– Нет, больше ничего.
– Я поищу, – скорчил недовольную морду мужчина. – Если получится, достану до твоего суда.
– Будет суд? Правда?
– В любом случае тебе придётся предстать перед королём Властимиром. Но сначала лучше встретиться с принцем. Сейчас поешь и сразу собирайся.
– Но сейчас ночь, – с тихим вздохом возразила Венцеслава.
– Тем трогательнее ты будешь выглядеть в глазах принца. И соблазнительнее. У тебя же есть румяна? – с сомнением закончил Гжегож. В ответ он получил лишь гордое молчание. – Тебе ещё не пришёл ответ из Старгорода?
– Прошло меньше двух дней.
– Плохо. Целое княжество купило бы жизнь тебе и всей твоей семейке без вопросов. И это, ну всё, что я тебе сказал, сразу на голову Карлу не вываливай. Он туго соображает, не запомнит всё. Потихоньку, помаленьку.
– Я не дура, – сердито оборвала его Венцеслава. – Знаю.
Она потянулась рукой за кубком, и Гжегож подал его, помог напиться, скользнув грубыми пальцами по белой ладони. Девушка сделала несколько глотков.
– Ты уверен, что король осмелится порвать с Лойтурией?
– Сейчас для этого лучшее время. Лойтурия требует всё больше прав, но не присылает людей, как обещала. Скорее всего, они вовсе не пришлют никого, а его величество уже успел пустить слюни на старгородское княжество. Шибан из Дузукалана требует, чтобы по весне Властимир выдвинул войско к границам Ратиславии, а выдвигать нам нечего. А ещё у лойтурцев намечается бойня на западных границах, видит Создатель, их королю и всем Охотникам сейчас не до нас.
– Но после…
– Властимир не очень осмотрителен, когда речь заходит о после. Иначе он не стал бы угощать чародеев отравленным вином.
– Но…
– К тому же Охотники так сразу не уйдут насовсем, но власть их пошатнётся, этого пока хватит. Когда они опомнятся, ты уже будешь женой наследника. Только помни, что я тебе сказал о Властимире: он ищет сыну жену из имперских знатных девиц. Вряд ли кто-нибудь охотно отдаст свою дочь за больного принца, слухи о Карле дошли и до Благословенных островов, но Властимир будет упрямиться. Дочь советника для него – плохой выбор, но если ты пообещаешь бескровно добыть Старгород, это уже другое дело.
– Хоть когда-нибудь получалось бескровно добывать целые княжества?
– Сейчас лучшее время, чтобы попробовать.
Венцеслава молча смотрела снизу вверх на Гжегожа, и Ежи подумал, что никогда прежде не мог представить её такой растоптанной и беспомощной.
Гжегож забрал из её рук кубок, поставил со стуком на столик.
– Но не забывай, что ты будешь всего лишь женой принца, – его голос стал тихим, грозным. – Передай своему отцу, чтобы он тоже это помнил, если хочет увидеть внуков.
– Если я стану женой принца, ты не посмеешь даже взглянуть в мою сторону, – ответила Венцеслава.
– Сначала добудь Старгород.
Дверь распахнулась, и в спальню вернулась Щенсна. Она так торопилась, что отвар в миске расплескался на поднос.
– Подвинься-ка, господин, – сердито, но почти вежливо старуха подвинула Гжегожа в сторону. – Лебёдушка моя, всё ли в порядке?
– Помоги мне присесть, Щенсна.
Старуха стреляла глазами по сторонам, высматривая Ежи и Здиславу, и по её растерянному виду стало ясно, что чары подействовали теперь и на неё. Осторожно она принялась кормить Венцеславу с ложечки. Девушка едва глотала отвар, жидкость текла по подбородку, и служанка вытирала его льняной салфеткой. Гжегож смотрел на них с лёгким раздражением.
– Мальчишка к тебе не приходил? – вдруг спросил он, и сердце Ежи пропустило удар.
Венцеслава закашлялась, отчего Щенсна потеряла остатки своего терпения.
– Нам дела до этого мальчишки нет, господин Гжегож! Он одни беды приносит. Если тебе так хочется снести ему голову с плеч, так ищи его сам, а моя госпожа уже по доброте своей завела дружбу с негодяем, сама того не зная. Что этот Милош, что этот Ежи – с виду служки служками, ничего особенного, а на деле отпетые негодяи.
– Этот негодяй Ежи неплохо тебе послужил, – хмыкнул мужчина. – Без его доносов вряд ли бы ты так быстро выкрутилась.
– Дай мне отдохнуть, Гжегож, – отмахнулась от него Венцеслава.
– Как пожелает госпожа.
Глава Тихой стражи с издёвкой поклонился, точно в лицо плюнул этим поклоном.
Венцеслава оглядела его внимательнее.
– И благодарю тебя за помощь, – добавила она. – Обещаю, ты не пожалеешь о нашем договоре.
Гжегож дёрнул плечами.
– Надеюсь.
Наконец дверь за ним закрылась. Щенсна прислушалась к удаляющимся шагам, подкралась осторожно, с неожиданной для её возраста ловкостью и опустила засов.
– Венцеслава, а где же эта ведьма? – растерянно спросила она.
Девушка приподнялась на подушках и хотела что-то сказать, когда Ежи пошевелил затёкшими ногами, и Щенсна завизжала от испуга.
– Святая Лаодика! – осенила она себя священным знамением. – Откуда ты только взялся?
– Тифе, – прошипела от окна Здислава. – Фто расфумелись?
Щенсна и Венцеслава повернули к ней головы.
– Ну и колдовство у тебя, – проворчала поражённая Щенсна. – Ведь и вправду невидимой стала. Проклятое это дело.
– Проклятое дело вас всех и спасёт, – сказала Здислава сердито. – Ежи, дай мне ребёнка.
– Он здесь? – Венцеслава подскочила с кровати, босыми ногами ступила на холодный пол.
– Стой, Лебёдушка, – кинулась к ней Щенсна.
Но Венцеслава в одной исподней рубашке ухватилась рукой за столбик кровати, чтобы не упасть. Ежи неуверенно приблизился к креслу, и от одной мысли об уродливом младенце ему стало не по себе.