пропасти… Чтобы он у него БЫЛ.
Всю дальнейшую дорогу принц провёл в размышлениях, однако
стараясь не давать окружающим слишком уж расслабляться. За Габи он
ухаживал лично, хотя и не очень это умел. Но позволить кому-то
прикасаться к едва не потерянной безвозвратно собственности было
немыслимо. Он ехал возле импровизированных носилок, когда позволяла
ширина дороги, никого не подпуская ближе, чем на расстояние вытянутой
ноги. Беспрестанно интересовался самочувствием, утирал выступавшие
капли пота, подносил фляжку с водой, поправлял плащ, служивший
покрывалом, порыкивал на всех, кто, по его мнению, недостаточно
заботливо относился к своему главнокомандующему, заставлял глотать
какую-то мерзкую отраву, которую эти вояки называли лекарством, наслаждаясь тем, как медленно стервенеет женишок от его чрезмерной
заботы. В общем, делал всё то, что сам находил необходимым для лечения
больного и восстановления собственного душевного равновесия.
Перевал встретил их неприветливо-серыми зубцами стен тяжёлого
форта, щетиной чугунных стволов и открытыми улыбками стражи.
Задерживаться не стали. И так их скорость весьма уступала
запланированной. К тому же теперь среди них был раненный, которому
требовалась полноценная помощь лекарей, и тянуть с этим не следовало.
Да и цель их находилась уже совсем близко.
В замок въехали на закате. В зареве зари, разлившейся огненной лавой
за горными пиками, сие сооружение выглядело величественно и сурово, словно подсвеченное пламенем пожара. Чаша Росы оказалась небольшой
котловиной, окружённой со всех сторон каменными зубцами и острыми
изломанными рёбрами высоких гор. По склонам стекали ручьи, казавшиеся
сейчас кроваво-золотыми нитями, сплетались и разбегались в стороны, сходясь к зеркальному стеклу идеально круглого озера у подножия
замковых стен. Красота этого места завораживала и затягивала в себя, отбирая часть души, чтобы никогда её не вернуть бывшему владельцу.
Эрик вертел головой в попытках охватить взглядом всё и
одновременно различить мельчайшие детали. Проникнуть в суть
великолепия и понять, в чём секрет такого впечатления. Ему уже казалось, что он всегда мечтал жить именно в таком месте, хотя раньше даже не
представлял о существовании подобного.
Замок был довольно велик и разумно расположен. Он выстраивал ряды
своих стен и укреплений сразу за озером вверх по склону, разводя первую
линию обороны на ширину доступного для подъёма участка. Единственная
дорога огибала водоём ровным полукружьем и была открыта, как на
ладони. Внушительный палас словно вырастал из гладкого скального
выступа надёжным и красивым жилищем. На вершине указующим перстом
протыкала небо главная башня. Эрик усмехнулся преувеличенной
фалличности и гротескным размерам этого сооружения. Фартр, что тут ещё
скажешь? Страна мужественных практичных женщин и вечно озабоченных
глупыми доказательствами величины своего достоинства мужчин.
На малом дворике в сердце замка их встречала целая делегация
разномастных до пестроты обитателей. Стоял шум и гомон множества
голосов. Прибывших закрутило в воронку доброжелательного участия, радости от встречи и заботливого беспокойства.
На ступенях перед главным входом появилась стройная женщина
средних лет, и все звуки разом стихли. Она чётко и быстро раздала
указания по размещению гостей, послала за лекарем, разогнала зевак. Её
слушались беспрекословно, мгновенно срываясь с места, чтобы выполнить
распоряжение. Вскоре двор опустел, а Эрика волокли под руки в
отведённые ему покои. Он упирался и причитал, что хочет убедиться, что с