Выступление Зворыкина в 1933 г. в Чикаго на конференции Американского общества радиоинженеров сыграло важную роль в его жизни. По существу, до этого выступления Владимир Козьмич жил как затворник, отдавая все свое время радиоэлектронике, не думая о публичных выступлениях и саморекламе. Теперь 44-летний эмигрант из России оказался в центре внимания. Его опыт, идеи, советы представляли большой интерес для всех, кого занимало дальнейшее развитие телевидения.
Ученый получает многочисленные приглашения различных организаций выступить перед научной общественностью как в США, так и в других странах: Англии, Франции, Германии, СССР. Зворыкин вместе с руководством RCA принял предложение посетить Россию. В августе 1933 г., через полтора месяца после доклада в Чикаго, Зворыкин едет выступать перед научно-инженерной общественностью в Ленинграде, а затем в Москве.
Визит Зворыкина в СССР в то время был поистине удивителен уже потому, что правительство США долго не признавало власть большевиков в России и установило дипломатические отношения с СССР лишь в том же 1933 г.
Установка телевизионной камеры для наблюдения солнечной эклиптики на крыше лаборатории. Слева направо: Г. Оглоблинский, Р. Кэмпбелл, В. Зворыкин. Камден. 1932 г.
Многочисленная диаспора русских эмигрантов в Америке активно не принимала порядки, установленные на их исторической родине после 1917 г. Выезжая в СССР, Зворыкин рисковал получить в глазах своих соотечественников в Америке ярлык просоветски настроенной личности. Тем не менее для поездки были достаточные основания.
Официальная мотивировка поездки Зворыкина в СССР не вызывала сомнений. В США продолжался жестокий экономический кризис, и компания RCA была заинтересована в получении заказов на свою продукцию от других стран. За несколько месяцев до этого в компании побывали представители Советской республики - специалисты в области радиоэлектроники С.А. Векшинский (впоследствии академик) и А.Ф. Шорин. В их беседе с руководством компании RCA обсуждалась возможность заключения между RCA и Наркоматом электропромышленности СССР соглашения о поставке в Страну Советов технологического оборудования и документации на радиоаппаратуру различного типа, в том числе для оснащения телецентра. Рассматривался вопрос о стажировке на предприятиях компании советских специалистов и др.
На фоне подготовки соглашения визит Зворыкина был вполне уместен. К тому же Владимиру Козьмичу, являвшемуся с 1924 г. американским гражданином, интересно было после 15-летнего отсутствия вновь побывать на родине. Вопрос о поездке в СССР был всесторонне оговорен с Сарновым, в том числе обсуждалась и вероятность задержания Зворыкина в СССР. Но окончательное решение о поездке Зворыкин должен был принять сам. Госдепартамент США дал согласие на выезд специалиста компании RCA в СССР, предупредив при этом, что защита граждан США не распространяется на лиц, прибывших на свою историческую родину.
Как видим, во всем этом деле было немало обстоятельств, которые не могли не беспокоить русского эмигранта. Почему же все-таки они не остановили Владимира Козьмича?
Возможно, определенную роль сыграли и другие причины, побудившие ученого совершить эту поездку. В своих воспоминаниях, готовившихся к печати, но так и не опубликованных при его жизни, Зворыкин писал:
"Еще до приглашения прочитать лекции (в Ленинграде и Москве. - Прим. авт.) я уже получал предложения вернуться в СССР на выгодных условиях и с заверениями, что мое прошлое известно, но никаких инкриминаций в отношении меня быть не может. На это предложение я сразу ответил отказом, объяснив, что я уже обосновался в США, принял гражданство и не собираюсь менять свой уклад жизни. Прочесть лекции о телевидении было другое дело. Я знал из литературы, что к телевидению в СССР был большой интерес и хотел ознакомиться со всем этим лично. Конечно, был риск оказаться задержанным, об этом предупреждали меня домашние и друзья, убеждая не принимать приглашения" [4].Тем не менее Зворыкин принял приглашение. В цитируемом выше отрывке из воспоминаний Владимир Козьмич пишет о решительном отказе на предложение вернуться в СССР. Конечно, оставшись в Америке, русский эмигрант только так мог написать о своей реакции на подобные предложения. Однако, возвращаясь к событиям 1933-1934 гг., можно предположить, что на самом деле все было значительно сложнее. Предложение вернуться на родину, по-видимому, переданное ему Векшинским и Шориным, навело Зворыкина на серьезные размышления. Прожив в США 15 лет и сравнивая себя с такими ассимилированными эмигрантами, как Давид Сарнов, Зворыкин понимал, что никогда не станет стопроцентным американцем. По-английски он говорил с сильным акцентом, все привычки, да и менталитет, оставались русскими. Переехав в Камден без семьи, Зворыкин не мог не ощущать одиночества. С Россией его по- прежнему связывало многое: родные сестры и брат, коллеги и друзья, воспоминания детства.
Спустя месяц после выступления в Чикаго, Зворыкин отплыл в Европу. Сделав несколько выступлений во Франции и Германии, в первой половине августа 1933 г. Владимир Козьмич направился поездом из Берлина в Ленинград.