И никогда больше не сидела на той безуглеводной диете.
Гейб — мой пресловутый кусок шоколадного торта. Черт, да он как целый торт. Обычно я не большая его поклонница, он никогда не был моим привычным желанием, но, вау, когда я хочу чего-нибудь, я превращаюсь в отчаянного человека. И сделаю все, чтобы хоть кусочек, но попробовать.
Всего один.
— Больше никаких диет, Люси, — ворчит он у моих губ. Его низкий сексуальный голос отвлекает меня от моих мыслей, напоминая, что прямо сейчас я могу еще разочек вкусить новообретенную страсть. — Ты мне нравишься такой, какая есть. Хотелось бы, чтобы также и себе самой ты нравилась.
От его слов я таю еще больше. Почему он такой идеальный? Боже, он превращает меня в сумасшедшую. Безумную. Он снова целует меня, и я растворяюсь в нем, его руки уже полностью у меня под топом, теребя пальцами кружевную отделку моего бюстгальтера. Я отстраняюсь от него, вспоминая, что мы в гостиной. Его сестра спит на диване, а родители в любой момент могут войти через переднюю дверь.
— Мне пора, — говорю, прерывисто выдыхая и оглядывая комнату. У меня с собой только телефон и связка ключей, которые уже при мне, поэтому я могу уйти. Я должна уйти.
Но такое ощущение, что ноги не двигаются.
Он изучает меня, его губы, опухшие и влажные после наших поцелуев, а волосы благодаря моим пальчикам в беспорядке. Он берет мою руку, переплетая вместе наши пальцы. Кажется, что он касается самой глубины души, что совершенно банально? Кто так думает, не говоря уж, чтобы так чувствовать?
Я. Я так делаю. О, господи, я так делаю. Глаза Гейба теплые, пока он изучает меня и тянется свободной рукой, проводит пальцем по щеке вверх, заправляя выбившуюся прядь мне за ухо.
— Пошли, — шепчет он.
Когда он говорит мне этим низким соблазнительным тоном, я чувствую, как меня знобит внутри. Ощущение, которое хочу испытать еще раз.
И еще раз.
Он мягко тянет меня за руку, и я следую за ним, словно не могу делать ничего другого, и клянусь, не могу. И не хочу никуда больше идти. И совершенно не хочу возвращаться в огромный одинокий дом и ложиться в пустую одинокую кровать. Что бы он ни захотел, я — за.
Шумно и нервно выдыхаю. Прекрасно, я немного нервничаю. Ладно, сильно нервничаю. Но я — за.
Обеими руками — за.
Когда он все еще молчит, я, наконец, больше не выдерживаю.
— Куда мы идем? — спрашиваю, пока он ведет меня вверх по лестнице.
— В мою комнату. — Гейб оглядывается через плечо, взгляд прямой, его намерения совершенно ясны. — Ты не против?
Не против ли я? Разумная сторона меня говорит отказаться. Остальная часть тела кричит сказать «да».
Что я и говорю.
11 глава
Люси
В спальне, куда он меня заводит, темно, свет проникает только через чуть приоткрытые жалюзи на окне. На протяжении уже нескольких дней на небе полная луна, она отбрасывает серебристые полосы вдоль стен и пола. Я стою совершенно неподвижно, оглядываясь по сторонам, пока Гейб закрывает за нами дверь и поворачивается лицом ко мне, и все, что я вижу — это его глаза и губы.
Стоит нашим взглядам встретиться, у меня пересыхает во рту. Я замираю, не в состоянии сказать хоть что-то или сделать первый шаг. Да я и не должна.
Наши пальцы все еще сплетены, он притягивает меня ближе и без какого-либо колебания завладевает своими губами моими. Его поцелуй уверенный, без промедления требующий, но и многообещающий, и я моментально сдаюсь ему, изо всех сил стараясь отключить свой мозг, перестать думать и просто чувствовать. Все, что я хочу — это ощущать на себе его руки и губы, а его язык — у себя во рту. Он отпускает мою руку и берет в ладони мое лицо, отчего я чувствую себя желанной. Дорогой.
