26 февраля радиолокационные станции обнаружили вражеский самолет, шедший курсом на Ленинград. На перехват устремились летчики Иван Усачев и Иван Лебедев. Вскоре они увидели бомбардировщик "Ю-88", который шел на высоте 9000 м. Гвардейцы пошли в атаку. Вражеский самолет отвернул в сторону, прикрываясь огнем, и стал уходить. Наши летчики начали преследование. Погоня длилась около 100 км. Наконец, гвардии младшему лейтенанту Усачеву удалось подойти почти вплотную к бомбардировщику. Он дал очередь, самолет фашиста задымил, а потом взорвался в воздухе{299}.
Двадцатилетний летчик Иван Усачев первым на Ленинградском фронте сбил самолет на такой высоте. Но эта победа была у него не первой. Накануне, когда возвращался из разведки, он уничтожил еще один фашистский "юнкерс".
За мужество и образцовое выполнение боевых заданий Иван Федорович Усачев был награжден орденом Красной Звезды.
Еще на большей высоте 27 февраля сбил вражеский самолет командир 27-го гвардейского истребительного авиационного полка подполковник Николай Павлович Мажаев. Он испытывал самолет ЯК-7. В этот момент с командного пункта полка по радио он услышал сообщение о том, что в районе Сиверской на высоте 8000 м появился вражеский самолет.
Мажаев пошел на сближение с фашистом. Западнее Гатчины он увидел бомбардировщик "Ю-88". Мажаев стал преследовать его. Увидев советский самолет, гитлеровцы изменили курс и все больше набирали высоту. Мажаев не отставал. Высота достигла 9400 м. Мажаев догнал врага и обстрелял его. Бомбардировщик начал снижаться. Наш летчик атаковал его еще раз. Бомбардировщик снова ушел. В третий раз Мажаев дал очередь почти в упор. Вражеская машина загорелась и стала падать. Четыре фашиста выбросились на парашютах. Их взяли в плен в районе Углово{300}.
К весне 1944 года бои от Ленинграда удалились более чем на 100 км. Гитлеровцы нацеливали удары своей авиации главным образом по наступавшим советским войскам, особенно на нарвском направлении, а также по железным дорогам. Однако еще оставалась угроза налетов вражеской авиации и на Ленинград.
К тому же фашисты весной усилили свою авиационную группировку перед Ленинградским фронтом. На аэродромах Прибалтики в мае насчитывалось до 580 вражеских самолетов.
Перед воинами Ленинградской армии ПВО вставали новые сложные задачи.
Исключительное значение в то время приобрела железная дорога Гатчина Нарва. По ней к фронту шли эшелон за эшелоном. Естественно, враг стремился нарушить ее работу. В феврале фашистский самолет бомбил станцию Веймарн, забитую эшелонами. В цель попала только одна бомба, но и она приостановила движение по железной дороге на трое суток, и это сразу же почувствовали наступавшие войска - им недоставало боеприпасов{301}.
Враг изменял тактику действий авиации: налеты совершались на больших высотах.
Нашим летчикам и зенитчикам требовалось учитывать эту особенность.
В марте было проведено совещание актива авиационного корпуса. На нем основное внимание обращалось на особенности боя с фашистскими самолетами на больших высотах. С докладом выступил командир корпуса Герой Советского Союза генерал-майор авиации Н.Д. Антонов. Детально проанализировали накопленный опыт начальник штаба корпуса подполковник Н.Ф. Кузнецов, Герои Советского Союза майоры В.А. Мациевич, И.П. Неуструев и другие товарищи.
Совершенствуя боевую выучку, зенитчики и авиаторы бдительно несли свою нелегкую службу.
В ночь на 4 апреля 1944 году к Ленинграду пыталась прорваться большая группа бомбардировщиков - около 20 "юнкерсов". Вылетели они из района Йоэнсу (восточная Финляндия). Большая часть пути у них пролегала над Ладожским озером. Гитлеровцы рассчитывали, что над озером они пройдут незамеченными и нанесут внезапный удар по городу. Но они просчитались. Радиолокационная станция "Редут" № 7 обнаружила их за 200 км от Ленинграда. Зенитчики 351-го полка в районе Углово поставили перед "юнкерсами" завесу огня, и ни один вражеский самолет не смог прорваться к городу{302}.
