Ранний подъем, конечно, никого не красит. Но вот чтобы так.
Пугало. Натуральное, в полный рост. И вот у этого нечто в отражении зеркала половина крови — эльфийская. Скажи мне кто-то о такой вероятности месяц назад, ни в жизнь не поверила. Где я, и где эти сумасшедше-прекрасные существа.
Я еще раз скептически себя оглядела. Глаза, конечно, красивые. Большие, глубокие, синеголубые, как море, но вот с этими мешками на половину лица вообще не сочетаются. Про оранжевую копну на голове, больше похожую на гнездо громадной птицы, лучше промолчать.
— И как себя за пять минут привести в нормальный вид, а? Я же пока до душевой дойду, половину общежития напугаю до смерти. Да и Арон, наверняка сейчас заявится.
Я разговаривала сама с собой, и вовсе не ждала ниоткуда ответа. От того загадочный писк и яркий луч света с полки восприняла соответствующе, как и учил Тоскан — удобная стойка, выставленный щит и боевой пульсар. Потому что мало ли кому пришло в голову заявится в мою комнату.
Но мне отчаянно сигнализировала всего лишь вредная шкатулка. Ну надо же, вчера значит блекло пряталась, а сегодня вон какая активная.
— И чего тебе? Злорадствуешь, наверное.
Но артефакт в ответ на такое возмущенно загорелся красным. А потом резко притих.
— Ну ладно, шкатулочка. Я не хотела обидеть, просто что делать с красотой такой понятия не имею, а уже выходить скоро.
Я решила подойти мириться, и осторожно погладила резную лаковую крышечку. Какая же все-таки она приятная на ощупь, гладила бы и гладила.
В ответ на ласку, шкатулка открылась, раззявив беззубую пасть. Из недр полился золотой туман, вызывая совершенно ненужное сейчас любопытство. А я из тех, кто, завидев что-то интересное, уже обратно не повернут, и эта вредина, наверняка, про меня нечто такое знала.
Но ничего сверхъестественного внутри не оказалось. Лишь знакомый мне по предыдущей шутке воздушный порошок. Невероятный, искрящийся, так и просящий до него дотронутся. Но я помню, что было в день моего рождения.
— И что, он опять исчезнет? Не трать мое время. Если хочется поиздеваться, хотя бы отложи это до вечера.
Надувшись, я уже собиралась отступать, как шкатулка будто чихнула, и все ее содержимое полетело в меня. И отскочить уже никак не выходило.
Думала, нужно будет теперь отряхиваться полчаса, но пыльца быстро впиталась, будто ее и не было. Как это понимать, вообще понятия не имею. Артефакт совсем распоясался.
Схватив полотенце, я быстро выскочила из комнаты, и стремглав понеслась в душевые. Нужно хотя бы попытаться привести себя в приличный вид.
Душ включила холодный, желая уменьшить отек и синяки под глазами. Все-таки такие выбросы для здоровья мага вообще не полезны. Это я еще молода, и сила проснулась совсем недавно, поэтому восстанавливается резерв очень быстро. А вот кто-то пожилой на моем месте, мог бы вообще выгореть.
Проходя мимо зеркала, посмотрела в отражение с надеждой. И увиденное второй раз за утро повергло с шок. Только теперь чрезмерно положительный. Я бы даже сказала, восхищенный. Ведь внешность снова была прежней — золотые волосы, отдохнувшее свежее лицо. Не в пример недавнему пугалу.
Я к себе такой уже привыкла. Сильно упитанной никогда не была, поэтому еще большая худоба и некоторая изящность тела быстро стала нормой. Пришлось, конечно, потрудится над одеждой, ведь в талии и плечах старые наряды откровенно висели. А вот волосы свои я никогда не любила. И такие — спускающиеся почти до талии, особенно. Но такой я и должна быть, теперь это понятно, ведь эльфы отличаются тонким сложением, а длинные волосы считают достоинством. После вчерашних откровений Литманиэля в принципе многое встало на свои места.
