Сволочь.
Чтоб ему всю жизнь ежей рожать. Двойней.
Но если опущу лапки при первой же трудности и побегу — никогда не заберусь на вершину. Мир война, а я боец, вот так вот, и пусть не рассчитывает, что спугнул и слабачка сразу свинтила пить молоко и спать в обнимку с медведем.
Но работу другую уже можно подыскивать, чует мой репортерский нос. И еще кое-что…
— Крис, учеба больше не торкает? — “кое-что” плюхается на стул слева от меня и загораживает обзор на пейзаж снежной русской зимы, открывающийся в окне. Он неприязненно кривит улыбку. — Другие цели появились? Могу подкинуть пару советов “Как соблазнить мужчину вдвое старше себя”. Первое: прислонитесь к перилам. Второе: широко раздвиньте ноги. Третье…
— Егор, захлопнись. И мужчине передай, что за домогательства я могу подать в суд, — отворачиваюсь. Надеюсь, получилось высокомерно. Поскольку внутри бушует страх, что он растрепал папочке про тот случай в машине. И тогда не надо выкладывать карты, гадать на кофейной гуще и кидать кости — оба считают меня шаболдой.
— Невинная овечка, зря стараешься, — Егор выхватывает ручку, которой я нервно стучала по столу. — Он двадцать лет влюблен в настоящую женщину и ширпотреб вроде тебя не оценит. Вкус у него другой, Крис.
— Вы о чем? — отрывается от смартфона Николь и двигается ближе. — Кто кого любит двадцать лет?
— Да так, — Егор кладет руку на спинку моего стула и склоняется к нам. — Я, вообще-то, с предложением. Про банду Винни-Пуха слышали ведь?
— А то нет, — кивает Николь. — Масс-медиа какой месяц гудят, заколебали.
— Я знаю, как на них выйти, — припечатывает он.
— Врешь! — у Николь загораются глаза.
У меня тоже.
В конце сентября в городе объявилась странная шайка. Винни-пух, Иа-Иа, Кролик, Пятачок, Сова и Тигра. Шесть человек в костюмах, у медведя всегда с собой бочонок, у поросенка воздушные шарики и красный баллон с гелием. Всё кажется смешным и невинным, ну чисто мультик, но на деле это просто банда оголтелых преступников.
В интернете куча видео с их подвигами. Как медведь бьет кирпичом витрину магазина, чтобы снять с манекена шубку для поросенка, как ослик под крики охранника вылетает из алкомаркета с тремя бутылками “Джек Дэниэлс”, как кролик угоняет машину с парковки у музея, а совунья с тигром высовываются в люк и распивают шампанское. Они словно ничего не боятся.
Последователи наплодили кучу сообществ в соцсетях, пытаются подражать, ажиотаж невероятный, и иногда кумиры украшают стены домов пропагандой из баллончиков. Красиво расписывают, что ищут единомышленников, что они за свободу и крушение условностей, они чувствуют время, каждую минуту адреналин и жизнь их пылает пожаром. Верят, что за них само провидение, а так и выглядит, ибо их ловят третий месяц и поймать не могут, хотя те ведут себя настолько рискованно, что это уже хамство. Неуязвимая борзота.
— Зацепило? — спрашивает Егор.
- Ну и как на них выйти? — Николь спускает очки на нос.
— Никак, — сбрасываю его руку и отодвигаюсь. — Если бы ты и нашел их, какой тебе резон делиться с нами материалом?
— Резон? — удивляется Егор. По слогам цедит. — Их шесть человек. Одному сложно. А вы, — он опять кривится в мою сторону. — Лучшие студенты, к сожалению. Выбора нет.
— Кристина, не вяжись, — Николь ложится на стол, тянется через меня к Егору. Ревниво уточняет. — Еще кому-то говорил?
— Ваньке Хромову. И вам щас. Воображаешь, — он интимно понижает голос. — Какой будет бум, если мы напишем про банду Пуха?
— Нас ждет известность! — Николь шлепает по его ладони.
