Ничто не сможет лучше преодолеть эту летаргию, возбудить воинственный энтузиазм и помочь осознать единство целей, как 2-3 бомбы, сброшенные с японских самолетов на Атлантическое побережье. Если Япония умна, она дважды подумает, прежде чем нарушить уединение восточного побережья США.
Пока линейный флот Японии находится в своих водах, а ее легкие вспомогательные силы проявляют активность в районе Маршальских островов и, возможно, Самоа, - силы, выдвинутые ею к Курильским островам и, может быть, к Петропавловску, будут заняты выполнением важных операций. Задачей этих сил является продвижение в районе избранного нами третьего стратегического варианта, т. е. по линии Алеутские острова - Аляска - А Пюджет-Саунд Сан-Франциско. Они будут проявлять активность также и в районе, расположенном между этой линией и гаванями, особенно же на линии, соединяющей Пирл-Харбор с Детч-Харбор.
До сих пор мы касались действий Японии на ее внешней линии обороны и к востоку от нее. Напомним, что эта линия представляет собою огромную дугу, простирающуюся от полуострова Камчатка через Курильские острова, главные острова собственно Японии и мандатные острова. Однако в отличие от нас Япония должна будет сражаться и на востоке и на западе; поэтому, пока упомянутые выше операции протекают на ее тихоокеанской внешней линии обороны, она будет проявлять активность и на своей внутренней линии обороны; а также к западу от нее - в Азии. Мы уже отмечали общее расположение сил для захвата Филиппин и переброски армий в Азию. Проследим теперь вероятное развитие этих операций на этом второстепенном рубеже, а также к югу и к западу от него.
Разделавшись с нашей трогательной Азиатской эскадрой и передав управление Филиппинами армии, Япония оставит в этом районе такие морские силы, которые могут быть использованы для обеспечения важнейших морских путей между Японией и Ост-Индией (Борнео, Суматра, Ява и Малаккский пролив). В случае необходимости Япония будет применять на этих путях систему конвоя, имея теперь все побережье, вплоть до Борнео, в своих руках. В этом периоде войны ничто не будет угрожать ее торговле с Индией; следует, впрочем, иметь в виду, что существование всех этих морских путей зависит от нейтральности английских властей в Сингапуре.
Другая часть морских сил будет предназначена для защиты торговых путей Японии в Корею, Циндао и к реке Ян-Цзы; 1 100-и переход от Нагасаки до Дайрена (морской путь в Манчжоу-го) будет сильно охраняться, хотя ему не угрожает никакой опасности. По этому морскому пути и дальше по мощной железнодорожной системе, развитой Японией на материке, пойдут японские армии, которые быстро наводнят Внутреннюю Монголию и Северный Китай.
В районе операций в своем тылу, т. е. вдоль внутренней линии обороны и к западу от нее, Япония будет иметь возможность использовать минные заграждения, чего ей совершенно не удастся делать в глубоководных районах ее внешней линии обороны, за исключением подходов к портам. Четыре входа в Японское море - самое северное из ее "внутренних озер" - могут быть легко и надежно закрыты минными заграждениями. Район, расположенный к югу от наиболее южного из ее основных островов - Кюсю - до Формозы, является более неблагоприятным для Японии. Здесь лежат острова Рюкю, окружающие Восточно-Китайское и Желтое моря; наличие же больших глубин исключает возможность постановки минных заграждений почти повсюду, за исключением небольших заграждений местного значения. Таким образом остается много свободных проходов в эти два наиболее важные из морей.
Нельзя, однако, рассчитывать, что, вследствие невозможности закрыть минами проходы в Восточно-Китайское море корабли США, пытающиеся проникнуть в это море, не будут подвергаться минной опасности. Глубоководье, характеризующее прибрежные районы Японии (со стороны Тихого океана), захватывает острова Рюкю, к западу от которых,, однако, глубины резко уменьшаются; в остальной части Восточно-Китайского и Желтого морей глубины редко превышают 110 м, составляя в среднем 60. Операции по постановке минных заграждений могут, как мы помним, проводиться достаточно успешно на глубинах до 180 л. Поэтому можно быть уверенным, что Япония буквально забросает эти моря минными заграждениями; три или четыре основных пути Японии в Азию будут проложены фактически среди целой системы минных полей. Можно быть также уверенным и в том, что Япония не будет особенно стесняться в отношении постановки мин в территориальных водах Китая.
А теперь посмотрим, как США проведут первую фазу войны, во время которой мы, оказавшись вначале в состоянии обороны, будем принуждены перейти к войне с неограниченными целями (на измор).
