Лориан выше приподняла подбородок, сглатывая горечь, разливающуюся соком амброзии по горлу. Рох грубо обхватил за шею рукой, так что Лориан уже никуда не могла отступить, кожа перчатки холодом сковало кожу. Глаза его заволокло, сейчас напоминали тёмно-зелёные грозовые тучи в недрах которых вспыхивала сухо ярость, но вместе с тем, лишь на миг, мелькнула в них с мрачной тяжестью какая-то мука. По телу Лориан пронеслась горячая дрожь — в прошлый раз, когда она впервые попыталась сбежать в его взгляде не было ничего, лишь твёрдое равнодушие. Лориан впервые увидела в них боль, к которой он был глух в поединке, а ещё сожаление настолько сильное, что не может сдержать рвущих в клочья душу чувств.
Рох резко поддался вперёд и впился в онемевшей губы Лориан укусом, так яростно что она только воздух успела глотнуть в испуганном стоне. От внезапного вторжения языком в рот она покачнулась, но Рох держал её крепко за затылок, вжимаясь властно в её губы сминая своими, щетина царапала кожу, а обветренные губы жёстко скользили по её губам, в проникший в рот язык выталкивая остатки дыхания, Лориан вскрикнула, когда его зубы внезапно сомкнулись на плоти и сразу рот заполнился солёной тёплой влагой. Гнев опалил изнутри отрезвляя. Лориан попыталась вывернуться, но вновь он её укусил. Дикарь! Чудовище! Кажется, Лориан заплакала от собственного бессилия перед ним, собой, она и не знала, не знала чего больше хочет — вонзить в его грудь острый нож остриё которого скользнуло к сильной груди, прорезало толстую куртку, или, отдаться этому поглощающему безумию. Лориан шатало, она проваливалась в горячую пропасть. и ничего не могла сделать, только обречённо стонать ему в рот борясь своим языком с его, пытаясь тоже укусить, но Рох лишь облизывал её губы и вновь с варварской жадностью врывался языком, прижимая Лориан к своему телу теснее, выдавая острое возбуждение, вдавливая в её живот напряжённую плоть, настолько твёрдую, что Лориан ощущала размеры этого вожделения даже через толстые слои одежды. Лориан сдалась. Ей не совладать с ним, с собой теряет рассудок от такого напора. Поцелуй стал мягче, тягучим и влажным. Кровь толкалась в жилах разнося по телу вместе с болью и возбуждением жар, собираясь внутри живота влажной тяжестью. Лориан вся без остатка отзывалась на его грубые прикосновения, на его горячее пышущее мощью тело, так что слабели колени и собственная воля. Он всё же позволил ей вдохнуть, вобрав кровоточащую нижнюю губы, чуть всасывая, так что ноги вконец подкосились.
Но это оглушительное наваждение быстро растворилось и смыло волной. Рох выпусти резко, не сильно оттолкнув Лориан, но много ли надо? Лориан едва устояла на ногах находя опору в руках другого роуда. Черты лица Грисанда вновь стали жёсткими, как будто и не целовал её только что предаваясь страсти.
— Отвези её в Сурул, знаешь куда, — глянув поверх головы Лориан, отдав сухой приказ.
Ни единого слова ей, как вещь передал другому, впрочем, чего она ждала? Камень холодный неприступный жестокий. Лориан никого так ненавидела, как тэна Грисанда в этот миг. Охватил пожар, она физически ощущала, как тело лизали языки пламени и как тяжело и влажно сделалось внизу живота от его близости, по которой так истосковалось тело. Кровь бешеным напором стучала в висках. Сукин сын, будь он проклят.
— Рох, — окликнула его, когда он глянул на Тиварда, сжимая кнут в кулаке, а взгляд вновь наливается тьмой. — Прошу, не тронь его, у него покалеченная мать осталась, — будто это его должно остановить этого беспощадного не знающего жалости зверя.