Я цепляюсь руками за его плечи, прижимая к себе. Тело оголодало от его настойчивых ласк и крепких рук, сжимающих меня. Халат трещит по швам.
Верхняя одежда летит на пол.
Меня резко разворачивают и упирают в стену. Мужская рука по-хозяйски скользит под халат. Сжимает грудь, задевает сосок, ставший в один момент каменным.
Звякает пряжка ремня, вжикает ширинка.
Мое белье слегка приспускают. Горячая плоть прижимается к влажным складкам.
Выгибаюсь, желая застонать, но помню про племянника в другой комнате. Нельзя. Он только уснул.
Рука накрывает мой рот. Горячее дыхание опаляет ухо. И в этот момент в меня входят. Удовольствие взрывается во мне. Немного больно, что так сразу и жестко. Но он во мне и это главное. Зимнев замирает, а затем слегка выходит.
Тянусь за ним, но он сам подается на встречу. Так грубо, жестко и властно одновременно. Хочется кричать, но мне удается лишь укусить его за пальцы на моем рту.
Его движения острые. Сжимаю его изнутри и тут же расслабляюсь. Глаза застилаются слезами. Меня будто отключает от этого мира. Почти оседаю на ватных ногах, ощущая каждой клеточкой своего тела, расплывающееся удовольствие.
– Выгони своего мужика, – хрипит Зимнев мне на ухо. – Или я его сам выгоню.
– Что? – недоуменно спрашиваю.
Мозг еще находится где-то в космосе от полученного удовольствия, все еще волнами расплывающемуся по телу.
Зимнев отстраняется от меня.
– Ты же говорила, что не одна дома.
– А, да, – разворачиваюсь к нему.
Ноги гудят, потому приходится облокотиться о стену. Вадим напряжен. Вот-вот сорвется. Подаюсь вперед и обнимаю его. Думаю, что он оттолкнет, но нет, он сжимает меня в объятьях.
– Моего мужчину нельзя выставлять на улицу.
– Это еще почему? – хмурится Вадим. – Я сам его выставлю. Тем более я хочу продолжения.
Он начинает двигаться внутрь квартиры, сжимая меня.
– Нет.
Рука Зимнева зависает над ручкой в гостиную.
– Соня, – говорит.
– Вадим, – говорю я, едва сдерживая улыбку. – Раззуйте…уйся. Мой племянник уже спит.
Босс напрягается, с недоверием глядя на меня.
– Племянник?
– Ну, да, мой мужчина, – поясняю я.
Взгляд у него такой, будто сейчас он развернется и уйдет. Ох, зря я так.
– Просто сестра попросила с ним посидеть сегодня, – ковыряю пуговку на его рубашке.
Ужас какой-то. Он-то успел застегнуться и заправиться, а я только трусы успела подтянуть.
И нельзя его сейчас отпускать. Он же ко мне пришел, хотел что-то.
– Племянник? – прищуривается он.
– Да, – киваю и прижимаюсь к нему.
Так хорошо в его объятьях и так приятно, что мне приревновали. Хоть к племяннику.
– Ты же останешься? Я чай налью, – продолжаю ласковым голосом.
– Ладно. Остаюсь, – отвечает он.
– Хорошо. Можешь на диван сесть, – я отхожу от него и открываю дверь в гостиную.
Надо же. Зимнев в моей квартире. Ага, учитывая, сколько раз я у него оставалась…
Наливаю воду в электрический чайни и включаю его.
Слышится истошный крик. Я чуть ли не подпрыгиваю на месте.
Выскакиваю из кухни. несусь в гостиную.
Открываю дверь. Зимнев задумчиво смотрит на диван. Лицо искривлено. В одной руке солдатик, второй он трет задницу. Ясно, кое кто уселся на игрушки. Да, после Егорки диван – минное поле.
И в этот же момент раздается детский плач.