В общем, немного поспорив с внутренним голосом, я разработала простой и выполнимый план: месяц стараюсь как можно меньше контактировать с магическим миром, постигаю основы обитания среди волшебников и являюсь на вокзал утром первого сентября. И это означало, что хоть раз, но мне придется выбраться на Косую Аллею за покупками, а все остальное время я могу вполне комфортно получать необходимое в маггловском мире.
Действуя согласно плану, я прикупила кое-какую бытовую химию, косметику, средства гигиены, еще немного одежды и еды. И приступила к более вдумчивому осмотру дома. Если рассуждать логически, в доме волшебников наверняка должно было найтись достаточно вещей, которые я смогу использовать не только в самом доме, но и за его пределами.
Именно поэтому тщательному осмотру в первую очередь подверглись спальни Джеймса и Сириуса. И я не ошиблась! Нашлись учебники по чарам, трансфигурации, астрономии и другим предметам. И книги были в прекрасном состоянии. Я без раздумий перетащила их в комнатку по соседству со своей спальней — мою новую комнату для занятий. В итоге мне предстояло купить лишь книги по зельям и защите. Все остальное совпадало со списком учебников за первый курс, который я помнила по канону. Оставалось лишь при первой возможности проверить свою память в магазине, взглянув на собранную стопку учебников.
Кроме книг нашлись черновики летних домашних заданий, письма, квиддичные журналы и огромное количество черновиков на начатые, но так и не законченные Джеймсом артефакты. Перебирая листочки, я осознала, что отец Харолины был увлекающимся раздолбаем, но раздолбаем невероятно талантливым. Даже я, ничего не знавшая о магии, понимала почти все и понимала, что это гениально.
Впервые я ощутила, что у маленькой девочки, место которой я заняла, был отец. И тот должен был стать артефактором, но почему-то решил, что его миссия в жизни — воевать. И это все плохо закончилось. Но я не могла на него злиться. Я чувствовала лишь жалость и скорбь.
— Он ведь был не старше меня, когда его убили.
Эта мысль пугала до чертиков. Мне умирать не хотелось. И даже участвовать в чем-то, что сопряжено с опасностью.
В шкафу Джеймса я обнаружила немного потрепанный рюкзак, оказавшийся совсем не рюкзаком, а каким-то невероятно дорогущим артефактом. Методом тыка я определила, что одна из рунных цепочек превращает простой и легкий рюкзак в огромный сундук с десятками отделений, каждое из которых обладало своими чарами расширения пространства. Просто брошенные в рюкзак вещи попадали в самое первое отделение, а не разлетались по сундуку рандомно. Это обнадеживало, ведь у меня в планах был один, но очень большой забег по магазинам в магическом мире.
Нагрянуть на Косую Аллею и в парочку других мест я решила в последний день июля. Это было рискованно, но мое любопытство перевесило осторожность. Почему-то я решила, что один раз удастся проскочить незамеченной.
Был лишь один момент, где не удастся действовать инкогнито. И это лавка Олливандера. Но мне нужна волшебная палочка. Без нее никак. Именно поэтому дальше дом я обыскивала очень тщательно.
И была вознаграждена, когда обнаружила комнату, которой раньше то ли не было, то ли я ее не видела.
Это было небольшое помещение, похожее на сейф в Гринготтсе, но здесь на полках хранилось не золото, а семейные реликвии Поттеров: вышитые золотом мантии, украшенные драгоценными камнями и пышными перьями шляпы, рукописи… и волшебные палочки. Именно ими я и занялась, надеясь, что хоть одна из палочек мне подойдет.
Не желая повредить какую-нибудь семейную реликвию, я вынесла палочки из хранилища и расположилась с ними на широкой поляне среди леса. Палочек было больше трех дюжин, каждая в своей деревянной коробочке с небольшой карточкой-вкладышем — кто-то заморочился и не только подписал имена прежних владельцев, но и состав палочек.
Для начала я разделила палочки по внешнему виду, решив проверить красивые в первую очередь. Если ни одна не подойдет, то я успею смириться, если в итоге откликнется какая-нибудь неказистая.
Посмотреть было на что! Одна палочка очень напоминала кривую и короткую палочку Беллатрисы, другая пестрела инкрустацией из разных пород дерева и драгоценных камней. Одна была полностью гладкой, но из золотистого дерева, а другая поражала воображение тончайшей резьбой.
Но красивые и необычные палочки оставались лишь кусками дерева в моей руке. Я приуныла и перешла к палочкам попроще. Но и ивовая, и рябиновая, и сосновая палочки никак не откликнулись. А парочка палочек с сердцевиной из жилы дракона и вовсе окатили холодом, как презрением. В итоге осталось всего две палочки, и я присмотрелась к ним повнимательнее, растягивая время перед окончательным провалом.
