Девственница - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 14

Глава 14

Просыпаюсь на следующее утро одна в постели. Воспоминания о ночи обрушиваются, словно каменная тяжесть на плечи. Я заснула в объятиях мужчины, который меня купил. Который лишил меня невинности. Но понятия не имею, что будет дальше. Тагир, кажется, все же мне поверил… Но до конца не могу быть в этом уверенной. На большее меня вчера не хватило. Я вымоталась морально и физически…

Бросаю взгляд на часы и прихожу в ужас. Почти час дня! Соскакиваю с постели, в голове одна мысль — мне точно достанется от Ольги Петровны! Но лучше пусть она меня отчитает как следует, чем узнает, что я провела тут ночь… Вот только, наверное, это неизбежно, мне ведь даже надеть нечего! Форма… я вчера забыла про нее. Она так и валяется мокрой тряпкой в ванной… Придется выйти в халате Тагира, в котором я проспала всю ночь. Было очень тепло и уютно. Правда, думаю это не из-за халата — Валиев крепко обнял меня, хотя я сразу как легла, свернулась калачиком на краю постели, повернувшись к нему спиной. Но он все равно обнял… и крепко прижал к себе. Больше ничего, ни касаний, ни приставаний. Удивительно, но меня охватило чувство покоя, и я быстро уснула.

Открываю дверь, выглядываю. Вроде тишина… Как же стыдно! И как не хочется сейчас выслушивать какие-то претензии. Не представляю, как сегодня буду работать, убираться, потому что каждая мышца мучительно ноет… Осторожно выхожу из комнаты, молясь, чтобы повезло, чтобы никого не встретить. Чтобы можно было быстро переодеться и приступить к работе, извиниться, что проспала… Меня мучает то, что наверняка все уже знают, где я ночевала и догадываются почему. Наверняка будут косые и презрительные взгляды, без них никуда.

Заставляю себя спуститься по лестнице… От мрачных мыслей меня отвлекает знакомый смех. Детский смех… Вздрагиваю. Ускоряю шаг, перепрыгиваю ступеньки все быстрее, в конце все же спотыкаюсь, подворачиваю ногу. Лодыжку простреливает болью. Не обращая на это внимание, ускоряюсь, бегу на звук смеха, вот наконец вижу в гостиной на первом этаже совершенно нереальную картину, от которой на меня находит такой ступор, что даже забываю, как выгляжу…

Ольга Петровна, эта строгая и властная женщина, которая так меня пугает, сидит на корточках и играет в ладушки… с Настей!

— Что здесь происходит? — спрашиваю дрожащим голосом.

— Тагир Исаевич… просил присмотреть за вашей девочкой, пока отдыхаете, — объясняет Ольга Петровна.

Машинально отмечаю странное обращение женщины. Почему она перешла со мной на «вы»? Но еще более удивительна манера общения — само дружелюбие. Это даже не смешно. Просто поразительно, насколько изменилась эта женщина. Я ожидала жестокого выговора, вместо этого получаю столько обаяния… Дело в прошедшей ночи? Ну а что еще может быть? Раз попала в постель к хозяину, значит автоматом стала уважаемой? Впрочем, какая разница? О чем ты думаешь, Шахова? Главное, что твой ребёнок здесь!

Настя как раз в этот момент замечает меня, издает радостный возглас и бежит ко мне в объятия.

— Как она здесь очутилась? — спрашиваю Ольгу Петровну, прижимая к себе ребенка, жадно втягивая ее нежный запах, плача от счастья. Малышка радуется, обнимает меня своими пухлыми ручками, расцеловывает в обе щеки, а я продолжаю беззвучно плакать, целуя ее в ответ.

— Нас привез Тагир Исаевич, — в комнату входит Варвара. — Вот и воссоединились, девочки. Как же я рада! Настя очень скучала по тебе. Хотя Тагир Исаевич сделал всё, чтобы мы не переживали и ни в чем не нуждались.

