. В огненном котле бесславно сгорело несколько тысяч гитлеровцев.
Ясско-Кишиневскую операцию следует расценивать не только как новый крупный шаг на пути к полному освобождению нашей Родины и окончательному разгрому германского фашизма. Разгромив многочисленную и хорошо вооруженную группировку противника, Красная Армия очистила от оккупантов последние районы Молдавской ССР и вступила на территорию Румынии. Ее приход оказал решающее влияние на изменение политической обстановки в стране. Патриотические силы румынского народа, возглавляемые Коммунистической партией, свергли кровавый фашистский режим Антонеску, а вскоре румынская армия повернула оружие против гитлеровских захватчиков.
Еще до вступления советских войск на территорию нашего вчерашнего противника - сателлита немецко-фашистской Германии - Военный совет 3-го Украинского фронта в своей директиве указывал: "Красная Армия вступила в Румынию, как высокоорганизованная, культурная и дисциплинированная армия советского народа, несущего на своих знаменах освобождение народу от немецко-фашистского гнета. Красной Армии чужд произвол в отношении мирного населения. Каждый солдат и офицер Красной Армии должен высоко нести честь и достоинство армии советского народа"{21}.
Наши солдаты, сержанты и офицеры с честью оправдывали высокое звание воинов-освободителей. Люди труда радостно встречали Красную Армию, отличавшуюся и высокой дисциплиной, и гуманным поведением.
Они хорошо понимали, кто помог им обрести подлинную свободу.
Развивая наступление на важнейшем стратегическом направлении, войска 3-го Украинского фронта вышли на румыно-болгарскую границу. Это создало благоприятную обстановку для антифашистского восстания трудящихся Болгарии. Началось оно под руководством Болгарской рабочей партии, возглавляемой выдающимся деятелем международного коммунистического движения Георгием Димитровым.
8 сентября 1944 года, когда передовые советские части пересекли болгарскую границу, народное восстание против фашистской тирании охватило почти всю страну. Спустившиеся с гор партизанские отряды при поддержке трудящихся захватывали один населенный пункт за другим. Повсеместно устанавливалась власть Отечественного фронта. В ночь на 9 сентября 1944 года монархо-фашистская диктатура была окончательно свергнута. Вот почему этот день стал национальным праздником болгарского народа.