— Аверин, Беркут, — Мегера раздраженно смотрит в нашу сторону. — Ответили, не мешайте другим. Абрамова, тебе так тем более советую рот закрыть, пока зачет не пересдашь.
Мы выпрямляемся на стульях, замолкаем на пару минут и усиленно делаем вид, что слушаем одногрупников. Грызу ноготь и кошусь на Егора.
Повадками в родителя. Волосы укладывает гелем и верит в поговорку, что женщина оценивает мужчину по обуви, часам и галстуку — все на высшем уровне. Но сам еще не вырос, по-детски играет в обиженку, а я объект мести самурая.
И все же его слова будят внутри сладкое-сладкое чувство, ведь ткните пальцем хоть в одного студента журфака, который не хотел бы написать про шайку прибабахнутого медведя.
Но уже развелось столько фейков в костюмах, несколько раз в заголовках блогеров мелькало, что банду задержали. А потом отпускали, доказательств не было. Отпечатки снимали, наверное, и все такое, но если это поддельные чуваки, то бесполезно.
— А ты уверен, что не позеров нарыл? — шепотом сомневается Николь.
— Не на сто процентов, — признает Егор. — Но очень похоже, что именно они. Я ж гений, забыла?
— И что надо делать? — не сдерживаю любопытство.
Егор открывает тетрадь на пустой страничке, быстро царапает ручкой и двигает к нам корявую надпись:
Нашел бомбу. Если у тебя есть зажигалка — давай взорвем мир вместе.
— Объявление разместить на сайте в разделе знакомств, — поясняет Егор. — И для обратной связи страничку вконтакте.
— А если инстаграм? Я там чаще сижу, — Николь перечитывает буквы. — Ты разместил уже?
— Да, мы с Ванькой утром выложили, — он кивает. — Пока никто не ответил.
— Значит фигня, — мстительно выношу вердикт.
Нет, я сама хочу, чтобы его зацепка была правдой. Егор не глупый далеко, отлично учится, и в этом мы похожи все трое — море амбиций и четко знаем, чего хотим. Стать теле-киллерами и чтобы Леди Гага посвятила нам песню “Папарацци 2” и завывала в микрофон: эй, борзописцы, я готова к вспышкам фотокамер, почему вы, самые лучшие, не следите за мной из-за кулис?
Но это же Егор. Худший сообщник для расследования.
— Не веришь в мой профессионализм? — Егор поднимает бровь. — Я два месяца ими занимаюсь, плотно. Ждете, что уговаривать вас начну? Ноу. Ищите свой шанс прославиться, вы же такие умные.
— Дуться перестань, естественно, мы в деле, — торопливо заверяет Николь и пихает меня локтем. — А Ваня где, кстати? — она оглядывается.
— У него экзамен по вождению.
— Нет, вы гляньте на них! — возмущается Мегера. Смотрит в наши виноватые лица и переходит в ультразвук. — Святая троица, если не замолкнете пойдете гулять в коридор. А за семинар энки получите. Никакого уважения к остальным.
Мы начинаем активно уважать других и молчим.
На пару с Николь печатаем объявления. Ждем до шести вечера, потом мерзнем на остановке и ловим маршрутку до дома.
Готовить ужин очередь Николь, но на кухне одной ей скучно, поэтому я занимаю угловой диван в обеденной зоне. Светлая кожа, трехместный. Еще есть стол из пластика под дерево и два табурета с мягкими сиденьями. Кухня “Орхидея” — так сказала хозяйка, когда показывала нам владения и предупредила: если с моей “Орхидеей” что-то случится, будете покупать “Тюльпан”. Не знаю, как выглядит кухня “Тюльпан”, но думаю, что однозначно не тюльпаном, ибо орхидея похожа на обычный мягкий уголок и хорошо, что я не производитель мебели, не понимаю и не пойму смысла, нафига обзывать столы и диваны цветами. Почему бы не держаться ближе к истине?
Обманчивое дерево, или притворщик пластик.
Искусственная кожа, или мы из Гринпис.
Бежево-коричневый хит, или садитесь поудобнее, на ужин вареная картошка с сосисками от шеф-повара Николь Попковой, ссори, Николь Беркут.