С началом военных действий наш флот, по всей вероятности, будет сосредоточен в одной из гаваней западного побережья: Сан-Педро, Сан-Диэго, Сан-Франциско или Пюджет-Саунд. Даже если правительство знало бы, что война с Японией неизбежна, оно вероятно, воздержалось бы от переброски флота в Пирл-Харбор, так как при натянутости отношений с Японией эта мера была бы истолкована Токио как провокационный жест. С возникновением войны необходимость такой сдержанности исчезнет, и перед морскими силами в Тихом океане встанет целый ряд задач, требующих немедленного выполнения.
Флот должен быть немедленно переброшен в Пирл-Харбор; это необходимо выполнить настолько срочно, что флот, вероятно, выйдет туда сразу же по объявлении войны, если только он не будет уже в море, ожидая известий о начале военных действий. В состав этой эскадры войдут все линкоры и авианосцы, легкие крейсеры, эскадренные подводные лодки и большая часть эсминцев и тяжелых крейсеров. Эскадре нет надобности брать с собой вспомогательные корабли - они придут следом. И здесь, на Гаваях, главные силы флота будут оставаться в течение всей первой фазы войны, за исключением периодических выходов на несколько дней в море - больше для целей тренировки и поддержания морального состояния, чем для каких-либо других задач. Имея наш флот на Гаваях, мы можем быть уверенными как в том, что Япония не пошлет свои главные силы в район Алеутских островов, так и в том, что -она не предпринимает никаких попыток к нападению на наше побережье, даже если это было бы мудро с точки зрения географии и стратегии (чего, на самом деле, нет).
Пока флот стоит спокойно на Гаваях, морское командование должно немедленно отправить в Детч-Харбор сильный отряд, состоящий из тяжелых крейсеров, большого количества эсминцев и подводных лодок, по крайней мере, одного авиатранспорта, минных заградителей и вспомогательных кораблей. Этот отряд должен явиться предвестником концентрированной и оживленной активности, которая развернется в этом районе. Он будет иметь две задачи: во-первых, обеспечить наше владение Алеутскими островами и, во-вторых, обеспечить строительство на них баз. Для выполнения своей первой задачи отряду придется установить морской и воздушный дозор вдоль всей цепи островов и в тылу, вплоть до Кодиак и Ситки, сосредоточив дозоры подводных лодок на западном конце архипелага и близ Петропавловска.
Когда это будет выполнено, начнется огромная работа по созданию сети баз вдоль всего маршрута по третьему стратегическому варианту. Эти базы нужно было бы строить еще в мирное время; если бы они существовали, флот мог бы направиться прямо к Алеутам и начать вторую фазу войны раньше, чем закончилась бы первая фаза. При современном же положении дел флоту придется прохлаждаться на Гаваях, ожидая пока на Алеутских островах будут созданы базы, а эта задача такова, что для выполнения ее придется мобилизовать все пресловутые организаторские способности американцев.
Необходимо будет отправить на север войска, выстроить для них там казармы, построить форты, перевезти и установить тяжелую и легкую артиллерию, отбуксировать в наиболее важные опорные пункты, плавучие доки, построить склады для нефти, создать склады для боеприпасов, устроить аэродромы) и базы для гидросамолетов. В число тысячи более мелких работ войдет забота по обеспечению возможности отдыха (свободное время не будет очень цениться на Алеутских островах, как бы вы ни проводили его, а количество самовольных отлучек будет, по всей вероятности, необычайно невелико). На армию будет возложено возведение укреплений и комплектование их, флот же должен быть в состоянии обеспечить переход морем транспортов, груженных войсками, предметами снабжения и различного рода строительными материалами. Эти транспорты, видимо, будут грузиться в Пюджет-Саунд и отправляться на Алеуты большими караванами под сильным конвоем, через Ситку, Кодиак, Детч-Харбор, Адак и Киску.
Вопрос о том, что мы сможем предпринять в Петропавловске в этот период войны, зависит от степени тех усилий, которые Япония приложит для захвата этого порта{163}. Мы не сможем оказать Японии серьезного сопротивления, если она пошлет на север крупные силы для захвата и укрепления Петропавловска; если, однако, Япония пошлет туда небольшую эскадру, а наши подводные лодки и легкие силы сумеют задержать ее, мы даже в этот период войны сможем начать развитие этого порта.
Пока на севере развертывается эта деятельность, и пока флот стоит на якоре в Пирл-Харбор, мы пошлем на Самоа эскадру в составе нескольких тяжелых крейсеров (а может быть, и несколько линкоров), эсминцев, подводных лодок, минных заградителей и, по меньшей мере, одного авиатранспорта. В наших руках Самоа явился бы базой для крейсеров и подводных лодок, действующих в Южных морях, в районе Австралии и даже, может быть, на мандатных островах. Если бы остров попал в руки японцев, эти операции были бы сильно ограничены, хотя сама Япония, владея островом, не могла бы сильно угрожать нам, и самое большее, что ей удалось бы сделать, это мешать нашей пустяковой торговле с Австралией. Таким образом Самоа представляет для нас реальную ценность, а для Японии - сомнительную.
