Очень скоро новый священник, которого все называли пастором Джо, стал в округе своим человеком. Люди любили его за отзывчивость и готовность прийти на помощь.
— Это вам не какой-нибудь белоручка, — бывало, одобрительно говорил один сосед другому.
— Спину гнуть не боится, — немедленно откликался тот.
Но главной причиной их уважительного отношения были воскресные богослужения. Пастор Джо составил список гимнов, которые прихожане знали наизусть, и, выбирая песни для очередного собрания, обращался к этому списку. Время от времени он расширял репертуар, разучивая с людьми новые гимны, — слова он писал мелом на доске, которую позаимствовал в школе. У пастора Джо был красивый тенор, и прихожане охотно подпевали ему.
Его молитвы были не просто словами — они были горячими и искренними, а проповеди представляли собой подлинную кульминацию службы. Выбрав какой-либо отрывок из Библии, он комментировал его так мудро и просто, что прихожане каждый раз получали нужную им духовную пищу.
Эти проповеди с удовольствием слушали даже дети, и в один прекрасный день юный Клинт Грэхэм удивил родителей, заявив, что намерен стать священником.
Недовольной новым пастором осталась лишь миссис Уотли, но ее досада не имела никакого отношения к воскресным проповедям. Она из кожи вон лезла, чтобы заставить молодого жильца обратить внимание на своих дочерей — пусть сам выберет ту, что ему по душе, — однако мистер Бервик и не думал смотреть в их сторону.
Прихожане росли духовно, и их становилось все больше. Юный Вилли Ла Хэй не пропустил ни одной проповеди, и даже его отец, Зик Ла Хэй, порой выкраивал время, чтобы прийти в воскресенье на службу. Все отметили, что после смерти дочери он стал гораздо мягче. Марти нередко замечала, как его взгляд устремляется в сторону могильного холма за церковью, где появился украшенный резьбой крест с надписью: «Тесси Ла Хэй Витл и ее новорожденному сыну. Да упокоятся они с миром и да пребудут вовеки с Господом».
Прихожане часто и охотно приглашали пастора Джо в гости, ему были рады в каждом доме.
Однажды Клод Грэхэм сказал своему брату-близнецу Лему:
— Мне кажется, пастор недаром пришелся ко двору в наших краях. Все потому, что он никогда не читал этих проклятых книг.
На что Лем возразил:
— Зря ты думаешь, что он такой дурачок. Он знает куда больше, чем рассказывает нам по воскресеньям. Никто ведь не дает теленку копну сена зараз.
Что касается Клэй, она была как в тумане. Чтобы отвлечься от того, что так смущало ее разум, она старалась посвятить каждую свободную минуту занятиям, поскольку продолжала учиться заочно. Курс в педагогическом училище, который для всех заканчивался следующим летом, она завершила к Рождеству.
Пастор держался с ней приветливо и дружелюбно, однако точно так же он вел себя и с остальными прихожанами. И все же порой сердце Клэй заходилось от радости — это случалось, когда она думала, будто Джозеф уделяет ей чуточку больше внимания, чем другим молодым женщинам. Потом надежду сменяло отчаяние, на смену ему, в свою очередь, приходили мечты, что он… ах, если бы он…
После особенно вдохновенной проповеди в первый день Пасхи молодой пастор задержал руку Клэй в своей руке чуть дольше обычного. Она дожидалась, пока все разойдутся, чтобы захватить принесенную из школы классную доску.
— Хорошего дня, мисс Ларсон, — улыбнулся Джозеф и тихонько добавил: — Жаль, что вы живете одна, и приличия не позволяют джентльмену нанести вам визит.
У Клэй перехватило дыхание.
Выждав некоторое время, чтобы ее уход не выглядел чересчур поспешным, она вернулась в дом Дэвисов.
После завтрака Кларк и Марти сидели, попивая кофе. Им не часто удавалось поговорить спокойно.
— Посмотри-ка, мы превратились в настоящую растущую церковь, — заметил Кларк.
— Да, приятно, что люди находят время прийти…
— Я не об этом.
— А о чем?
— Я заметил, что Нандри и Фрэн ждут прибавления в семействе.
Марти улыбнулась. Она тоже заметила это. Впрочем, сама Нандри уже успела застенчиво поделиться с ней своей радостью.
— Семья растет, — помолчав, сказал Кларк. — Мне кажется, мы слишком затянули с этим…
— С чем?
— Наш дом… Он стал слишком тесным. Давным-давно пора построить новый.
— Почему ты завел этот разговор сейчас? Днем теперь дома только я да Люк. А скоро и он пойдет в школу.
— Ты права, — сказал Кларк, — но утром все они здесь, и сюда же они возвращаются вечером, причем частенько не одни, если ты заметила.
В самом деле, Мисси и Клэр в последнее время нередко приводили домой кого-нибудь из друзей. Арни вымахал с отца, и если он и Кларк одновременно находились в комнате, казалось, что они заполняют собой все пространство. Элли, их маленький мотылек, скоро тоже начнет приводить домой подружек. Марти подумала про малыша Нандри, который скоро появится на свет. Потом вспомнила про Клэй и молодого пастора. Не успеешь оглянуться, Мисси тоже станет взрослой и к ней начнут заглядывать молодые люди.
— Наверное, ты прав, — сказала она. — Нам и правда нужен дом попросторнее. Просто, когда они все уходят в школу, здесь очень тихо и пусто. Этот дом тесноват, но в нем всегда было так уютно… — Она погладила мужа по руке. — Спасибо тебе, что…
— Это я должен благодарить, Марти, — перебил жену Кларк, ласково сжав ее руку. — Пока тебя здесь не было, этот дом и не был домом — только крыша и стены.
Глаза Марти затуманились, она слегка улыбнулась.
— Так ты считаешь, что нам нужно жилище побольше?
— Думаю, за зиму я сумею заготовить лес, — ответил он. — Я ведь уже давно думаю про дом. Хочу обшить его досками, хорошими досками.
— Но это стоит кучу денег.
— Нет, это не так уж дорого. За рекой теперь есть лесопилка. Отвезу бревна туда. И еще кое-что. Хочу сделать его двухэтажным — как думаешь? Не чердак или сеновал, а настоящий второй этаж с лестницей… Как в домах на Востоке.
Марти затаила дыхание.
— Не слишком ли большие планы? По-моему, ты немного размечтался, — осторожно заговорила она, не желая охлаждать пыл мужа слишком резко.
— Может быть, может быть… Но я хочу, чтобы ты помечтала вместе со мной. Пусть в этом доме будет все, что ты хочешь. В нем будут большие окна, просторные шкафы для одежды вместо крючков — все, что душе угодно. Подумай об этом и запиши все, что тебе придет в голову. Посмотрим, может быть, кое-какие пожелания удастся осуществить.
— Когда, Кларк? — спросила Марти. От планов мужа у нее захватило дух, но она волновалась, не слишком ли многого он хочет.
— Думаю, к следующему году я не успею, — ответил он. — Столько леса за одну зиму мне не заготовить, но через два года — как пить дать.
— Все это… похоже на сказку, — пробормотала потрясенная Марти, все еще не веря своим ушам.
Кларк усмехнулся и поднялся. Он подошел к жене и погладил ее по волосам.
— Я говорил вам когда-нибудь, что люблю вас, миссис Дэвис?
— Да, мне приходилось это слышать, — ответила Марти, слегка сморщив нос, — но я не возражаю услышать это еще раз. — Она прижала руку мужа к своей щеке.
Он привлек ее к себе и поцеловал в лоб.
— Кстати, — сказал он, — кофе удался как никогда.