Обилие информации буквально сшибает меня с ног.

— Мы можем поговорить у меня в комнате? — спрашиваю Варвару.

— Конечно.

Беру Настю на руки.

— Если вам нужно пообщаться, я посижу с девочкой, она такая милая. Просто ангелок, — любезно предлагает Ольга Петровна.

— Нет… Спасибо вам огромное. Но мы и так вас побеспокоили. Извините, что не приступила с утра к обязанностям. У меня… нога болит, — краснею, потому что брякнула первое что пришло в голову. Идиотка! Ольга Петровна не дура, и конечно все понимает отлично. Одно радует — мы явно скоро покинем этот дом. И больше никогда не увидим ее обитателей…

Вот только радует ли меня это на самом деле?

* * *

— Как вы здесь очутились? Расскажи, что произошло, — начинаю пытать Варвару, как только закрываю дверь своей комнаты. Возле кровати стоит моя сумка… Та, с которой я приехала в родной город. Смотрю на нее изумленно.

— Что это?

— Вещи. Твои вещи, Вилена. И Настины, конечно.

— Но что они тут делают?

— Так… Тагир Исаевич велел все собрать и взять с собой. Я так поняла, вы теперь вместе. Хороший мужик, Вилена. Очень мне понравился. Я ведь переживала страшно, когда ты ночевать не пришла. Тряслась вся. Не знала, что делать. То ли в полицию звонить, то ли подождать. А потом, ближе к вечеру следующего дня, он явился. Я сначала перепугалась страшно. Мужики, бородатые, черные, в смысле смуглые, на бандитов похожие. Идут к дому… Ох и струхнула. А он зашел один, представился, все объяснил.

— Что? Что он сказал?

— Что ты теперь с ним, у него живешь. И что приедешь за Настей. Но потом снова сам приехал, один… Ох, ну я конечно боялась немного… Но он нам много денег дал, еще в первый раз… И вообще, поверила я ему. И не обманул. Дом красивый, уютный. Мне предложил зарплату хорошую.

— Зарплату?

— Ну так с Настей сидеть. Я так поняла, он с тобой серьезно планирует…

— Нет… Ты ошибаешься.

— Деточка, я не знаю ваших с ним дел… Но мужики так вот просто за чужими детками не ездят. Денег не дают, нянь не нанимают. А сюда приехали, тут эта дама, Ольга. Важная такая, как раз будить тебя хотела, ругалась, что ты не вышла вовремя на ее утреннее выступление. Перед слугами. Так Исаевич ее так классно на место поставил — что я сама в него чуток влюбилась, — смеется довольная Варвара. — Властный мужик, ничего не скажешь.

— Что он… Что он Ольге Петровне сказал?

— Что ты с ним. Что ты не будешь прислуживать, и это была самая серьезная ошибка Ольги Петровны, и поэтому, в этом месяце она получит только половину зарплаты. Штраф типа. Ох, ты бы видела лицо этой бабы! Я чуть не ухихикалась, если сдержалась. Она потом как шелковая стала. Такая милая со мной — и чаю, и завтрак предложила. Ну а дальше — ты сама видела. Девочка моя, говорю, держись за парня. То есть… да какой это парень, настоящий мужик! Таких — знаешь, как мало? Да по пальцам перечесть! Я страшно рада, ты достойна такого. Столько мыкалась, с детства самого…

— А ты не узнала его?

— Кого?

— Ну, Тагира Исаевича…

— Нет.

Вспоминаю, что Варвара к моменту появления Тагира уже не работала в нашем доме. Значит понятия не имеет о том, что было между нами. Может и к лучшему. Но если бы она знала… Тогда точно не строила бы воздушных замков. Как не могу строить их я. Нет, я не позволю розовым облакам затмить свой разум. Я должна выбраться из этого дома — ради Насти. Ни к чему цепляться за мужчину, я должна сама крепко встать на ноги. Добраться до особняка, взять деньги… И начать новую жизнь с дочерью.

