Разрушительная сила авиационных бомб была, мягко выражаясь, немного преувеличена. Для того, чтобы причинить существенные повреждения заброшенному мосту через реку Пи-Ди (в Северной Каролине), понадобилась полутонная бомба. Бомбы меньших калибров (в 50, 150 и 250 кг) причинили сооружению очень мало вреда.
Не более эффективный результат дает самолет и в том случае, когда его бомбы содержат ОВ. Для того, чтобы покрыть площадь, размерами в 100 кв. м, требуется, в зависимости от обстановки, от 150 до 200 кг газа; при этом газ быстро рассеивается. Противогазы также теперь значительно более действительны, чем во время мировой войны; кроме того, при операции на море - налицо необходимость попасть в сравнительно небольшую, быстро двигающуюся цель с быстро двигающегося самолета.
Ради нашего будущего надо понять, что бомбардировщик по своему действию является не чем иным, как дальнобойным орудием с большей дальностью выстрела, в чем и выражается его единственное преимущество перед последним. Линейный корабль, вооруженный 406-мм артиллерией, может выбросить каждые 40 секунд или чаще 8V4 т снарядов на расстояние от 25 до 30 км, с большой точностью попадания. Пока снаряд находится в воздухе, он движется к цели со средней скоростью в 1 900 км в час; ему ничто не может помешать, и когда он выполнит свою задачу, ему не надо возвращаться обратно на корабль. С другой стороны, давайте рассмотрим! что получается, если одновременно с залпом линкора с палубы авианосца вылетает самый большой современный бомбардировщик.
Он двигается к цели со скоростью 320 км в час, неся 6 т бомб; он может покрыть расстояние в 100 раз большее, чем дистанция орудийного выстрела, но ему понадобится 9 часов, чтобы достичь цели. Во время полета у него может испортиться мотор, могут произойти повреждения корпуса, или он может подвергнуться атаке неприятельских самолетов. Если же он, наконец, доберется до своей цели, ему придется забираться высоко в воздух, чтобы избежать поражения огнем зенитных орудий, и точность попаданий его бомб будет несомненно меньшей, чем при стрельбе 406-мм орудия. А после сбрасывания бомб самолет должен вернуться на свой корабль; во время этого полета он подвергается тому же риску, как и при полете к цели, и ему потребуется еще девять часов летного времени.
Таким образом, этот воздушный залп, по сравнению с орудийным залпом, может быть выпущен на расстояние в 2 900 км, но только один раз в 18 часов, при меньшем весе металла, меньшей точности и, фактически, с гораздо меньшей вероятностью вообще когда-нибудь добраться до своей цели.
Несмотря, однако, на все эти недостатки, авиация в современном ее использовании (особенно для целей разведки и корректирования огня) уже оказала свое влияние на многие стороны морской стратегии и морской тактики. Об этих изменениях мы поговорим подробнее несколько дальше. В мировой войне морская авиация - и по замыслу и по своим операциям - находилась в таком первобытном состоянии, что о ее современном значении было известно очень мало. Действительные пределы возможностей авиации никогда не были испытаны опытом большой морской войны. Под влиянием необходимости тихоокеанская война может полностью изменить существующее представление об использовании авиации.
Авиация, несомненно, пересекает ту историческую линию, которая разделяет действия на суше от действий на море, определяя сферы влияния армии и флота. Как мы видели, задачи флота направлены против морской торговли и морских коммуникаций противника и против его побережья. Но при помощи авианосцев, действующих в море, сфера деятельности флота распространилась - по крайней мере, в теории - и на сушу, в глубь неприятельской территории, которой до сих пор занималась исключительно армия. И наоборот, при помощи самолетов, высылаемых с береговых авиабаз, операции армии распространились и на водную поверхность, которая в прошлом считалась ареной действия только флота. До последнего времени полоса береговой обороны страны в точном смысле слова представляла из себя полосу, простиравшуюся от уреза воды на 25 - 30 км в глубь страны и на такое же расстояние в сторону моря. Ширина этой полосы в обоих направлениях определялась наибольшей дальностью огня орудий береговой обороны, стреляющих в сторону моря, и наибольшей дальностью огня корабельных орудий, стреляющих с моря в глубь страны. Ширина этой полосы медленно увеличивалась с годами: потребовалось больше ста лет, чтобы она выросла с 5 км до 30. Авиация же, несмотря на все свои недостатки, о которых мы только что говорили, увеличила эту ширину на расстояние, которое самолет со своими бомбами может пролететь от береговой полосы либо в сторону моря, либо в глубь страны, чтобы сбросить бомбы и вернуться к берегу. С тех пор любая часть территории Японии и Великобритании (где нет ни одного пункта, который был бы удален от моря больше, чем на 160 км) уже может подвергнуться бомбардировке самолетов с авианосцев, находящихся далеко в море, и представляется вероятным, что в свое время той же участи подвергнутся и такие большие страны, как США. Таким образом, авиация, хотя и не оправдавшая пока что фантазий Брисбэйна{33}, все же изменила понятие береговой обороны, сделав для морских сил практической мишенью заводы, пункты сосредоточения войск или железнодорожные узлы, расположенные далеко в глубине страны, в то время как корабли, находящиеся в нескольких днях пути от берега, не могут быть легко настигнуты средствами сухопутной армии.