Глупая. Мы едва знакомы, на самом деле я мало что знаю о нем. Несколько раз мы вместе тусовались и целовались. Мы сопротивлялись нашему сексуальному влечению, а прямо сейчас, похоже, мы сдались.
Не то, чтобы я протестую…
Но он — практически незнакомец, а я не занимаюсь такими делами с незнакомыми парнями. Я абсолютно уверена, что Гейб на самом деле не любит своих родителей. Он очень оберегает свою сестру, хотя делает вид, что это не так. Он заботливый. Веселый. Внимательный. Строгий инструктор, когда дело доходит до тренировок. Он приятен на вкус, реально приятен. Мне нравится его улыбка. Он — секси. Его глаза, кажется, все замечают, даже то, что мне совершенно не хочется, чтобы он знал. Он хороший водитель, хотя немного безрассуден. В действительности он немного безрассуден во всем, что делает, но это не обязательно так уж и плохо. Он умный. Мне нравится с ним разговаривать. И мне очень нравится с ним целоваться.
Хм. Может, я знаю его лучше, чем думала.
— Твой мозг. — Он хмурит брови и отстраняется от меня, большими пальцами поглаживая мои щеки туда-сюда так, что я готова замурлыкать, как кошка.
Или запрыгнуть на него. Хм, да, запрыгнуть на него. Звучит прекрасно.
Стоп. Откуда взялась эта мысль? Я — девственница не случайно. Я не сдаюсь легко. Никогда не сдавалась. И никогда не было соблазна.
До Гейба.
— Мой что? — спрашиваю в замешательстве. Возбужденно. Погодите, он сказал «мой мозг»?
— Твой мозг. Ты слишком много думаешь. — Он нежно целует мой висок, прижимая ко мне мягкие губы, отчего у меня подкашиваются ноги. — Тебе нужно расслабиться.
Слишком много думаю. Он прав. И уж совершенно точно, чего я не хотела — это загоняться по каждому поводу. Пусть это и прочно укоренившаяся привычка.
— Ничего не могу поделать, — сознаюсь, закрывая глаза и вздыхая, в то время как он целует меня в щеку, ухо, левый уголок рта. Правый. Дразнящие, сладкие поцелуи, от которых у меня все плывет перед глазами. — Ты заставляешь меня нервничать.
Он снова, хмурясь, отстраняется.
— Это последнее, чего я добиваюсь.
— Знаю. Дело не в тебе. Дело во мне. — Кладу руки ему на грудь, медленно проводя пальцами вниз по мускулистому торсу. Вау, он невероятно твердый. Поднимаю глаза и замечаю, как гримаса боли искажает его лицо, и тут же отдергиваю от него руки, думая, что причина этому — я.
— Боже, не останавливайся, — бормочет он, качая головой. — Прикоснись ко мне снова, Люс. Прошу.
Делаю, как он просит, пробегаюсь руками по его грудным мышцам вверх до плечей, затем обратно вниз вдоль живота, пока не достигаю края его футболки. Запрокидываю голову и вижу, что он наблюдает за мной, наклонив шею, и не отрывая пристальный взгляд от моих рук. Я хочу что-нибудь сказать. Потребовать, чтобы он разрешил снять с него футболку. Конечно, я не собираюсь идти до конца, не сегодня. Я не готова.
Но если он позволит мне познать и… поиграть, я с радостью верну должок.
Мои щеки краснеют при одной только мысли.
— Ты пытаешься раздеть меня? — наконец-то он спрашивает, в то время как я по-прежнему молчу. В его голосе слышны веселые нотки, и он улыбается. Что обнадеживает.
Вскидываю брови.
— Ты позволишь? — Пожалуйста, скажи «да».
Все следы веселья испаряются. В один миг.
— Я позволю тебе делать все, что угодно, если заполучу твои руки на мне.