Тагир

Вилена Шахова — похоже, мой личный Армагеддон. Что в далеком прошлом, которое я вычеркнул из памяти, что сейчас… Я думал, что это будет просто секс, — усмехаюсь про себя, выпивая залпом двойной виски в баре, где встречаюсь с человеком, которому поручил собрать информацию про Шахову.

Тяну следующий бокал, раздумывая над словами, что только что услышал.

Оказывается, брат Вилены погиб. Я не следил за девчонкой, но за ее отцом мои братья вели постоянное наблюдение. Так что я знал, что Шахова сбежала. Вместе со старшим братом Павлом. Но мы никогда не планировали искать ее. Сбежали — и правильно. От такого отца как Шах ничего кроме проблем не дождешься. И на деньгах кровавых счастья не построишь.

Оказывается, брат Вилены умер. Блядь, я не хочу жалеть девчонку, но помимо воли сочувствую. Осталась одна. Привязалась к ребенку соседей… и в конце концов, еще и похитила малышку.

— Что за люди? Они подали заявление в полицию? — спрашиваю своего собеседника.

— Алкаши. Но не бедные. Есть на что жить, на что гульбанить. Насколько я смог разузнать, они ждут от Вилены денег за ребенка. Пришлось дать им часть. Сколько смог найти. Потому что они уже начали нервничать… Ну а дальше, решил с тобой посоветоваться.

Значит вот почему Шаховой так отчаянно нужны деньги. Чтобы выкупить ребенка. Черт, почему меня это так задевает? Словно колет внутри. Я ведь знаю, что Вилена далеко не ангел. Она может быть настоящей сукой. От ее игрулек на моем теле появилось немало шрамов. Но… Блядь, почему она мне все больше кажется невинной жертвой? Все больше желания защитить…

Мне это не нужно. Начиная с того, что есть женщина, которую братья выбрали мне в жены. Отодрать по-быстрому девчонку из прошлого, которая сама решила себя продать — одно. Но сейчас о таком речи уже не идет. С каждым днем я все больше вязну в этой истории.

По-хорошему надо просто дать денег Шаховой и забыть о ее существовании. Тем более что именно этого хочет Вилена. Сбежать от меня побыстрее. Но я не могу отпустить…

Блядь, надо же было так влипнуть. Братья долго уламывали меня насчет женитьбы. Тамила — красивая, достойная, правильная женщина, дочь наших друзей. Я должен в скором времени пойти к ним домой, поговорить о браке. Все уже оговорено предварительно… И вот теперь, все мысли другой заняты. Шахова проникла в мою кровь как быстродействующий яд. Не могу сейчас ни о ком больше думать. С каждой минутой хочу ее все сильнее. Хочу быть с ней нежным, не торопиться, открывать ее чувственность, учить ее… Кто бы мог подумать, столько секса в ней было еще в пятнадцать, и до сих пор нетронутой осталась. Мне стыдно за слова, что от шока ей бросил. Про операцию, блядь. Совсем мозги потекли в тот момент. От ее запаха, ее красоты, ее непорочности… Неподдельной боли, неуверенности. Она источала свежесть, это было невозможно не заметить, не понять…

— Что насчет парня, который привез ее на аукцион? — спрашиваю, пытаясь выбросить образ Шаховой из головы.

— Как сквозь землю провалился. Все наши его ищут. Он явно работает на какого-то крупного игрока в этом деле. Но ты же понимаешь, все у кого есть свой интерес не разговорчивы. Им нужна своя выгода.

— Да, понятно. И все же — продолжайте искать.

— Конечно…

У меня нет причины ехать сегодня в дом Маргариты. Освободился за полночь, выпил лишнего. Шахова наверняка не ждет меня — надеюсь, она немного успокоилась, ведь я привез утром в дом Настю. Сам не понимаю, зачем это сделал. В конце концов, девочка привыкла к ней, считает своей матерью. Кто я такой чтобы разлучать их?