Как, например, то, что мне не место на боевом факультете. Я никогда не смогу работать с мертвыми, и некромантию точно не вытяну. И если сейчас Тоскан еще сможет меня прикрыть, то на старших курсах, при очередной вылазке или нападении умертвий, меня просто съедят. Ведь перехватить потоки управления нежитью просто не смогу из-за присутствия в крови эльфийской магии. Как, в прочем, и бить боевым заклинанием по живой мишени. Все во мне против такого встанет на дыбы. Я это знала, и понимала, что даже годы спустя ничего не изменится.
С врагами я конечно могу сражаться, призвав помощников — сбить их порывом ветра, расколоть землю под ногами. Или парализовав плетением. Но это такие крохи, и в реальном бою скорее помешают.
А еще, мне нужно стать как можно более незаметной и тихой. Чтобы не привлекать лишнего внимания, не раскрыть своего нежданного родства с сильнейшим родом королевства Менэльтор. Не об этом ли все время твердит любимый декан. И не потому ли, что о чем-то догадывается? Ведь с первой минуты знакомства, взял надо мной негласное шефство, как в прочем, и слишком фамильярно все время общался с Литманиэлем.
Богиня помоги! Как же я раньше этого не замечала? С чего бы Литманиэлю с его делегацией так стремиться посмотреть место проведения турнира. Не все ли им равно, где показывать свои способности и умения. И с чего потом дядюшке уединяться в кабинете Тоскана, и тем более обсуждать персону маленькой первокурсницы? Забота Литманиэля понятна, как и желание побольше узнать обо мне. Но действовать вот так, откровенно и нагло, абсолютно не в стиле эльфов, тем более такого высокого ранга.
Чем там меня запугивал Тоскан, когда мы шли в ночь знакомства к Академии? Незаконным изготовлением артефактов, и что ищейки Стешского будут все это отслеживать. Чем не повод заставить меня сидеть тихо, и запретить выходить из
Академии? А вот Ноэль он приводил немного другие аргументы — меня приметил ее сын, и заберет, чтобы навсегда запереть в застенках своего отдела.
И тут закономерный вопрос — а зачем этому самому лорду необученный, зеленый артефактор? Когда пруд пруди чудесных специалистов в этой области, готовых за мелочь трудиться на корону? Не проще ли оставить потенциального гения завершать обучение?
Я медленно сползла по холодной стене на пол, чтобы сжаться там в комок. Стешский тут ни при чем. Ему только и нужно было сплавить с глаз незадачливых малолетних преступников, чтобы под ногами не мешались. Что он и сделал, поспособствовав поступлению в Академию.
Какую же игру за спинами у всех ведет профессор? Или все-таки он состоит в сговоре с моей новой родней?
— Ками, ты чего? — взволнованный голос Арона застал меня врасплох.
Я даже принять приличествующую случаю позу не успела. Он просто схватил скрюченную меня в охапку, и сильно прижал к себе.
— Тебе плохо? — он губами провел по лбу, видимо проверяя на температуру. — Как знал, что нужно прийти к тебе вечером, но Тоскан запретил, сказал, чтобы никто не тревожил.
Я же еще злой был, как тролль, после твоей выходки.
Ох ты ж, грязные тролльи пятки! Я про Арона вчера забыла… Видимо от этих мыслей что-то промычала, потому что парень стиснул сильнее. Но извиниться все-таки стоило:
— Прости пожалуйста… Вчера после разговора с Литманиэлем такое началось, что все из головы вылетело.
— Да забудь, я отошел уже. — он лучезарно улыбнулся, что даже глаза заслепило. И начало складываться впечатление, что это все игра. А на самом деле Арон до сих пор зол как голодный вампир. И аукнется мне то плетение, ой как аукнется. — Тоскану спасибо скажи. Он из общежития шел, как тебя проводил, на меня наткнулся. А вот если бы я там чуть подольше полежал, ты бы одним поцелуем не отделалась!
— Каким еще по.
Слово потонуло в сокрушительном напоре губ. И, если бы в обычной жизни я его оттолкнула, то теперь, чувствуя за собой вину, пришлось подчиниться. Он ведь специально это делает, манипулятор.