Один бомбардировщик, отделившийся от группы, снизился до 80 м и стал приближаться к позиции батареи, которой командовал старший лейтенант Е.С. Лузин. Зенитчики изготовились к стрельбе прямой наводкой. Особенно четко и быстро действовал орудийный расчет, возглавляемый красноармейцем Шулепиным. Наводчик Антипов мгновенно поймал цель и не упускал ее до тех пор, пока батарейцы не сбили "юнкерс".
Так провалилась последняя попытка фашистов бомбить Ленинград.
"Увидел вражеский самолет - обязательно сбей его!" - таким правилом руководствовались летчики-истребители ПВО. Их возросшее боевое мастерство, новые самолеты, поступившие на вооружение, позволяли добиваться такой цели.
5 апреля на перехват самолетов врага вылетел гвардии капитан В.С. Цыганенко. С командного пункта летчика быстро навели на цель. На высоте 6500 метров шел "мессершмитт". Цыганенко атаковал его, но гитлеровец скрылся в облаках. Наш летчик пробил облака, набрал высоту и сверху вторично атаковал врага. Тот резко пошел вниз. Цыганенко продолжал его преследовать и уже у самой земли ударил из пушки. "Мессершмитт" загорелся и упал{303}.
15 мая на подступах к Ленинграду появился вражеский высотный разведчик "Юнкерс-88". На перехват вылетели летчики 27-го гвардейского истребительного полка лейтенант М.Г. Кручнов и младший лейтенант П.С. Школьников. Встретили они его на высоте 8000 метров в районе Сосницы.
Гвардейцы одновременно атаковали "юнкерс" с двух сторон. Фашистский стрелок открыл ответный огонь. Кручнов подошел на 50 метров и дал очередь по кабине стрелка. Тот умолк. Наши летчики вновь атаковали врага, разбили у него хвостовое оперение и подожгли левый мотор. Фашистский самолет, преследуемый нашими истребителями, вынужден был сесть на болоте в 9 км от Борков. Его экипаж советские бойцы взяли в плен{304}.
Так пресекались все попытки врага нанести удары по Ленинграду, коммуникациям и расположению наших войск. Не помогло фашистам и увеличение группировки своей авиации.
Противовоздушная оборона Ленинграда после снятия блокады все более укреплялась и усиливалась. Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны делали все возможное, чтобы обезопасить город Ленина от бомбежек врага.
По решению Государственного Комитета Обороны от 29 марта 1944 года 2-й гвардейский Ленинградский истребительный авиационный корпус пополнился четырьмя вновь созданными полками{305}. К июню в его составе действовало уже девять полков. Парк самолетов увеличился более, чем в два раза. Основную часть их составляли новые самолеты-истребители ЯК-9 и Ла-5, которые считались тогда лучшими и по своим летно-тактическим качествам значительно превосходили самолеты фашистов. Вооружены они были пушками и крупнокалиберными пулеметами, каждая машина имела радиостанцию.
По тому же постановлению Государственного Комитета Обороны в Ленинградской армии ПВО был значительно увеличен и состав зенитной артиллерии: она пополнилась вновь сформированными тремя зенитными артполками среднего калибра и четырьмя зенитными полками малого калибра{306}. Наряду с этим, во всех полках среднего калибра сформировали дивизионы артиллерии малого калибра 12-орудийного состава.
Значительно усилились подразделения ВНОС, прожекторные части и подразделения связи.
В мае 1944 года зенитные полки были преобразованы в отдельные зенитные артиллерийские бригады{307}.
Одновременно расширялись и границы действий армии ПВО. Они включали Нарву, Лугу, Шимск, Новгород, Малую Вишеру, Волхов.
Раздвигались границы воздушного наблюдения, оповещения и связи. Радиолокационные станции "Редут" выдвигались на новые позиции подальше от Ленинграда. Станция "Редут" № 7, например, в мае 1944 года переместилась в район Копорья.
Батареи СОН размещались по кольцу вокруг Ленинграда, образуя два пояса.
Надежность противовоздушной обороны города, таким образом, неизмеримо возросла. Воины ПВО настойчиво овладевали новой техникой, бдительно охраняя небо Ленинграда и важные военные объекты.