Авиация грозит полностью или частично обесценить нашу собственную естественную защиту. Она пока что ее не обесценила, но угроза имеется. Премьер-министр Англии Стэнли Болдуин{34} недавно заметил, что авиация отодвинула восточную границу Британии от меловых утесов Дувра к берегам Рейна. Возможно, что через несколько десятилетий границами США станут Атлантическое побережье Европы, с одной стороны, и Тихоокеанское побережье Азии - с другой. Тогда "блестящее уединение"{35} станет и фактическим и символическим анахронизмом. Этот день может придти; но он еще не наступил. Морская авиация все еще является только придатком флота, и нашей главной заботой остаются корабли.
IV. Линейные корабли
В воображении рядового "сухопутного" человека, флот представляется в виде линкоров, и его вера в эти наиболее тяжелые, наиболее мощные и наименее уязвимые боевые корабли прямо трогательна. Вспыхивает испано-американская война, и он забрасывает своего депутата в Конгрессе телеграммами, требуя, чтобы одно из этих чудовищ было назначено для охраны небольшого порта, где он родился, совершенно не представляя себе, что если бы этому порту действительно грозила опасность, то один линкор мог бы принести очень мало пользы.
Изолируйте одну из этих громыхающих плавучих крепостей, выпустите по ее следам ищеек в виде эсминцев, заставьте стройные крейсеры беспокоить ее с флангов, а подводные лодки - рвать ее корпус - и она погибла. Поместите ее с другими такими же плавучими крепостями в центре флота, окружите и защитите ее более быстрыми, более легко управляемыми кораблями, и она станет последней, решающей силой.
Как и все боевые корабли, предназначенные для специальных целей (а специальные типы кораблей для выполнения специальных задач строились еще тогда, когда Средиземное море было в действительности римским озером), линкор представляет собой компромиссную сделку с некоторыми основными факторами. Он пожертвовал скоростью ради максимального бронирования и вооружения и маневренностью ради увеличения района действий и мореходности. Во время войны его сохраняют вместе с другими однородными кораблями для последнего и решительного испытания мощи, - испытания, которое всегда является крупной операцией: борьбой флотов за владение морем. Редко, или даже никогда, линкоры принимают участие в различных вспомогательных операциях других менее мощных кораблей{36}.
Боевой корабль любого типа является компромиссом. Поймите это, и тогда вы будете близки к пониманию тех фантастических совещаний, которые называются международными морскими конференциями. Компромисс обычно достигается между бронированием, вооружением и скоростью; однако, следует также принимать во внимание радиус действий, бытовые удобства, маневренность и мореходность. Невозможно, например, построить такой корабль, который совмещал бы в себе все преимущества эсминца, крейсера и линкора. При увеличении бронирования прибавляется вес, и из-за этого должны быть уменьшены либо скорость, либо вооружение. Для увеличения скорости потребуются более мощные механизмы и котлы, а это означает, что для брони и для орудий остается меньший запас веса. При увеличении вооружения большую часть веса поглотят орудия, установки и механизмы управления, соответственно уменьшив норму веса для скорости и бронирования. Поэтому каждый боевой корабль строится с таким расчетом, чтобы выделить один, самое большее два, из этих основных факторов; который из этих факторов надо выделить - зависит от типа и тактических или стратегических задач проектируемого корабля.
Имеется и другой факт; поняв его, можно понять и сущность всех препирательств в Вашингтоне, Лондоне или Женеве{37}. Этот факт заключается в том, что все морские силы и их состав зависят друг от друга; "абсолютных" потребностей в том или ином составе флота не существует. Морские силы любой страны существуют как в отношении проектов и числа кораблей, так и в отношении операций флота только в соответствии с теми, морскими силами, с которыми они собираются сражаться.