Выбить с этого острова того, кто прибудет туда первым и успеет укрепиться на нем, создав морскую и воздушную базы, будет трудно и потребует продолжительного времени. Наша эскадра поэтому должна чрезвычайно торопиться к пытаться опередить японскую эскадру, которая, возможно, будет также спешить к этому острову. Вряд ли Япония вышлет к Самоа хотя бы один из своих линкоров; несмотря на настоятельную потребность в захвате этого острова, она не может позволить себе такого разделения своего слабейшего линейного флота. Если наша ударная группа прибудет на Самоа раньше японцев и обеспечит нам контроль над островом, тогда на Гаваях должна быть снаряжена экспедиция: танкеры, транспорты со снабжением и с войсками, орудия для береговой обороны, самолеты, словом, все необходимое для устройства береговой обороны и создания базы. Когда устройство базы будет идти полным ходом, большая часть кораблей первоначальной ударной группы сможет вновь присоединиться к флоту; Самоа же станет базой, из которой мы будем в состоянии действовать на флангах линий связи Японии с крайним югом и с мандатными островами.
Распространившись, таким образом, на север и на юг, мы не должны забывать, какую важность представляет для нас удар в западном направлении: этот удар мы сможем нанести, возможно, тяжелыми крейсерами и уж наверное океанскими подводными лодками. Крайне важно, чтобы наши подводные лодки пробрались как можно быстрее к берегам Японии, в Восточно-Китайское и Желтое моря, для создания угрозы важнейшим линиям связи Японии с югом и с азиатским материком. Эти лодки будут производить торпедные атаки и ставить минные заграждения; нам нет надобности иметь в этих водах большого количества лодок, так как для борьбы с ними потребуется выделение непропорционально большого количества кораблей (как это будет иметь место и в отношении операций японских лодок в районах, прилегающих к нашему побережью).
Следует ожидать, однако, что впечатление, которое эти операции произведут на моральное состояние японцев, будет значительно слабее того впечатления, которое окажут на наших граждан подобные же операции японцев у нашего западного побережья. Во-первых, цензура Японии в военное время будет строже нашей (она достаточно строга даже и в мирное время), а во-вторых, возможно, что мирное население Японии окажется значительно более дисциплинированным и стойким, чем наше.
Еще одна операция должна быть предпринята из Пирл-Харбор для того, чтобы обеспечить неоспоримый контроль США над всей 2400-км цепью Гавайского архипелага. Если мы можем не опасаться нападения Японии на Гаваи, пока в Пирл-Харбор стоит линейный флот, Мидуэй, прежде чем мы сможем перебросить туда сколько-нибудь значительные силы, должен быть превращен в базу авиации, подводных лодок, и, возможно, крейсеров; его необходимо укрепить, обеспечить гарнизоном и снабдить запасами продовольствия и других материалов. Когда это будет выполнено, а также будет, возможно, создана авиационная база на Фрэц-Фригэйт-Шолс (примерно, на половине пути между Пирл-Харбор и Мидуэй), Мидуэй станет западной оконечностью линии дозора авиации, подводных лодок и мелких кораблей, несущих службу вдоль всей цепи Гавайских островов. Одновременно он явится передовой базой для одиночных операций крейсеров и подводных лодок против мандатных островов, собственно Японии, ее тыла и островов, расположенных к югу и к юго-западу от собственно Японии.
Когда все это будет выполнено, нам останется только обеспечить оборону Панамского канала. Вопреки общему) убеждению, нападение крупных японских сил на Панамский канал еще менее вероятно, чем атака на Гаваи или на наше западное побережье. Даже если такая атака была бы возможна со стратегической и географической точек зрения (Панама отстоит от Иокогамы на 14500 км, а от Джалуита - на 12 900 км), Япония поступила бы неблагоразумно, вступив хотя бы и всем своим линейным флотом в поединок с нашими укреплениями. В действительности она никоим образом не может даже пытаться захватить Панаму, пока ей сначала не удастся окончательно и полностью разгромить нас. Все, что она попытается сделать (и это все, что ей нужно будет достигнуть), это заблокировать канал или привести его в негодность каким-либо другим путем. Для того чтобы достигнуть этого, ей только нужно будет либо уничтожить один или два шлюза, либо устроить обвал в Кулебра, либо разрушить Гатунскую плотину, которая запруживает воду, питающую канал, либо, наконец, устроить таинственный взрыв на каком-нибудь торговом корабле, идущем под нейтральным флагом. Япония, несомненно, будет держать две-три подводные лодки в Панамском заливе или вблизи его для уничтожения нашего пароходства (так как здесь сходятся пути всех кораблей каботажного плавания) и для отвлечения сюда части сил флота в целях борьбы с ними. Для осуществления повреждения канала, однако, ей придется прибегать к уловкам. Панама причинит много хлопот разведывательным управлениям армии и флота.
