Арон постоянно держал за руку, но волнение уходить не хотело. Никогда не переходила через порталы. Однако из прочитанного следовало, что все легко и просто, главное глаза закрыть. Иначе от мелькания пространственной воронки может и стошнить.
Я еще раз с сомнением оглядела все команды, стоящие кучками. Что-то в нашем распределении профессора намудрили! Не спроста же всем выпали местности, чуждые основной спецификации. Моренго, имеющим уклон в водную тематику, досталась степь.
А феечкам — вулкан. Там же наверняка чистой земли совсем не осталось, вырастить точно ничего не получится. Эльфам и Родару, еще ничего, повезло. Справятся, не маленькие. Взгляд невольно задержался на вражеской, теперь, команде. Да так там и залип.
Лир держал свою целительницу за руку. Такой надежный, сильный, хоть и немного потрепанный потасовкой с Ароном. Но девушка его явно залечила, потому что на лице не было и намека на произошедшее.
Меня манило в нем все — взъерошенность темных локонов, совсем не жестких на ощупь. Я ведь это знала, как никто, потому что с детства любила перебирать их пальцами. Притягивала явная помятость его формы, и даже оторванная на груди пуговица рубашки. Плащ, так небрежно перекинутый, что совсем не закрывал мощные плечи. Но более всего, переплетение пальцев рук — мужской и женской. Так держат только очень близкого человека. Когда простого соприкосновения ладоней кажется мало. Когда подсознательно хочется срастись душой и телом.
Я не хотела смотреть, это было слишком интимно. Только их маленький мирок, и посторонним там явно не место. Но оторваться никак не выходило. Пока не заметила, что Лир освобождает свою ладонь. Мягко, но настойчиво. И девичьи пальчики, этого поворота не ожидающие, продолжают цепляться до последнего. Она не понимала причин такого поведения. Как, впрочем, и я. Пока не подняла взгляд на лицо бывшего друга.
Он смотрел на меня. Прямо и тяжело. И, должно быть, делал это давно. Почувствовал мой интерес, как всегда с нами бывало.
Вот и сейчас, видел, как я на него смотрю — обводя взглядом фигуру, будто впитывая в себя недостающие кусочки мозаики. А когда заметил остановившийся на руках взгляд, предпочел высвободится.
Зачем? Это же так естественно, желать касаться человека, который близок. И должно быть плевать, что давняя подруга об этом думает. Тем более, что он так желал оборвать былые связи.
Но еще больше погрузиться в тяжелые мысли не дали, начав приглашать капитанов за порталами. И вопреки правилам, Арон потянул за руку, не желая оставлять одну, пусть и в окружении адептов родной Академии. Так и вышли к Тоскану, смотрящему на нас настороженно.
— Внучку мою береги, олух! И не дай Богиня, хоть волос с ее головы упадет… — прозвучало очень тихо, но так угрожающе, что у меня кожа мурашками покрылась.
Что-что он там сказал? Внучка? Ой-ой-ой.
Хотелось присесть и закрыть голову руками, как в детстве. Тогда было как — раз я себя не вижу, значит никто не видит. Глупо, да, тут не поспоришь. И ведь что получается — детство кончилось, а рефлексы все еще живы.
Но все же, чего-то такого и следовало ожидать. Слухи же расползлись по академии, и раз дошли до преподавателей, то и Тоскан явно в курсе. Но я про данную оговорку совершенно забыла, и даже не подумала о возможности такого исхода.
И самое важное, что профессор не злился. Поймал на откровенном вранье и даже наказывать не стал. Золото, а не человек! Но я знала еще и то, что Тоскан обязательно бы взбесился, если думал, что использовано данное «родство» в корыстных целях. Может перед всеми на чистую воду и не вывел, но лично высказал однозначно. Значит видит, что мне подобное не нужно, и сказано это было с целью прикрыть его явный ко мне интерес родственными узами.
Арон же на подобное заявление своего декана только кивнул. Серьезный у меня защитник, ничего его не берет!
Когда вернулись к команде, все с интересом начали заглядывать в руку Арона. Да мне и самой было любопытно во что профессора влили огромное количество магии.
— Сплошное разочарование! — вырвалось у меня. — Кусок гранита.