Этот факт приводил к непрерывному соперничеству в отношении размеров, мощности и скорости кораблей; в этой гонке первоначальные типы кораблей перерождались в другие, совершенно не похожие на прежние типы кораблей. Это, в свою очередь, порождало новые типы только для того, чтобы начать новую гонку.
Предположим (по задачнику), приятель "А" построил крейсер водоизмещением{38} в 5000 т, с 127-мм орудиями и 25-узловым ходом, для действий против эсминцев и для прикрытия флота. "Б" срочно строит крейсер водоизмещением в 7000 т, с 152-мм орудиями и 28-узловым ходом. После этого тяжелый на подъем, но напуганный "В" закладывает крейсер в 8000 т, с 113-мм орудиями и 30-узловым ходом.
Итак, один цикл закончен и начинается новый, ибо "А" строит крейсер водоизмещением в 10000 т, с 203-мм орудиями и 33-узловым ходом для того, чтобы бороться с крейсерами "Б" и "В". Однако этот новый крейсер слишком велик и дорог, чтобы выполнять задачи по прикрытию флота и борьбе с эсминцами; его единственное назначение - "отгонять крейсеры "Б" и "В". Поэтому "А" не довольствуется своим новым 10000-тонным крейсером, а строит еще один в 5000 т, с 152-мм орудиями и 30-узловым ходом для действий в составе флота (борьба с эсминцами и прикрытие флота). Шатание морской науки между броней и вооружением можно сравнить с качанием маятника, а путь, по которому шло развитие типов кораблей, - с восходящей кривой. За последние 15 лет только одно единственное обстоятельство сдерживало естественное развитие этой спирали, но и это сдерживающее начало, видимо, не будет иметь места в будущем.
6 февраля 1922 г. в Вашингтоне США, Великобританией, Японией, Францией и Италией был подписан договор, ограничивающий морские вооружения и устанавливающий пропорции сил флотов стран, подписавших договор. Этот договор установил специальные ограничения относительно линкоров и авианосцев в следующей пропорции: США - 5, Великобритания - 5, Япония - 3. Однако вследствие возражения со стороны Франции и Италии добиться ограничения в строительстве крейсеров, эсминцев и подводных лодок не удалось, за исключением установления для крейсеров максимального водоизмещения в 10 000 т и ограничения калибра их орудий 203 мм. Этот договор, установивший ограничение также и в отношении строительства баз и укреплений в Тихом океане (об этом дальше), должен был оставаться в силе до 31 декабря 1936 г., а после этого срока и дальше, если за два года до его истечения от любой из подписавших договор державы не поступит извещения о желании расторгнуть договор. 29 декабря 1934 г. Япония послала это извещение, и таким образом, 31 декабря 1936 г. действие договора прекратилось.
Соглашение также предусматривало, что по получении извещения, "все договаривающиеся державы соберутся на конференцию" в течение одного года с момента получения этого извещения. Великобритания проявила инициативу в этом деле, и на следующей конференции Япония потребовала "паритета" или равенства в морских вооружениях с США и Великобританией. Когда это требование было отвергнуто, Япония ушла с конференции, и, таким образом, создалось положение, которое вызвало новую гонку вооружений.
Другой договор был заключен на Лондонской конференции. Этот договор, подписанный в Лондоне 30 апреля 1930 г. США, Англией и Японией, дополнил соглашение 1922 г., распространяя ограничения на крейсеры, эсминцы и подводные лодки. Действие этого соглашения (в котором Франция и Италия отказались принять участие) прекратилось также в 1936 г. Поступок Японии создает величайший кризис в послевоенной морской истории (причины ее недовольства договорами заключаются, по ее объяснениям, в том, что она считает установленные для нее пропорции для различных классов кораблей явно недостаточными).
Эти договоры временно приостановили увеличение размеров линкоров и линейных крейсеров (последние представляют из себя корабли, у которых вооружение и броня принесены в жертву скорости). В годы, предшествовавшие вступлению этих договоров в действие, единственным ответом кораблестроителей на возникавшие проблемы являлось увеличение размеров и веса корабля. Когда Вашингтонский договор вступил в силу, США строили семь самых больших линкоров и шесть самых больших линейных крейсеров, которые когда-либо были заложены. Водоизмещение каждого из этих кораблей должно было составлять 42 000 г, все они, однако, пошли на слом, за исключением двух линейных крейсеров, которые были переделаны в авианосцы "Саратога" и "Лексингтон".
