Девушка стояла на том же месте, где он зрительно помнил. Какая-то слишком бледная, как будто восковая. И терла руку выше локтя.
— Рази, — начал он. — Я неясно…
А у нее вдруг закатились глаза и вырвался приглушенный возглас. Он тут же оказался рядом и перехватил ее руку.
— Шшшто ссс тобой? — прошипел, жадно вглядываясь в ее лицо.
Она словно очнулась. Глаза испуганно раскрылись, попыталась отнять руку.
— Ничего.
— Рррази! Прекрати меня злить!
— Я не специально! — выкрикнула она. — Извините, что задержала! Я готова, не тратьте на меня время. Можно идти.
Светлые глаза блеснули слезами, но она тут же отвела взгляд. Хотела вырваться, чтобы пойти к двери. Но он и не думал ее отпускать.
— Или ты сейчас же скажешь мне, шшшто это были за игры, или я сссам докопаюсь до истины. И тогда, Ррразииии…
Она все-таки выдернула руку.
— Отпустите меня. Я скажу. Только отойдите.
Быстро закатала рукав.
— Вот! Вчера ничего не было, а сейчас…
На ее руке чуть повыше локтя была припухлость. Что-то похожее на царапину или укус. Захри похолодел на мгновение, неведомый страх кольнул сердце. Он медленно приблизился и произнес:
— Дай сюда. Покажи.
Хрипловато вышло, от нахлынувшего волнения дрогнул голос. Девушка еле сдержала порыв, чтобы не шарахнуться, но все же покорно застыла и не шевелилась, пока он осматривал странную припухлость выше ее локтя. Чем больше он вглядывался, тем меньше Захри нравилось то, что он видел.
— Ты вчера почувствовала укол. Так?
— Да, — прошептала она.
И непроизвольно потянула на себе руку, потому что он чуть сильнее надавил.
— Больно?
Девушка скривилась:
— Немного…
От нажатия из крохотной ранки наверху припухлости выделилась мутноватая капелька сукровицы. Она вздрогнула и тихонько охнула. А его сердце снова кольнуло безотчетным страхом за нее.
— Тише, Рази. Не дергайся. Ты говоришь, вечером ничего не было. Утром, когда проснулась, было?
— Нет, кажется еще не было. Я не помню.
Еще бы она не помнила, ведь именно утром она была занята тем, что ела его нервы!
— Когда конкретно ты это заметила, постарайся вспомнить?
Сейчас ранка выглядела воспаленной, и ему вовсе не нравилось, как вокруг припухлости начинает возникать покраснение.
— Я… — она сглотнула. — Заметила там, в ванной, когда мылась. Но это не было так… Потом, когда я уже оделась, вдруг начало болеть.
Захри замер, рассматривая энергетические потоки. В центре припухлости как будто пульсировал крохотный чужеродный сгусток, похожий на заостренное зернышко. От него расходились в стороны тоненькие темные нити. Почему именно сейчас? Яд? Живой организм? В любом случе, это надо было извлечь, а ранку вычистить.
Он велел ей замереть. Потом осторожно помял кожу вокруг.
— Мммм? — поморщилась она, неловко поведя плечом.
Но Захри уже не слушал, он перехватил ее поудобнее, припал к ранке губами и стал высасывать.
— Ай! Что вы делаете! Ай!
— Больно? — спросил он сплевывая на пол сукровицу. — Терпи.
— Ай! Но как же… — ахнула она. — Вы же отравитесь…
Захри ее не слушал. К ядам он был привычен, отец приучал их с детства, всех троих. Сейчас он был сосредоточен на другом.
То крошечное зернышко, начавшее пускать в нее корешки, он смог подцепить его, но теперь надо аккуратно вытянуть это, чтобы нити — корешки не оборвались и не остались в ней гнить. Тянуть пришлось долго, последние секунды она уже не кричала, но дрожала и вся покрылась испариной. Наконец он закончил. Сплюнул снова, а после направил поток энергии и выжег все это непонятное магией.
Девушка стояла растерянно глядя на него, хотела уже спустить рукав.
— Подожди. Еще не все.
Теперь надо было вычистить кровь. Он резко надавил на ранку большими пальцами, она аж задохнулась. Брызнуло немного крови, алой, чистой. Быстро припал губами, убирая последнее, что еще могло оставаться. а после нарыл это место ладонью. Немного магии, и повреждение исчезло. Остался только бледный след, но скоро и это сойдет.