Ребята только снисходительно усмехнулись, а Арон, немного приобняв, проговорил:
— Вы еще этого не проходили. Для портала нельзя использовать дерево или железо, потому что они являются слишком легким проводником. Магия очень быстро начнет вытекать. Именно поэтому, так популярные сейчас амулеты в виде ювелирных украшений, нужно часто подзаряжать. Мне порой кажется, что это придумали сами артефакторы, дабы получать стабильный доход. У них же теперь отбоя от клиентов нет. — Арон говорил с улыбкой, будто объяснял маленькому ребенку.
Мне даже стало обидно, и я попыталась вывернуться.
— Ну чего ты. — он ласково провел рукой по моей спине. — Не ершись. Этого не стыдно не знать, потому что ты только на первом курсе.
— Я не ребенок, Арон. Не нужно со мной сюсюкаться! — я прямо чувствовала, как надуваются щеки, словно у бурундука, и понимала, что вызову этим еще большую иронию со стороны парней, но совладать с собой была не в состоянии.
Как я и думала, все начали отворачиваться, чтобы не выдать улыбающиеся физиономии. Они бы и посмеяться не прочь, но Арон сразу заступится. А связываться с ним не хотел никто.
— Так, парни, заканчиваем. Уже все получили порталы. — капитан нашей команды своим строгим голосом разом привел в чувства.
Мы как по приказу подобрались, распрямились, и встали ровно по кругу. В центре находился Арон, легко держа увесистый булыжник.
— Итак, команды, — эхом пронесся над нами магически усиленный глас ректора. — На счет три, все прикасаемся к порталам. Раз, два, три-и-и-и-и…
Что там было написано в энциклопедии про портальный переход? Главное закрыть глаза?
Полная чушь. Я еще в период своего плавания в Эдарон поняла, что на меня подобные ухищрения не действуют. Как назло, вокруг был только песок, и спрятаться абсолютно негде. Отбежав на максимально возможное расстояние, упала на колени и долго мучилась горловыми спазмами. На попытку Арона приблизиться, лишь отправила к нему Ветерок. Который, как всегда, своевольничал, и решил порезвиться с ребятами, окружая, ставя подножки и лохматя волосы.
Радовало только то, что парни совсем забыли обо мне, отпугивая озорника. Но пообщаться с помощником все-таки придется. Иначе разбалуется как у мамы.
Неожиданная мысль пронзила и также быстро сбежала. Но суть я успела поймать. По какой-то причине Ветерок тоже не хочет подчиняться полностью. Конечно, он еще молод, я ощущала помощника ребенком — шаловливым и быстрым, но слушаться-то нужно.
Именно такой посыл и был отправлен Ветерку, когда смогла нормально дышать. А сама я двинулась к куче сваленных рюкзаков.
— Эй, ребята, вы видели, что нам приготовили? — я с интересом изучала содержимое своего мешка. Ибо кто самый маленький рюкзак нашел, тот его и присвоил.
— Это что такое было? — неожиданно раздалось сзади. Очень близко, так что я чувствовала, как дыхание Арона опаляет незащищенную воротником шею.
Если он хотел, чтобы я от неловкости попыталась отойти, или обернулась, не на ту напал. Знаю прекрасно, чем грозит подобная оплошность. Поэтому, как ни в чем не бывало, продолжала лазить в рюкзаке, вытаскивая поочередно на белый свет бутылочку с водой, темный объемный шарф, явно пропитанный магией, складную лопатку, нож и… золотое перо.
Богиня! Литманиэль нашел способ связи со мной даже здесь. Наверняка провернул это вместе с Тосканом. Сердце благодарно сжалось. Родные мои, самые близкие. Ведь и знала-то их всего пару месяцев, а вросли друг в друга, что не оторвать.
Но я быстро спрятала перо обратно, ведь помнила, что на нас смотрят. Каждую минуту, в самых неожиданных ситуациях. Трансляция не предполагает белых пятен, ведь зрителям тоже должно быть интересно.
Я скосила глаза на все еще барахтающихся парней и, засунув два пальца в рот, залихватски свистнула. Ветерок, виновато понурившись, полетел в мою сторону, очень вяло передвигая своими многочисленными лапками. Создавалось впечатление, что он барахтается в воздухе, преодолевая просто невероятное сопротивление. Ага, знает, зараза, что ругаться буду, и все равно, меры не знает.