Вашингтонский договор установил максимальное водоизмещение линейных кораблей в 35 000 т, ограничил калибр орудий 16 дюймами (406 мм) и произвольно удлинил срок годности линкоров на 20 лет, по истечении которых разрешалось замещение их новыми. Благодаря этому, а также вследствие огромной стоимости постройки и содержания кораблей (если бы нам пришлось завтра строить линкор, его стоимость, вероятно, достигла бы 40 миллионов долларов) великие державы за последние 15 лет построили очень мало линкоров. В 1927 г. Великобритания закончила постройку линкоров "Родней" и "Нельсон"{39}. Недавно Франция начала постройку двух линкоров по 26 500 т каждый. Италия строит два линкора максимально дозволенного водоизмещения, а Германия спустила на воду три (заложив, вдобавок, еще четвертый) сильно вооруженных, легко бронированных "карманных" броненосца класса "Дейчланд"{40}, 10000 т корабля, первоначально спроектированного в соответствии с требованиями Версальского договора.
Окончание срока действия морских ограничений может явиться новым периодом в развитии линкора. У него бесподобные предки. Происходя от римских трирем, испанских галеонов и отважных британских деревянных линейных кораблей, этот тип пережил бесконечные предсказания о своей гибели для того, чтобы, наконец, стать мишенью для свирепых пророчеств покойного генерала Уильяма Митчеля. В течение столетий появление нового оружия являлось сигналом для энтузиастов, пророчивших смерть линкору. Но ему всегда удавалось приспособить свою защиту к этому оружию и, соединяя максимальную обороноспособность с максимальной наступательной мощью, продолжать быть верховным арбитром в морском бою. Те, которые хотели бы сегодня предать его забвению, рассуждают скорее с умозрительной, чем с исторической точки зрения.
Все современные, линкоры (первым из них был английский "Дредноут", 18000 т, спущенный на воду в 1906 г.) имеют определенные общие характерные особенности. Их водоизмещение колеблется между 26 000 и 35 000 т договорным пределом. Их длина составляет 165 - 225 м; их ширина равна, примерно, 30 м. Они имеют либо одну, либо две трубы и две мачты, которые бывают разных типов: решетчатые, треногие или шестовые; в последнем случае тяжелые и громоздкие приборы управления огнем, помещающиеся обычно на вершине фок-мачты, устанавливаются на стальной конструкции, пристраиваемой позади. Фок-мачта (передняя мачта) с точки зрения управления огнем важнее, чем грот-мачта (задняя мачта).
Развитие этих чудовищ в нечто такое, что заставляет налогоплательщика содрогаться, шло в ногу с веком. Прежде постройка их обходилась в несколько сот тысяч долларов, вместо 40 или 50 миллионов, и их можно было построить в несколько месяцев, вместо 3 или 4 лет, как это требуется теперь. Их активная жизнь измерялась когда-то 40 или 50 годами; в настоящее время она едва достигает 20 лет; их можно было строить на небольших стапелях{41} и спускать на воду в любом месте, где глубина измерялась несколькими метрами; теперь же для их постройки необходимы огромные устройства, которые сами по себе настолько дороги, что ни одна страна не может содержать их в большом количестве. Вместе с повышением стоимости, однако, произошли изменения и в бытовых условиях офицеров и рядовых моряков, изменения, которые поразили бы старого ветерана, ковылявшего в свое время на кораблях времен Теодора Рузвельта. Старый, тесный бак{42} времен парусного флота, набитый качающимися подвесными койками и слабо освещенный вонючими маслеными лампами, - отошел в область преданий. Койки, сделанные из полых трубок, заменили подвесные койки, а электричество вытеснило масленые лампы. На кораблях имеются души и все современные санитарные устройства; пища приготовляется на огромных электрических или нефтяных плитах, какие бывают на лайнерах{43}; на шканцах{44} корабля моряков (чей удел несравнимо лучше удела офицеров времен адмирала Нельсона) развлекают кинокартинами и концертами оркестра. Переход от угля к нефти покончил с грязной работой по погрузке угля и превратил "черную команду" в белую.
Наступательным оружием линкора являются пушки и торпеды. Корабельная артиллерия делится на главную, вспомогательную и зенитную.
Орудия главной артиллерии, калибром{45} от 279 до 406 мм, известны под названием "картузных пушек" благодаря тому, что их снаряды и заряды подаются к орудию раздельно, причем заряды заключены в шелковые картузы. Каждое орудие весит до 130 т, и на корабле их имеется от 6 до 12 штук. Дальность стрельбы орудий главной артиллерии достигает 25 - 45 км. При помощи пороховых зарядов, они выстреливают снаряды весом до 1125 кг, с начальной скоростью до 900 м в секунду.
