На лице Гардаса появилась ликующая кривая ухмылка. Если бы были развязаны руки проехался по его физиономии ещё раз, а потом перегрыз бы глотку.
Рох стиснул челюсти. Поскудней чем сейчас он себя ещё никогда не чувствовал. Вырывал нещадно мысли о том, что этот молокосос касался Лориан. Это осознание хуже самой казни. Пытка, которая медленно и мучительно убивала, пила силы, рвала мышцы и крошила кости.
Ярис застыл, его зрачки метались по лицу Роха всё выискивая что-то, а Рох тлел изнутри от желания разнести всю крепости в прах и сдохнуть самому.
— Ну хорошо, если ты не хочешь больше говорить… — Ярис повернулся к залу.
А Рох невольно глянув в сторону притихшей Лориан. Слишком пугающе бледная Лориан с огромными испуганными глазами, она будто вся в холодную статуэтку обратилась, но никто этого не замечет что с ней происходит, никому нет до неё дела. Кроме Роха.
Проклятье, птичка уходи отсюда. Тебе не место здесь. Мне не выбраться их этого дерьма, а у тебя есть время сбежать, прямо сейчас. Почему же не торопишься, когда это требуется!
— Есть ли в зале те, кто когда-то знал Садьяра тэн Грисанда? — пробасил Ярис сквозь людской гомон.
— К чему все эти ненужные порывы, отец?! — бросил Гардас, скрестив на груди руки. — Всё уже и так ясно.
Ярис вновь метнул на него тяжёлый как молот взгляд. Тот только зубы сжал, не смея пойти против.
Рох даже брови приподнял, увидев невзрачную женщину, почти старуху, закутанную в шерстяную накидку — она вышла на площадку устремляя взгляд к советникам. Рох вспомнил её. Садьяр посылал Роха вознаградить лекарку, и он прекрасно помнил домик вдали от порта.
— Кто вы, представьтесь, — потребовал судья.
— Меня зовут Мелис. Я лекарка.
Гардас заметно фыркнул явно забавляясь.
— Что вы хотите нам рассказать, Мелис?
— Я хочу сказать, что Садьяр был сильно болен, это правда. Лично я сама лечила его и готовила лекарства из редких трав, что в последние годы поддерживали его жизнь.
— Вот как? Хотите сказать, что он умер от недуга? — спросил Гардас со своего места.
— Именно так, — приподняла подбородок Метис. — Как не мне знать это.
— Я наслышан о вашем врачевании, вытаскивающий людей с того света, — один из представителей совета приподнялся, внимательно рассматривая женщину. И лицо той заметно смягчилось будто.
— А где доказательства того что вы лечили знатного энроу? — не успокаивался Гардас.
— Я могу это подтвердить!
И Роху показалось что он ослышался потому что из середины зала встала Эбгерд. Она смущённо потупила взгляд, когда на неё обратил внимание сразу весе.
— Я лично носила уважаемому энроу эти лекарства, — ответила, тщательно избегая взгляда Роха.
Эбгерд и в самом деле застала Садьяра при жизни и ухаживала за ним, когда тот угасал. Роху нужны были слуги, а Садьяр жил одиноким волком, потому набира надёжных людей. Только вот зачем она врала что не может разговаривать? Хитрая лиса, задумала уловку, что такую помощницу Рох наверняка оставит у себя. И была права. Эбгерд его устраивала.
Догадки Роха оправдались, когда Эбгерд всё же взглянула на него. Ничерта не из-за работы она желала остаться! Пять лет молчать чтобы быть рядом с ним. Эбгерд влюблена, в него. Рох хотел разозлиться, но не мог. Виноват в этом только он сам, что не видел истинных причин. Да ему было и не до того. Получив наследство, он был занят, его жизнь менялась.
Ноздри Гардаса яростно раздувались — кажется, что-то пошло не по его плану.