— Ребята, предлагаю выдвигаться. Думаю, что время выполнения нашего задания тоже важный показатель. Только вот куда? — воспользовавшись небольшой заминкой, отошла на пару шагов от Арона. И чувствовала теперь себя поувереннее. А что — никто не давит массой тела, вокруг простор, солнце, красота!
Но мой радужный настрой никто поддерживать не желал. Ребята сначала косились на меня, а потом, недовольно переглянувшись, осторожно двинулись к рюкзакам.
— Ну вы чего? Обиделись? Это же обычные вихревые потоки, пущенные хаотично. Вот Арон, — я рукой указала на напряженного парня, — меня совсем недавно научил.
Я даже головой кивала в такт словам, желая казаться максимально убедительной.
— Ты издеваешься? — решил высказаться Мар, массивный светловолосый боевик из группы Арона. — Я любые воздушные потоки перехватить могу. И хаотичные, и вихревые, и даже фирменные профессора Тоскана, — он зло оскалился. — А какой-то мелкой первокурсницы, нет!
— Полегче, друг, — Арон не двинулся с места, но было видно, что готов вступиться. — Ты же знаешь, что у нее не получается многое, вот и тут напутала.
— Да плевать, Ар. Мелкая, слушай сюда, — Мар, уже с рюкзаком в руке, смотрел на меня серьезно и сурово. — Мы команда, и должны быть заодно. А не кидаться магией, чтобы самоутверждаться потом за чужой счет. Ясно?
— Вполне, — было обидно. Что все вокруг считают меня слабой и желающей каким-то образом их использовать.
Но я понимала, что в этой ситуации боевик прав. И даже Арон не стал вмешиваться, давая другу поставить меня на место. Потому что так нужно, чтобы потом, в сложной ситуации не подвела всю команду.
И я только сейчас, после слов Мара о невозможности перехватить потоки смогла осознать страшное. Если не научусь держать помощников в узде — стану опасной. Для себя, друзей, всех окружающих.
Впервые с тех пор, как узнала, что наполовину эльфийка, я задумалась об отличиях.
Парни сейчас не могли справится со стихией по тем же причинам, что и я столько времени числилась в отстающих.
Эльфийская магия другая.
Именно поэтому я не могу работать с внешними потоками как все, ведь вижу их иначе. И взаимодействие происходит на особом уровне — подсознательном общении с помощниками.
Именно поэтому на занятиях удалось застать врасплох Тоскана и леди Стоун, швырнув в полет с помощью Ветерка. Они просто не были готовы. И не могли понять причин, по которым не получается обычный и стандартный перехват стихии.
Да и в дальнейшем ни у кого такое не выйдет. Тут нужно действовать по-другому. Не пытаться перехватить и взять управление на себя, а сразу ставить щит и начинать отбиваться. Как это сделала я, когда Мегера на занятии наслала многоярусный вихрь.
Но в том то и беда, что я все это знаю, а окружающие нет. Поэтому и справиться со мной никто не сможет, пока не узнает об эльфийских корнях.
Пока не произошла привязка, я действовала интуитивно, но в правильном направлении, хоть стихия и не всегда вела себя хорошо. И сейчас, заполучив полноценного помощника, все должно было измениться. В лучшую сторону, конечно. Только вот совладать с собственным подмастерьем получается далеко не всегда. Он обязательно придет на помощь, стоит только позвать, но действовать предпочтет по своему плану.
Однако давить на Ветерок не хотелось. Зачем ломать, если можно попробовать приручить и подружится.
Это я еще с земельным нормально не общалась. Но отчего-то казалось, что тот посерьёзнее воздушного, и таких проблем с ним не возникнет.
Я послала Ветерку сигнал не высовываться. Ведь заподозри что-то участники команды — плохо, но это пол беды. На нас сейчас смотрят все — обычные адепты, небольшие группы поддержки команд-соперников, преподаватели, профессора.
Много ли среди них тех, кто знает специфику эльфийской магии? Единицы, но именно они и опасны. Обычным адептам нет дела до моего происхождения, хоть принцессой окажись. А вот профессора, которых раньше мои успехи не особо впечатляли, обязательно обратят внимание на внезапно проснувшиеся способности.