Палочкой из эвкалипта владел некий Харольд Поттер, живший более трех столетий назад. Палочка выглядела все еще крепкой, но на ней остались сколы и царапины. Мне она понравилась менее всех остальных.
Стоило взять ее в руки — и старенькая палочка к моему ужасу осыпалась пеплом прямо в траву. Но я не испытала вины за это. Лишь облегчение. Палочка выглядела хуже, чем первая палочка Рона Уизли.
Последнюю палочку я откладывала подальше не из-за внешнего вида, а из-за древесины, из которой она была сделана. Со вздохом взяв палочку в руку, я прикрыла глаза, не желая видеть пусть и другую, но все же остролистовую палочку. Но через миг распахнула глаза, ощутив, как палочка мягко нагрелась в ладони.
— Никуда от этого не деться, — смиряясь, выдохнула я, когда из кончика палочки посыпались золотые и фиолетовые искры.
Теперь я более внимательно рассмотрела палочку и прочла карточку. Светло-серое с зеленоватым отливом дерево, довольно короткая и простая палочка, лишь рукоять украшена тонким рисунком, похожим на мелкие чешуйки. Ничего выдающегося или примечательного. И ничего о сердцевине. Самой интересной деталью палочки было имя ее предыдущей владелицы. Ею оказалась тезка Харо, Харолина Поттер, бабушка Джеймса.
— В этом есть что-то символичное, — нашла я положительный момент в случившемся. — Лучше так, чем палочка-близнец Волдеморта.
7
На вокзале я была за час до отправления поезда. Во-первых, ужасно боялась запутаться и не успеть, а во-вторых, хотела без помех рассмотреть и платформу, и вокзал с магической стороны. Выданный Костехрумом справочник оказался настоящим кладом! Одной этой тоненькой книжки хватило, чтобы показать, как мало Гарри знал о магическом мире.
Так с маггловского вокзала попасть можно было не только на платформу 9 и 3/4, но и на несколько других: 10 и 3/4, 8 и 3/4, 7 и 3/4. На самом деле с магической стороны расположился самый настоящий магический вокзал, с которого можно было не только уехать в Хогвартс, но и отправиться через пролив, а так же в Эдинбург и Кардифф, например. Да и Хогвартс-экспресс ходил чаще, чем казалось. Пусть его расписание и подстраивалось под нужды учеников, но во время учебных месяцев поезд совершал поездки до Лондона и обратно раз в две недели.
Все это я узнала в зале магического вокзала, вход на который обнаружила на платформе со стороны головы поезда. Через этот зал можно было попасть и на остальные платформы. А большая мемориальная доска на стене рядом с расписанием сообщала, что в конце шестидесятых и начале семидесятых несколько лет поезд в Хогвартс отбывал с ныне закрытой платформы 6 и 3/4.
Это объясняло довольно странный вопрос Молли Уизли. По крайней мере, я решила пока не воспринимать эту семью в штыки и рассматривать все возможные версии. Хотя идти и проверять, как Уизли отреагируют на меня, не решилась. Пусть и очень хотелось это сделать. Как и наплевать на все и отправиться камином сразу в Хогсмид, а не трястись несколько часов в поезде. Не может же быть, что совершенно все студенты прибывают в школу на поезде из Лондона! А как же те, кто живет в Шотландии, например?
На платформе пока было мало народу, так что я без помех заняла купе ближе к хвосту поезда, устроилась поудобнее и принялась наблюдать. Торопыг, подобно мне, не было. По-настоящему платформа начала заполняться людьми лишь в половине одиннадцатого. Но я не жалела. Во всем есть плюсы. Моим плюсом было то, что появилась возможность рассмотреть значительную часть студентов, которых мне предстояло видеть в школе каждый день. А приоткрытое окно позволило еще и узнать имена некоторых. И без имен многих я бы и не узнала, хотя данному факту не удивилась, прогулявшись на Косую Аллею тридцать первого июля.
За день до этого важного похода я серьезно задумалась над тем, стоит ли гримироваться. Раздумывая, я долго крутилась перед зеркалом в полный рост. Более всего расстраивало то, что девочкой на один день прикинуться не выйдет. Петунья так остригла непослушные волосы Харо, что я более всего походила на помойного котенка, чем на девочку. Более того, рассмотрев себя как следует, я поняла, что Петунья не просто экономила на парикмахере для Харо, а сознательно уродовала ребенка. Даже я, не присматриваясь, считала свою новую внешность весьма средней, если не хуже. На деле же Харо была довольно миленькой маленькой девочкой.
Ничего так и не придумав, я пару раз дернула себя за пряди, жалея, что у меня нет времени отрастить волосы, и отправилась спать. А утром… При пробуждении я заорала от страха, увидев перед лицом темную завесу. Это потом я обнаружила, что за ночь мои волосы отросли до середины спины, а сразу показалось, что на меня кто-то набросил темную ткань.