Основная оборона канала будет оставаться за армией не столько потому, что в руках армии находятся укрепления, сколько потому, что армия отвечает за сохранность наиболее уязвимых пунктов канала: шлюзов, плотин и выемок земли. Морские силы должны будут выделить подводные лодки и многочисленные дозорные корабли, а также гидросамолеты для несения ежедневной воздушной разведки в сторону океана, в направлении Южной Америки а вдоль побережья Центральной Америки. Морские силы должны будут также создать большой отряд сведущих инспекторов для тщательного обыска каждого корабля, желающего пройти через канал. Сохранение водного пути между обоими океанами представляет для США настолько большую важность, что начало войны, несомненно, заставит окончательно разрешить вопрос о создании второго канала в Никарагуа.
Мины будут иметь огромное значение во всех наших операциях в Тихом океане. Подобно Японии, одной из наших первых задач явится постановка нескольких тысяч мин на важнейших морских путях и вблизи основных портов и баз. К счастью для нас, глубины моря в большинстве важнейших пунктов Алеутских островов невелики и позволяют постановку, мин вдоль побережья Аляски и в устьях бесчисленных заливов и бухт. Однако, имеются большие глубины и быстрые течения, которые чрезвычайно затруднят постановку обширных минных заграждений в этих районах. Минные заграждения будут поставлены во всех тех районах Гавайских островов, Панамского залива, Самоа и всего нашего тихоокеанского побережья, где это окажется возможным.
До сих пор мы говорили главным образом об операциях вдоль нашей внешней (первой) линии обороны и к западу от нее, а также в районе избранного нами стратегического варианта наступления на Японию. Но позади этих рубежей будут проводиться в жизнь тысячи различных мероприятий как оборонительного характера, так и в порядке подготовки к нашему наступлению. Прежде всего, для обеспечения нашего военного и торгового мореплавания нам придется создать тщательна разработанную систему конвоя. Затем, для того, чтобы обеспечить наши внутренние (прибрежные) линии связи, нам надо будет создать опорные пункты для дозорных кораблей и построить; эти корабли. Западное побережье будет усеяно базами армейской и морской авиации, из которых дальние разведчики будут ежедневно вылетать на разведку далеко в море.
Все эти меры будут приниматься для предупреждения одиночных (и сравнительно бесплодных) атак подводных лодок или авиации на побережье вроде случайного обстрела какого-нибудь прибрежного городка.
Пока существует наш флот (а возможно, и дольше), наше западное побережье будет в полной безопасности не только от захвата его японцами, но даже и от сколько-нибудь серьезного нападения крупных сил японского флота.
Восточное побережье, конечно, будет практически недоступно противнику, и здесь мы сосредоточим всю нашу работу по обучению личного состава. Для этой цели мы сохраним на восточном побережье старые корабли и существующие морские учебные станции: школы для подготовки специалистов подводного плавания, авиации, артиллеристов и т. п. будут значительно расширены. Большая часть нашей экспериментальной и изобретательской работы будет также перенесена на восток и не только потому, что здесь она окажется в безопасности от нападений, но также и из тех соображений, что такое разделение обеспечит более равномерное распределение экономической нагрузки и разгрузит западное побережье. На восточном побережье расположено также большинство наших судостроительных заводов, и здесь мы сможем строить новые боевые корабли, не опасаясь помех. Однако морскому министерству, остающемуся в пункте пребывания правительства, придется организовать нечто вроде своего отделения в Сан-Франциско или в Пюджет-Саунд.