Стоит только войти в дом, мне мерещится запах Вилены. В штанах сразу становится тесно. Похоже, придется вспомнить, что такое дрочить самому. Вряд ли стоит сейчас снова трогать девушку. Она еще точно не оправилась от вчерашнего. Стоит только подумать об обнаженной Шаховой, меня бросает в жар. Почти перестаю себя контролировать, а алкоголь только ослабляет контроль.

Блядь, ненавижу любого рода зависимость.

Сцепив зубы заставляю себя пройти мимо комнаты Вилены. Впрочем, скорее всего ее нет в этой маленькой тесной каморке. Я как следует поговорил утром с управляющей и велел переселить Вилену в комнату поприличнее. Вместе с ребенком…

Об этом я не подумал. Это помешает мне иметь доступ к девушке…

Поднимаюсь к себе, срываю раздраженно с себя пиджак, расстегиваю рубашку, уже будучи на пороге комнаты. Резко распахиваю дверь…

И замираю. На моей постели лежит, свернувшись калачиком, предмет моих грез. Та, которая не дает покоя ни днем, ни ночью, с момента как…

К черту момент. Что она здесь делает? Неужели хочет меня? Хочет, как тогда, когда была девчонкой?

Да не похрен ли? Содрать с нее платье, в котором заснула, ощутить ее кожу своей, всадить член поглубже и попросту трахать.

Зачем она здесь? Пришла поговорить? Пришла отблагодарить за то что привез ребенка?

Мне не до разговоров. Хочется намотать на кулак эту косу, стянуть нахер платье, сжать маленькие, но такие сладкие, аккуратные, сочные груди, и вогнать жестко и глубоко. Без разницы даже куда — можно и в рот, чтобы обхватила мой член своими пухлыми губами, показала свой язычок и после слизала всю сперму.

Мое дыхание становится все более тяжелым. Руки сами тянутся к ширинке, расстегиваю, потому что больше не могу терпеть давление. Я должен провести членом по ее губам, иначе меня разорвет от желания. Возможно, этого будет достаточно, чтобы кончить.

В отличие от меня, Вилена продолжает безмятежно спать на моей постели. Завороженно смотрю, как поднимается и опускается аккуратная маленькая грудь, натягивая ткань, выставляя напоказ соски. Платье немного задралось, оголив стройные длинные ноги. Светлые волосы разметались по подушке. На красивом личике ни грамма косметики. Вилена выглядит на пятнадцать сейчас… Никаких косметических примочек, ей не до них было в последние годы. Натуральность — сейчас самая редкая роскошь, и этим Шахова нравится еще больше. Ее сон спокойный, глубокий. Она не услышала моего вторжения.

Приближаюсь к кровати. Касаюсь волос, провожу пальцем по губам девушки. Ощутив кожей кончиков пальцев дыхание, чувствую, как еще сильнее тянет в паху. Она сводит с ума. Расслабленная, доступная.

Вряд ли стоит продолжать строить иллюзии. Нужно разбудить… Но я не могу себя заставить. Продолжаю свои прикосновения, скольжу по шее, обвожу ключицы, ныряю в вырез платья, сжимаю между пальцев сосок… Слегка скручиваю между пальцами…

Слегка задрав вверх платье, касаюсь живота. Бархатная кожа. Нежная. Водить по ней пальцами одно удовольствие.

— Блядь… — со свистом вырывается ругательство, когда в ответ Вилена издает тихий стон.

Она точно не притворяется? Почему ее сон так крепок?

Дыхание ровное. Так долго прикидываться просто невозможно.

Мне становится интересно, что происходит. Вчерашняя девственница пришла поиграть со мной? Или решила отблагодарить за то, что позволил увидеться с ребенком? В таком случае зачем эта игра в Спящую красавицу?