Но стоило отметить, что и тут Тоскан отметился. Да сколько можно то? Как паук, окутавший всех участников истории тонкими нитями. Это он еще про Лира не знает. А то бы уже и его оплел.
Я прижалась к Арону сильнее, вызывая сдавленный вздох и последнее легкое прикосновение к моим губам. Он уже не давил, просто хотел закрепить результат.
— Ты хоть в порядке? Декан рассказал, что вы с эльфом тренировались, и случился выброс. Только вот отчего-то силу тратил Литманиэль, а скрюченная в душе сидишь ты.
— Я в порядке, просто не отдохнула совсем, всю ночь думала о турнире.
— Не переживай. Мы с ребятами за тобой присмотрим.
Арон уже нес меня по ступеням, направляясь в комнату, когда я почувствовала толчок. И мы бы с ним наверняка полетели вниз, и переломали себе кости, потому что сгруппироваться, или сформировать щит просто не успевали. Но толкавший ошибся, ведь меня на руках держал не обычный парень, а лучший адепт боевого факультета, обладающий прекрасной физической формой и концентрацией.
Арон лишь немного пошатнулся, переступив на ступень вниз, и сильнее прижал к себе, сразу оборачиваясь. И я не знаю, как он это провернул, но злоумышленник был сцапан за плащ. Не ожидающий такого поворота парень, с размаха полетел на пол.
Я дернула Арона за рукав, давая понять, что хочу спустится, но он продолжал поддерживать одной рукой, даже когда мои ноги коснулись пола.
— Слышь, парень, ты же понимаешь, что это не вежливо, толкать людей. Тем более на лестнице! — Арон был не просто напряжён, тело словно превратилось в камень. Я это чувствовала, потому что все еще была к нему прижата. А уж как он смотрел на медленно поднимающегося парня, сложно передать словами. В глазах горела ярость и ненависть. Даже я его такого сейчас боялась.
— Слышь, парень! — нагло передразнил адепт Академии Родара. Я не помнила участников команд-соперников в лицо, но зато оранжевый подклад плаща говорил сам за себя. — Ты же понимаешь, что целоваться на глазах у всего общежития не вежливо. Тем более с леди!
Я не знаю, как он, видя меня второй раз в жизни, понял, что я не служанка из какой-нибудь таверны, а принадлежу к знати, но факт оставался фактом. И в чем-то этот человек прав. Узнай о таком поведении мои родители, давно бы забрали отсюда от греха подальше, и замуж за Рика скоренько выдали. Потому что подобный позор не смыть.
И скажи он тоже самое просто словами, я бы лишь пристыженно опустила глаза и утянула подальше Арона. Но было совершено коварное действо. Нас ведь намеренно толкнули в опасном месте, когда Арон был максимально отвлечен. И цель преследовалась отнюдь не благородного толка.
— Ну так закрыли бы глаза, милейший. Раз Вашему аристократическому сознанию подобное претит. — я решила подать голос не просто так, а чтобы уберечь сейчас всех участников этого конфликта от рукоприкладства. Парень ясно дал понять, что благородных кровей, а значит с женщиной априори говорить будет вежливо. — А Вы лишь подтвердили подлость намерений всей вашей команды, раз решились на вывод из строя сразу двух участников из команды Эдарон.
— О-о-о-о — нагло протянул этот смертник. — Жар-птичка подала голос. — он плотоядно ухмыльнулся и потянул носом воздух, наклонившись чуть ближе — Ну так и меня поцелуй, крошка, тогда закрытие глаз гарантирую.
Может он бы еще что-то такое выдал, но Арон с диким рыком кинулся в бой. Сцепленные в схватке тела, сильные, рубящие движения рук. Я на такое спокойно смотреть не могла, поэтому отвернулась, чтобы упереться в широкую грудь, обтянутую черной тканью.
Хотела была извиниться, но на плечи легли тяжелые руки — удерживая, и как будто лаская. Мозг пронзила мгновенная вспышка узнавания и понимания — акция «выведи противника из строя» была спланирована тщательнее, чем я думала.
— Это все подло и мерзко! — я начала вырываться, даже не поднимая на Лира глаз. — На что вы вообще рассчитываете, тролли вас дери?