Поэтому молча отошла в сторону. Парни же остались рассматривать «подарочки». Но если не ерничать, спасибо организаторам и за эти рюкзаки. Фляги пусть и не зачарованные, и вода быстро закончится, но среди нас есть стихийный маг, который умереть от жажды точно не даст. Пригонит тучку в крайнем случае, чтобы можно было набрать дождевой воды в имеющиеся емкости.
Да и шарф явно непрост. Поэтому, намотав его на себя, я принялась наворачивать большие круги. Бегала, ходила, прыгала, и все это под палящим солнцем пустыни. Даже не вспотела! Прелесть!
И надо сказать, что такому исходу больше всех радовалась именно я. Ведь чтобы взять меня в команду, из нее нужно было кого-то удалить. И профессор решил, что знаний артефактора у меня все-таки больше, чем умений в других областях. Стихийник из первокурсницы никакой, да и целитель, надо сказать тоже. Ведь кроме обезболивания могу разве что поиздеваться. Например, парализовать или наслать почесушки.
Как-то исторически сложилось, что умение защищаться имеет для меня первоочередное значение. Ведь практически все детство провела в мужской компании — с Эррой бывать я не любила. И осознание, что слабость — это порок, особенно для девушки, пришло ко мне очень рано.
Вот и сейчас, не зачаруй профессора эти шарфы заранее, пришлось бы возиться мне. Я же тут вроде за артефактора. Мы с Ноэль занимались по два раза в неделю, но все-таки полученных знаний было катастрофически мало, особенно для турнира.
Это в обычной жизни есть время на раздумья, возможность спросить совета у старших, в крайнем случае, сходить в библиотеку. А тут решения нужно будет принимать молниеносно, а плетения накладывать не в сосредоточенной тишине.
Скорее почувствовав, чем услышав приближение Арона, я тут же выпалила:
— Представляешь, нам шарфы заколдованные выдали. Ничего в них не страшно, ни солнце, ни дождь, ни ветер.
Но парень глупцом не был, и уловку мою разгадал на корню. Зубы заговорить явно не получалось.
— Прекрасно, — он подошел вплотную, и я, почувствовав на груди руку, хотела было отшатнуться, но раздавшийся шепот немного охладил бурлящие эмоции. — Тихо, Ками. Научись уже мне доверять. Ты последний человек, которого я захочу обидеть.
Арон продолжал будто бы обнимать, на самом деле пристегивая булавку с одноразовым порталом к внутренней стороне лацкана рубашки. А меня накрывала удушливая волна стыда. Потому что опять обидела, сделала больно. Этим своим недоверием, которое после побега лучшего друга стало неотъемлемой частью души. Да и ситуация с мамой дала четкое понимание, что предать могут даже самые родные и близкие, пусть и под гнетом обстоятельств.
Я сейчас никому не верила безоговорочно, и оттого чувствовала себя более защищенной, хоть и немного ущербной. Поэтому реакция Арона тронула. Хотелось погладить его по щеке, ласково и открыто. Чтобы он не думал больше обо мне, как о каменной статуе, которая не способна чувствовать. Хотелось просто обнять в ответ, ведь я знала, как это ему сейчас нужно. Однако ничего такого сделать не удалось, потому что над нашими головами раздался жуткий, пробирающий до костей рев.
Я не успела даже испугаться — тело четко среагировало на опасность. Мы с Ароном теперь стояли спина к спине, с боевыми пульсарами на изготовку. Правильные реакции, прочно вбитые на уроках Тоскана.
Парни же поступили умнее, окружив имеющееся имущество. Наши с Ароном рюкзаки валялись немного поодаль, и мы, не сговариваясь, двинулись к цели. Все-таки, если первой атакой истребят наш нехитрый скарб, до конца испытания мы не дотянем.
Не зря в рюкзаках оказались именно такие предметы. Без фляги в пустыне даже стихийник долго не вытянет. Ведь на призвание дождя, также как и на раскол земной тверди, ради проходящего где-то источника, он потратит прорву сил, и восстановиться сможет не скоро. А получение воды раз в день в такую жару — бесконечно мало.
Тоже самое с шарфом — поддерживать целый день щит, который способен защитить от палящего солнца никто из нас не в состоянии. Нужен уровень не ниже магистра. Концентрация, постоянная направленная подпитка, да и заклинание нужно еще откопать в закромах сознания. Тем более, что не все из здесь присутствующих способны на сносное управление внутренними потоками, хотя статус адепта боевого факультета, нечто подобное точно подразумевал. Но боевик-стихийник, точно также, как и третьекурсник-менталист вполне могут быть узконаправленными специалистами.