Мои пальцы касаются трусиков девушки. Вчера она так трепетно выкрикнула, что у нее больше нет белья… Меня это зацепило. Похоже, Вилена действительно в аховом положении. Поэтому и пришло в голову привезти сюда ее вещи. Как и Настю. И бабульку, что за ней присматривает. Еще совсем недавно я назвал бы все это полным безумием…

Надо остановиться, разбудить и потребовать объяснений что все это значит. Но вместо этого мои пальцы кружат по нежным складкам, прикрытым тонкой преградой хлопка. Но даже через них я чувствую ее клитор, мягко потираю его. Вилена не просыпается, не пытается отстраниться. Она делает нечто другое, поразительное. Приподнимает бедра, чтобы потереться о мои пальцы.

Она хочет меня…

Даже если не понимает, что сейчас происходит, но реакция ее тела более чем красноречива.

Чувствую, как ее трусы становятся немного влажными. Рот девушки приоткрывается, раздается новый стон, Вилена выгибается…

И распахивает глаза. Волшебство разбивается вдребезги, на лице девушки растерянность и паника. Шахова лихорадочно одергивает платье и чуть ли не кубарем скатывается с постели.

— Просите! Я уснула! — восклицает испуганно, обхватив себя руками.

— Да, я это уже понял. Расслабься. Не стоит так сильно переживать, ничего страшного не случилось.

Морщусь. Стояк распирает джинсы, и меньшее что меня сейчас интересует, это извинения, или вообще какие-либо разговоры. Как жаль, что Вилена проснулась. Я бы хотел ее трахнуть спящую. Теперь этого явно не произойдет. Девушка насмерть перепуганной выглядит.

— Почему ты в моей комнате? — вопрос звучит излишне строго, Шахова тут же заливается краской.

— Простите…

— Не нужно обращаться ко мне на «вы». Извиняться тоже не стоит. Я не против. Просто решил спросить, может какие-то проблемы? Ольга Петровна должна была найти для вас новую комнату.

— Она все сделала, да, — торопливо отвечает Вилена. — Я собственно поэтому пришла… Хотела поблагодарить.

— Не за что.

— Но почему… Почему ты все это делаешь?

— Сама как думаешь?

Вилена бледнеет. Открывает рот, собираясь что-то сказать, но тут же смыкает губы, опускает голову.

— Не нужно стесняться. Я хочу тебя.

— Ты же понял… что у меня совершенно нет опыта, — произносит едва слышно.

— Это неважно. Я хочу тебя. Мне чертовски не интересно болтать, если быть до конца откровенным. Если ты хочешь быть благодарной…

Вилена бледнеет, на мгновение бросает на меня испепеляющий взгляд. Но потом дерзость гаснет в ней, сдаваясь на милость покорности. Интересно наблюдать за сменяющимися эмоциями на ее красивом лице. Едва заметно кивнув, то ли мне, то ли самой себе, Шахова опускается передо мной на колени.

Черт, вспоминаю ее неумелый, но такой завораживающий минет в доме ее отца. Сейчас как никогда остро понимаю, насколько это унизительно для нее. Но она согласна сделать это еще раз.

Меня вдруг пронзает откровение. Так мне не нужно. Не заставляя. Я хочу, чтобы она открыла для меня свой ротик, когда сама будет захлебываться от желания научиться. Взять меня. Надо сказать, далеко не приятное откровение. Меня ломает. И все же, самое сильное желание для меня сейчас — заставить ее хотеть. Увидеть снова лежащей на моей постели, выгибающейся от желания.

— Встань, пожалуйста. Меня сейчас не интересует минет. Да и сосать ты не умеешь.

Слова выходят грубыми. Девушка вздрагивает, ее буквально передергивает. Она выполняет мой приказ. Встает, смотрит на меня, теребя вырез платья, словно он ее душит.

— Извини… Мне уйти? — спрашивает робко.

— Нет. Я хочу, чтобы ты снова легла на кровать. Хочу трогать тебя. Везде… Если ты не против.

— А если я против?

— Тогда ты можешь уйти.