Добравшись до комнаты, сразу заперлась. Внутри все кипело — от обиды, брезгливости и непонимания. Он же друг мне! Неужели 14 лет, что мы провели бок о бок ничего более не значат? Можно просто схватить, зажать в углу и насильно целовать. Где уважение ко мне как к девушке, леди. Он же раньше обидеть боялся, и стоило пустить слезу, сразу летел
утешать. Колени мне лечил, руки исцарапанные, после падения с дерева целовал. Вел себя как брат и очень близкий человек.
Тут же обожгло воспоминанием как он не далее получаса назад больно дернул за волосы, желая поцеловать по-взрослому.
ОН СДЕЛАЛ БОЛЬНО МНЕ.
И жить с этой мыслью было стократ тяжелее, чем с осознанием его недавнего бегства.
Это больше не мой Лир. Нужно с этим смирится.
Но самое удивительное, что тот самый поцелуй, о котором я с 16 лет мечтала, не принес никакого удовольствия. Даже малой толики тех чувств, которые я испытываю с Ароном. Всю любовь и привязанность к Лиру выжгла обида. Теперь осталось только объяснить все моему глупому сердцу, которое продолжает замирать при одной только мысли о нашей следующей встрече.
Нда… Раздвоение личности у меня что ли? Она половина готова послать Лира в земли к вампирам, а вторая рвется хотя бы одним глазком еще раз на него посмотреть. Что я там не видела? Нос с горбинкой, губы среднестатистической пухлости, подбородок… почти квадратный, волосы его темные, в привычной манере растрепанные, что так и тянет применить действенное заклинание по укорачиванию с покраской в зеленый, раздавшиеся плечи, возмужавшая фигура, литые, словно каменные мышцы.
Не хочу думать, не хочу вспоминать! Привычное плетение, и от раздрая в душе остается только легкое беспокойство за Лира. А как он там, бедненький? Скучно ему, наверное. А ничего, пусть помучается. Глядишь, порядочных девушек тискать в темноте парка разучится.
И тут привлекла внимание снова мигающая шкатулка. Ну я не гордая, подошла, да и открыла. Внутри лежало… перо. Мое, золотое, подаренное Литманиэлем.
— Это что же получается, ты так у меня прощения просишь? — понимаю, что разговариваю с неодушевленным предметом, но она же артефакт. Значит зачатками разума обладает.
Шкатулка мне в ответ мигнула. И вообще даже не извинительно, а я бы сказала заигрывающе. Типа — а чего мне извиняться, я ничего такого и не сделала. Ну подумаешь, пошутила над новой хозяйкой в ее день рождения, а это тоже вроде как подарок, смех же продлевает жизнь, верно? И ничего, что шутка вышла не смешная. Мне, как древнему артефакту виднее, у нас вообще в древности так было принято.
Я молча взяла перо и прошла за блокнотом. Шкатулка ничего просто так подкидывать не будет. В блокноте обнаружила приветствие от эльфа, и тут же написала ответ.
— Свет моего сердца, как я рад, что ты вышла на связь сегодня. Очень беспокоился, что завтра придется искать возможность встречи наедине.
— Что-то случилось? — он начал вызывать у меня беспокойство. Искать встречи со мной не нужно, я не знаю, как Арон может на такое отреагировать. Прошлый прилив ревности был очень показательным.
— Если я просто напишу, чтобы ты держалась как можно дальше от фей, что-то объяснять еще будет нужно?
Я даже от такого заявления перо выронила. Литманиэля что, подменили? Где витиеватость фраз, где творческие обороты речи?
— Я отлично уяснила, что если Вы не хотите отвечать, то и не будете.
— Это нужно для твоей безопасности. Феи не красивые куклы, они зубастые хищники!
— Хищники питаются мясом. А феечки растения выращивают, — жаль нельзя язык на бумаге показать. Может нарисовать?