Орудия главной артиллерии производят стрельбу "бронебойными" снарядами, которые делаются из специально обработанной стали, предназначенной пробивать броню любой толщины, и наполняются взрывчатым веществом, взрывающимся после прохождения снаряда через броню. Эти орудия устанавливаются внутри "башен" по 2, 3 или 4 орудия. Новые, заканчивающиеся постройкой, линкоры Франции имеют две четырехорудийные башни. Башня представляет из себя сильно забронированное помещение для орудий, которое может поворачиваться; орудия в башне могут опускаться и подниматься независимо одно от другого. Башня вращается на вершине огромной трубы, построенной из толстой стали и называемой "барбетом". Этот барбет идет от башни, находящейся над верхней палубой вниз, сквозь броневые палубы, к погребам. Внутри его подъемники, установленные на бесконечной цепи, приводимой в действие электричеством или гидравликой, подают вверх из погребов, расположенных на дне корабля, снаряды и картузы с порохом. Внутри барбета и башни помещаются моторы для наводки (вращения) башни, подъема и снижения орудий, посылки в канал орудия снарядов и зарядов. Каждая башня со своими орудиями, механическими установками и погребами представляет из себя самостоятельное целое, независимое от других башен. Число башен на линкорах варьируется от 2 до 6, и они обычно распределяются равномерно на носу и корме корабля. За последнее время, однако, наблюдается тенденция давать преимущество размещению их впереди. Это имеет место на новейших линкорах, построенных и строящихся: у английских линкоров "Родней" и "Нельсон", у французских "Дюнкерк" и "Страсбург".
Внутри башни жарко. Люди, находящиеся около казенной части орудия, обливаются потом, в то время как массивное сооружение поворачивается. "Приготовиться" - установщики прицела устанавливают прицелы на соответствующие деления. "Заряжай" - снизу раздается грохот, снаряды и картузы с порохом кладутся на тележки, люк откидывается, снаряд соскальзывает с подъемника и задерживается перед открытой каморой орудия. Затем снаряд и заряд забиваются на место; замок закрывается, запальная трубка вставляется в замок. Замочный кричит: "Товьсь!", и командир башни в своей будке позади орудий включает свою лампочку готовности, которая зажигается в боевой рубке. Затем - напряженное молчание до того момента, когда 200 или 300 т металла тел орудий откатываются назад после выстрела, произведенного из башни. Корабль содрогается. Грохот внутри башни ужасен, но все же он более глух и более далек, чем горячий взрыв снаружи, взрыв, который может сорвать с человека одежду, спалить его волосы и сбить его с ног, если он, по наивности, стоял бы рядом на палубе.
Вспомогательная артиллерия корабля, предназначенная в основном для отражения атак подводных лодок, эсминцев и крейсеров, образуется из орудий калибром от 102 до 152 мм, в количестве от 12 до 20 орудий. Эти картузные пушки обычно весят от 2 до 8 т каждая и имеют дальность выстрела до 18 км. Снаряды их весят от 13 до 80 кг и бывают следующих видов: бронебойные, "глубинные" (снаряд цилиндрической формы, предназначенный исключительно для обстрела подводных лодок, находящихся в погруженном состоянии), осветительные (снабжены дистанционной трубкой и взрываются в воздухе, распространяя яркий свет, освещающий океан на милю вокруг; используются для ночных стрельб), фугасные (взрываются при соприкосновении и предназначаются против мелких судов, войск на берегу или для обстрела верхних надстроек больших кораблей), химические снаряды, наполненные отравляющими веществами.
Орудия вспомогательной артиллерии устанавливаются обычно поодиночке вдоль борта корабля, поровну на каждый борт; подъемники снарядов (элеваторы) помещаются рядом. Орудия защищены только тонкими стальными листами, но их погреба запрятаны глубоко внизу. Эти орудия обычно заряжаются и наводятся вручную и имеют большую скорострельность.