— Ками, не дергайся! — этот голос, наполненный металлом, приковал меня к рассыпающемуся под подошвами песку. Я чувствовала, как встают дыбом короткие волоски на руках и шее, как начинают покрывать тело мурашки.
Арон не стал бы приказывать просто так, ведь знает, как я это не люблю. Значит что-то произошло и мне просто всего не видно. До безумия хотелось обернуться, чтобы, наконец, получить определенность, рассмотреть все своими глазами. Но приказ командира команды звучал слишком определенно, чтобы его ослушаться.
Я замерла. Прямо так, в неудобной позе с немного смещенным центром тяжести и прижатыми к телу руками. Откуда-то знала, что нужно съежится, чтобы занимать минимум места.
Когда резко потемнело, стало не просто страшно — жутко. И обернуться захотелось просто нестерпимо. Я бы призвала сейчас Ветерка, но боялась, что сделаю только хуже.
— Пос-с-с-с-мотри-и-и-и-и, — шелестящий шепот пронесся будто мимоходом, почти меня не задевая.
— Интерес-с-с-с-с-но-о-о-о, — раздалось следом, будто кто-то играл в догонялки, пролетая мимо с непередаваемой скоростью.
Боковым зрением я различала только беглые тени, почти черные на фоне потемневшего пространства. Они сновали мимо, преследуя что-то за моей спиной, но не достигая цели, вынуждены были лететь обратно.
Это было настолько жутко, что, пожалуй, даже интересно. Авантюризм жил во мне всегда. Сколько себя помню, мечтала о путешествии на корабле с флибустьерами, и даже готова была переодеться мужчиной, лишь бы взяли в команду. Но увы, сколько не смотрела на море с любимой наблюдательной точки на скале, ни одного пиратского судна словить не удалось.
А тут вот оно, приключение — рядом. С необъяснимыми, и от того еще более желанными, мелочами. Именно поэтому я последовала совету тени, и обернулась. Чтобы тут же рухнуть, будто подкошенная. Я пытаясь зажать себе рот, дабы не вырвалось и звука. Но все же одному сиплому стону удалось просочиться сквозь сжатые пальцы.
Меня сковало, будто в тиски — ни шелохнуться. Только боль тонкими змеями оборачивалась сначала вокруг запястий, потом сдавливая грудную клетку. Медленно проникая под кожу, сливаясь с грудными всхлипами.
Я не плакала только потому, что не умела. Плотину прорывало слишком редко, заставляя меня жалеть о такой особенности. Ведь слезы всегда приносили с собой облегчение, помогая справиться с комом внутри.
Арон лежал на темном песке, бледный, с закрытыми глазами. Согнутая в колене нога неестественно вывернута. Руки раскинуты, будто готовы к распятию. Но добило меня не это, а тонкая струйка крови, медленно вытекающая из уголка рта.
Я смотрела будто зачарованная. Как эта самая струйка стелет дорожку сначала по гладко выбритой щеке, постепенно находя выход к шее. Той самой, которую всего час назад я сжимала ладонями. И лишь когда густая красная жидкость начала насыщать песок, расползаясь некрасивым пятном, я начала осозновать, что произошло.
Окатило холодом, унося из тела чувствительность. Онемели даже пальцы рук, отказываясь сжиматься в кулак. И эта страшная пустота вокруг начала медленно проникать и в меня.
Как ни странно, привели в чувство именно шипящие тени, которые принялись кружиться вокруг, мечась от меня к лежащему Арону.
— Прикос-с-с-с-снис-с-с-с-сь, — шелестели бестелесные, но вполне себе разумные существа. Ведь кто попало говорить не способен.
— Отзовис-с-с-с-сь… — они будто решили свести меня с ума, или добиться того, что я и так уже готова была сделать, едва вернулась чувствительность в конечности.
Всего лишь шаг. Единственный шаг к ставшему близким мне человеку.
Но каким-то чудом я себя остановила, решив перейти на магическое зрение. Это вообще первое, что я должна была сделать, едва услышала рев непонятного происхождения. А как иначе можно различить расставленные ловушки?
