Больше Таслан на контакт со мной не шел. Лишь заносил пару раз еду с водой и снова исчезал в просторах своего дома.
С комнаты мне тонко намекнули не выходить и, желательно, даже не вылезать с кровати, потому я, тяжело вздыхая, от скуки считала снежинки на окне и тихо напевала что придет в голову. Жар и правда всё ещё терзал ослабшее тело, потому желания выбираться из уютной постели и не возникало.
До вечера времени было валом, а, так как заняться больше было нечем, я думала… мно-о-ого думала.
И всё же пришла к выводу, что Таслан не по женщинам. Возможно, довольно примитивный вывод, но его безразличный взгляд говорил сам за себя. Ну не смотрят в этом мире так на женщин, не смотрят!
От сего вывода немного расслабилась. Его не волнует моё тело, а значит вреда мне никто здесь точно не причинит.
Лишь одна вещь не давала мне покоя и никак не позволяла унять мечущееся в груди сердце. Мужья…
Я не глупая. Возможно, мои реакции порой чутка приторможены, но с интуицией проблем никогда не было. Пускай рядом с герцогом я и чувствовала себя вполне комфортно и уютно, меня всё же серьёзно напрягали его недомолвки. Особенно тот факт, что от меня что-то скрывает не только он, но и, очевидно, мужья.
Что-то там происходит… И меня решительно отказываются посвящать в подробности.
Но ладно. Капризы здесь неуместны. Они знают своё дело, не мальчишки. Главное, чтобы в порядке были. Это всё, что сейчас важно. Об остальном поговорим уже лично.
Поздно вечером, когда жар полностью спал, и мне уже не терпелось размять ноги или, хотя бы, язык, Таслан всё же решил почтить меня своим присутствием.
Огромный и серьёзный, он уже привычно резко распахнул дверь и, тяжело шагая, втиснулся в дверной проем.
Всё же какого викинга его мать заделала… И, должна признаться, впечатлял мужчина не только внушительной мускулатурой.
Несмотря на запущенность завидно густой и тёмной бороды, было сложно не заметить привлекательность черт его лица. Тем более, я всегда неровно дышала к бородачам. Массивная челюсть, грубоватый мясистый нос, сурово изогнутые брови и очерченные, удивительно пухлые для мужчины тёмно-розовые губы… Всё в нём было идеально пропорционально, каждая черта сквозила природной силой, гордостью и несгибаемым внутренним стержнем.
Особенно, цепляли глаза… Синие, глубокие и почти пугающе внимательные.
Замечая мой интерес, Таслан вопросительно вздернул бровь и, не отрывая от меня глаз, поставил на тумбу уже знакомую деревянную кружку.
— На ночь, — кивая, тихо пояснил он.
Его низкий грудной голос вибрировал, как двигатель машины, и я со стыдом осознала, что наслаждаюсь каждым хриплым дребезжащим звуком.
О чём вообще думаю… Мужья неизвестно где ходят, а я тут внутренним тараканам оценочное шоу устроила.
— Ты же маг, верно? — поспешно спросила, не позволяя ему снова ускользнуть от общения со мной.
Хватит, набегался. Я лопну, если не поговорю с кем-то. Тем более, созрела пара важных вопросов.
— Ледяной, — кивнул мужчина.
— Ты знаешь, где сейчас Сайгон? Рагнар с ним? Что с ними? — протараторила, бегая глазами по его невозмутимому лицу.
На удивление, герцог, мгновение поколебавшись, снова придвинул кресло и плавно в него опустился, устраиваясь на том же месте, что и утром. В этот раз он развалился более комфортно, и я решила, что это весьма явственный намек на расположение к беседе.
— Они оба сейчас в военном лагере, — спокойно проговорил, принявшись медленно перебирать длинными грубыми пальцами тёмные завитки бороды.
Приподнявшись, я подогнула под себя ноги и оперлась руками о кровать, склоняясь вперед.
— Таслан… — понижая голос, впилась в него одновременно требовательным и умоляющим взглядом. — Они правда в порядке? Если ты мне врешь, клянусь, я всё-таки воспользуюсь расположением императрицы и…
— Мне незачем врать вам, — прервал меня герцог, не отводя глаз. — Мне самому не в радость нарушение моего покоя чужими в доме… — Он внезапно удивленно приподнял брови. — Вами заинтересовалась Элеонора?
— Ага, заинтересовалась… — буркнула, передергивая плечами, и снова села на зад.
От прошедшего жара кожа под одеждой была влажной и липкой, и плотная ткань джинс неприятно скользила по телу, когда я слишком сильно сгибала конечности.