Зенитная артиллерия состоит из 4 - 8 орудий калибром от 75 до 127 мм{46}. Они стреляют шрапнелью, имеющей дистанционную трубку, по воздушным целям, и их огонь действителен против самолетов, находящихся на высоте от 2 500 до 3 000 м. Эти орудия устанавливаются обычно поодиночке на верхней палубе корабля, поровну на каждый борт. Стреляют они унитарным патроном (заряд и снаряд - в одной гильзе) и являются полуавтоматами. Они наводятся вручную, очень скорострельны, подача к ним снарядов производится при помощи элеваторов из погребов, расположенных под палубой. В виде дополнительной защиты от воздушного противника линкоры и крейсеры имеют батареи пулеметов, которые устанавливаются обычно на верхней палубе и на мачтовых сооружениях. Эти пулеметы могут выпускать снопы разрывных пуль большого калибра на довольно значительную высоту и с большой точностью (что не раз демонстрировалось на стрельбах по буксируемым мишеням) и этим причинить немало неприятностей летчикам противника.
Торпеда - как мы увидим дальше - является, главным образом, оружием подводной лодки и эсминца. Ее использование с линкора имеет сомнительную ценность, хотя линкоры флотов некоторых государств все еще вооружены ею{47}. Торпеды выпускаются при помощи сжатого воздуха или порохового заряда из надводных и подводных торпедных аппаратов. Торпедные аппараты линкоров бывают обычна последнего типа; линкоры имеют обычно два аппарата (по одному на каждый борт), хотя на некоторых линкорах имеется даже не восьми аппаратов.
Вертикальная и горизонтальная наводка орудий боевых кораблей производится при помощи системы, известной под названием "приборы управления артиллерийским огнем". Существование этой системы - сложной, дорогой (установка приборов управления огнем на современном линкоре обходится дороже 3 миллионов долларов), но и надежной - является лучшим доказательством того, насколько современный линкор отличается - с точки зрения артиллерии - от своих исторических предшественников, на которых орудия действовали обособленно одно от другого и наводились "на-глазок".
Имеются две системы управления огнем. Более простая, называемая "прицельной стрельбой", обусловливает наличие "вертикального" и "горизонтального" наводчиков v каждого орудия или в каждой башне. Каждый из этих наводчиков имеет оптический прицел, и каждый должен видеть цель и держать орудие наведенным на цель - один по вертикальной линии, другой по горизонтальной. Дистанция определяется при помощи оптических инструментов-дальномеров, установленных по одному в каждой башне; кроме того, 2 или 3 дальномера устанавливаются либо на башнях, либо на верхних надстройках корабля. В дистанцию (или угол возвышения) и угол горизонтальной наводки (целик) вводятся поправки на относительные скорости и курсы кораблей{48}, ветер и барометрические условия; после этого дистанция (прицел) и поправка на целик передаются орудиям. Здесь "установщики прицела" устанавливают поправки "на расстояние" и "по целику" на прицельных дисках, этим самым поднимая или опуская оптический прицел вертикального наводчика и подвигая вправо или влево оптический прицел горизонтального наводчика. Тогда вертикальный наводчик опускает или поднимает орудие так, чтобы совместить горизонтальную нить своего оптического прицела с целью, а горизонтальный наводчик вращает орудие влево или вправо до тех пор, пока вертикальная линия его оптического прицела тоже не совместится с целью. Когда они это выполнили - каждый из них видит цель в оптическом прицеле, а орудие наведено и поднято так, чтобы выпустить снаряд на ту дистанцию и в том направлении, которые установлены установщиками прицела.
Другая система управления огнем, называемая "центральной наводкой", основана на тех же основных принципах, что и "прицельная стрельба", но отличается значительно большей сложностью. Она является также более точной и применяется гораздо шире, чем прицельная стрельба, которой на линкорах пользуются только в тех случаях, когда "центральная наводка" уничтожена. Ее "нервные нити" тянутся от приборов центральной наводки ("директоров"), расположенных высоко на мачтах ("боевых марсах"), к "посту управления огнем" или к "центральному посту", помещающемуся глубоко в недрах корабля. Каждый прибор центральной наводки имеет горизонтального и вертикального наводчиков, которые не спускают свои оптические прицелы с цели (оптический прицел вертикального наводчика приспособлен для определения расстояния). Вертикальная и горизонтальная наводка "приборов центральной наводки", выраженная в градусах дуги, передается при помощи электричества от прибора сначала в центральный пост, где эти показания проверяются, а затем - к орудиям. Залп всеми ору днями производится вертикальным наводчиком в тот момент, когда его оптический прицел наведен на цель. Эта система позволяет вести огонь "залпами" (орудия редко стреляют поодиночке); она уничтожает необходимость наводки каждого орудия и увеличивает дальность стрельбы, так как благодаря шарообразной поверхности земли цель, невидимая наводчику у орудия, может быть ясно видима наводчику, находящемуся на марсе.