И я старательно вывела рожицу с высунутым на бок языком. А сверху нарисовала малюсеньких фей, будто кружащихся над этим человечком. По-моему, отлично получилось. Однако, Литманиэль замолчал. Я даже думала сворачивать уже блокнот, как появилась очередная строчка, выведенная изумительно красивым подчерком. Мне порой кажется, что эльфы идеальны во всем.
— Почему ты до сих пор говоришь мне «Вы»? Мы же пришли к соглашению.
— Я так просто не могу. Вы же старше. Да и знакомы мы не так долго.
— Понимаю, и более не тороплю. Приношу глубочайшие извинения за настойчивость. А с феями действительно стоит быть настороже. Запомни, Камелия, если они хотят пойти на контакт, значит что-то от тебя нужно. Приятных снов, радость моей жизни.
— Доброй ночи, Литманиэль.
Я улыбнулась. Его пожелание звучало так тепло, будто мне писал не едва знакомый эльф, а очень близкий человек. Радость жизни. Сразу подумалось про папу, и я поспешила писать уже обычное, а не магическое письмо. Папа и Эрра просили сообщать о моих успехах каждую неделю, чем я и занималась.
Обычное утреннее построение удивило, так как компанию нам составляли феи. Что им нужно на занятии боевого факультета? Они же такие мелкие, что и до турников не допрыгнут. Громкий голос Мегеры вывел из задумчивого состояния:
— Адепты, на время сборов перед соревнованиями, с нашей группой будет заниматься сборная команда королевства Сайнотроуд. Так как они участвуют в международных турнирах впервые, было решено объединить занятия первого курса. Боевой факультет был выбран нашими гостями самостоятельно. Приступим к разминке. 20 кругов по полигону, марш!
Мы по очереди оборачивались на фей. И надо сказать — они удивили. Подготовка у хлипких на вид адептов была на высоте. На финальном круге, когда мы все уже дышали через раз, они даже не вспотели.
— Приступим к освоению нового материала. Деронвиль, прошу! — Стоун мстительно вытянула руку, указывая мне на центр полигона. Вот же… мегера!
Встав на нужное место, я демонстративно выставила вперед ногу, давая понять, что уже скучаю. Но что там за новый материал, было интересно. Мысленно сразу воззвала к Ветерочку. Если что, мне есть кому помочь.
— Боевая подготовка состоит прежде всего из освоения всех четырех внешних стихий. На первом курсе мы будем по очереди проходить азы. Зачет на умение обращаться с воздушными потоками вы сдали на прошлой неделе. Теперь очередь огня.
Я облегченно выдохнула. За воду переживалось в стократ сильнее. Уж пульсар-то я в состоянии создать, и даже с закрытыми глазами.
— Взывать к огню в самой малой степени Вы умеете, иначе бы не поступили сюда. Но наша задача сегодня будет… — она сделала картинную паузу и взмахом руки создала вокруг меня огненный контур, который с каждой секундой полыхал сильнее.
Я уже не слышала, что она говорила, все заглушал гул в ушах, схожий с набатом. Как же нужно меня не любить, чтобы такое сделать на первом занятии управления огнем. Она не Мегера, а Тварь. Надо переименовать у себя в сознании.
Но Стоун права в одном, пульсар создать не проблема, нужна концентрация и пару дней тренировок, чтобы это получалось на чистом автомате. А вот потушить огонь, чтобы выбраться из западни — это уже катастрофа.
Я попыталась нащупать потоки живого пламени, и не смогла. Они были перед глазами, но даже приблизиться не давали. И на мой интерес стали только агрессивнее разгораться. Тролли дери эту чокнутую Стоун! Ее бы вместо меня поджарить тут.
— Ветерочек, родненький, помоги пожалуйста. Сейчас же утро, росы еще много на траве. Собери побольше на лапках, чтобы потушить можно было.
Мой мохнатый союзник, окутав волной прохладного ветра, улетел выполнять задание. Сколько он там этой росы собрать сможет не знаю, но влага должна была хоть немного помочь.