Позади поднялся грохот, и все начали оглядываться назад. Происходила какую-то возню у входа. Стражники кого-то удерживали в дверях.
— Пустите! — громкий голос Яриса обрушился громом, докатился до самой решётки.
Рох вытянулся и тут же закаменел от боли что смяла рёбра. Сколл сошёл со ступеней в середину зала к трибунам. Роуд глянул на Роха едва заметно кивнув.
Сколл полон сюрпризов — не переставал удивлять. Ещё бы! Это как надо тронутся умом чтобы приехать в Варшнар и с потрохами сдаться властям? Только, зная роуда, если бы он отличался такой прямолинейностью. Что-то тот явно задумал.
— Представьтесь, — потребовал Ярис.
Сколл оглядел его с головы до ног.
— Меня зовут Сколл, я родом из Кеута, если вам это что-то скажет.
— Мне кажется пора заканчивать этот балаган, — взвившись, поднялся со своего места Гардас сходя со ступени.
— Я хочу говорить с Ярисом тэн Лоишем, — обратился Сколл к тому, кто нужен ему.
— Это я.
Сколл снова оглядел энроу, потом перевёл взгляд на других членов совета, затем на Роха. В чёрных как смоль глазах вихрилось явное волнение и вместе с тем твёрдость и неотступность.
— В таком случае, позвольте мне вам кое-что передать, — роуд поднял руку к груди и стража тут же сдвинулась с места. Ярис одним повелительным взмахом руки остановил их, позволяя роуду выудить из внутренних складок одежды какую-то вещь. Остальные советчики смотрели с интересом и теперь явным оживлением, вытягивали шеи, пытаясь рассмотреть всё.
Сколл протянул что-то крохотное и блестящее, похожее на кольцо. Ярис с недоверием посмотрев на роуда, но всё же принял кольцо, опустив взгляд на ладонь. Рох даже издали видел, как меняется лицо Лоиша Старшего: напрягается шея, подбородок твердеет, а губы дрогнув, сомкнулись плотно.
Ярис быстро вернул взгляд на Сколла.
— Где ты это взял? — процедил сквозь зубы. — Откуда это у тебя?
— Эта вещь принадлежит ему, — Сколл кивнул в сторону Роха.
Ярис задышал часто и глубоко, медленно повернулся к заключённому, посмотрел долго, изумлённо, наконец оторвал взгляд от Роха, сжав в кулаке то, что вызвало в нём целый шквал смятения. Он качнулся и развернувшись на каблуках прошёл мимо Гардаса, задев его чуть плечом, а тот не сдвинулся и с места со злой досадой смотрел вперёд.
Энроу поднялся, вернувшись за стол, положил добытую Сколлом вещь перед собой, опёрся ладонями о столешницу и окинул надрывным взглядом зал, всех собравшихся людей, которые казалось и дышать престали, глазея в ожидании с хмуростью.
— Суд принял решение, — произнёс тэн Лоиш Старший даже не посовещавшись с коллегией. — Рох тэн Грисанд… не виновен в смерти Садьяра.
Роха на миг оглушил взорвавшийся возгласами зал, что хлынули с разных сторон.
Гардас очнувшись только, резко развернулся, уставившись стеклянным взглядом в отца.
— Все обвинения снимаются. Освободить заключённого из-под стражи, — заключил Ярис.
Стражникам пришлось унимать толпу: люди выбежал в зал вопя ругань на правосудие и на самого Роха. Ломали решётки дверей, громыхая по ней чем-то тяжёлым. Шенгеры обступили Роха со всех сторон. И он не знал, что там происходило что так резко изменило решение судьи? Но волновало его вовсе не это. Лориан оставалась в зале в разгневанной, орущей лишённая зрелища толпе. Поднялась такая сумятица что Рох поздно заметил, что Гардаса не оказалось возле трибун и пока развязали путы, Рох потерял из вида и Лориан. Проклятье.