На восточном побережье наш флот, по всей вероятности, будет иметь только одну задачу активного характера, а именно - борьбу с японской торговлей с Европой и с контрабандной торговлей Европы с Японией. Это будет нелегкая работа (если бы Англия вступила в войну, британский флот взял бы на себя как эту задачу, так и многие другие задачи, в особенности в южной части Тихого океана и в Ост-Индии). Ключом этой торговли с Европой является Суэц. Расстояние между Суэцем и Иокогамой (14500 км) в полтора раза больше расстояния между Суэцем и Нью-Йорком (9 600 км). Мы будем заранее знать (от наших консулов и других агентов, расположенных по маршруту), что японские корабли направляются к Суэцу. Один или два небольших крейсера, сопровождаемые нефтеналивным транспортом (в качестве плавучей базы), могли бы крейсировать в Средиземном море вблизи входа в канал и окончательно прекратить японскую торговлю с Европой, останавливая и осматривая в то же время корабли, направляющиеся из Европы в Японию. Восточное побережье должно обеспечить базирование и снабжение этих крейсеров (международное право не допустит постоянного использования ими нейтральных портов). Личный состав этих кораблей будет, несомненно, доволен своей "чисто морской" службой. Осложнения, которые могут возникнуть в результате свободного истолкования законов о нейтралитете, об остановке и осмотре судов, о контрабанде и т. д. будут носить такой характер, что на каждом корабле будет полезно иметь, кроме орудий, также юриста и полный комплект свода законов.
Таковым в общих чертах может быть распределение сил и операций Японии и США в первой фазе войны. Внутри обеих стран будет наблюдаться почти одинаковая картина (с возможными отклонениями в связи с психологическими различиями и разницей в обычаях): набор и вербовка, обучение офицеров и рядовых; судостроительные верфи работают днем и ночью; военная промышленность на полном ходу; входы в гавани и базы закрываются противолодочными сетями; финансисты, дипломаты и политические деятели ведут отчаянные, интриги; страшные рассказы (многие из которых, как ни странно, оказываются правдой) о шпионаже и контрразведке. А далеко в Тихом океане царит радиомолчание, нарушаемое только для передачи (с корабля на корабль или на берег) важного приказания или сообщения; у радиопеленгаторов сидят эксперты, жаждущие запеленговать радиопередачу любого корабля противника.
Итак, мы покончили с первой фазой нашей войны. В течение этой фазы были сданы карты и сделаны первые ходы. Посмотрим, что мы сможем предпринять во второй фазе - фазе американского контрнаступления.
XVIII. Война. Вторая фаза кампании
Бою, или уверенности в неизбежности боя, присуща что-то такое, что действует на рядового человека в военной форме, как третья или четвертая рюмка коктейля (это зависит от способности) действует на гостя, приглашенного на летний прием в саду. Он начинает отчетливо ощущать окружающую его обстановку (или ему кажется, что он начинает ее ощущать, что, впрочем, одно и то же), самые простые слова и предметы вдруг приобретают особое значение, и солнце кажется более ярким и трава более зеленой, чем прежде. Минуту назад у? него было только одно желание удрать; окружающие казались ему назойливыми людьми, обстановка - скучной. Но теперь он живет, в подлинном значении этого слова. Именно это имеют в виду люди, повторяющие старую поговорку о" том, что опасность возбуждает; однако для того чтобы опасность дошла до сознания, она должна быть близкой. Наиболее ужасными периодами минувшей войны, периодами, действовавшими самым разрушительным образом на моральное состояние войск, были периоды бесконечного сидения в окопах в ожидании приказа о наступлении. Этот приказ означал бесспорную смерть для тысяч бойцов, но он означал также и движение - пусть хоть на несколько коротких минут, - а значит, и жизнь. Для этих людей (возвращаясь к аналогии) прием в саду был ужасно, кошмарно, деморализующе скучным.
В течение второй фазы кампании против Японии (фаза, которая только в самом конце потеряет свой сравнительно неподвижный характер) личному составу флота США придется длительное время подвергаться этому испытанию бездеятельностью, и будет удивительно, если часть моряков не поддастся, наконец, неизбежной реакции, присущей гражданскому населению, и не начнет ворчливо допытываться, действительно ли Америка ведет наступление.
Возможно, что в течение, по крайней мере, одного года после начала войны и падения Гуама и Филиппин флоту США придется праздно стоять в Пирл-Харбор. Эта праздность будет прерываться время от времени только короткими и осторожными походами, не преследующими никаких других целей, кроме демонстраций, учения и поддержания морального состояния личного состава. В это время японские корабли будут тревожить нашу торговлю, а линейный флот Японии надменно и вызывающе ждать нашего приближения.
