Страсть пришла в рубиновый покой, -
Он услужливо протянет папиросу
Липкой и холодною рукой.
И, кружась по залам в исступленьи,
Я ищу исхода в мир иной.
Он твердит: "Напрасные стремленья,
Все равно Вы не расстанетесь со мной".
И когда, покрывшись потом от натуги,
Я закончил эту чепуху писать,
Он сказал мне тоном ласковой подруги:
"Стыдно, друг мой, глупости болтать. Таких людей, как он, я больше никогда не встречала -- непреклонной порядочности, честности. И душа вся обращена к прекрасному. Таким он был. Как жаль, что он так далеко и мы, почти вероятно, уже не встретимся никогда". "17.11. 54. Владимир Георгиевич прислал хорошее ласковое письмецо. Подумай, что он мне сказал: "Я ведь совершенно одинок ". Я даже стесняюсь ему написать, что бы хотелось: не знаю, кто будет читать и как бы не вышло для него неприятностей".
{15} Вот два письма Щепкиной-Куперник Гаршину (ИРЛИ, ф. 70, ед. хр. 271).
На конверте:
Ленинград, ул. Рубинштейна, д. 15/17, к. 459, профессору В. Г. Гаршину
от Т. Щепкиной-Куперник, Тверской б., д. 11, кв. 10.
9 февраля 44
Дорогой друг, спасибо Вам за поздравление, которое меня глубоко
С освобождением Ленинграда! И не только Вас -- а всю Россию -- и себя. О, наконец-то я получила возможность спать, есть, читать, вообще жить -- без вечно грызущей мысли, без отчаяния, отравляющего мне каждый глоток, каждую секунду. Я не могла много ни говорить, ни писать об этом -- но я с этим жила и терзалась постоянно. Теперь я вздохнула легче! Я рыдала у радио, когда слышала о взятии Пушкина и Павловска -- и мысленно говорила: "Ныне отпущаеши..." Но, конечно, для нас с Маргаритой -- как и для Вас, и для многих -- это горькая радость: не дожили любимые до счастливого дня... Все это совершенно заслонило собственные личные переживания -- но, конечно, для меня было радостной неожиданностью это высокое награждение. Трудовое знамя! Это прекрасно. Я это знамя много лет держала в руках -- и надеюсь так до последней минуты его и не выпускать. Особенно меня тронуло отношение товарищей (по инициативе которых это все произошло, "сюрпризом" мне ко дню рождения) и вообще всех окружающих -- столько тепла и неподдельной радости я и не ожидала, все были, как будто их самих наградили. Маргарита радовалась
Милый, дорогой Володя, -- по старой памяти -- неужели Вы не приедете к нам отдохнуть? Хоть на недельку? Уж мы бы тут за Вами поухаживали -приезжайте к Вашим верным -- и уж очень старым -- друзьям. Раз уж мы дожили до освобождения -- надо этим воспользоваться, времени у нас не так уж много.
Целуем Вас обе и ждем.
Напишите хоть открытку!
Ваша Т. Куперник
На конверте:
Ленинград, ул. Рентгена, д. No 3, Институт рентгена,
профессору В. Г. Гаршину
от Засл. деят. искусств Т.Щепкиной-Куперник,
Тверской б., д. 11, кв. 10.
17.06.44
Дорогой мой Сечешенька, приехала Тат. Евг. и рассказала нам о Вас... и так все всколыхнулось в душе, так задрожали долго молчавшие струны, что неудержимо потянуло написать Вам, сказать, что хотя и время и пространство разделило нас, -- но все равно мы никогда от Вас душой не уходили -- ни Маргарита, ни я, и часто в наших горестных беседах о дорогих -- ушедших навсегда или далеких... мы о Вас говорили, и скорбим, что Вы в числе -далеких... Близких -- у нас здесь нет, кроме друг друга, никого.
Очень одиноко в Москве, но мы довольствуемся друг другом, нашим общим настоящим и нашим общим прошлым.
Но хотелось бы еще перед уходом увидеть Вас, пожать Вашу руку, вместе вспомнить о нашем Коле, который Вас так любил.
Говорила Тат. Евг., что, м. б., приедете в Москву получить орден? Если это так, то помните, что "диван на Тверском бульваре" ждет Вас, как и его владелицы, с открытыми объятиями. Мы, вероятно, большую часть, а м. б., и все лето будем в Москве, да я и не жалуюсь. Лежу с воспалением вен, но это милостивая болезнь -- не то, что когда сердце плохо: можно работать. А главное утешение, примиряющее меня с нездоровьем и с городом, -- это ночные фиалки, цветы июня, цветы белых ночей. Сколько связано с ними. У меня заставлена ими вся комната, и их аромат для меня настоящий аромат из страны исчезнувших часов -- где и Вы когда-то бродили.
Целую Вас и всегда помню.
Т. Щепкина-Куперник
Милый и хороший, всегда любимый и близкий, хотела бы видеть Вас. Приезжайте. Писать трудно. Всецело Вас и всю тяжесть и глубину утраты Вашей понимаю.
Обнимаю и жду Вас, голубчик. Ваша М. Н. 18-е июня 44 г.
Николай, Коля -- Н. В. Зеленин.
Тат Евг -- жена Н. В. Зеленина.
Ответ Гаршина на это письмо см. в примеч. 49 на с. 243.
{16} Лунина И. Н. "Под кровлей Фонтанного Дома..." // Анна Ахматова и Фонтанный Дом, с. 146.
{17} Лунин, с. 339.
{18} Пунина И. Н. "Под кровлей Фонтанного Дома..." // Анна Ахматова и Фонтанный Дом, с. 147.
{19} Чуковская, т. 1, с. 161.
{20} Там же, т. 1, с. 161,178.
{21} Современники о Вс.Гаршине, с. 68, 197, 230.
{22} Чуковская, т. 1, с. 161.
{23} Там же, т. 1,с. 178.
{24} Там же, т. 1, с. 344.
{25} Пунин, с. 348.