При переходе на особое зрение, маг видел потоки разноцветными линиями, а их скопление говорило о многом. Так, например, легко было отличить обычного человека от одаренного. Или самое простое на вид кольцо могло оказаться старинным артефактом.
Я же сейчас хотела просто понять, что сделанный к Арону шаг безопасен. Хоть и подмывало броситься на выручку немедленно. И от увиденного стало плохо. Ведь эти самые быстрые тени, продолжающие кружить вокруг были пропитаны черной некромантской магией. Подчиненные души неупокоенных, которым требовалась энергия для продолжения такого подобия существования. И тянули они ее ото всюду.
Но самое интересное — я своими глазами видела лежащего напротив парня, но магическое зрение не показывало ничего. Нет, там что-то определённо присутствовало — камень, например, но оно точно было неодушевленным. Пустышка, замаскированная иллюзией, чтобы выманить меня.
Как я была зла. Отчего организаторы этого мероприятия так жестоки? Ведь покажи они Арона, который отбивается от тех же самых неупокоенных, моя реакция была бы не хуже. Я все равно кинулась помогать, наплевав на приказы и собственную безопасность.
Но они подсунули страшную иллюзию гибели. Да у меня до сих пор перед глазами стекающая изо рта Арона струйка крови, и его безжизненное лицо с закрытыми глазами. Это ж какая должна быть психика у человека железная, чтобы не принять такое близко к сердцу.
Я обернулась вокруг своей оси, пытаясь найти кого-то живого. И не напрасно. Скопление магических потоков наблюдалось правее. Да там вся наша команда!
Швырнув от злости пульсаром в летящую на меня тень, кинулась к парням. Отключи я магическое зрение, наверное, не добралась бы. Потому что физически ощущала давящую, и все сгущающуюся темноту. Но сейчас у меня были ориентиры, которые упускать из виду, я не собиралась.
— Кудас-с-с-с-с, — тени шипели все отчаяннее, окружая меня со всех сторон.
— Берегис-с-с-с-сь…
— Пропадеш-ш-ш-шс-с-с-с…
Понимала, что они не могут причинить открытый вред, разве что немного подпитаться от меня, если голодные. Но все же инстинктивно закрывалась руками, когда тени принимались нападать.
Постоянно отбиваться пульсарами было нельзя. Так я весь свой резерв изведу, пока доберусь до команды. Но пару раз все же не удержалась, когда особо настойчивые души начинали закрывать лицо и глаза. До чего же пакостные сущности.
Когда добралась до ребят, воздух сгустился настолько, что мешал идти. И спасало меня только знание, что они здесь, стоит только руку протянуть. Но слышала я исключительно шипение теней, и совершенно перестала что-либо различать вокруг, даже разноцветные потоки.
Хотела крикнуть, что я тут, но изо рта не выходило и звука. Да и горло сводило спазмом, будто начинаешь давиться. Двигаться к парням на ощупь, было опасно. Ведь, если мы друг друга не видим, то любое прикосновение воспримется угрозой. И меня могут покалечить кулаками или магией.
Я сформировала щит — слабенький, ведь сколько продлится это мракобесие непонятно, а сил на подпитку требуется прорва. И видимо, мне сегодня благоволит Богиня, потому что почти сразу, защита побывала в действии, благополучно пережив удар пульсаром.
Они там видимо отбивались, и я даже успела пожалеть, что подошла так близко, потому что вслед за пульсарами, меня окатило волной воды, а потом начали облеплять тени. Сооружая некое подобие папье-маше.
И я не знаю, сколько бы выдержала вот так, в своеобразной изоляции. Но также неожиданно, как темнело, вокруг начало светлеть. Сначала стал понемногу разряжаться воздух, потом проясняться пространство. Но я смогла свободно вздохнуть только когда отступили неупокоенные.
— Ками! — крик, полный такого чувства, что защемило где-то под ребрами и отозвалось взаимной радостью.
Арон налетел словно вихрь, и теперь сжимал меня в медвежьих объятиях, целуя все, до чего мог дотянутся. Волосы, глаза, брови, щеки. А я не отталкивала, радуясь, что он жив. И пусть что хочет творит, и даже прилюдно, главное, не лежит как сломанная кукла с распятыми руками…