Оказалось, что волосы у Харо вовсе не торчат в разные стороны непослушными прядями, просто у Поттер блэковские кудри, которым совершенно не подходят короткие стрижки. Под собственной тяжестью отросшие пряди распрямились у корней и вились блестящими локонами на концах.
С длинными волосами мое лицо совершенно преобразилось. Стали видны и высокие скулы, и острый подбородок, и даже глаза заблестели ярче. Теперь меня бы и Дурсли не узнали, увидев в шаге от себя.
Завершила преображение я уже на маггловской стороне, купив в большом торговом центре довольно обычное серое платье, белые гольфы и удобные туфли из черной кожи. Образ серой мышки разбила желтым кардиганом и желтой же лентой в волосы. На фоне яркого элемента цвет глаз чуть потерялся. Волосы заплела в две толстые косички.
В магическом Лондоне я появилась со стороны банка и решительно направилась в магазин писчих принадлежностей. Несколько раз ходить на Косую Аллею не планировала, а потому стоило поскорее прикупить все нужное. За каких-то два часа я обошла несколько магазинов, скупая пергамент, чернила, перьевые ручки, стилизованные под перья, недостающие учебники, дополнительную литературу, все для практических занятий по всем предметам и тому подобные вещи. Очень помогало то, что продавцы при моем появлении уточняли только курс, и никому ничего объяснять не приходилось. Неполный набор учебников продавец в книжном тоже сам себе быстро объяснил тем, что у меня должен быть старший родственник-студент.
Дополнительную литературу выбирала почти вслепую. Задавать вопросы побоялась, чтобы не привлекать внимание, а без помощи в огромном магазине найти много стоящего не удалось бы ни одному магглорожденному. Думая об этом, я заинтересовалась тем, по какому принципу и кто советовал дополнительную литературу Гермионе, раз девочка еще до школы знала все о Гарри Поттере.
Думая об этом, я еще в магазине пролистала учебник по зельям и мысленно выругалась. На паре сотен страниц почти не было никаких объяснений, лишь бесконечные рецепты. Скупые и не очень внятные. Если я не найду хоть что-то еще по предмету, то провалюсь на первом же уроке с таким же треском, как и Гарри.
Когда со всеми основными покупками было покончено, я отправилась покорять единственный магазин, мысль о котором вызывала беспокойство. Магазин «Мантии на все случаи жизни» встретил меня шелестом ткани, звоном ножниц в задней комнате и усталым пыхтением замершего на подставке светловолосого мальчика.
«Малфой?» — мысленно опешила я, быстро отведя взгляд. Пришлось отвернуться к вешалкам справа, чтобы скрыть удивление.
На знакомый мне образ Драко этот мальчик не походил совершенно. Тощий, какой-то нескладный мальчик, с не просто светлыми, а совершенно белыми волосами, при моем появлении поднял взгляд темно-серых глаз. Честно говоря, этому Малфою было очень далеко до своего киношного образа.
Я приготовилась отбивать словесные атаки, но блондин помалкивал. Я не могла повернуться и посмотреть на мальчика, чтобы понять причину его молчания, а потому просто мялась у вешалок со школьными юбками для девочек.
— Едем в школу, милая? — раздался веселый голос, и передо мной появилась мадам Малкин — аккуратненькая брюнетка в идеально скроенном комплекте из платья по моде прошлого века и укороченной мантии.
— Здравствуйте, — вежливо сказала я, быстро соображая, как поступить.
Я планировала купить брюки, рубашки и все остальное в маггловских магазинах. Но мне нужны были мантии, а я совершенно не представляла, есть ли разница между мантиями для мальчиков и для девочек.
— Мне пока рано ехать в школу, — начала я импровизировать, — но мой брат поступает в Хогвартс в этом году. Я хочу сделать ему подарок. Мама дала денег. И я подумала, что пара лишних мантий — более практичный подарок, чем шоколад или печенье.
Для подтверждения легенды я вытащила из кармана десяток золотых. Мадам Малкин доброжелательно улыбнулась, и я добавила:
— Думаю, не составит труда подыскать нужное — мы с братом одного роста.
Теперь у меня была возможность повернуться и бросить украдкой взгляд на Малфоя. А тот продолжал помалкивать и непреступно таращился в окно. Только на бледных щеках проступил легкий румянец.
В итоге оказалось, что мантии от мадам Малкин универсальные. И даже на седьмом курсе и парни, и девушки носят одни и те же бесформенные хламиды. Настоящее гендерное равенство! Различались мантии лишь по качеству материала и по числу пуговиц.
Через несколько минут Малфой все так же молча удрал, прихватив свой заказ, а я осталась и долго вдумчиво щупала разные мантии, попутно запоминая фасоны и цвета другой школьной одежды. А потом купила три мантии не из самой дорогой, но наиболее внешне приемлемой ткани. И прихватила каталог.