Он не отпускал как, впрочем, и не усиливал хватки.
— Он перешел границы, Камелия, и должен за это ответить. — мой бывший друг говорил вполне серьезно, будто и сам верил в правильность своего вероломства.
— Какие границы, Лириан? — да, у нас так с детства принято, если он ко мне приходит с полным именем, на свое же полное и нарывается. А не любил Лир его страшно. Даже сейчас, не глядя на него, я знала, как сморщился аристократический нос с небольшой горбинкой и были поджаты губы. — Вы напали на нас, спровоцировав драку. Что начнется на соревнованиях, я представить боюсь! Мне уже сейчас к боли готовится?
Руки на плечах дрогнули, но не разжались.
— Я страховал внизу лестницы! — рык, от которого по коже пробежали мириады мурашек.
— Тебе ничего не грозило, в отличие от него.
Я хотела было спросить, зачем же тогда такое представление, как каким-то неуловимым образом оказалась у Лира за спиной.
— Руки убери от моей девушки!
О, Арон подтянулся. Я осторожно выглянула из-под локтя Лира, чтобы понять — всем конец. Арон буквально растекался от едва сдерживаемой силы, а около его ног лежал поверженный противник. Магией бить он бы не стал, за такое и исключить могут, если кто-то нажалуется. Значит вырубил грубой физической силой.
Лир картинно поднял руки, вертя в разные стороны кистями, давая понять, что меня никто и не держит. Но как только я сделала шаг в сторону, сцапал за локоть, вновь притягивая.
— Это ты про эту девушку говоришь? И кто же она тебе? Невеста? Или может быть жена?
— Лир чеканил слова, кидая их зло и отрывисто.
— Не твое дело! — Арон в своей агрессии ничуть не уступал, а может и превосходил моего бывшего друга.
Они готовы были схлестнуться не только на словах, когда я резко вырвавшись, встала между разъяренными парнями.
— Арон, постой. — меня, конечно, никто не слушал, продолжая рваться в бой, но и я не нежный цветочек.
Позвала Ветерок, который вихрем влетел в распахнутое окно и окружил теплым коконом. Давая понять, что обо мне в случае чего позаботятся. Но сейчас нужна была не забота, а возможность сдержать желающих подраться.
Мысленно дала указания поставить воздушные стены. И когда это чудо обозначилось, взметнув и без того взъерошенные волосы парней, они резко успокоились, с интересом тыкая пальцами в прозрачные заслоны. Я даже глаза закатила от такого единодушия двух совершенно разных мужчин.
— Итак, слушаем меня, иначе не выпушу.
Я встала ровно посередине и так, чтобы оба одинаково хорошо меня видели. И даже руки под грудью скрестила для пущего эффекта. Добившись, однако несколько иного эффекта. Оба, не сговариваясь, уставились на эту самую грудь. А-а-а-а-а-а! Это издевательство какое-то!
— Так, сначала Лириан. — я с удовольствием наблюдала, как его перекосило. — Какое право ты имеешь требовать ответа у Арона, касательно наших отношений? Даже если он мне не жених, и тем более не муж. Даже если он просто мой любовник, какое тебе теперь до этого дело?
Ему было больно. Как тогда, в парке, когда я не смогла ответить на его поцелуи. Он должен был принять новую правду наших отношений, но отчего-то так этого и не сделал. И его боль отзывалась во мне также, как это было всегда. Внутри противно тянуло. Но я не собиралась останавливаться на половине пути. Нужно было оборвать. Разрубить. Отрезать все пути к возврату назад.
— Ты что вообще несешь такое, а? — Лир попытался прорваться сквозь тонкую воздушную стену, но Ветерок свое дело знал, и даже не дрогнул. Но я-то могла здраво оценивать возможности совсем еще молодого помощника, и понимала, что если Лир пустит в ход магию, а не кулаки, преграда рухнет в тот же миг. — Мало тебе сцены при нашем заселении? Да о полуголой девице, провожающей утром любовника, уже все команды судачат, желая узнать номер ее комнаты. А вдруг и им что-то обломится. Я не успеваю рты всем разговорчивым затыкать! — он еще раз ударил кулаком по невидимой стене. — А теперь еще и это! Целоваться у всех на виду, по-твоему нормально? А может быть рассказать обо всем увиденном Маркусу?