Но в то время, как флот нетерпеливо стоит на якоре под ярким тропическим солнцем, на севере развивается лихорадочная деятельность, причем несущие дозорную службу в этих водах подводные лодки, крейсеры и эсминцы не лишены возможности боевых встреч. С юга, вдоль побережья Аляски, к Алеутским островам движется под охраной крейсеров и подводных лодок все увеличивающийся поток танкеров и транспортов с войсками и со снабжением. В расположенные по нашему третьему маршруту базы флота (которые теперь, наконец, начинают походить на базы) эти транспорты доставляют невероятно огромное количество разнообразных материалов: орудия и орудийные установки для фортов, строения и нефтяные баки в разобранном виде, экскаваторы, сверла, оборудование для силовых установок, береговые радиоустановки, тракторы, оборудование для подрывных работ, цемент, песок, бетономешалки, механические станки для обработки металла, трубопроводы, испарители, буи, якорные канаты, бензин, мясо и другие предметы продовольствия, обмундирования, пиво, подводные кабели, лошадей, мулов, обстановку для служебных помещений, телефонные и телеграфные линии, прожекторы. Кроме того на них же привозятся работники по благоустройству и артисты. На транспортах. с войсками прибывают также гидрографы, специалисты по аэрофотосъемке и инженеры различных специальностей.
Из Пюджет-Саунда выходит конвой в составе 30 транспортов под охраной крейсеров, эсминцев и дозорных кораблей, а также большого количества дальних разведчиков; последние парят в воздухе над караваном целый день, возвращаясь к ночи в свои базы. Максимальная скорость хода наиболее тихоходного корабля определяет скорость всего каравана в целом, составляя около 11 узлов. Выйдя из пролива Хуанде-Фука и оставив остров Ванкувер по правому борту, караван движется тремя колоннами, по. 10 кораблей в каждой, вдоль берега к Ситка. Все транспорты представляют собой бывшие торговые корабли, мобилизованные с началом войны. Восемь из них - бывшие пассажирские корабли - являются теперь транс; портами для перевозки войск; на каждом из них помещается да 1 200 человек. 12 транспортов со снабжением являются бывшими грузовыми пароходами; сейчас они нагружены до предельной линии погружения припасами и оборудованием.
Один или два легких крейсера идут впереди каравана, а эсминцы и дозорные корабли охраняют его с флангов. Несмотря на то, что капитаны конвоируемых транспортов являются офицерами военного времени, они не привыкли плавать ни прямыми курсами, ни зигзагом в составе соединения и совершенно не умеют сохранять расстояние между кораблями. Поэтому медленное продвижение конвоя оживляется частыми замешательствами, многочисленными случаями едва предотвращенных столкновений и частыми отставаниями. Эти отставания причиняют эсминцам много забот. После плавания ночью без огней или после прохождения сквозь полосу тумана эти маленькие, сердитые корабли носятся по морю, как злые овчарки, ища корабли, отделившиеся от конвоя и водворяя их на место.
По тревоге "атака подводных лодок!" огромные клубы черного дыма, вырываются из труб этих неуклюжих бывших "купцов", когда они, пытаясь уйти от опасности, начинают неистово описывать зигзаги, напоминая этим испуганное стадо быков, спасающихся от горного льва. Вполне возможно, что при первых слабых проблесках рассвета или при последних лучах вечернего солнца японской подводной лодке удастся поразить один или два транспорта. Тогда эти корабли оставляются на произвол судьбы, а остальная часть конвоя поворачивает в противоположную от направления атаки сторону и уходит полным ходом, причем несколько эсминцев становится в хвост колонны для прикрытия ее с тыла. Другие эсминцы устанавливают дымовую завесу между конвоем и районом предполагаемого местонахождения подводной лодки; несколько эсминцев бросаются в этот район, где сбрасывают глубинные бомбы; раздаются глухие звуки взрывов, поднимаются огромные столбы воды и, если преследователям повезло, на поверхности воды появляется быстро растущее масляное пятно. К этому времени к борту взорванных транспортов подходят дозорные корабли, чтобы помочь им, если они еще могут двигаться или оставаться на поверхности, или снять с них экипаж, если они тонут.
Конвой (или большая часть его) добирается до залива Ситка и проходит сквозь минные заграждения; эсминцы прикрывают это прохождение, оставаясь позади, а самолеты летают над караваном, наблюдая водную поверхность. По приходе в залив личный состав вздыхает свободно, получая короткий отдых от напряжения перехода: один или два транспорта с войсками и несколько танкеров и транспортов со снабжением, предназначенных для Ситки, выводятся из состава конвоя и идут под разгрузку. Остальные, переночевав здесь, на следующий день вновь выходят в море, направляясь через залив Аляска в Кодиак (1050 км). Оттуда, оставив на месте еще несколько кораблей, которые пошли под разгрузку, остатки конвоя начинают 1 100-м переход к наиболее важной остановке на своем пути к Детч-Харбор. На острове Уналяска, превращаемом в северный Гибралтар, кипит работа. Около 10 кораблей остаются здесь, а остальные 8-9 транспортов, охраняемые еще более тщательно, чем раньше (так как японские подводные лодки будут особенно активны к западу от Детч-Харбор), продолжают свой путь на запад. Конвой, возможно, не будет проходить Беринговым морем, предпочитая идти более, длинным, но зато менее опасным путем через наши минные поля в Адак, Киска, Атту и, может быть, в Петропавловск{164}.