Ветерок удивил. Он видимо слетал до озера, потому что пропитался водой до основания длинной шерсти. А его трюк заставил меня восхищенно присвистнуть. Растянувшись огромным шнурком, он сам себя многократно скрутил, как белье, при выжимке.
Благо действовал прямо над языками пламени, поэтому стекающие струйки воды никто не заметил. Зато пламя противно зашипело, и я смогла, наконец, рассмотреть, что оно также имело особую структуру. Очень ко мне агрессивно настроенную, надо сказать. Так что — перехватить такое большое скопление огня у меня не получится точно, а уж договорится тем более. Поэтому будем действовать через уже имеющегося помощника.
И сейчас образовалась твердая уверенность поговорить с Литманиэлем, пусть помогает разобраться с огнем, раз у него столько познаний. Сетовать Мегере на невозможность ухватить потоки — увольте. Да и Тоскану сейчас не до меня.
Переуступив через едва тлеющие островки огня, и буднично отрапортовала:
— Леди Стоун, задание выполнено. Разрешите вернуться в строй.
— Ид-д-д-и — прошипела Мегера, больше сейчас напоминающая змею. Прямо зверинец ипостасей в одной женщине.
Далее по очереди Стоун вызвала всех девушек. Не справилась одна Атель. По остальным было видно, что данное задание им не в новинку.
Скора после занятия первым делом спросила:
— Как тебе это удалось? Огонь будто насильно потух, готова поклясться, что даже пар разглядела. Удивительно, что леди Стоун просто так тебя отпустила. Я думала привяжется.
— А ей сейчас не резон светить наших самородков, — пробасила догнавшая нас Атель. — Но то, что у нее на тебя зуб, Ками, заметили все.
Я лишь махнула на них рукой. Что тут сказать. Зуб, да. И не только у нее на меня, оно и в оборотном порядке действует.
— Я притушила его с помощью воды, так как с огнем не всегда умею справляться, — решила раскрыть часть правды, так как это все равно всплывет, рано или поздно.
— Аа-а-а так ты схитрила. Ну значит жди на следующем занятии подлянку. Стоун так просто не успокоится. Если хочешь, я позанимаюсь с тобой, — участливо проговорила Скора. — У Арона сейчас очень напряженный график, вряд ли сможет уделить нужное время, он же в команде, да и рейды частые.
— А я и не знала… — для меня действительно участие боевика в турнире было сюрпризом.
— Так вы же вроде встречаетесь, — с удивлением высказалась полутроллиха, а потом как заржёт, что любой конь бы позавидовал. — А-а-а, я поняла, вам не до разговоров!
Так как нас уже догнала почти вся группа, над этой фразой смеялись все. Так и дошли до очередного корпуса, дружной, до слез надо мной веселящейся компанией.
Я пошла сегодня к Ноэль сама, хоть было и не по графику. Но хотелось сделать нормальный амулет отвода глаз, потому что тот, который могла изготовить я, был хоть и действенный, но не совершенный.
Профессор с радостью приняла мой энтузиазм, хоть и посмотрела с укором.
— Я могу пообещать, что эти знания не буду применять в реальной жизни. Но сейчас, когда тут эльфы, нужно стать как можно менее заметной.
Видимо Тоскан с ней обсуждал нечто подобное, потому что согласилась Ноэль после этих слов мгновенно.
Было сложно, но профессор задалась целью научить меня филигранности даже в таких многоуровневых работах. Я сама накладывала плетения на амулет — слой за слоем. Сбивалась, психовала, но начинала все заново. Да-да, если слетал один слой плетений, нужно переделывать всю работу, так как шла магическая сцепка прямо с азов.
Вышла из домика Ноэль уже поздней ночью. Хотела было проверить амулет, но сил не хватило даже на активацию. Выжата я до основания. Рисковать с магией сегодня точно уже не стоит.