Я было ринулась к Лиру, но тут же остановила себя. Намеренно же выводит на эмоции, чтобы я приблизилась, и он смог дотянуться и схватить.
— Ну и что тут такого, дорогой мой бывший друг? Сколько угодно думай, что я аморальна. Мне плевать. На тебя, мнение общества. Осудят здесь, уеду. Хоть в очередную глушь, хоть к эльфам.
На последнем слове заметно дернулся уже Арон. Лир просто был немного не в курсе моих предполагаемых любовных отношений с Литманиэлем. Вот будет еще что-нибудь такое говорить, обязательно вверну, может тогда он отстанет от настолько падшей женщины.
— Ками, послушай себя! Когда успела стать такой? Что хочешь делай, но я тебя не оставлю. Я же клятву давал защищать!
На словах про клятву у меня отхлынула вся кровь с лица. И должно быть это заметили оба парня, потому что попытались вырваться из объятий Ветерка. Но я лишь мысленно предупредила помощника, чтобы держал оборону, и со мной все в порядке.
Но действительно в порядке я не была. Ведь волной накатили воспоминания о тех нескольких неделях после побега Лира. Сначала, когда никто не знал где он, и что могло случится, и потом, когда, наконец, стало известно, что друг просто сбежал.
— Ты эту клятву предал еще в начале весны, и права не имеешь даже вспоминать о данном слове.
Я говорила тихо, потому что по-другому просто не могла. Выдавливала из себя пустые бездушные строки, которые складывались в предложения. И которые не могли передать и сотой доли того, что испытывала я на самом деле.
— Ты предал все, что было мне дорого. И если сейчас вспомнил о братских чувствах и былых привязанностях, я прошу тебя, просто забудь. Ты сам много лет назад отказался быть мне братом, избегая любых упоминаний ритуала, так не нужно вспоминать об этом и сейчас. Выбрось, наконец, из головы меня, как это сделала с тобой я. Мы не друзья, Лир, и никогда уже таковыми не будем!
Я вывернула это все из самых потаенных закромов души, и, надеюсь, он мой посыл понял.
— Арон, теперь давай обсудим с тобой. — я видела, как он напряженно сейчас слушал наш разговор с Лиром, и с тем же нетерпением ждал продолжения. — Я благодарна за все, что ты делаешь сейчас, и еще сделаешь в будущем. Безмерно и безгранично. И ты видишь мою отдачу, и то, что я приняла ситуацию в целом. — он кивнул, ведь с той ночи, когда сама пригласила его к себе, наши отношения пошли по новому витку. — Лир тут много чего говорил, и в одном я с ним соглашусь. Не нужно делать это все на публику. Мы с тобой достаточно повеселили нашу родную Академию и ее адептов, которые дошли даже до катализатора «кто кого раньше прогнет». Будем считать, что ты выиграл. Но еще больше досужих сплетен, которые потом выйдут даже за пределы королевства, я не хочу.
— А сейчас, Вы еще тут постоите, пока я не спущусь до своей комнаты. Встретимся со всеми на жеребьевке. — я поясно им поклонилась. — Всего хорошего, дорогие мои друзья и любовники.
Уходила быстро, потому что понимала, что ветерок теперь их не сдержит, сейчас начнется серьезное взламывание воздушной стены.
Зачем сказала последнюю фразу? Хотела, чтобы каждый из них понял кем кому, и кто приходится. Лир, услышав слово друг, хотя всего несколько минут назад я твердила обратное, поймет, что Арон мне любовником не является. Как и Арон сделает соответствующие выводы. По крайней мере я на это надеялась. Но с их соображалкой, может статься, что каждый подумает, в меру своей испорченности.
В комнате переодевалась в форму и заплетала косу с невероятной скоростью, и на плацу была одной из первых. Но очень скоро подошел Арон с ссадиной на скуле, которой всего десять минут назад не наблюдалось. И я поняла, что сбежала очень правильно, они и пар выпустили, и ввиду ограниченности во времени, друг друга не поубивали.