Может быть, конечно, несколько вариантов этой западной системы конвоя. Конвои могут составляться исключительно из быстроходных (15 - 18 узлов и более) кораблей; конвои могут направляться из Пюджет-Саунд или из Ситки непосредственно в Детч-Харбор. Охрана конвоев может быть организована на принципе сопровождения между двумя портами: одна группа крейсеров, эсминцев и дозорных кораблей сопровождает транспорты (туда и обратно) между Пюджет-Саунд и Ситкой, вторая группа - между Ситкой и Кодиак и т. д. Для кораблей специального назначения, как, например, для ледоколов, мореходных землечерпалок и плавучих доков, которые не могут быстро передвигаться, потребуется создание особых конвоев. Придется также создавать - в меньших масштабах - системы конвоев и на других направлениях: одну - для связи Сан-Франциско и Сан-Педро с Пирл-Харбор, вторую - на прибрежных путях сообщения между Пюджет-Саунд и Сан-Диэго; третью - для сопровождения кораблей, плавающих вдоль побережья между Сан-Диэго и Панамой. Еще более маленькие и менее частые конвои должны будут совершать плавание между Пирл-Харбор и Детч-Харбор, а также между Пирл-Харбор и Самоа (если нам удастся удержать этот остров).
Этим конвоям будут угрожать не только подводные лодки. На них, несомненно, будут совершать налеты и тяжелые крейсеры Японии, особенно на участках Панама - Сан-Диэго и Пюджет-Саунд - Алеутские острова. Путь конвоев на этих участках проходит вдоль побережья, и поэтому их курсы будут более постоянными, чем курсы конвоев, пересекающих открытый океан, США не имеют достаточного количества крейсеров, чтобы обеспечить все конвои от таких налетов, и в этих вспомогательных операциях Япония будет иметь преимущества, присущие внезапности.
Этими нападениями Япония сможет задержать наше наступление, потопить несколько кораблей, добиться срыва наших планов, но ей никогда не удастся остановить нашего медленного наступления. Американские судостроительные заводы, работая день и ночь, будут строить корабли различных типов так быстро, что если один из конвоируемых кораблей будет потоплен, другой уже будет готов, чтобы заменить его. Уверенно и неумолимо будет идти работа по созданию этих северных и западных баз для нашего флота: мы поставим обширные минные заграждения, а вместе с тем наши дозоры будут тщательно охранять те проливы, которые должны быть чистыми от мин противника; будут проложены сотни километров новых дорог; через пустынные плоскогорья мулы и тракторы потащут орудия к месту их установки, будут устроены посадочные площадки, построены казармы и госпитали. Тысячи различных работ будут выполнены быстро и хорошо, и эти работы потребуют умения и знаний от людей почти всех профессий и ремесел.
Таким образом, несмотря на то, что наш флот все еще продолжает бездействовать в Пирл-Харбор, все эти операции, все это строительство и все эти оборонительные меры для обеспечения строительства носят такой же наступательный характер, как если бы наш флот двигался на запад для встречи с линейным флотом Японии (что, несомненно, наш флот предпочел бы сделать). Мы создаем необходимою ступеньки, по которым мы намереваемся достичь нашей цели. Мы не построили этих ступенек в мирное время и поэтому принуждены строить их в условиях военного напряжения, неся соответствующие потери. Стратегия (и опять нам приходится вспоминать неизбежную стратегию) представляет собою великолепный пример того, как можно предсказать течение любой войны в зависимости от наличия баз или позиционных устройств и как наличие этих баз увеличивает как количество боеспособных кораблей в составе флота, так и радиус их действия. Она, эта стратегия, показывает нам так же, как любой план большой/ операции распадается на целый ряд одновременных оборонительных и наступательных операций.
В самом деле, в этот начальный период второй фазы войны мы находимся в состоянии наступления в широком смысле слова; в то же время, однако, на северном фронте мы ведем и наступательные, и оборонительные операции.