Нужно будет спросить у него по поводу удобств… Надеюсь, в этой хижине они есть.
— В её стиле, — неожиданно со смешком хмыкнул мужчина и впервые взглянул на меня оценивающе, как на женщину.
— Ты назвал её по имени… Вы были близки?
— Я… знал её близкую подругу. — Он вдруг заметно напрягся и похолодел взглядом.
Чувствуя, что дергаю «неправильную» ниточку, поспешила сменить тему. Он сейчас снова психанет и уйдет, а я с ума сойду от скуки.
Боже, ну до чего же сложный тип… Рагнар отдыхает.
— Ты тоже воин с военного лагеря Сайгона?
Таслан покосился на окно, глубокие синие глаза подернулись дымкой задумчивости.
— Да. Когда-то я был его командиром.
Я удивленно приоткрыла рот.
— Рагнар говорил, что их обязанности передались им от их отцов…
— Верно, — медленно кивнул мужчина. — Но отец Сая покинул его раньше времени, он ещё не был готов принять свои обязанности. Он избрал меня по совету отца Рагнара.
Расслабившись под урчащий низкий звук его голоса, я вдруг осознала, что в Ксавии это моя самая длинная беседа с мужчиной. Графы ощущали себя более скованно рядом со мной, да и наедине со мной говорить — это последнее, чего кому-либо из нас хотелось.
Странно узнавать всё от совершенно постороннего человека. Надеюсь, со временем они привыкнут, что с мужчинами женщины иногда тоже не прочь поболтать.
— Они уважают тебя, — подытожила я, в конец успокоившись.
Он близок с моими мужьями, я в безопасности. Незачем накручивать себя.
— Ты сказал «Сай»… Так его только Рагнар называет, — невольно улыбаясь, я потупила взгляд в постель.
Поскорее бы они всё решили… Что бы там ни было.
— Мы тесно дружили в своё время, — отстранено протянул Таслан, с любопытством наблюдая за моей мимикой.
Я вдруг задумалась, сколько ему лет, если он был готов принять обязанности Сайгона раньше него самого. Моим графам, с виду, не больше тридцати. Может, около тридцати трёх. Герцог же выглядит лет на пять старше, если не обращать внимание на неотесанный вид. А по их меркам, им, наверное, вообще под двести…
К такому ещё следует привыкнуть… Странно осознавать, что твои мужчины уже раз семь прожили твой возраст.
— Почему перестали?
— Я ушел жить сюда, — коротко ответил мужчина, отводя взгляд.
И по его выражению я поняла, что спрашивать причины бесполезно.
— Насколько мы, кстати, далеко от лагеря? — заглядывая в окно, беззаботно спросила я, притворившись, что не заметила его напряжения.
— Военный лагерь находится в самом начале — на границе с Багдурским лесом. Мы же на противоположной от него стороне, — снова расслабляясь, пояснил мужчина.
Я замерла, испуганно взглянув на него исподлобья.
— То есть, мы где-то у границы империи? Так близко к зверям?
Замявшись, герцог пробормотал:
— Не совсем… Мы правее — в нейтральной зоне.
— Это как?
— Вы в безопасности, Каролина. Не беспокойтесь, — со вздохом заверил меня воин, впившись в меня тяжелым серьёзным взглядом.
— Ты знаешь моё имя… Ты говорил с ними до того, как забрать меня сюда, так ведь?
— Говорил, — согласно кивнул.
— Они скоро вернутся? — тихо протянула, изгибая брови, и сама подивилась тому, как жалостливо звучала.
Я в чужом мире, и теперь ещё и без своей единственной поддержки — семьи. И единственный выход — довериться словам и удивительным глазам незнакомца. Неприятное липкое чувство бессилия наполнило тело горечью.
Острый внимательный взгляд мужчины потеплел. Он вдруг склонился вперед и медленно протянул ко мне руку, а, за секунду до того, как грубые подушечки пальцев коснулись кожи щеки, воин словно одумался и одернул ладонь.
— Вы даже не успеете заскучать, — криво улыбнулся герцог, со вздохом вставая. — Слева по коридору узкая деревянная дверь. Там купальня. Если что, позовите — я подогрею.
Растерянно хлопая глазами на перемены в его поведении и настроении, я приторможено кивнула.
— Нагрей сейчас, пожалуйста, — попросила, морщась от очередного скрипа одежды по влажной липкой коже.
Таслан аккуратно отставил кресло, ни капли не напрягаясь от его веса, а затем снова исчез в просторах своего дома.
А я задумчиво уставилась на дверной проем, где ещё минуту назад мелькала его широкая спина.
Что же его всё время так тревожит?..