Обернувшись к суровому боевику, по прежнему лучшему на курсе, я аккуратно прикоснулась к ушибу, немного кровоточащему, кстати. Нужное обезболивающее плетение слетело с пальцев легко, ведь доведено было до автоматизма. Но мы с лекарем еще и доработали на случай, если понадобится не просто обезболить, а немного залечить. С внутренними повреждениями работать так и не могла, у меня такое не выходило, все-таки я не целитель. А вот это — сосредоточенное главным образом на снятии боли и легком косметическом эффекте, вполне получалось. Хоть и приходилось учиться накладывать плетение сначала частями, а потом долго и нервно их соединять.
Посмотрев, что даже синяка не осталось, я довольно провела пальцами по заостренной скуле Арона.
— Это чтобы твою исключительность, как лучшего адепта не подорвать.
Он в ответ схватил мою ладонь, и прижался к ней губами. Без слов выражая свое состояние. Нервничает, переживает и просто безмерно устал.
— Колючка моя…
— Так, голубки, все. Разойтись, встать, как и положено команде. — профессор Тоскан выглядел отлично, так сказать по-боевому. Но его выдавали измученные глаза.
Опять мигрень. И нет, чтобы прийти ко мне пораньше с утра и попросить вылечить. Будет же мучиться до последнего, пока насильно не заловлю.
— Господа адепты и все присутствующие, — раздался усиленный магией голос ректора. — Ввиду того, что команд в этом году гораздо больше, и специфика королевства Сайнотроуд не позволяет адептам полноценно принимать участие в старой версии состязаний, нами были приняты правки в устав турнира.
Раздавшийся шум и галдёж сидящих на трибунах адептов, внес небольшую сумятицу в хорошо поставленную речь руководства Академии. Но сбить окончательно ректора не удалось.
— Упраздняются соревнования на каждое ответвление магии. — галдеж стал просто невыносим, и мне пришлось закрыть руками уши. — Также упраздняются все одиночные состязания.
Все, теперь можно было выдохнуть. Ведь я одиночных состязаний боялась больше всего. Так как это было для меня заведомо проигрышное мероприятие, а подводить команду очень не хотелось.
— Сегодняшняя жеребьевка выявит не последовательность команд для проведения одного вида состязания, а место, где каждая команда будет его проходить.
А вот это было уже интересно. То есть мы будем соревноваться не на одной и той же местности с равными условиями, как было раньше. Хм. А могут ли попасться какой-то из команд более простые препятствия?
— Для каждой команды, в соответствии с жеребьевкой, будет выдан жетон с порталом. Транслироваться все будет на эти экраны. — ректор взмахом руки зажег 5 огромных окон, висящих прямо в воздухе. Никогда такого не видела, и это было просто потрясающе. — Зрители будут снабжены наушником и устройством по переключению звука, к каждому из экранов. Выбирать, за какую команду болеть, и за какой следить по мере прохождения соревнований, каждый будет самостоятельно.
Я тихо присвистнула. Это ж какая прорва магии была потрачена на такое оборудование и сами порталы. И тут я вспомнила, что Тоскан мне обещал махонький переносной амулет с возможностью одного перехода в безопасное место. Но Арон, видимо, тоже об этом подумал, потому что сжал мои плечи и прошептал, в самое ухо — он у меня.
Фух, теперь то уж точно можно выдохнуть. Я буду не одна, и все ребята обещали поддерживать. И в случае чего, всегда смогу вернуться.
— Ну а теперь, прошу Вас, блистательные командиры не менее блистательных команд. — ректор показал огромный шар с клубящимся там белым туманом, вызывающим у меня какие-то странные, и не очень спокойные воспоминания.
От нас, конечно, пошел Арон, который принес не много ни мало — пустыню. Это плохо, ведь брать с собой ничего было нельзя, даже маленькой фляги с водой.
Эльфам выпал маленький необитаемый остров в океане. Феям — местность с действующим вулканом, Академии Родара — тропический лес. А Моренго вытянули дикую степь.
Что ж, повеселимся…