Пост управления огнем наполнен приборами, предназначенными для увеличения точности огня. Этот пост представляет собой большую бронированную трубу, расположенную под мостиком между передней мачтой и носовыми башнями; труба эта идет вниз сквозь броневые палубы. Здесь помещаются главные приборы центральной наводки.
Главная, вспомогательная и зенитная артиллерии имеют совершенно независимые друг от друга приборы центральной наводки и системы управления огнем. Управление приборами центральной наводки зенитной артиллерии усложняется тем, что все расчеты приходится делать, исходя из того, что цель движется не в двух, а в трех измерениях. Орудия главной артиллерии наводятся непрерывно на определенную цель; орудия же вспомогательной и зенитной артиллерии ведут, главным образом, стрельбу "завесами".
Центральный пост представляет из себя широкое поле деятельности для флотских математиков. Все нервы системы управления огнем сосредоточиваются в этой большой, стальной коробке, находящейся значительно ниже ватерлинии. Здесь, в обстановке, которая по сравнению с обстановкой башен, представляет из себя спокойную атмосферу класса, артиллерийские офицеры решают свои сложные задачи. Центральный пост связан со всеми постами корабля при помощи системы телефонов и системы переговорных труб, которые дублируют друг друга и проведены независимо друг от друга для того, чтобы, если одна из них будет выведена из действия попаданием неприятельского снаряда, можно было бы пользоваться другой. Внутри центральный пост наполнен приборами различных видов и размеров, досками с сигнальными лампочками, рядами выключателей, циферблатов и указателей. Личный состав этого поста получает от контрольных приборов центральной наводки углы подъема и горизонтальной наводки и изменяет их, учитывая такие таинственные факторы, как, например, скорость ветра в верхних слоях воздуха в данной широте и в данное время года или температуру пороха, который сообщает снарядам первоначальный толчок. Помещение центрального поста закрывается герметически и может быть сделано абсолютно газо- и водонепроницаемым; в последнем случае работающие в нем люди дышат искусственно очищенным воздухом, как в подводной лодке; этот центральный пост выражает собой чистый и холодный разум линкора или крейсера, разум, не скованный штормом, который начинает свирепствовать на верхних палубах вскоре после боевой тревоги.
Стрельба торпедами значительно проще стрельбы из орудий. Здесь нет вертикальной наводки; остается одна горизонтальная наводка. Чтобы пройти расстояние в 10 000 м, торпеде, идущей со скоростью 30 узлов, требуется около 10 минут; но за это время цель, двигающаяся со скоростью 20 узлов, удалится больше, чем на 3 мили (5 км) от того места, где она была в момент выпуска торпеды. Задача торпедной наводки заключается в том, чтобы учесть этот факт и выпустить торпеду с таким упреждением, чтобы цель и торпеда встретились.
Орудия выстрелили, но снаряды не попали в цель. Их наводка должна быть теперь исправлена, так, чтобы следующий залп дал "накрытие". Офицеры, выполняющие эту обязанность, называются "корректировщиками", а их задача "корректирование". Они наблюдают падение снарядов и указывают поправки на перелет или недолет, на отклонение вправо или влево. Чтобы предоставить им лучшую видимость, их наблюдательные посты расположены на наивысших точках корабля, в постах управления огнем на верхушках мачт. Но современная дальнобойная артиллерия стреляет на таких огромных дистанциях, что корректировщики, расположенные даже на верхушках мачт, могут не иметь возможности точно определить поправки. И в этом кроется основная ценность самолетов, находящихся на вооружении линкоров и крейсеров.
Назначение этих самолетов заключается, главным образом, в наблюдении и корректировании огня. Кружась над целью, самолет дает возможность своему корректировщику наблюдать падение снарядов и сообщать по радио орудиям своего корабля точные поправки. Линкоры имеют от одного до трех самолетов наблюдения; они выбрасываются с корабля с начальной скоростью 95 км в час при помощи катапульт (сжатым воздухом или пороховым зарядом), установленных на башнях или на корме. Выполнив свою задачу, самолеты садятся на воду около корабля и поднимаются на палубу при помощи кранов. Подъем самолета является обычно более сложной операцией, чем выпуск его с корабля, и во время большого боя летчик и наблюдатель имеют мало шансов вернуться на свой корабль.