Арона, дежурившего у двери, заметила сразу после поворота на этаж. Выглядел он так себе, хоть и видно, что недавно из душа. Устал. Вымотанный, мог спать уже давно, а ждет меня. Сердце затопило благодарностью и состраданием.
Он сграбастал меня в охапку, едва подошла. И смешно уткнулся в шею. Вдыхал аромат и почти урчал от удовольствия. Как кошка, честное слово. Я запустила пальцы в еще влажные волосы и со смехом его немного отстранила.
— Ты колючий, Арон. Снова напрашиваешься на кличку? — да, я шутила. Щетинистым его уже даже мысленно не называла.
— Сил не осталось, даже побриться. Тоскан гонял до фей перед глазами.
— А может они там и правда были? — я не удержалась от еще одного смешка. — Они же теперь везде, даже на занятия к нам напросились.
— Их только к первому курсу разрешили пускать, у вас все равно ничего интересного.
Я тыкнула его в бок, и краем глаза заметила движение. Видимо припозднившийся адепт идет из душевой.
— Разрешишь сегодня остаться? — Арон просяще заглянул в глаза, и видя, что я колеблюсь, промурлыкал. — Мне с тобой спится очень спокойно, а сейчас очень нужен полноценный отдых.
Вот котяра! Знает же чем зацепить. Не выгоню же я человека, нуждающегося в такой малости, да еще выглядевшего мега усталым.
— Только не наглей, ладно?
Он картинно поднял руки вверх, показывая, что готов даже к такому. Ага, как же, знаем, проходили. Я погладила его по колючей щеке, этим жестом давая свое окончательное согласие, и открыв дверь, пропустила вперед. А когда повернулась закрывать, замерла.
Лир стоял у своей комнаты и пристально наблюдал за развернувшейся сценой. Вот значит кто возвращался из душа так не вовремя. Наверняка тоже пропадал на тренировке. И слышал он почти весь разговор, сомнений нет.
Всколыхнулось во мне ненужное чувство протеста. Бросится, схватить за руки, рассказать всю правду. Чтобы не думал обо мне плохо. Чтобы не смотрел так, будто упала в его глазах ниже плинтуса, и изваляла в грязи облик с нимбом.
Но я удержала рвущуюся наружу маленькую Ками, которой отчаянно хотелось прижаться к груди лучшего друга. Знакомой, родной, годами проверенной. На ней так хорошо плакать, и лежать, когда нечего больше подложить под голову. А еще по ней было хорошо бить, когда его твердолобость переходила все возможные границы.
Но той девочки больше нет. И теперь перед ним взрослая девушка восемнадцати лет.
Даже папе жаловаться бесполезно, я имела полное право жить так, как заблагорассудится. И эта девушка сейчас свободно пускает ночью в комнату парня, не являющегося ей мужем или даже женихом. Маг я или кто? В нашем королевстве маги имеют более свободную линию поведения.
Я смотрела на него, такого сильного, высокого и видела вчерашнего мальчишку, который был взбешен, что проиграл в метании дротиков Рику. Первый раз за много лет. Ведь обычно сражались на мечах, или боролись на импровизированном ринге, и победа всегда была на стороне более сильного физически Лира. А тут такая досада. Да и награда еще несущественная, троллям на смех — танец с Камелией. Но ему был важен сам факт победы, которую увели из-под носа. Он ведь тогда нас с Риком весь танец прожигал вот таким же, как сейчас взглядом. И самому не надо, но и другим же отдать невозможно.
Мне было 16, и я наивно полагала, что Лир ревнует. И только сейчас окончательно осознала, что им двигало совершенно другое чувство.
Ни дать, ни взять — лиса в поношенной шкуре, которой очень хочется примерить обновку, но и старую вроде как жалко.
Почувствовав на талии горячие руки, взрогнула. Арон не дождавшись меня, решил проверить, почему я так долго. Шею обожгло поцелуем.
