– Что особенного в клейме? – едва сдерживаясь, произнёс Вячко.
Пленник молча зашевелил губами, прикусывая их, и вдруг захлюпал носом. По щекам его потекли слёзы, смывая грязь и кровь, и новые капли брызнули там, где раб прокусил себе губы.
– Это клеймо? – с недоверием проговорил Вячко. – Это оно с тобой делает?
Лёгкий кивок. Голова упала на плечи, грудь вздрогнула от рыданий, и изо рта вдруг вырвался стон.
Вячко поднялся, налил в плошку воды из бочки, поднёс к губам пленного.
– Пей, – сказал он негромко. – Пей… клеймо запрещает тебе говорить? Это какое-то заклятие?
Захлёбываясь рыданиями, раб снова закивал, вода потекла по подбородку, и мужчина закашлялся, Вячко пришлось постучать ему по спине.
Стоило давно догадаться, что обычным клеймом не удержать колдуна, что ему стоит восстать против хозяина? Другое дело, если в самом теле его путы.
– Знаешь, как его снять?
Раб пожал плечами. На подбородке его и шее багровела засохшая кровь. Щука служил при дворе ещё во времена, когда у князя были умелые чародеи, они поведали палачу, какими травами и настоями пытать человека, чтобы не убить, но измучить люто, так, чтобы всё как на духу поведал, самые сокровенные тайны открыл, но заклятие было сильнее любой боли, сильнее собственной воли.
Вячко присел обратно, меч на этот раз отложил в сторону, да не оттого, что воспылал доверием к колдуну, а потому, что желал доверие вызвать. Нелегко было пленнику поверить княжичу, покуда кожу его прожигали кандалы, а собеседник держал в руках меч.
– Если я сниму с тебя кандалы, ты попытаешься убить меня?
Раб и на этот раз кивнул, не раздумывая.
– По собственной воле?
Кривая улыбка исказила лицо колдуна, и стало видно, что зубы его, и без того редкие, окровавлены, кровь сочилась изо рта тонкой струйкой. Снова пленник замотал головой.
– Ты умеешь говорить?
Кивок.
– И ты понимаешь ратиславский язык. Ты ратиславец?
Нет.
– Рдзенец?
Снова кивок.
После Хмельной ночи многие чародеи бежали на север, к Скренорским островам, но нашлись и те, кто искал спасения подальше от Холодной горы, они устремились на юг, но вместо свободы получили ошейник на шею.
– А если бы я дал тебе волю? Если бы нашёл способ снять заклятие?
Колдун почти впервые за всё время посмотрел на княжича, не отвёл сразу глаза, а разглядывал долго и внимательно, словно в душу желал заглянуть.
Оставалось надеяться, что ведьма с болот действительно могла оказаться полезной.
Неждана даже не пыталась скрывать, как тяжело ей находиться в подземельях.
– У меня есть только одна просьба, – она потупила взор.
– Да?
– Не оставляй меня здесь одну. Ни с Щукой, ни с пленником. Будь рядом, – она прятала взгляд, но по сведённым бровям, по тому, как она кусала губы, Вячко понял, что просьба её была важной.
– Хорошо. Я буду с тобой, – пообещал он.
Всё время, каждый день почти на протяжении седмицы Вячко спускался в подземелья с Нежданой. Ведьма окуривала травами темницу, подолгу смотрела в миску с водой и тихо пела. Несколько дней она только пела и даже не пыталась коснуться раба или заговорить с ним.
– Я слушаю, – только и объяснила она. – И со мной говорят.
Три дня она слушала, отвечала беззвучному своему собеседнику странной песней без слов и снова слушала. Раб изредка приходил в себя, смотрел на Вячко и Неждану мутным взглядом и снова терял сознание. Ведьма пела. Голос её был странным, чужим, и гортанные звериные звуки порой вырывались из горла. В пении её слышалось завывание ветра и крики диких зверей. Песня ударялась о каменные стены темницы и улетала прочь, а Вячко молча слушал.
На четвёртый день ведьма зажгла пучок трав и окурила ими темницу.
На пятый день она сделала мазь и натёрла ей тело чародея. Он не очнулся. Неждана села у его ног и снова долго пела, отбивая ритм ладонью по своей ноге.
И на шестой день чародей открыл глаза. Долго они с Нежданой смотрели друг на друга, а Вячко с недоверием наблюдал за ними.
– Ты свободен, – проговорила негромко ведьма.
– Я, – звук вырвался из его рта неуверенно. – Я… Ты…
– Я привела твою душу назад к тебе, – объяснила Неждана. – Она теперь только твоя.
Медленно, не веря своим глазам, Вячко приподнялся с лавки. Раб выглядел иначе. Взгляд его прояснился, лицо вдруг приобрело странную живость.
– У тебя получилось? – удивлённо спросил Вячко. Он уже потерял надежду.
Мягкая робкая улыбка играла на губах Нежданы. Она посмотрела на княжича через плечо, оставаясь сидеть на полу.
– Да.
Медленно Вячко приблизился к пленнику, тот лежал на тюфяке, прикованный к стене цепями.
– Как тебя зовут?
– Вторак.
– Почему ты не говорил со мной раньше?
– Мне запретили отвечать на любые вопросы тех, кто возьмёт меня в плен.
– А сейчас?