Линкоры имеют также от четырех до десяти прожекторов, расположенных на верхних надстройках по обоим бортам в носовой и кормовой частях корабля. Они включены в систему управления огнем главной или вспомогательной артиллерии, так что их можно наводить, подобно орудиям. Первоначально они предназначались исключительно для освещения цели ночью; однако их небольшая дальность освещения и тот факт, что они представляют из себя прекрасную цель для наводки орудий противника, привели к тому, что они почтя не применяются для целей освещения, уступив место осветительным снарядам, которые дают значительно более удовлетворительное освещение и не помогают при этом противнику.
Прогресс, которым люди хвалятся даже тогда, когда он является прогрессом разрушения, оказал свое влияние на защитные устройства линкора в той же мере, как и на его наступательное оружие. Несомненно, что современное развитие оборонительных устройств (опять маятник!) непосредственно вытекает из успехов наступательного оружия. Тенденция к увеличению бронирования и к более целесообразному размещению брони получила сильный толчок в Ютландском сражении{49}. 3 английских линейных крейсера, строители которых пожертвовали броней за счет увеличения вооружения, скорости и количества принимаемого топлива{50}, пошли на дно под ударами противника, в то время как германские корабли выдержали эти удары. Немцы учли, что их единственный вероятный противник - Англия - находится под рукой, и за счет сокращения количества топлива, усилили броню и конструкцию водонепроницаемых переборок{51}.
Наиболее важное изменение в оборонительном оборудовании современного линейного корабля заключается в том, что теперь громадное значение придается горизонтальной или палубной броне. В эпоху орудий с небольшим зарядом, стрелявших на близкие дистанции, решающее значение имела вертикальная, или бортовая броня. Два новых фактора обусловили равную ценность горизонтальной и вертикальной брони: во-первых, воздушная бомба, во-вторых, современное дальнобойное орудие с большой скоростью полета снаряда. Траектория{52} снарядов этих орудий крайне высока; другими словами, наивысшая точка полета снаряда может достигать высоты от 5 до 8 км, откуда он падает под углом в 45 - 60°.
Броня изготовляется из специально обработанной стали. Для производства толстой брони сталь цементируется. Броня бывает различного веса и толщины от легких щитов, которыми обнесены мостики и посты центральной наводки на верхушках мачт, до огромных плит, которые защищают башни и образуют "поясную" броню. Поясная броня так же, как и броня башен и поста управления огнем (не смешивайте с постами центральной наводки, расположенными на верхушках мачт), является наиболее толстой и вполне отвечает своему названию. Этот пояс выступает на 2,5 - 1,5 м над водой и уходит под воду на 2,5 - 3,5 м, опоясывая с обеих сторон весь корабль и прикрывая все жизненные части, расположенные ниже ватерлинии. Толщина брони достигает 30 - 40 см в промежутке между носовой и кормовой башнями, а дальше к носу и к корме она уменьшается, доходя до 15 - 20 см. Броня барбетов и боевых рубок и постов, идущая сверху до броневых палуб, имеет толщину от 30 до 40 см, и броня такой же толщины защищает башни.
От румпельного помещения{53} в корме до самого носа корабля тянутся одна или несколько броневых палуб, образованных стальными листами толщиной от 7,5 до 15 см. Эти палубы составляют основную горизонтальную защиту корабля, и самая верхняя из них, расположенная, примерно, на уровне воды, представляет собой, фактически, верхнюю часть "ящика" (стенками которого является поясная броня), в котором заключены все механизмы и жизненные части корабля (погреба и т.п.). Сквозь этот ящик проходят броневые трубы поста управления огнем, барбетов и дымовых труб.
В качестве непосредственного вывода из уроков последней войны большинство современных линкоров имеют "блистеры" для защиты от торпед и мин. Эффект взрыва торпеды или мины при соприкосновении с бортом корабля вытекает из того факта, что вода практически не сжимается, в то время как воздух может быть легко сжимаем. Когда торпеда взрывается, вода оказывает большое сопротивление, и вся сила взрыва устремляется в сторону корабля, стараясь прорвать борт или днище корабля, за которыми находится только воздух.
Чтобы противодействовать этому, кораблестроители изобрели блистеры, которые, по существу, являются просто воздушными подушками, нейтрализующими удар. Блистеры представляют собой фальшивые корпуса, или внешнюю обшивку из листов стали, установленную вокруг настоящего корпуса корабля в расстоянии 1-2 м от него по ватерлинии и сходящую на нет около киля корабля. Внутри они разделены на водонепроницаемые помещения, наполненные воздухом; сила взрыва растрачивается на разрушение их.