Удар по "Карельскому валу"
Победное наступление Красной Армии зимой и весной 1944 года изменило стратегическую обстановку. Враг понес огромные, уже невосполнимые потери. Красная Армия прочно удерживала инициативу.
Коренным образом изменилось и положение Ленинграда. Войска Ленинградского и Волховского фронтов освободили от фашистских захватчиков Ленинградскую, Новгородскую и часть Псковской областей. Враг был отброшен от Ленинграда к югу на 250 километров.
Ленинградцы сразу же взялись за восстановление города. Вступали в строй заводы, расчищались улицы.
Но севернее города, на Карельском перешейке линия фронта проходила всего в 30 километрах. Самолеты фашистов все еще пытались с севера прорваться к Ленинграду. Близость фронта держала город в напряжении. На очередь встала задача разгрома врага и на этом участке.
Учитывая сложившуюся обстановку, Ставка Верховного Главнокомандования 1 мая 1944 года дала указания командующим Ленинградским и Карельским фронтами о подготовке наступления на выборгском направлении и в Карелии.
Вражеская оборона на Карельском перешейке была исключительно мощной. Фашисты совершенствовали ее в течение двух с половиной лет. Весь Карельский перешеек был перепоясан тремя укрепленными полосами глубиной до 100 километров. В каждой полосе имелось много долговременных железобетонных сооружений и убежищ, прикрытых густой сетью гранитных надолб, минными полями и другими препятствиями. К тому же и сама местность с большим количеством озер, болот, усеянная огромными валунами, затрудняла действия войск.
Фашистское командование считало "Карельский вал" неприступным для советских войск.
Таким образом, предстоявшая наступательная операция являлась чрезвычайно сложной. Но и силы наши к тому времени возросли. Ленинградский фронт смог создать группировку, значительно превосходившую силы оборонявшегося врага: по пехоте в два раза, по артиллерии - в шесть, по танкам - в семь и по авиации - в пять раз. Больше половины этих сил сосредоточивалось на выборгском направлении{308].
Естественно, что для обеспечения наступления, как и прежде, привлекались также войска Ленинградской армии ПВО, авиационные полки, 43-я и 83-я отдельные зенитные артиллерийские бригады (командиры бригад полковники И.К. Сычев и В.Д. Наритай).
Перед зенитной артиллерией ставилась задача прикрывать наступавшие войска от налетов вражеской авиации. Кроме того, она привлекалась для ведения огня по наземным целям во время артиллерийской подготовки на направлении главного удара 21-й армии. Зенитчикам предстояло уничтожать минометные батареи, наблюдательные пункты, а также стрелков, располагавшихся на деревьях ("кукушек"){309}.
Истребительной авиации ПВО поручалось сопровождение наших бомбардировщиков и штурмовиков, прикрытие наземных войск от налетов фашистских самолетов.
Эта операция отличалась от других многими особенностями, обусловленными характером обороны врага.
С учетом всех особенностей предстоящей операции и велась подготовка подразделений, развернулась напряженная учеба во всех инстанциях.
Началась она с подготовки штабов как органов управления войсками. Военный совет армии еще в январе, сразу после боев по снятию блокады, обсудил на своем заседании мероприятия по совершенствованию работы штабов. Были организованы занятия со всеми штабными специалистами. Представители вышестоящих штабов оказывали помощь подчиненным в под готовке к предстоявшим боям. Политотдел армии добился активизации деятельности управленческих партийных организаций, в результате чего усилилось их влияние на коммунистов и всю работу штабов.
В частях развернулась боевая учеба с командирами всех звеньев.
В авиационных полках широко велась пропаганда боевого опыта, так как в их состав влилось много молодых летчиков. К тому же район действий летчиков ПВО значительно расширился, что требовало улучшения штурманской подготовки.
Вот какая работа проводилась, например, в эскадрилье, которой командовал Герой Советского Союза капитан А.Т. Карпов (27-й гвардейский истребительный авиационный полк).
В связи с тем, что самолеты врага стали появляться на больших высотах, Карпов провел со своими летчиками ряд занятий. Он прочитал лекцию: "Воздушный бой с бомбардировщиками противника на большой высоте", на другом занятии проанализировал бой майора Н.П. Мажаева, в котором тот сбил вражеский самолет-разведчик на высоте 9400 м. Делился он и своим опытом пилотирования и ведения боя на больших высотах.