Вот вроде бы и все.
Но теперь они оба замерли, не зная, что дальше. Наконец мужчина отошел в сторону и сказал, запуская пятерню в волосы:
— Приведи себя в порядок. Я подожду.
Ему надо было обдумать, что делать дальше. Рази ушла не сразу, еще некоторое время смотрела на него. Потом проговорила: — У вас… Кровь.
Кровь.
Ее кровь.
Он не сразу понял. А когда понял, что произошло, было поздно.
— Знаю, — сказал Захри и отвернулся.
Девушка скрылась за дверью ванной, а он тряхнул головой и беззвучно зашипел, проклиная свою змеиную сущность. Теперь, когда он «попробовал» ее кровь, его будет тянуть к ней еще сильнее. Мужчина дошел до стены и оперся одной рукой, а другой сжал переносицу.
Могла она сделать это сама? Теоретически — да. Возможностей было сколько угодно.
Но ведь он уничтожил все ее приданое! Сам лично сжег, как только обнаружил в ее вещах яд. Одежда, обувь, белье, все это он собственноручно брал для нее в надежном месте. Единственное, что он не осмотрел тогда — ее волосы. Но ведь ее мыли и причесывали здесь, почти что у него на глазах.
Могла она поранить себя сама, для того, чтобы спровоцировать его?
Теоретически — да.
Захри мрачно рассмеялся. Хотелось спросить себя:
«Сам-то понимаешь, что за ерунду несешь?»
Отравители трусливы. Они выбирают яд в качестве оружия, потому что подсознательно панически боятся боли и вида крови. Сколько надо иметь силы воли и решимости, чтобы ради какой-то цели отравить себя?
Он снова поморщился, понимая, что мысли уводят его в сторону. Надо быть полной идиоткой, чтобы сделать с собой такое. А он еще больший идиот. Раньше надо было думать головой! Но в тот момент он не думал ни о чем, он просто безумно испугался за нее.
Все. Сделанного не воротишь.
Захри провел ладонью по лицу, стирая эмоции, и оттолкнулся от стены. И так уж вышло, что в этот момент дверь ванной отрылась. На пороге появилась девушка, вышла, неловко поведя плечом. Он издали почувствовал аромат свежести, исходивший от нее, даже увидел, как расплывается по щекам легкий румянец смущения.
— Я… Извините, что из-за меня пришлось задержаться. Я готова, — пробормотала она, вскидывая на него светлые глаза, похожие на влажные хризолиты.
Захри кивнул, невольно замечая, как ее небольшая грудь колыхнусь от вздоха. Это было слишком. Он заставил себя отвернуться и медленно направился к двери.
Плевать, он выдержит что угодно.
Она догнала его, поравнялась и пошла рядом. А мыслей в голове целый рой.
У Рази был шок.
Когда поняла, что место вчерашнего укола воспалилось, сразу подумала, что все один к одному получается. Сначала сплетни и неуважение. Потом эта тряпка в ее постели, а теперь ее просто хотят отравить. Ведь в голову не придет ничего хорошего, если ты знаешь мир только с плохой стороны.
Сказать, что она испугалась… Да, умирать не хотелось. Было очень страшно, ведь она совсем одна здесь. И даже ту записку, что послала ей мать, отобрал Захри.
«Мы поможем…»
Она обречена. Никто ей не поможет. Остается только держать лицо и терпеть до последнего.
Если честно, она думала, Захри будет только рад от нее избавиться. А он…
Искоса взглянула на мужчину и тут же отвела взгляд. Суровый гордый профиль, взгляд устремлен в пространство. Смотреть на него опасно.
— Сегодня мне нужно будет работать с прислугой, — сухо обронил он.
Рази невольно вздрогнула, чувствуя себя так, словно ее застали за подглядыванием, и стала ждать, что он скажет дальше. Однако Захри продолжал молча идти вперед. И только когда она уже думала, что он больше ничего не скажет, произнес:
— Тебе придется присутствовать. Постарайся не реагировать, что бы ни произошло.
— Да, я поняла, — кивнула Рази, отводя взгляд.
Зачем надо было предупреждать ее, ведь раньше никогда этого не делал.
Почему-то стало тревожно.