Этот период второй фазы войны будет длиться ровно столько времени, сколько нам понадобится для развития Аляски и Алеутских островов (и Петропавловска, если это окажется возможным){165} до степени, достаточной для потребностей флота. Будет очень хорошо, если мы сумеем выполнить это за один год (эта работа может легко потребовать два года), и в течение этого времени флот, правительство и народ будут находиться в состоянии ужаснейшего психологического напряжения. В этот период наименее завидным положением будет положение командующего флотом США. Первоначальный энтузиазм еще не успеет остыть; он будет проявляться не только в парадах и демонстрациях, но также и в требованиях действий, причем таких действий, которые, по мнению общественности (имеющей только самое отдаленное представление о связи различных возможных методов ведения войны с конкретными факторами, определяющими течение кампании), необходимо выполнить. Любой досужий человек и каждый член Конгресса будут считать себя морскими стратегами (и великими стратегами при этом), и правительству придется выдерживать все больший и больший нажим со стороны общественного мнения, требующего отказа от плана медленного продвижения в пользу смелых шагов, ведущих к генеральному сражению флотов.
Там, в Пирл-Харбор, находится командующий. Он знает, что ему остается одно - ждать; ждать до тех пор, пока северный маршрут будет оборудован до такой степени, что сможет базировать флот и обеспечить ему беспрепятственное снабжение из отечественных вод. Правда, этим он заставляет Японию продолжать гадать о его намерениях и в то же время совершенствует обучение личного состава путем коротких выходов в море продолжительностью в несколько дней каждый: демонстрация в сторону Гуама, в сторону Маршальских или Алеутских островов и, наконец, против собственно Японии; при этом он никогда не забывает об охране важнейшей вершины Тихоокеанского треугольника.
В результате таких мер через шесть месяцев флот обучен лучше, чем когда-либо; он начинает выказывать нетерпение, а в стране поднимается ропот. Все эти работы по устройству баз на севере, это строительство дорог, эти бесконечные конвои к каким-то мрачным островам, о которых до сих пор никто никогда не слышал - все это не та морская война, которую хочет или ждет народ. Идет шушуканье: да не робеет ли командующий? Знает ли он действительное-положение вещей? Не располагаем ли мы линейным флотом, вдвое превосходящим японский флот, и намерены ли мы когда-нибудь отомстить за Филиппины? Почему правительство ничего не предпринимает для того, чтобы кончить войну одним смелым ударом? Доколе же оно будет держать флот в Пирл-Харбор, в то время как противник топит наши корабли у нашего же побережья и производит налеты на наши приморские города? Адмирал заявляет, что он не может предоставить нам достаточного количества кораблей для того, чтобы полностью обеспечить наше побережье, а в то же время он никак не использует тех кораблей, которыми он располагает!
В таком положении проходит год. К этому времени шушуканье превращается в рев: командующий, на самом деле, оказывается просто трусом, а морские стратеги - нерешительными бюрократами! Члены Конгресса требуют "позитивных действий", и даже в самом флоте, среди рядовых моряков и младшего офицерства, появляется требование что-либо предпринять (столько потерь, и так мало достижений!), которое грозит принять серьезные размеры. Это может стать действительно критическим периодом войны для США; несомненно, только сильное правительство смогло бы противостоять требованиям о смещении командующего (что подорвало бы моральное состояние высшего командования) и о переходе флота к активным операциям (что было бы равносильно самоубийству).
При таких обстоятельствах Япония благоразумно стала бы тщательно избегать возможности встречи флотов, усугубив изнурительную войну против побережья и конвоев. Что же касается нашего правительства, то ему придется бороться в двух направлениях: с одной стороны, против Японии, с другой внутри страны; последняя борьба на данном отрезке времени явится более серьезной.
Но если в Пирл-Харбор наблюдается, с внешней стороны, бездеятельность, а север в основном представляет собою довольно прозаическую картину строительства, то в сотнях районов боевых действий - от Суэца до Желтого моря - будет много очень опасного и трагичного; многие из этих событий и трагедий, если когда-нибудь и станут известными, то лишь много спустя после окончания войны. Наши подводные лодки и, если возможно, крейсеры будут оперировать к западу от Японии и островов Рю-Кю на линиях связи империи с Азией- - трудная и опасная работа! Восточно-Китайское и Желтое моря будут усыпаны минными полями и сильно охраняться на линии островов Рю-Кю. Проникновения в эти моря будут достижением, возвращение оттуда, в особенности для крейсеров, - чудом. Многие подводные лодки будут направляться к западу от Пирл-Харбор, и о них больше никогда не услышат, разве только многие годы спустя Япония откроет свои архивы. Последние, например, расскажут о судьбе подводной лодки "V-22", изложенной в докладе командира дозорного эсминца у минных полей к югу от Цусимы. В этом докладе говорится о том, что вскоре после восхода солнца в районе минного поля видели и слышали взрыв и что через несколько секунд после этого нос подводной лодки, вставшей почти вертикально, выскочил примерно на 2 .и из воды и затем медленно погрузился, оставив большое пятно нефти и несколько обломков. На носу лодки значилось "V-22"; никто не остался в живых. Будут события, о которых и архивы никогда ничего не скажут.