— Если бы я знал, что придется столько ждать, сам бы эту дверь захлопнул.
Он утянул меня внутрь комнаты под острым, словно бритва, взглядом Лира. И готова поклясться, что видела, как смазывались его очертания. Сила. Он потерял контроль над внутренними потоками, которые теперь решили поиграть с внешними.
В комнате Арон не церемонясь, подхватил на руки и отнес на кровать. И даже начал расстегивать блузку. Но перехватив пальцы парня, я развела в сторону его руки.
— Ты же обещал! — говорила строго, но в душе царили совсем другие эмоции, к этому парню отношения не имеющие.
Мне очень нужно было обновить плетения, вселяющие равнодушие. Потому что Лир в который раз выбивал из привычного ритма. Радовало, что больше не было боли. Будто возможность видеть рядом этого предателя для меня уже отдушина.
Но Арон был слишком встревожен, чтобы воспринять мои слова серьезно.
— Я ведь сорвусь сейчас, Камелия. Дай хотя бы этим отвлечься. Если поцелую, не остановлюсь, даже зная, что ты против.
Я говорила, что он встревожен? Наглая ложь. Зол до троллей.
— А что случилось? Ну задумалась я, когда дверь закрывала, с кем не бывает. Чего беситься-то?
Он перехватил мои руки, ранее удерживающие его, и опрокинул на кровать. Навис, прижимая нижней стороной тела, но пока удерживая на весу верхнюю.
— Ты думаешь я не узнал его? Этот боевик, он был на ярмарке. От него ты хотела убежать, — он все это выплюнул зло, едва цедя сквозь сжатые зубы. — Мне надоело носить маску добродушного парня! Я хочу тебя. Всю, без остатка. И делить с другими не намерен.
— Так значит твое хорошее поведение — маска? — я намеренно игнорировала все остальные аспекты разговора. — А какой тогда ты настоящий?
— Тебе этого лучше пока не знать, любимая! — он впился в губы поцелуем. Не грубым, как я ожидала. Скорее пытающимся добиться от меня взаимности. А я так и не поддалась, думая лишь о его обращении: «любимая». И как же жаль, что в ответ того же пока сказать не получается.
Он ради меня пытается меняться. Гасит собственнические инстинкты, чтобы не пугать. Старается заботится и быть нежным. А ведь раньше такого себе не позволял. Скора мне рассказывала.
Я гладила Арона по волосам. А он лежал, положив голову мне на грудь. Слушал как стучит сердце. Оно билось ровно, ведь удалось быстро улизнуть помыться, и заодно наложить нужные плетения. Я продолжила прерванный разговор первая.
— Он для меня многое значил. Лучший друг, свидетель всех детских шалостей, партнер, с которым мы осваивали свою силу. Собирались вместе ехать учится, но он сбежал. Бросил, ничего никому не сказав. Может, конечно, его дядюшка с тетушкой и знали что-то, но мне говорилось обратное. И вот на ярмарке я его снова встретила. Это стало ударом. А теперь еще и месяц рядом его терпеть.
Хорошо, что Арон не смотрел, лицо бы меня выдало. А вот сердце не подвело, стучало ровно и тихо. Это его успокоило. Он в ответ переплел наши пальцы, хоть и было такое не совсем удобно.
— Я услышал, Ками. Обещаю держать себя в руках. Если между вами ничего такого раньше не было, значит и сейчас беспокоиться мне не стоит. Но я буду следить за ним.
— Не было. — я прикрыла глаза, пытаясь избавится от наворачивающихся слез. Главное не заплакать, иначе капнувшая на лицо Арона влага выдаст меня с потрохами. — И следить тоже не стоит. Ему просто стыдно за свое тогдашнее поведение, но поговорить по душам пока ни он, ни я не способны.
— Хорошо. Давай спать.
Объятия не только Арону приносили успокоение. В кольце горячих мужских рук удивительно хорошо спалось и мне.